1.1 Межотраслевой анализ и отраслевая принадлежность правового института реабилитации
Правила поведения, закрепленные в нормах права, обеспечивают тот порядок, который необходим для существования общества на определенном этапе его исторического развития. Нормы права функционируют не сами по себе, а в рамках единой системы, на основе которой осуществляется правовое регулирование поведения участников общественных отношений[2].
В теории юридической науки при системном подходе к организации права наиболее крупными его структурными элементами выступают отрасли, включающие совокупность юридических норм, регулирующих однородную группу общественных отношений (уголовное, уголовно-процессуальное, гражданское законодательство и т.п.). К основополагающим критериям деления норм права на соответствующие его отрасли следует отнести предмет и метод правового регулирования.
Качественно однородная группа общественных отношений (семейных, трудовых, уголовно-правовых и т.п.) составляет предмет правового регулирования. Например, предметом уголовно-процессуального права, исходя из назначения уголовного судопроизводства[3], выступают общественные отношения, направленные на защиту прав и законных интересов потерпевших (физических и юридических лиц), уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания. Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, от ограничения прав и свобод, освобождение невиновных от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию, также входит в предмет уголовно-процессуального законодательства.
В числе методов правового регулирования, под которыми в теории права понимаются способы правового воздействия на поведение участников общественных отношений со стороны государства, выделяются: императивный и диспозитивный.Диспозитивный метод подразумевает использование исключительно договорного регулирования и характеризуются преобладанием равнозначных правомочий у субъектов реализуемых общественных отношений.
Он применяется, если субъекты этих отношений самостоятельно не урегулировали принадлежащие им взаимные права и обязанности. Данный метод призван урегулировать отношения между субъектами, которые не находятся в отношениях власти и подчинения, то есть реализуют принадлежащие им права и обязанности на равных условиях. Указанный метод регулирования характерен для гражданского, трудового, а также иных отраслей частного права.Императивный метод, напротив, характеризуется доминированием обязательных к исполнению предписаний и запретов. При данном методе регулирования общественных отношений в случаях неисполнения субъектом правоотношений возложенных на него обязанностей или невоздержания от совершения определенных действий, он подлежит воздействию со стороны участника, обладающего властными полномочиями, которому необходимо подчиняться независимо от воли субъекта, нарушившего предписания. Нарушение субъектом правовых обязанностей влечет за собой негативные последствия (санкции) для него независимо от его волеизъявления. Данный метод регулирования присущ публичным отраслям права: административному, уголовному, уголовно-процессуальному и т.п.
Конечно, говорить о том, что для частного или публичного права характерен исключительно диспозитивный или императивный метод их регулирования, можно с определенной долей условности. Данные типы регулирования можно обнаружить одновременно как в частном, так и в публичном праве, однако в одних отраслях решающее значение приобретают дозволение или право выбора (гражданское право) дозволение или права выбора, а в других - предписание и запрет (уголовно-процессуальное право).
Система права имеет деление не только по отраслевому признаку, но и в соответствии с нормами, призванными урегулировать отдельный вид родовых отношений (внутриродовые отношения отдельных отраслей права). Например, уголовно-процессуальное право как отрасль права регулирует общественные отношения в целом в сфере уголовного судопроизводства, однако внутри данной отрасли содержатся правовые нормы, призванные регулировать отдельные стороны уголовного судопроизводства (доказательства, меры процессуального принуждения, следственные действия, участники уголовного судопроизводства и т.п.).
Такие устойчивые группы правовых норм именуют институтами, которые в свою очередь могут быть отраслевыми и межотраслевыми, включать нормы как внутригосударственного, так и международного права.К отраслевым институтам необходимо относить такие взаимосвязанные группы норм права, которые призваны урегулировать общественные отношения в рамках отдельной отрасли (например, в уголовном праве - институты «Преступление», «Уголовная ответственность несовершеннолетних»). В качестве межотраслевого правового института можно выделить институт юридической ответственности, включающий нормы гражданского, трудового, административного, уголовного и других отраслей права.
Исходя из предмета проводимого исследования, важно обратить внимание на одну из новелл действующего Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ) - институт «Реабилитация» (глава 18 УПК РФ).
Необходимость законодательной регламентации в публичном праве ответственности государства за «судебные ошибки»[4] и«ошибки должностных
лиц»[5] [6] [7], правоохранительных органов, уполномоченных на осуществление правоприменительной деятельности, возникло и развивалось на протяжении 6 длительного периода . Зарождению института реабилитации и его развитию способствовали многие причины. Это был длительный исторический период накопления законотворческого опыта, который соответствовал этапам становления российской государственности. Одним из первых отечественных юристов, высказывающих идею о законодательном закреплении института вознаграждения лиц, необоснованно привлеченных к суду, был И.Я. Фойницкий.Он писал: «Тяжелый вред испытывает лицо, невинно наказываемое. Переносимые им душевные страдания, сопровождающий его позор общественный образуют идеальную сторону такого вреда, составляющую обычный спутник неправильных судебных приговоров» . Основу понятия идеального вознаграждения он определял как «удовлетворение, даваемое государством невинно осужденному или невинно к суду привлеченному, в форме торжественного объявления его невинности и снятия стеснений, которым это лицо подвергалось, со всеми их последствиями»[8]. В дальнейшем М.С. Строгович, обосновывая важность законодательного закрепления возможности защищать свои права и интересы гражданами, незаконно вовлеченными в сферу уголовного преследования, а также необходимость предоставления государством таких гарантий, высказывал идеи, схожие с современным институтом реабилитации. Именно ему, как одному из первых принадлежит идея закрепления в советском уголовно-процессуальном праве института возмещения гражданину ущерба, причиненного незаконными действиями правоохранительных органов, на основе публично-правовых отношений[9]. Идеи имущественной и компенсационной реабилитации в конце 50-х годов XX века получили развитие и в исследованиях таких ученых, какТ.Н. Добровольскойя[10], Р.Д. Рахунова[11], Ю.К. Толстого[12] [13] и других.Впервые реализация соответствующих идей получила воплощение в уголовнопроцессуальном законодательстве РСФСР. В ст. 5 Основ уголовного судопроизводства 1958 г. (далее - Основы) среди прочих обстоятельств, исключающих производство по уголовному делу, содержатся так называемые реабилитирующие основания: «за отсутствием события преступления», «за отсутствием в деянии состава преступления» и ряд других, которые и в настоящее время влекут за собой процедуру реабилитации. В ст. 43 Основ регламентировались основания постановления оправдательного приговора: «если не установлено событие преступления, если в деянии подсудимого нет состава преступления, а также, если не доказано участие подсудимого в совершении преступления».В ст. 385 УПК РСФСР разъяснялось, что смерть осужденного не препятствует возобновлению дела по вновь открывшимся обстоятельствам в целях реабилитации осужденного . Однако законодательное закрепление понятий «реабилитация» и «реабилитируемый» происходит лишь в 2001 году в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации. Бесспорно, факт появления термина «реабилитация» в уголовном судопроизводстве (даже несмотря на отсутствие и его четкого толкования, и порядка признания лица реабилитированным, и механизма устранения негативных последствий в результате незаконного и необоснованного вовлечения лица в орбиту уголовного судопроизводства) в целом не могло не отразиться позитивно на дальнейшем развитии данного института, в частности, на 14 ответственности должностных лиц перед указанной категорией граждан . Следует отметить, что законодательное закрепление юридической ответственности государства, связанной с восстановительно-компенсационными мерами, впервые нашло отражение в нормах конституционного права.По мнению А.А. Яшиной, «развитие института реабилитации в уголовном процессе в первую очередь связано с принятием 12 декабря1993 г. Конституции Российской Федерации»[14] [15]. Полностью согласиться с данным мнением невозможно, поскольку очевидно, что правовые аспекты ответственности государства находили отражение в конституционном праве и ранее. Так, в положениях ч. 3 ст. 58 Конституции СССР от 7 октября 1977 года закреплено: «граждане СССР имеют право на возмещение ущерба, причиненногонезаконными действиями государственных и общественныхорганизаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебныхобязанностей»[16]. Можно заметить, что в данной норме, а в дальнейшем и в статье 53 Конституции Российской Федерации 1993 г. законодатель, закрепляя принцип ответственности государства, указывает на источник происхождения вреда (государственные органы и их должностные лица) без акцентирования внимания на сферах общественных отношений, в которых произошло попирание прав и свобод личности. Таким образом, положения статьи 53 Конституции РФ, закрепившие право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, послужилиосновой исследования этого явления на современном этапе. Данные конституционные положения явились фундаментом для развития правового института реабилитации в уголовном судопроизводстве России, гарантией признания прав и свобод гражданина, выражением общеправовых принципов законности, гуманизма, справедливости. Учитывая неоднозначность законодательной регламентации ответственности государственных органов и их должностных лиц, ненадлежащее исполнение обязанностей которыми нанесло вред гражданам, отметим, что стали формироваться две основные концепции решения проблемы ответственности государства: гражданско-правовая и уголовно-процессуальная .Представители первой теории, обосновывая свои доводы, говорили о необходимости унификации возмещения вреда гражданам, независимо от сферы причиненного вреда (административно-управленческой, уголовно-правовой и т.д.). Воплощению в российском уголовном процессе концепции реабилитации и ответственности государства, бесспорно, способствовали нормы международного законодательства, теоретические и практические основы развития различных отраслей советского права, а также иные нормы отечественного законодательства. [17] [18] Анализируя международное законодательство, следует отметить, что мировое сообщество рядом концептуальных международных правовых актов[19] признало объективную необходимость принятия и правовой реализации принципа государственной ответственности за вред, причиненный жертвам незаконного и необоснованного уголовного преследования. Например, Всеобщая декларация прав человека 1948 г. закрепила право каждого человека на свободу и личную неприкосновенность (статья 3), недопустимость произвольного ареста и задержания (статья 9), презумпцию невиновности обвиняемого (статья 11), право на эффективное восстановление судами нарушенных прав личности (статья 8) и т.п. Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г. в целях защиты и развития прав человека указала на запрещение пыток (статья 3), закрепило право на свободу, личную неприкосновенность и справедливую компенсацию при признании ареста или заключения под стражу незаконными (статья 5), право на компенсацию в случае судебной ошибки (ст. 3 Протокол № 7) и т.п. Декларацией основных принципов правосудия в отношении жертв преступлений и злоупотребления властью в 1985 г. закреплены такие гарантии, как скорейшая компенсация за нанесенный ущерб в соответствии с национальным законодательством. При этом доступ к правосудию и судебные процедуры реализации прав должны отвечать интересам жертвы. Ратифицировав указанные акты, Россия взяла на себя обязательство имплементировать международные нормы, закрепляющие ответственность государства перед реабилитированными лицами. Например, 8 декабря 1961 года в связи с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик был реализован принцип ответственности государственных органов за ущерб, причиненный неправильными служебными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и судов. Согласно ч. 2 ст. 89, за вред, причиненный неправильными служебными действиями должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, соответствующие государственные органы несли имущественную ответственность в случаях и пределах, специально предусмотренных законом[20] [21]. Последующее отражение указанных положений можно увидеть в ст. 447 ГК РСФСР 1964 г . Проведенный анализ законодательства указанного периода свидетельствует не только об отсутствии указанного закона, но и о попытке государства в очередной раз избежать реабилитационной ответственности, перекладывая ее на государственные учреждения. Первым шагом к закреплению в отечественном законодательстве ответственности государства за вред, причиненный в результате незаконного осуждения, а также за привлечение к уголовной ответственности невиновных, послужило принятие специальных правовых актов1981-1982 годов, о которых, вероятно, упоминалось в упомянутых положениях Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и Союзных республик 1961 г. С принятием Президиумом Верховного Совета СССР 18 мая 1981 г. Указа «О возмещении ущерба, причиненного гражданам незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей» и утвержденного им «Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда»[22] [23] (далее - Положение 1981 г.), впервые получил признание принцип ответственности государства, не зависящий от вины должностных лиц . Указанные законоположения способствовали реализации идеи ответственности государства в публично-правовой сфере. Данные нормативные правовые акты конкретизировали основания наступления ответственности государства (незаконное осуждение, привлечение к уголовной ответственности, избрание меры пресечения в виде заключения под стражу, незаконное наложение административного взыскания в виде ареста или исправительных работ), а также