ТИРАНИЯ ИНФОРМАЦИИ

«Если знание — сила, то невежество — бессилие», — пишут Барнет и Мюллер57. Полемика вокруг патентной реформы, если взглянуть на ее существо, является битвой за информацию — и то же самое может быть сказано о многих других реформах, дискутируемых в этой главе.

Фактически по разным причинам мы сДиїаем, что единственным наиболее важным элементом в любой программе контроля или ликвидации частных картелей должно быть расширение доступа к информации во всех ее формах. Первое—сама информация в форме технологии, «ноу-хау» и знания рынков и ресурсов в возрастающей степени становится основным продуктом современной промышленности. С тех пор как границы между рынками были прорваны и мир эволюционировал в сторону интегрированной торговой системы, обработка накопленной информации — способность добыть точные данные и быстро их передать из одной точки земного шара в другую — становится в значительной мере решающей в обеспечении делового успеха. На глобальном уровне страны должны сотрудничать в сборе и анализе данных деловой активности, которые влияют на торговлю между ними, и главными в этой практике должны стать картельные планы. В начале этой главы мы упомянули о печальном факте, когда наиболее развитые страны ие требуют даже регистрации «чисто» экспортных картелей, т. е. тех, которые теоретически не оказывают никакого воздействия на внутренний рынок. Такая позиция, конечно, вызывает абсурдный по своей сущности двойной подход. Это все равно что назвать допустимым и даже похвальным ведение фирмами агрессивного бизнеса за рубежом, который был бы незаконным у себя дома. В результате это потребует оплаты той же монетой со стороны торговых партнеров. Такой же вид политики «нищий, грабь соседа» очевиден, когда страны отказываются спабжать коммерческой информацией по просьбе другой страпы для целей судебного расследования. Просто пет закопных основапий, почему страны и фирмы, экономическое благополучие которых подвергается воздействию картелей, не могут рассматриваться в качестве заинтересованных сторон в получении информации обо всех касающихся их фактах.

Как рекомендовал в своем докладе 1975 г. секретариат ЮНКТАД, для общества должны быть открыты пе только соглашения картеля, но и определенные данные о действиях «доминирующих фирм» 58. Этот доклад отмечает, что ТНК иногда не нуждаются в связях с картелями, чтобы

нечестными путями ограничить конкуренцию, особенно в «третьем мире». Они могут сделать это без посторонней помощи, и поэтому общество должно знать всякий раз, когда «доминирующие» фирмы используют методы, приводящие к злоупотреблениям, такие, как скидки, «связанные продажи», лидерство в ценах, исключительное лидерство, владение пли коптроль над сбытовыми каналами, розничной торговлей, конкурентами, поглощения или скупка фирм в зарубежных странах. Регистрацию всей подобной практики можно производить на национальном или международном уровнях, важным является то, что общественность получит эти данные. Предложение ЮНКТАД является ценным, хотя в нем отсутствует один решающий момент:              соглашения              о              передаче              технологии.

Так как в современных схемах рыночного контроля центральную роль играют лицензии на патенты и секреты производства, все лицензионные соглашения между двумя п более фирмами различных национальностей должны регистрироваться каким-то международным органом и подлежать инспекции. Централизованная, компьютеризованная картотека облегчила бы поиск случаев патентного лицензирования, свидетельствующих о наличии картелизации.

Потребители в развитых (капиталистических) странах несомненно выиграли бы от таких реформ, но именно в «третьем мире» опи приведут к существенным изменениям. В настоящее время бедные страны, ведя переговоры с ТНК об условиях вложения капиталов, терпят убытки пз-за незнания того, как корпорации ведут дела, нанося ущерб другим странам.

Начав с малого, суверенная корпорация в Соедипеп- ных Штатах превратилась в узаконенное чудовище Франкенштейн, присвоившее себе всевозможные права, и в их числе право сохранять информацию корпорации в секрете от акционеров, конкурентов, правительства и общества. Но это «право» полностью незаконно59. Поскольку создателем корпорации является общество, распоряжаться секретами может только оно само — что дать корпорациям и что взять у пих. Был период, возможно 150 лет назад, когда частные корпорации контролировали незначительную часть национальной экономики. Тогда секретность корпорации могла быть терпима как разумная плата для поощрения капиталовложений. Но сегодня, когда 200 крупнейших промышленных фирм представляют 3/б промышленных активов США, цена за это стала слишком большой60. Фирмы таких размеров и мощи едва ли можно рассматривать как частные образования. Они субсидируются государством десятками способов, и их решепия имеют глубоко социальное последствие для запятости, загрязнения среды, использовапия ресурсов, расовых отношений, международных дел и т. п. По этой причине некоторые реформаторы выступают за публичные выборы должностных лиц и директоров крупных фирм. Но даже пе идя так далеко, общество по крайней мере должно иметь возможность оценить решения, принимаемые корпорациями, глубоко затрагивающие социальную жизнь. И наконец, общество должпо иметь доступ к информации, которую корпорации охраняют столь ревниво.

