БОМБЫ И ШПИОНЫ
Другая часть наследия холодной воины - это недоверие и подозрительность, эмоции, которые отравляют наше сознание и наши души. Они становятся причиной для создания разведывательных организаций, которые выросли сверх всяких разумных пропорций. А эти организации, в свою очередь, питают еще в большей мере недоверие и подозрительность, и если их не довести до рациональных размеров в соответствии с новой ситуацией, они будут оставаться серь-
U U U U т т
езной угрозой для нашей внешней политики. Нам напомнили об этом снова всего несколько месяцев назад. Еще один пережиток холодной войны - внушительное влияние военно-промышленного комплекса на формулирование политики. В значительной мере оно пережило период политических перемен.
Я серьезно озабочен тем, что все эти проблемы едва ли находят достойное место в повестке дня международных переговоров и дискуссий. Возможно, правительства стали слишком уверенными в своей безопасности после окончания холодной войны, как будто главные, действительно стратегические проблемы
"-" А и
международных отношений уже решены. А кто вспоминает сейчас о строительстве "нового мирового порядка"? Я не в восторге от самого термина, но ясно, что с окончанием холодной войны ушла в прошлое целая эра истории международных отношений, и было бы мудрым посмотреть хоть немного вперед, для того чтобы мы не были обречены лишь реагировать на события, а могли вовремя улучшить международную систему.
Мы должны стремиться достичь положения, когда сможем сознательно формировать события и отношения, с тем чтобы своевременно находить ответ на новые проблемы и вызовы.Российско-американское сотрудничество - это необходимое условие для успеха в таких усилиях. Хотя Россия находится сегодня в глубоком кризисе, для Америки опасно и непродуктивно игнорировать нас даже сейчас. Рано
или поздно мы преодолеем кризис, и сила страны так же, как и ее влияние, восстановится в полной мере.
Более важно не позволить испортиться отношениям между нашими двумя странами. Уже есть симптомы того, что процесс этот начинается. Россия - не в конце, а в середине, или даже в начале периода глубоких перемен. Положение, в котором находится наша страна, само по себе - уже достаточно важная причина, чтобы не оставлять ее в изоляции, вовлекать ее как можно больше в мировые дела и делать это не из жалости, не как благодеяние, а из ясного понимания нынешней и будущей роли России.
Соединенные Штаты должны при этом иметь в виду, что Россия остается великой державой, имеющей законные национальные интересы. Хотя с окончанием холодной войны у нас едва ли были какие-либо антагонистические противоречия с США или другими западными странами и наши лидеры все больше говорят о необходимости сотрудничества (что в принципе правильно), наши интересы не всегда будут совпадать. И эта реальность не должна вызывать недовольства. Различия в интересах, даже объективные противоречия - это естественная часть отношений между странами. Даже теми, которые связаны отношениями длительного дружественного сотрудничества.
т-ч и о
В течение какого-то периода после окончания холодной войны многие российские официальные лица были довольно наивны и мало подготовлены к внешнеполитической деятельности. К тому же их охватила эйфория. Многие из новых людей, которые влились в ряды руководства и высшего слоя бюрократии после событий августа 1991 г., не имели достаточной подготовки, не говоря уже о профессиональном искусстве и опыте.
Это, пожалуй, главные из причин, по которым они соглашались почти с любым предложением, выдвинутым Западом. Знаменитые раньше тем, что они всегда говорили "нет", наши дипломаты вдруг стали людьми, которые, вопреки привычным представлениям, начали твердить "да". Во всяком случае при общении со своими коллегами с Запада, который, естествен но, приветствовал эту перемену, но не понял с достаточной ясностью, что наше согласие почти со всеми его предложениями не может рассматриваться как нормальная и постоянная политическая позиция. Когда Россия, наконец, обрела свой голос, результатом стало разочарование на Западе. Мы взяли обратно некоторые из своих чрезмерно щедрых уступок, иногда - поняв свой истинный интерес, иногда - желая удовлетворить своих националистов дома или просто показать американцам, что мы не всегда соглашаемся с ними.Я надеюсь, что Запад поймет эти перемены и не будет интерпретировать возвращение к нормальному международному поведению - можно надеяться, на этот раз вполне цивилизованному - как отказ от нового политического курса. В частности, я надеюсь, что Запад не будет провоцировать или поощрять (даже путем пренебрежения) любые перемены к худшему в нашей внешней политике.
США и Россия должны избегать перехода из одной крайности в другую. Ситуация в Боснии или разоблачение очередного шпиона не должны пускать под откос весь поезд наших политических отношений. Мы не должны ожидать или тем более требовать друг от друга слишком много или слишком мало. Но опыт последних нескольких лет должен, я думаю, научить нас тому, что нам надо изменить свое отношение друг к другу. Соединенные Штаты, в частности, должны строить свои отношения с Россией не в зависимости от личностей очередных российских лидеров или уровня инфляции либо бюджетного дефицита в
тот или иной момент. Намного более важным должно быть то, что мы делаем со своими вооруженными силами, как Москва ведет себя в отношении стран ближ-него зарубежья, что происходит со свободой слова, знаменитой гласностью в России, почему Россия вопреки Конституции судила (правда, потом выпустила) ученого Виля Мирзаянова за публикацию статьи о приготовлениях к химической войне, в каком положении находятся договоры о разоружении, подписанные с Соединенными Штатами, и каковы перспективы их ратификации в России.
Вопрос о бюджетном дефиците, конечно же, важен, когда речь идет об иностранных кредитах. Но мы должны глядеть в корень, в фундамент отношений. Ответственность за будущее этих отношений, разумеется, разделяется обеими странами. Но надо понимать ситуацию в России. Нынешняя наша политическая элита, если иметь в виду новые шаги по радикальному улучшению международной обстановки, просто не очень подготовлена, не очень образованна, не настолько опытна и влиятельна, чтобы взять на себя инициативу. Если Америка намерена и впредь играть роль страны, которая не хочет допустить отхода назад, она должна в определенном смысле "оплатить долги". Когда перестройка начиналась, нельзя было многого ожидать от тех, кто тогда правил Америкой. Поэтому Россия взяла на себя инициативу. И в конце концов это позволило покончить с холодной войной. Сейчас наступила очередь США.Американцы и русские не обязаны любить друг друга, и они едва ли станут союзниками в близком будущем. Сейчас же было бы достаточно, если бы они поняли, что они нужны друг другу, что они должны сотрудничать друг с другом и что международное сообщество нуждается в том, чтобы они это делали. Многое окажется возможным, если мы будем глядеть на вещи реалистически и ставить перед собой реалистические цели.