виды компенсационно-восстановительных мер (имущественный вред, моральный вред, трудовые, пенсионные и иные права реабилитированного). Ключевые положения указанных актов нашли дальнейшее воплощение не только в нормах уголовно-процессуального законодательства советского периода (ст. 58-1 УПК РСФСР обязывала орган расследования, прокурора и суд принимать меры по возмещению ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями[24]), но и в нормах действующего гражданского и уголовнопроцессуального законодательства. Дальнейшее развитие института реабилитации закрепляется в нормативных правовых актах ведомственного характера. Постановлением Совета Министров ССР № 1655 от 8 сентября 1985 г. «О трудовом стаже, трудоустройстве и пенсионном обеспечении граждан, необоснованно привлеченных к уголовной ответственности и впоследствии реабилитированных» предписана необходимость включения времени нахождения реабилитированных граждан в местах заключения или отбывания в ссылке в общий трудовой стаж и стаж работы по специальности. При этом на администрацию предприятия возлагалось ответственность за внесение соответствующих записей в трудовые книжки. Кроме восстановления трудовых прав данным постановлением предусматривалась возможность восстановления реабилитированного и в жилищных правах. Так, на исполнительные комитеты местных Советов возлагалась обязанность в первоочередном порядке обеспечить указанную категорию лиц жилой площадью. Следующим шагом к развитию института «реабилитации» в уголовном процессе России стали разъяснения Пленума Верховного Суда СССР от 5 декабря 1986 года № 15 «О дальнейшем укреплении законности при осуществлении правосудия», а также Пленума Верховного Суда от 23 декабря 1988 года № 15 «О некоторых вопросах применения в судебной практике указа Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 года «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей». Основные положения этих документов были связаны с обязанностью указанных субъектов принимать меры к восстановлению чести и достоинства лиц, невинно привлеченных к уголовной ответственности, и определением механизма реализации их прав по возмещению имущественного вреда. Суд был наделен полномочиями по увеличению (уменьшению) исчисляемого ущерба. Дальнейшее распространение исследуемого нами обязательства государства нашло свое отражение в гражданской отрасли отечественной правовой системы. В частности, ст. 1070 Гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ) устанавливает ответственность государства перед гражданином за вред, причиненный органом расследования, прокурором и судом и связанный с незаконным осуждением, привлечением к уголовной ответственности, с избранием меры пресечения в виде заключения под стражу или подписки о невыезде, а также незаконным привлечением к административной ответственности. Положения ст. 1100 ГК РФ регламентируют основания и условия компенсации морального вреда (ст. 151 ГК РФ). В соответствии с положениями, закрепленными в указанной норме компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины того, кто его причинил, и определяется судом в соответствии с характером причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, с учетом требований разумности и справедливости (ст. 1101 ГК РФ). [25] Учитывая, что возмещение имущественного вреда, компенсация морального вреда, а также иные выплаты реабилитируемому лицу взыскиваются за счет Казны Российской Федерации, данные правоотношения регулируются положениями Бюджетного кодекса Российской Федерации (глава 24.1)[26]. В соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством государство несет ответственность за восстановление не только имущественных и неимущественных прав реабилитированного, но и иных прав лица, вред которому причинен незаконным уголовным преследованием. В соответствии со ст. 138 УПК РФ к таковым относятся трудовые пенсионные, жилищные и иные права реабилитированного. Также реабилитированные восстанавливаются в специальных, воинских и почетных званиях, классных чинах, которых они били лишены в связи с уголовным преследованием, им возвращаются государственные награды. Исходя из предмета складывающихся общественных отношений, регулирование которых находится уже за рамками уголовного процесса, порядок реализации обязанности государства по восстановлению трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав реабилитируемого реализуется через нормы других отраслей права.