Корпорации, помимо претензий на «право» иметь секреты, препятствуют раскрытию их, панически заявляют, что это даст возможность конкурентам нанести им смертельный ущерб.

Таким образом, корпорации страшатся предложений о большем раскрытии секретов не столько потому, что о них узнают конкуренты, но п потому, что о них узпает общественность.

Возможно, наиболее важной информацией, которую следует сделать публичной, являются данные о собственности. Одним из самых поразительных аспектов современных Соединенных Штатов является то, что никто, даже правительство, не может получить информацию, необходимую, чтобы ответить на самый важный экономический вопрос: «Кто владеет и контролирует промышленные и финансовые активы страны?» Истинное состояние экономики остается загадкой, а основные компоненты экономической политики, в особенности налоговая структура и антитрестовская политика, базируются на голых предположениях и неверном понимании реальности. Кроме того, повторные попытки как общественного, так и частного порядка узнать больше о том, кто владеет и чем, срываются, главным образом из-за неадекватных законов о раскрытии секретов и множества путей, которые помогают скрыть размеры капитала, находящегося во владении. Правда, комиссия по операциям с ценными бумагами и бирже действительно усилила в 1979 г. свои требования о раскрытии данных.

Эти положения представляют улучшение плохо разработанных правил, введенных несколько лет назад, но они все еще имеют настолько хитроумные лазейки, что невозможно установить, кто в действительности владеет крупными фирмами. Самым банальным путем маскировки крупных вложений является, конечно, такое распределе- пие акций между отдельными «формальными владельцами», чтобы ни один из них пе превысил 5%-ную границу, и тогда не будет надобности в разглашении указанной выше информации. Отдельная семья может владеть 30% капитала фирмы, но если этот пакет акций будет поделен между дюжиной индивидуумов, причем ни один из них не будет иметь более 5% акций фирмы, весь пакет акций семьи в компании может оставаться секретным. Владельцы акций имеют также возможность скрыться за широким спектром «организаций-вывесок», «доверительных собственников», «юридических представителей» — обычно используются четыре или пять пластов камуфляжа, — которые объявляются владельцами акций, скрывая таким образом подлинного владельца.

Недавние реформы комиссии по операциям с ценными бумагами и бирже не были, таким образом, достаточно эффективными.

Наряду с информацией о владении необходимо также выяснить, что происходит внутри фирм. Различные виды данных о корпорациях внутреннего порядка, рассматриваемые ныне как привилегированные (закрытые), должны быть поставлены на почву гласпости. Среди пих бухгалтерские книги й налоговые деклараций транснациональных корпораций. Большая часть ТНК держит различные серии бухгалтерских книг, каждая из которых представляет разную картину реальности н предназначена для вполне определенной аудитории65. В Соединенных Штатах фирмы могут сообщить одну запись цифр дохода для Налогового управления и совершенно другую для акционеров — абсурдная практика. Доступ общественности ко всему набору отчетности исключил бы важный источник мистификации корпораций. А доступ к налоговым декларациям дал бы возможность общественности узнать значительно больше о ресурсах, которыми владеют корпорации, что они заплатили за них, как они мобилизуют денежные средства и как используются эти ресурсы. Наконец, правительство должно получать значительно более полную информацию о финансовых взаимоотношениях материнских фирм и их филиалов за рубежом. Мы уже указывали на то, как трансфертные цены могут скрыть действительные данные движения фондов внутри транснациональных корпораций, оказывающих серьезное воздействие на платежный баланс США и на сумму налога, взимаемого с ТНК. Законы и правила, которые существу-* ют в настоящее время, теоретически дают возможность Налоговому управлению США выискивать факты применения трансфертных цен, но этот орган никогда не имел достаточно квалифицированных сотрудников, чтобы энергично взяться за ликвидацию нагромождающихся сложностей 66.

Другой существенной областью разоблачения действий корпораций — что в течение долгого времени пыталась делать Федеральная торговая комиссия США и что прямо относилось к раскрытию секретов картелей — является отчетность по «направлениям бизнеса». Все более крупная доля национальной торговли оказывается в руках фирм- конгломератов, каждая из которых состоит из сотен филиалов, продающих сотни самых различных товаров. Классическим примером копгломерата является «ИТТ», которой принадлежало в 1980 г. около 250 ведущих отделений п филиалов. Эта фирма была главным поставщиком таких различпых товаров и услуг (перечисляем только некоторые из пих), как телекоммуникационное оборудование, хлебобулочные изделия, страховое дело, сдача в ареп- ду автомашип, искусственное волокно, оборонная и космическая технология. Скудную информацию о финансовой стороне деятельности таких фирм, как «ИТТ», которую они сегодня публикуют, фактически невозможно использовать для анализа их деятельности. Доход от продажи товаров совершенно разного рода подсчитывается в целом, в результате чего становится неизвестным, какое из «направлений бизнеса» фирмы является прибыльным и какое нет. Между тем знание этих данных представляет жизненный интерес не только для акционеров, но и для профсоюзов, экономистов, политиков. В действительности эти группы имеют смутное представление о том, какие создаются доходы п какие прибыли дают отдельные товарные линии (виды производства). А эти данные должпы были бы быть исключительно важпыми, к примеру для тех, кто ведет антитрестовские расследования, у кого могло бы возникнуть подозрение в существовании картеля, если бы чрезвычайно высокие прибыли поступали от продажи одних и тех же видов продукции, выпускаемых предположительно конкурирующими компаниями.

