12. ОЦЕНКА ДЕЙСТВИЙ ПРАВИТЕЛЬСТВА В ПЕРИОД ПОСЛЕАВГУСТОВСКОГО КРИЗИСА И ПЕРСПЕКТИВЫ ПОСТЛИБЕРАЛИЗМА
Необходимо отметить и то, что, выдвинув в качестве своей главной задачи смену экономического курса и декларировав направления выработки антикризисной и социально ориентированной программы, правительство сразу же завоевало высокий авторитет в обществе. Хотя в первые месяцы деятельности правительства каких-либо существенных улучшений в жизни людей не произошло, это не привело к нарастанию разочарования в нем. Напротив, как показывают результаты социологических опросов, правительство Примакова пользовалось заметной поддержкой со стороны большей части населения. Значит, его приход и коалиционный состав, декларации и намерения соответствовали ожиданиям людей.
Выделим и такую принципиальную деталь: впервые за последние годы само правительство, включая его ведущих членов, приступило к самостоятельной разработке своей экономической политики. Отказавшись от навязываемых извне сценариев развития и оказывая сопротивление международным экономическим структурам, правительство Примакова — после почти десятилетнего перерыва — продемонстрировало то, что оно было намерено стать правительством российских интересов, а не выразителем и проводником чужих идей и сомнительных ценностей. В этом — еще одно объяснение поддержки правительства Примакова со стороны самых разных слоев российского общества.
Однако осторожная политика, ориентированная на недопущение крупных ошибок, недостаточна для обеспечения перелома экономической ситуации.
Требу-ются серьезные меры, которые могли бы сдержать нарастание инфляции, но и одновременно не лишали бы экономику стимулов (и финансов) для своего восстановления. Требуется более активная кредитно-денежная политика правительства, нацеленная на расширение кредитования производства и увеличение совокупного спроса в экономике. По сути дела, вопрос упирается в допустимость проведения более масштабной денежной эмиссии в определенных объемах, которая, в свою очередь, зависит от эффективности работы блока антиинфляционной защиты.
Можно предположить, что сверхосторожная политика правительства Примакова была обусловлена неготовностью поступиться некоторыми поспешно созданными рыночными элементами экономики, боязнью дополнительных обвинений в «нерыночности». Конечно, самым уязвимым звеном антикризисной политики является необходимость пойти на малоприятные жертвы — сужение финансового и валютного рынков. Понятно и негативное отношение к таким мерам со стороны МВФ, либеральных кругов и поддерживающих их СМИ. Не могут от этого не испытывать неудобства и некоторые категории рядовых граждан, для которых валютные накопления стали защитой их семейных бюджетов от инфляции и прочих хозяйственных неприятностей. Но ведь по существу выбирать приходится между сохранением открытого валютного рынка и реальной опасностью окончательного разрушения производственной сферы с соответствующей потерей рабочих мест, налоговых поступлений в бюджет, а значит, социальных выплат и другой социальной поддержки и т.п.
Учтем также и то, что сужение финансового рынка и даже потеря валют-ного рынка в нашей тяжелой экономической ситуации все же является наименьшим злом как для большинства населения, так и для сохранения основ рыночной экономики. Основная часть населения России месяцами сидит на голодном рублевом пайке и для нее валютные ограничения — проблема из другого мира. Главное, что остается, так это рынок товаров и услуг, который продолжает функционировать в режиме относительно свободного ценообразования.
Расчет в реализации правительственной программы постепенной смены курса по-прежнему строился на эксплуатации уникального российского ресурса — способности наших людей терпеть и переносить лишения.