В частности, п. 4 ч. 1 ст. 83 предусматривает прекращение трудового договора в связи с осуждением работника к наказанию, исключающему продолжение прежней работы в соответствии с приговором суда, вступившим в законную силу. Соответственно, лицо незаконно осужденное (п. 1 ч. 2 ст. 133 УПК РФ) подлежит восстановлению на работе, в занимаемой должности, а весь период, в течение которого невиновный не мог исполнять трудовые обязанности, подлежит зачету в общий непрерывный стаж, стаж работы по специальности. Согласно статье 5 Положения 1981 года гражданину, освобожденному от работы (должности) в связи с незаконным осуждением, должна быть предоставлена прежняя работа, а при невозможности этого (ликвидация предприятия, учреждения, организации, сокращение должности, а также наличие иных предусмотренных законом оснований, препятствующих восстановлению на работе) - другая равноценная работа (должность). Гарантии восстановления отдельных пенсионных прав лиц, необоснованно привлеченных к уголовной ответственности, содержатся вп. 5 ч. 1 ст. 12 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» . Отдельные положения института реабилитации содержат нормы жилищного законодательства. В частности, в статье 3 Жилищного кодекса Российской Федерации гарантируется право каждого на жилище. Никто не может быть выселен из жилища, за исключением оснований, предусмотренных федеральным законодательством. Нормы института реабилитации мы можем найти не только в международном праве, отдельных отраслях отечественного права, но и в нормативных актах, в том числе ведомственного характера. Например, механизм реализации отдельных прав невиновного можно увидеть в Законе Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. № 124-1 «О средствах массовой информации» . Положения ст. 35 данного закона обязывают редакцию опубликовать информацию о признании лица невиновным. В соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 73 Федерального закона от 30 ноября 2011 г. № 342 -ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»[27] [28] [29] [30] сотрудник органа внутренних дел может быть временно отстранен от выполнения служебных обязанностей в случае его уголовного преследования до момента его прекращения по основаниям, дающим право на реабилитацию. Фрагментарные положения института реабилитации закреплены также в КоАП Российской Федерации (ч. 2 ст. 27.1), Кодексе административного судопроизводства Российской Федерации (ч. 9 ст. 227), Гражданскопроцессуальном кодексе Российской Федерации (ч. 6 ст. 29), Налоговом кодексе Российской Федерации (п. 11ч. 1 ст. 333.36) и т.п. Несмотря на фрагментарность отраслевого закрепления отельных положений, фундаментальную регламентацию институт реабилитации получил в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации (глава 18 УПК РФ). Впервые на законодательном уровне в нормах уголовно-процессуального законодательства регламентируются основания возникновения права на реабилитацию и возмещение вреда, субъекты, подлежащие реабилитации, а также лица, обязанные обеспечить их право на возмещение имущественного и компенсацию морального вреда, восстановление иных нарушенных прав реабилитированного. Следует отметить, что институт реабилитации в УПК РФ не ограничивается только семью нормами главы 18 УПК РФ. Основные понятия данного института определены в п.п. 34 и 35 статьи 5 УПК РФ. Основания для прекращения уголовного дела и уголовного преследования, влекущие за собой право на реабилитацию, нашли отражение в ст. 24, 27, ч. 2 ст. 214 УПК РФ, основания вынесения оправдательного приговора, что влечет за собой реабилитацию лица, закреплены в ч. 2 ст. 302 УПК РФ. Вопросы возмещения реабилитированному вреда, восстановления его трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав разрешаются в порядке, предусмотренном п. 1 ч. 1 ст. 397, п. 1 ч. 1 ст. 399 УПК РФ. По нашему мнению, необходимость такой основательной регламентации института реабилитации в уголовном судопроизводстве России вызвана тем, что только государство в лице правоохранительных органов и должностных лиц вправе осуществлять в публичном порядке свою правоохранительную функцию. В рамках ее реализации права и свободы граждан наиболее подвержены ограничениям. Допускаемые судебно-следственные ошибки причиняют существенный вред не только лицу, в отношении которого осуществлялось незаконное уголовное преследование, но и«вызывают справедливые нарекания со стороны граждан и общества»[31], порождая презрение и недоверие к должностным лицам и государству в целом, Институт реабилитации весьма значим для современного уголовнопроцессуального права России, призван восстановить социальную справедливость, имущественное и неимущественное состояние невиновного, трудовые, пенсионные, жилищные и иные права, устранить все негативные последствия, наступившие в ходе осуществленного незаконного уголовного преследования. Правовой институт реабилитации, несмотря на комплексность затрагиваемых общественных отношений (правовых, трудовых, пенсионных, жилищных и т.п.) имеет ярко выраженную уголовно-правовую и уголовнопроцессуальную принадлежность. Отраслевая принадлежность реабилитационных отношений характеризуется фактом незаконного привлечения к уголовной ответственности, основания которой регламентируются уголовноправовыми нормами. Реализация уголовно-правовых норм осуществляется через деятельность субъектов уголовно-процессуальных отношений, с одной стороны, уполномоченных на производство по уголовному делу (дознаватель, следовать, прокурор, суд), а с другой - через деятельность лица, обязанного подвергнуться принуждению в связи с осуществлением в отношении них уголовного преследования, что выступает предметом уголовно-процессуального права. Дальнейшие общественные отношения, связанные с фактом незаконности и необоснованности уголовного преследования, признания невиновности лица, также относятся к предмету уголовно-процессуального законодательства, которым присущ императивный метод регулирования. Должностные лица органа предварительного расследования, прокурор, суд, установив в действиях лица отсутствие события или состава преступления, непричастность подозреваемого (обвиняемого) к совершению преступления обязаны прекратить уголовное дело или уголовное преследование, вынести оправдательный приговор именно по имеющимся реабилитирующим основаниям, 32 в том числе и при наличии иных оснований . Например, когда до принятия решения по делу «преступность и наказуемость этого деяния были устранены 33 уголовным законом» . Таким образом, лицо, которому причинен вред незаконным и необоснованным уголовным преследованием, переходит в статус управомоченного, наделяется правом требования возмещения и компенсации причиненного вреда. Государство в свою очередь становится правообязанным субъектом и должно ответить за ошибки, представляющих его должностных лиц. Следует отметить, что именно компенсационно-восстановительный этап в институте реабилитации, который в большинстве случаев остается за рамками уголовного процесса, на практике и в теории вызывает наибольшее количество нареканий как со стороны управомоченных (невиновного), так и со стороны правообязанных (государство) субъектов. Как правило, сложившийся на практике гражданско-правовой порядок восстановления имущественных и идеальных (неимущественных) прав юридически реабилитированного лица вступает в противоречия с требованиями уголовно-процессуального законодательства. В результате реабилитируемый переходит из управомоченного в статус «просящего» лица, что, как показал анализ соотношения предъявляемых и фактически разрешенных в пользу реабилитируемого лица требований, препятствует эффективному функционированию института реабилитации в уголовном процессе. Более того, предусмотренная в уголовно-процессуальном законодательстве диспозитивность права невиновного на возмещение вреда, причиненного [32] [33] незаконным и необоснованным уголовным преследованием, препятствует реализации нравственной функции реабилитации. Декларативность ответственности государства без фактической реализации ее на практике вызывает у гражданина и общества чувство незащищенности, приводит к пониманию отсутствия условий для реализации своих прав и свобод, подрывает авторитет государства, порождает недоверие к нему. Таким образом, компенсация вреда, присуждаемая государством при нарушении прав человека и основных свобод, должна быть не только теоретически доступной, но и предоставляемой на практике[34]. Разрешить сложившуюся ситуацию могут законодательные инициативы в совершенствовании института реабилитации, регламентируемые нормами уголовно-процессуального законодательства, необходимость которых будет обоснована в последующих параграфах работы. Подводя итог, отметим: во-первых, институт реабилитации является межотраслевым правовым институтом, основанным на Конституции РФ и нормах международного права, выражается в признании невиновности лица и направлен на возмещение имущественного и компенсацию морального вреда, восстановление нравственного, социального, трудового, пенсионного, жилищного и иного статуса реабилитированного лица; во-вторых, правовой институт реабилитации, несмотря на его комплексность и многогранность, в своей основе имеет публично-правовые отношения, возникающие в сфере уголовного судопроизводства (признание незаконности и необоснованности уголовного преследования, невиновности лица - правовая реабилитация), регулируемые нормами уголовного и уголовнопроцессуального права, с присущими им методами воздействия на субъекты реабилитации; в-третьих, несовершенство отдельных положений правового института реабилитации не позволяет ему эффективно функционировать на современном этапе и требует дальнейшего совершенствования и развития в рамках уголовного судопроизводства; в-четвертых, учитывая специфику возникновения правоотношений этого вида, межотраслевой правовой характер разрешения вопросов о восстановлении нарушенных прав и свобод, исковой порядок восстановления прав и свобод, а также процесс (исполнительное производство) реального возмещения ущерба, полагаем возможным регламентирование компенсационно-восстановительных мер отдельным «федеральным законом» .