Начиная с 50-х годов Федеральная торговая комиссия убеждала конгресс в необходимости продуманной системы отчетности по отдельным направлениям бизнеса67. Одиако конгресс воздержался от этого главным образом из-за сильной обработки конгресменов со стороны корпораций, выдвинувших возражения, о которых нетрудно догадаться: разглашение финансовых данных о «товарных линиях» окажет помощь конкурентам; организация отчетности потребует обременительпой бумажной работы; сами компании не собирают требуемые информационные данные; такие дапные — «частная собственность» компаний.

В середине 70-х годов Федеральная торговая комиссия наконец добилась одобрения па ограниченную систему отчетности по направлениям бизнеса 500 крупнейших корпораций обрабатывающей промышленности, и предложенная система пережила годы следующих друг за другом судебных протестов со стороны упорствующих фирм. Но годовые отчеты не соответствуют. Во-первых, они должны охватывать большее число фирм, по крайней мере тысячу крупнейших. Во-вторых, Федеральная торговая комиссия не должна относиться к этим данным как к строго конфиденциальным. Комиссия пастолько предусмотрительно отнеслась к тайпам корпораций, что в пастоящее время общественность все еще не может знать детали деятельности какой-либо фирмы в отдельпо взятой сфере бизнеса щдц даже всех фирм по этой конкретной сфере. Наконец,

как отметила группа Надера в 1976 г. — и ее положение даже более подходит сегодня, — определения Федеральной торговой комиссии «направлений бизнеса» основано на устарелой системе «Стандартной классификации промышленности», которую использует бюро переписи68. Категории «СКП» настолько широки и устарелы, что отчетная система, базирующаяся на них, становится с каждым годом все менее объективной. Система «СКП» должна быть пересмотрена.

Еще одно, последнее, замечание. Ни одна программа по раскрытию информации, какой бы она ни была — скромной или амбициозной, — не будет сколько-нибудь полезной, если она не будет сопровождена крупной реформой практики отчетности. Несмотря на целый ряд скандалов в начале 70-х годов и на два в высшей степени критических доклада конгресса, бухгалтерское дело остается в значительной мере саморегулирующимся, что на практике означает действительно очень уж свободное регулирование69. Нельзя предполагать, что отчеты о финансовом положении корпорации могут быть одобрены бухгалтером, если они не соответствуют «общепринятым принципам отчетности», — фраза, которую уже оценили как «столь же четкую, как расплывчатое пятно» 70. Из-за того что бухгалтеры фирмы и бухгалтерская техника отбираются корпоративным руководством, а идея «общепринятой» практики непреклонна повсюду, фирмы используют в настоящее время бухгалтерию в качестве атрибута в финансовых фокусах, чтобы добиться любого нужного им результата. Главная цель такой практики, конечно, в том, чтобы ввести в заблуждение как акционеров, так и налоговых инспекторов. Но в результате этого любые сведения, которые общество может получить от корпораций, ничего не стоят, просто потому, что бухгалтерская техника, используемая по-своему разными корпорациями, оказывается настолько различной, что их данные невозможно сопоставлять.

Чтобы выйти из создавшегося положения, право устанавливать «общепринятые принципы отчетности» следует изъять у Бюро стандартов финансовой отчетности, частной группы, в которой верховодят члены «большой восьмерки», специализирующиеся на бухгалтерском учете фирм, и которая поддерживается в фииапсовом отношении теми же круппыми фирмами, чья бухгалтерская практика должпа быть одобрена этим бюро, и вернуть егр комцссдц цо оде- рациям с цепными бумагами и бирже, которая отменила свою установленную законом власть над введением стандартов отчетности в 30-х годах. Соединенные Штаты должны также принять кодекс бухгалтерской отчетности, который точно определил бы, какая практика является допустимой, и потребовать от всех фирм придерживаться ее, с тем чтобы финансовые отчеты можно было бы сопоставлять. Многие европейские страны имеют этот кодекс и пользуются им, причем Франция — наиболее эффективно71. Тот факт, что столь очевидная реформа не была принята задолго до этого, является еще одним свидетельством огромной силы корпоративного лобби в Соединенных Штатах.