РЕЛИГИОЗНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ПОСЛЕРОДОВОГО СОЗНАНИЯ
расходятся: один ступает на путь веры, другой — на путь знания.
Во-вторых, мир в сознании человека делится на два мира —• мир первопредка и мир человека. Первопредок уходит в свой мир вечного духа, в мир светлого Неба и темной Земли (в подземье). Человек же остается на Земле. Для человека послеродовой общности первопредок становится недосягаемым. Теперь он не может ни приблизить первопредка непосредственно к себе, ни приблизиться к нему, он не может и удалить первопредка из своего сознания.
Человек, конечно, мог сразу же моментально сочинить для себя какой угодно тип сознания — образный, понятийный и т. д. без всяких первопредков, но он не мог сделать его условием, способом и сферой общения между другими индивидами. Кроме как через посредство первопредка, другого устойчивого способа коллективной жизни и духовного общения обыденный человек еще не знал. Сферу центральной «пустоты» космоса религия заполняет духовной верой. Философия же вырабатывает свой мир общения — мир философского школьного союза и мир КНИГИ. Здесь тоже В ЖИЗНИ участвуют первопредки, ИО к IK школьные друзья и учителя, открывающие тайну бытия.В-третьих, помимо воли каждого отдельно взятого индивид,! над обществом нздстрэнвзла сь такая общественная сила, которая была способна привести в движение мировоззренческую мощь природно-родового первопредка. Эта сила — государство. Мощь первопредка оно замыкало на себя и становилось телесным и духовным посредником между человеком и его первопред- ком. Любой индивид любого социального слоя имел своих первопредков — родителей и прародителей, которые в генетических линиях восходили к единому синоцентрическому или индоцентриче- екому корню, например к Хуанди и Брахману. Государство опосредствовало отношения отцов и детей, первопредков и человека, регулировало эти отношения и само в лице царя становилось пер- вопредком и отцом всех людей.
В-четвертых, в условиях азиатского способа производства [57] отдельный индивид не мог вести частного хозяйства, не мог выделиться из этой общности и не мог выделить из этой общности своего сознания. Человек не способен был и мировоззренчески подняться над природно-человеческим единством и создать для себя идеальный супранатуральный мир, в который бы он верил. Древний индиец и китаец в своей народной массе (если не считать теорий философов) навсегда физически и духовно оставались внутри своей Поднебесной, в своем космосе—государстве—семье. Организм общества сращивался с космосом так, что органическая горизонтально-вертикальная структура космоса была одновременно и мировоззренческой структурой, и структурой производящего хозяйства, как, например, девятипольная чжоусская система землепользования (колодезная система от иероглифа цзин «колодец»), лучшим мировоззренческим выражением которой служит знаменитый «Хунь фань» — «Великий Образец». Материальное производство здесь было непосредствен- ным воспроизводством сознания и всего мировоззрения. В зависимости от дифференциации материальной жизни дифференцировался и мировоззренческий комплекс сознания. Понятие и образ первопредка здесь использовались везде, но в отношении религиозной веры только в сфере зарождающейся религии. Однако, насколько восходящему государству индийцев и китайцев удавалось навязать религиозность людям через фигурирующие одни и те же образы первопредков во всех сферах сознания, настолько глубоко это сознание людей становилось религиозным.