[ПЛАВАНЬЕ ФРЦДТЙОФА К ОРКНЕЙСКИМ ОСТРОВАМ]
Только что Фридтйоф со своими людьми вышел из Согна, посвежел ветер и сделалась сильная буря. Поднялась тогда большая волна. Понесся корабль очень быстро, ибо он был легок на ходу и лучшего не могло быть на море.
Тогда Фридтйоф запел песню:«Выбежал в волны из Согна Ветра конь" осмоленный,
А в Бальдрсхаги брагу Белые пили невесты.
Вот свирепеет ветер;
Пусть вал чрез Эллиди хлещет,—
День вам добрый все же,
Девы, что ласковы с нами!»
Бйорн промолвил: «Лучше бы тебе заняться другим делом, чем петь о девах Бальдрсхаги».— «От того не стало бы тише»,— сказал Фридтйоф. Вот их понесло на север к проливу между островами, которые называются Солундами. Был тогда ветер всего сильнее. Тогда запел Фридтйоф:
«Мощно вздулось море, С Эгием6 буйным биться
Мечет волны к тучам, В бурю такую не буду,
Действуют древние чары, Лучше в Солундах льдистых
Движут глубь морскую. Людям укрыться ныне».
Они пристали к Солундским островам и решились там обождать, и тогда погода утихла. Тогда они переменили намерение и отчалили от острова. Плавание казалось им приятным, ибо ветер сначала был попутный. Но вот ветер стал крепчать. Тогда запел Фридтйоф:
' Конь ветров — корабль. ь Эгир (Эгий) — бог моря.
«В Фрамнесе прежде Парусом в стужу
Чрез фьорд я ездил,— Правлю ныне,
Чтоб Ингибйорг видеть,— Гоню по зыби
На веслах, бывало, Зверя морского».
И когда они отплыли далеко от земли, море во второй раз сильно взволновалось, и сделалась великая буря с такою снежною метелью, что от одного штевня не виден был другой. И так стало заливать корабль, что нужно было беспрестанно черпать воду. Тогда запел Фридтйоф:
9
«Даже друг друга не видно, Торопятся вычерпать воду
В диком море ныне Воины, все восемнадцать,
Мы, дружинники-мужи,— Славные Эллвди стражи;
Во мгле колдовской погоды. Солунды из виду скрылись».
Бйорн молвил: «Многое увидит, кто далеко поедет».— «Правда, побратим»,— сказал Фридтйоф и запел:
«Вызваны волей Хельги Менее Ингибйорг, мнится,
Волны с инеем в гривах. Милостив с нами конунг;
То не в Бальдрсхаги Если б мог, то ей лишь
Белой девы лобзанья! Я б свое счастье вверил».
«Может быть,—говорит Бйорн,—она желает, чтоб тебе было лучше теперешнего. Все же и это теперь неплохо». Фридтйоф сказал, что представился случай испытать добрых спутников, хотя приятнее было бы в Бальдрсхаги. Они принялись за работу бойко, ибо тут сошлись все могучие мужи, и корабль был из лучших, какие виданы в северных странах. Фридтйоф запел песню:
«Даже друг друга не видим; Волн лебединые взлеты
В дальнем мы западном море. Все выше курган вздымают.
Так стало, точно сеют Вот бурей Эллвди брошен
Тлеющий пепел по водам. На буйный вал отвесный».
[Буря продолжала бушевать со страшной силой, но ничто не могло сломить стойкости Фридтйофа и его мужей. Наконец, храбрые витязи благополучно пристали к одному из Оркнейских островов. Здесь они были радушно встречены ярлом[**********] Ангантюром, другом покойного отца Фридтйофа. Они остались у него на зиму и были хорошо почтены ярлом.]
I КОНУНГ ХРИНГ ПОЛУЧАЕТ ИНГИБЙОРГ
Теперь нужно сказать о том, что происходило в Норвегии после отъезда Фридтйофа. Братья велели сжечь все строения во Фрамнесе; между тем колдовавшие сестры свалились с колдовских подмостков и обе переломили себе спину. В ту осень конунг Хринг приехал на север в Согн, чтобы жениться, и был великолепный пир, когда он праздновал свою свадьбу с Ингибйорг. Он спрашивает Ингибйорг: «Как тебе досталось доброе кольцо, что у тебя на руке?» Она сказала, что оно прежде принадлежало отцу ее. Конунг сказал: «Это дар Фридтйофа, и ты его сейчас же сними с руки: у тебя не будет недостатка в золоте, когда ты приедешь в Альфхейм». Тогда она отдала кольцо жене Хельги и просила передать его Фридтйофу, когда он воротится. Хринг-конунг отправился тогда домой с женою своей и очень полюбил ее.