Но насколько надежным остается такой ресурс? В этих условиях правительство, проводящее антикризисную политику, должно думать не только о том, как безопасно повысить уровень монетизации экономики, но и как ее «очеловечить». Может быть, именно в этом и заключается главная суть в переходе к альтернативной политике. Необходима опора не на пассивное терпение людей и призрачная надежда на благосклонное отношение со стороны мировых финансовых структур, а ставка на возрожденный патриотизм и активность людей, понимание широкими массами проводимой политики и их непосредственное участие в ее выработке. Таково условие восстановления разрушенного согласия и доверия между властью и обществом. Особенно оно необходимо в чрезвычайной ситуации. Если удастся добиться такого согласия, то будет найдено опорное звено, которое способно вывести экономику и общество из тупика.При этом правительство должно проводить такую политику в стране, чтобы оно было готово и способно в трудную минуту обратиться за поддержкой к своим гражданам в надежде на положительную ответную реакцию. Ведь смогло же правительство Южной Кореи в период кризиса получить непосредственную
поддержку от народа в виде собранного гражданами этой страны 225 т золота, которое пошло на погашение внешних долгов.
В заключение необходимо сказать о политической составляющей перехода к постлиберальной политике и ее перспективах. Как показал опыт последних лет в нашей стране, — это один из наиболее принципиальных и больных вопросов. Успех антикризисной политики, безусловно, в огромной степени зависит от характера политического режима в стране, от социальной ответственности, идеологии и даже менталитета политических элит, которые находятся во властных структурах. Закрепление в их составе пророссийски настроенных политических сил, которые способны на осмысленное, а это значит сочувственное, трезвое и творческое восприятие российских ценностей и исторических традиций, дает возможность ретранслировать их в сферу политики, отстаивать экономические и политические интересы страны.
Без такого политического режима и такой правящей элиты не обеспечить действительный переход к антикризисной, социально ориентированной и национально защищенной стратегии общественно- экономического возрождения России.Примечания:
1 Прирост потребительских цен — декабрь к декабрю. По данным Госкомстата.
При этом из ранее полученной в июле 1998 г. части кредита от МВФ в размере 4,8 млрд. долл. более половины (2,6 млрд. долл.) была потрачена на экстренные валютные интервенции для удержания курса рубля. Тем самым фактически поддерживались более выгодные условия для иностранных спекулянтов, которые активно сбрасывали облигации, чтобы конвертировать их в иностранную валюту и уйти с российского рынка.
В этой связи отметим, что накопленный валютный резерв Бразилии в размере 60 млрд. долл. в конечном счете оказался недостаточным, чтобы отбить спекулятивные атаки на свою национальную валюту и сохранить достигнутую финансово-экономическую стабилизацию. Первые финансовые потрясения в октябре 1997 г. привели к тому, что за короткий промежуток времени нерезиденты изъяли с бразильского финансового рынка около 10 млрд. долл., на эту сумму сократив накопленный валютный резерв.
Для сопоставления приведем данные о валютных (исключая золотой запас) резервах ЦБ ряда постсоциалистических стран (1997 г): Польша — 20,4; Чехия — 9,7; Венгрия — 8,5; Румыния — 3,8; Словения — 3,3; Словакия — 3,2; Болгария — 2,4; Украина — 2,3 млрд. долл.
Если в начале 1998 г. доля отечественных товаров в розничном товарообороте составляла 52%, то к концу года она увеличилась до 58%. (В 1990 г. — доля импорта в ресурсах розничного товарооборота составляла 14%, в 1992 г. — 23%). Можно привести и такой конкретный пример: после августовского кризиса продажа импортных легковых машин в стране сократилась в 10 раз.
В настоящее время в мире используется более 5 тыс. гражданских самолетов типа АН, ТУ, ЯК, из которых 2500 приходится на Россию, 5,5 тыс. истребителей МИГ и СУ, большое количество вертолетов (МИ, КА). У России как ведущей авиационной державы есть еще шанс отвоевать до 18% этого сегмента мирового рынка, что может дать ей заказов на 300 млрд. долл.
За годы рыночных реформ реальные расходы на НИОКР сократились не менее чем в 15 раз и составляют около 0,5-0,7% ВВП. В СССР эта доля превышала 2%.