РОССИЯ ВНЕ ЕВРОПЫ?
Даже самые отчаянные и радикальные славянофилы не отрицали в прошлом европейской принадлежности России. Их тезис о российской самобытности содержал лишь указание на уникальное сопряжение в российской цивилизации исходных элементов Запада и Востока как существенно отличающихся друг от друга общественно-политических моделей и на невозможность пожертвовать плодотворным результатом этого синтеза в пользу западного образца. Наиболее последовательные из защитников неповторимого лица России - евразийцы видели в ней своеобразное соединительное звено между обоими континентами, но не более того: российский вклад в европейскую цивилизацию не подвергался сомнению.
Значимость цивилизационного спора в среде российской общественности в посткоммунистический период явно преувеличивается - тонкости интеллектуальных упражнений на данную тему остаются недоступны ми широкой публике, которая, к тому же, проявляет к ним минимальный интерес.Теория, как всегда, проверяется практикой. Но кто же в России в состоянии представить себе будущее своей страны, скроенное по азиатской модели (будь то Китай, Япония, Корея, Индия или Иран)? Таким образом, остается лишь европейский путь. В отношении этого пути развития в России уже сложился на практике общенациональный консенсус, который можно сформулировать следующим образом: следует стремиться к самому тесному сотрудничеству с Западной Европой как психологически наиболее близкому нам варианту организации общества на базе социального рыночного хозяйства. Западноевропейский образец вполне может служить ориентиром для нас в той мере, в какой он применим к действительно уникальной российской реальности; в то же время простое копирование западноевропейских решений (даже очень хороших для Западной Европы) контрпродуктивно, поскольку способно лишь увеличить объективно имеющиеся в России трудности и довести их до взрывоопасного состояния. Подчинять страну диктату со стороны - даже если этот диктат мотивирован самыми лучшими намерениями (что не всегда гарантировано) - смерти подобно, ибо неизбежно вызовет реакцию оттор-
жения со стороны массы населения, которая может привести к тому, что вместе с грязной водой из ванны будет выплеснут и ребенок.
Итак, Россия возвращается не в Европу, в которой она оставалась всегда, не в общеевропейскую цивилизацию, немыслимую без ее участия, а в сообщество демократических государств континента и мира, восстанавливает свое равно-правное сотрудничество с мировой системой рыночного хозяйства, ориентируясь прежде всего на западноевропейский опыт. Это создает прекрасные предпосылки для ее "смычки" (как говорили в 20-е годы) с западной частью континента и поэтапного подключения к западноевропейской интеграции, которая таким образом приобретает черты общеевропейского явления.
При этом Россия психологически готова пойти в западноевропейскую школу социального рыночного хозяйства и признать ведущую роль Европейского Союза в деле создания обще- континенталь ной конструкции, которая раз и навсегда положила бы конец всем и всяческим расколам Европы. Большая Европа - это принципиально наилуч-шее решение как для трудностей, переживаемых Россией после крушения "реального социализма", так и для проблем, которые скорее раньше, чем позже встанут перед европейским континентом в плане соперничества с новыми инновационными центрами мира.Возвращение россиян к своим национальным корням никак не равнозначно возрождению русского мессианизма. После всех катастроф, принесенных идеологиями универсального осчастливли вания благодаря усилиям русского народа - "богоносца" или "передового отряда человечества", Россия выработала иммунитет к ним. Ни царская претензия на роль "третьего Рима", ни большевистская теория революционного авангарда, ни амбиции православного духовенства в плане исключительного владения божественной истиной, ни тщеславные политические притязания на то, чтобы быть протектором всех славян, не смогут более мобилизовать российское общественное мнение. Россия устала играть в сверхдержаву. Как государство и как нация она нуждается в форсированной общеевропейской интеграции по всем направлениям и на всех уровнях.
т~ч u u u и і-і
Впервые предоставленный европейской историей шанс создать единую Большую Европу не будет сорван из-за России.
* * *
Кончающийся XX век принес головокружительные взлеты и глубочайшие падения европейской идеи. Он стал столетием, на протяжении которого объединение Европы было впервые сформулировано как задача практической политики - и континент дважды ввергался в беспрецедентные по своим масштабам военные катастрофы. Столетием, когда Европа то и дело раскалывалась на враждебные лагери, и тем не менее впервые на деле началась континентальная интеграция, на первых порах как инициатива нескольких государств одной из половин континента.
Столетием - свидетелем мирного завершения конфронтации между обеими половинами Европы, состоявшегося во имя построения Общего европейского дома, и продолжающегося спора о том, где же пролегают границы континента. Столетием, устранившим последние препятствия для слияния всех частей Европы в единый организм и породившим угрозу нового противоестественного и нелепого раскола континента вследствие непродуманного и поспешного продвижения НАТО к российским границам.Каких-нибудь 30 лет назад горстка дальновидных политиков Франции и ФРГ взялась в практическом плане за франко-германское примирение, хотя многим казалось, что пропасть между обеими нациями слишком глубока, чтобы ее удалось когда-либо преодолеть. Но их примирения требовал императив западноевропейской интеграции. Результат: невозможное стало возможным. Подобная решимость и настойчивость нужны сегодня для того, чтобы начать реализацию общеевропейской интеграции, которая ныне также стала императивом. Лишь программа Большой Европы способна пробудить европейский энтузиазм, задавленный сейчас отсутствием ярких идей, скептицизмом, экономическим спадом и будничными заботами европейцев. Российское общественное мнение, включая оппозицию, готово поддержать проект общеконтинентального сообщества, которое оно умом и сердцем воспринимает как нечто само собой разумеющееся. Но окончательное решение - за остальной Европой.
Примечания: