ПОСЛЕДСТВИЯ ДЛЯ РОССИИ
Россия в эту тенденцию сегодня не вписывается. Она либо, в лучшем случае, значительно отстает в своем экономическом и политическом развитии, либо, скорее всего, вообще движется в ином направлении - в сторону компрадорской экономики с сильным мафиозно-криминальным уклоном и консолидации авторитарного политического режима. Поэтому она, хотя и подписала с ЕС Соглашение о партнерстве и сотрудничестве (которое до сих пор еще не ратифицировано ни одной западноевропейской страной), на деле не готова еще по многим параметрам стать членом интегрирующейся Европы, а ее формальное присоединение к ЕС (даже в какой-то особой форме) в свете нынешнего развития вообще пока не просматривается. Это понимают многие политические деятели и России, и Запада, с той лишь разницей, что у российских политиков это рождает комплекс неполноценности, а у западных - опасение радикализации ушедшей в себя России.
Между тем неудача попыток российской дипломатии обеспечить дружественность Срединной Европы, взаимное отчуждение вынуждают Москву признать возможные негативные последствия этой ситуации для нее, для ее европейских и международных позиций, для внутреннего расклада политических сил. С учетом того, что российская политическая элита не считает себя ответственной за возникшую ситуацию, эти последствия видятся ею в следующем свете.
Во-первых, это отчуждение, по мнению ряда ее экспертов, может быть использовано внешними силами, враждебными по отношению к России, для того, чтобы вовлечь страны ЦВЕ в антироссийскую деятельность, использовать их расхождения с восточным соседом для проведения Западом политики "баланса сил" ("геополитического плюрализма", по выражению З. Бжезинского) на европейском постсоциалистическом пространстве.
Во-вторых, отсутствие дружественности между Россией и ЦВЕ позволяет некоторым консервативным группировкам в Москве подозревать государства региона в стремлении сколотить антироссий скую коалицию; именно так виделись военными экспертами в Москве попытки стран Вышеградской группировки наладить кооперацию в военной области (так и не получившие развития из-за стремления этих стран войти в европейские институты).
В-третьих, подобная ситуация вызывает опасения, что некоторые страны так называемого "ближнего зарубежья", прежде всего Молдова, Украина, прибалтийские государства, могут быть также вовлечены в подобные коалиции; Москва поэтому крайне подозрительно относится к любым контактам между странами ЦВЕ и своим непосредственным окружением.
В-четвертых, негативное отношение политических элит стран ЦВЕ к по-
?pi U 1-1 U U U
пыткам России войти в Европу, повысить свой европейский статус за счет присоединения к различным действующим европейским организациям рассматривается Москвой как стремление этих элит изолировать Россию от Европы, ограничить международную роль России сдерживанием напора фундаменталистского исламского юга, заменить российское влияние фактором ЦВЕ в европейской экономической, политической и культурной жизни.
В-пятых, все эти негативные аспекты взаимоотношений России и стран ЦВЕ могут активно использоваться националистическими, экстремистскими силами в России для того, чтобы обвинить президента и его окружение в игнорировании национальных интересов страны на международной арене, в подрыве национальной безопасности страны.