ЕВРОПА БЕЗ РОССИИ?
динавией и Византией - много раньше) она стала немаловажным общеконти- ненталь ным фактором, степень влияния которого постоянно возрастала. 200 лет монголо-татарского ига принесли частичную изоляцию русских территорий от остальной Европы, однако именно это трагическое время стало свидетелем акта высокого служения Руси общеевропейскому делу: своим отчаянным сопротивлением она подорвала наступательную мощь монгольского войска и подготовила условия для отражения нашествия азиатов на остальную Европу.
При всех своих отрицательных последствиях татарское иго не повлекло искажения культурной идентичности русских - Русь была для завоевателей источником дани, а не ареной для обращения в свою веру. "Двухвековое татарское иго, - констатировал Г. Федотов, - еще не было концом русской свободы. В течение двух и более столетий северная Русь, разоряемая и унижаемая татарами, продолжала жить своим древним бытом, сохраняя свободу в местном масштабе и, во всяком случае, свободу в своем политическом самосознании. Новгородская демократия занимала территорию большей половины восточной Руси"11. Парадоксально, но именно необходимость концентрации всех сил нации для освобождения от иноземного господства привела к установлению в России деспотии, которой трудно подыскать параллели в истории, поскольку она вела свою родословную сразу и от византийских императоров, и от татарских ханов.
Сразу же после освобождения собственными силами Русь, Россия, восстановила широкое, активное и равноправное участие в общеевропейских делах. Не было ни единого момента на протяжении XVII, XVIII, XIX столетий, когда Россия "уходила" из Европы или "вытеснялась" из нее.
Западноевропейские политики того времени, за весьма редким исключением, не ставили под вопрос "ев- ропейскость" России, стабилизирующий характер ее влияния на континенте, ее европейскую миссию в Азии. Считалось само собой разумеющимся, что русская колонизация Сибири или Средней Азии расширяет сферу европейского влияния, усиливая таким образом роль Европы в мире и ее глобальное значение. Было и сопротивление - со стороны тех европейских держав, которые сами стремились расширить до бесконечности границы своих внеевропейских империй, прежде всего со стороны Великобритании. Однако это были "семейные ссоры", которые разрешались между равными, между европейцами.Лишь Первая мировая война раскрутила впервые на полную мощь антирусскую пропаганду. Для психологической войны допустимы все средства - и в сознание половины европейцев ежедневно вдалбливалось представление о том, что русские - "чужаки" в Европе, что они несут с собой распространение азиатского влияния, что их надлежит вновь загнать в Азию и держать там в специальной резервации. Наряду с поддержанием "боевого духа" у населения такая пропаганда преследовала и чисто практические цели - по мере выявления безнадежности планов существенных территориальных приращений на западе руководство рейха перемещало акцент на программу захвата земель на востоке и создания там государств-сателлитов Германии за счет России. Особая обстановка военного времени создавала питательную почву для восприятия самых чудовищных измышлений; что-то от них осталось в народном сознании и после окончания войны.
После Октября 1917 года основным линиям антирусской пропагандистской кампании рейха стала следовать и пропаганда Антанты, для которой опасность большевистской заразы была ничуть не меньше, чем для потерпевшей поражение Германии. Что же могло быть надежнее в качестве средства удерживать
революционную Россию на расстоянии от Западной Европы, чем заставить массы западноевропейского населения воспринимать русских большевиков (или большевистских русских) как агрессивных азиатов и тем самым почти как готовящих вторжение на Землю инопланетян? В рамки такого мышления удобно укладывалась концепция "санитарного кордона" в качестве прокладки между Советами и Западной Европой, причем стража кордона (практически те же страны, которые сегодня под именем Центральной и Восточной Европы выстроились в очередь в НАТО) хорошо оплачивалась и гордилась тем, что ей доверена защита Европы от внеевропейских опасностей.
Таким образом, национал-социалистам не пришлось ничего придумывать, разворачивая чудовищную антирусскую кампанию, - все ее элементы были уже налицо, их только требовалось собрать воедино.
Лозунг завоевания "жизненного пространства" для безземельной нации господ, возрождение натиска немцев на восток, планы заселения "расово полноценными элементами", т.е. стопроцент ными европейцами, российских территорий, которые ради этого должны были быть "освобождены" от недостойного существовать, неполноценного, т.е. азиатского, коренного населения, - эти перлы германского шовинизма существовали задолго до того, как Гитлер приступил к сочинению своей "Майн кампф". Единственным, но зато навсегда врезавшимся в коллективную память европейцев вкладом национал-социалистов стала крайняя жестокость, зверская основательность и готовность идти "до конца" в осуществлении самых каннибальских предначертаний вождей фашистской Іермании с их дикими расист-скими предрассудками. Практические действия нацистов воочию доказали, что нет таких экстремистских бредней, которые не нашли бы своих исполнителей, даже если для этого требуется шагать по горам трупов.Жизнь более 27 млн. человек отдала Россия ради победы над фашистской Германией, ради того, чтобы людоедские планы нацистского закабаления континента не осуществились. Без жертв русского, белорусского, украинского народов, других народов, входивших в СССР, не было бы сегодняшней свободной Европы. По исторической значимости этот общеевропейский подвиг оставил в тени титаническую борьбу Руси против монгольского нашествия в средние века, позволившую Западной Европе спокойно заниматься подготовкой своего последующего взлета. Несправедливо, что спустя всего лишь 50 лет после Победы почти закончилось вытравление этого факта из общественного сознания евро-пейцев - точно так же, как уже сейчас предается забвению тот факт, что именно СССР, Россия положили конец состоянию конфронтации общественно- политических систем, полвека державшего человечество на самом краю пропасти всеобщей ядерной катастрофы.
Ведь именно Москва проявила инициативу в устранении глубинных причин конфронтации, начала практическую подготовку к ликвидации препятствий для обмена людьми, идеями и товарами, самостоятельно стряхнула с себя коммунистическую диктатуру и приступила к восстановлению демократических основ организации общества. Вместо признания значения этого практического доказательства приверженности россиян основам европейской цивилизации Запад усиленно убеждает себя и других, что он одержал победу над СССР (причем в данном случае провозглашается тождество СССР и России, что в отношении других аспектов проблемы - прежде всего территориальных - категорически отрицается) и как победитель имеет полное право обращаться с побежденным по своему усмотрению.