КОСОВСКИЙ КРИЗИС И ЕГО МЕЖДУНАРОДНЫЕПОСЛЕДСТВИЯ
Конкретно речь идет о предельно остро проявившихся амбициях региональной оборонительной организации, стремящейся перехватить полномочия ООН и самолично стать своего рода стержнем некоей «глобальной ответствен-
ности» не только в Евро-атлантическом регионе, но и во всем мире. Эти амбиции находят свое обоснование в доктринальном отходе НАТО от оборонительной стратегии с присвоением себе права на осуществление военных операций за пределами своей территории. Тем самым нарушены основополагающие принципы Устава ООН, основанные на принципах уважения суверенитета и неприменения силы или угрозы силой. Нанесен очень серьезный политический урон и ОБСЕ: под вопрос фактически поставлена ее будущая роль в системе европейской безопасности.
Забыта официально провозглашенная и еще не так давно публично декларировавшаяся цель эволюции НАТО из военной в преимущественно политиче-скую организацию. Дискредитирован или по крайней мере совершенно четко выявлена неэффективность Основополагающего акта Россия — НАТО. Наконец, нанесен моральный урон самой идее миротворчества.
Если судить по внешним признакам, США и НАТО удалось добиться вполне определенного военно-политического успеха — в частности, эффективно продемонстрирована модель нового типа высокотехнологичных войн, не требующих от их инициаторов сколько-нибудь существенного экономического напряжения; кроме того, несмотря на раздавшиеся голоса сомнения, НАТО во главе с США удалось так или иначе сплотить вокруг себя значительную часть западного сообщества и не допустить нарушений союзнической дисциплины.
Однако, как представляется, адекватная оценка международных последствий косовского кризиса отнюдь не столь однозначна.
Прежде всего, остается по крайней мере открытым принципиальный вопрос о том, действительно ли действия США и НАТО продемонстрировали торжество военной силы как эффектного инструмента внешней политики в современных условиях.
Если непредвзято сравнить декларативные цели военной акции Североатлантического блока и всю совокупность ее далеко не однозначных международных последствий, то ответ на этот вопрос будет весьма не прост.В самом деле, после косовских событий более вероятным становится новый виток распространения ядерного оружия или иных типов оружия массового поражения как гарантии против вооруженного вмешательства извне, по каким бы мотивам и с какой стороны оно ни предполагалось. Соответственно, существующая международная система контроля за нераспространением оказывается перед очень серьезным испытанием, которого, в случае худшего сценария, она может и не выдержать.
Далее, крайне неблагоприятным последствием для международной безопасности и стабильности (как это ни парадоксально, но в том числе и для НАТО!) становится снижение предсказуемости и регулируемости современных международных отношений. Происходит это, прежде всего, за счет увеличения вероятности формирования на общей антинатовской (и шире — антизападной) основе различных коалиций стран, которых в противном случае мало что объединяло бы. Своими действиями НАТО как будто рукотворно создает себе новых региональных (а может быть, и глобальных) противников. Сюда же следует отнести возрастающую угрозу терроризма, в том числе и, прежде всего, международного, то есть поддерживаемого извне и используемого для решения тех или иных внутренних проблем (с чем мы, в России в самое последнее время уже фактически столкнулись — в Дагестане, Буйнакске, Москве и Волгодонске).
Складывается впечатление, что самые худшие опасения российских противников расширения НАТО на Восток находят свое подтверждение. А это, в свою очередь, создает совсем новую внутриполитическую ситуацию в самой России, провоцирует рост не только антинатовских, но и антиамериканских и антизападных политических настроений в Москве, особенно среди тех, кто стремится использовать косовскую проблему для решения своих внутренних проблем. Как бы то ни было, но действия НАТО в Косово явились фактором внутриполитических процессов в России и стали использоваться как аргумент наиболее агрессивными и националистическими силами в российском политическом спектре.
Тем самым, по сути дела, не только наносится удар по все еще хрупким росткам демократии в России, но и де-факто создаются новые угрозы международной безопасности, поскольку, если следовать худшему сценарию (а его в политике никогда нельзя исключать), экономически и политически слабая и внутренне нестабильная Россия могла бы стать беспрецедентным источником опасности дестабилизации как на Европейском континенте, так и в Евразии, и во всем мире.В этой складывающейся новой международной и внутриполитической ситуации на повестке дня у России — достаточно существенная переоценка и неизбежное переосмысление своих внешнеполитических и общих стратегических приоритетов. Скорее всего, предстоят определенные изменения и в российской военной доктрине и, прежде всего, в том, что относится к различным аспектам ядерного сдерживания (в том числе и в отношении неядерных угроз). В любом случае и в силу действия совокупности различных внешних и внутренних факторов Россия не сможет — равно как и не захочет — проводить старую внешнеполитическую линию, прежде всего в отношениях с НАТО.
Перефразируя древнегреческого философа, можно сказать, что в одну и ту же внешнеполитическую «реку» нельзя войти дважды. Кстати, в этом, как и в древнекитайском иероглифе, обозначающем состояние кризиса, имплицитно содержится перспектива его преодоления и разрешения. Как представляется, в современных условиях открываются, в частности, новые дополнительные перспективы для России в плане развития отношений с ключевыми как для региональных, так и для общемирового расклада сил великими державами, прежде всего Китаем и Индией. При этом речь не идет о каких бы то ни было попытках создания антинатовской «оси» или «треугольника», для чего просто не существует ни объективных предпосылок, ни субъективных установок. Россия, даже в эпоху «после Косово», не наденет «черные антинатовские очки». Речь идет совсем о другом — не о поиске любых союзников против НАТО (так можно было бы дойти и до попыток блокирования с такими традиционными антизападными силами, которые сами представляют собой антидемократические и агрессивные, часто террористические режимы, поставившие себя вне рамок мирового сообщества), а о выработке сбалансированного внешнеполитического курса, основывающегося не на романтических ожиданиях, а на четком осознании и отстаивании собственных национальных интересов. Кстати говоря, именно в этом отношении для России сегодня может представлять особый интерес внешнеполитический опыт Китая последних лет.