§ 1. Принципы назначения наказания

Проблема принципов назначения наказания имеет большое теоретическое и практическое значение. Однако в науке уголовного права этот вопрос разработан еще недостаточно, о чем свидетельствует, в частности, разнохарактерность тех решений, которые предлагаются в монографической и учебной литературе[130].

Так, в период, предшествующий принятию Основ уголовного законодательства 1958 г., общепринятым являлось выделение и соответствующее рассмотрение принципов назначения наказания по советскому уголовному праву[131]. Однако уже вскоре после кодификации в союзных республиках норм уголовного права в литературе наметилась тенденция к отказу от таких принципов и замене их рассмотрением общих начал назначения наказания, как они обрисованы в ст. 32 Основ (ст. 39 УК УССР). Впервые эта позиция была сформулирована Г. А. Кригером[132], а затем С. В. Бородиным[133] и вслед за ними рядом других авторов[134]. Наиболее рельефно эта точка зрения выражена Г. Л. Кригер, которая в соответствующем разделе курса советского уголовного права пишет, что принципы назначения наказания получают свое воплощение в общих началах назначения наказания, сформулированных в ст. 32 Основ, потому и выделение вопроса о принципах приводит к ненужному повторению одних и тех же положений[135].

Одновременно в литературе продолжают выделять принципы назначения наказания, либо отождествляя их с общими началами назначения наказания[136], либо рассматривая их наряду[137] или в связи[138] с этими общими началами.

Наличие такого рода высказываний ставит несколько важных вопросов, которые следует выяснить. Это прежде всего вопрос о возможности существования принципов отдельных институтов советского уголовного права наряду с принципами уголовного права в целом. Это и вопрос о том, равнозначны ли по своему содержанию общие начала назначения наказания тем положениям, которые именуются принципами назначения наказания в советском уголовном праве, или же это две самостоятельные научные категории.

Представляется, что вполне правомерно говорить не только о принципах советского уголовного права в целом, чему уже посвящено немало работ[139], но и о принципах отдельных институтов советского уголовного права. Так, совершенно обоснованно в литературе пишут, например, о принципах действия уголовного закона в пространстве[140], о принципе nullum crimen sine lege[141], о принципах системы наказаний[142] и пр. В такой же мере можно говорить и о принципах назначения наказания по советскому уголовному праву. Они выступают как конкретное выражение общих принципов советского уголовного права и призваны определять деятельность суда в определенной сфере, а именно при назначении наказания.

Отождествление принципов назначения наказания с общими началами, указанными в ст. 32 Основ, представляется неверным. Названная норма, как и многие другие нормы Основ, - лишь конкретное законодательное закрепление принципов назначения наказания в советском уголовном праве. Принципы назначения наказания находят свое конкретное воплощение во многих нормах Основ, а не только в общих началах назначения наказания. Следовательно, принципы и общие начала назначения наказания - это самостоятельные категории уголовного права, находящиеся в определенном соотношении между собой и требующие самостоятельного рассмотрения.

Принципами назначения наказания в советском уголовном праве следует считать те исходные, наиболее важные положения, закрепленные в нормах уголовного законодательства, которые определяют всю деятельность судов по применению наказания к лицам, виновным в совершении преступления.

Совершенно очевидно, что вопрос о круге принципов назначения наказания в этом свете приобретает немаловажное значение и требует своего освещения, а между тем среди криминалистов, признающих существование таких принципов, высказаны различные взгляды.

Так, Я. М. Брайнин к принципам назначения наказания относит социалистическую законность, социалистический гуманизм, социалистический демократизм, социалистическое правосознание, индивидуализацию наказания и наказуемость за общественно опасную (преступную) деятельность[143].

Г. А. Левицкий, в целом соглашаясь с Я. М. Брайниным, полагает в то же время, что наказуемость за общественно опасную деятельность - это не принцип назначения наказания, а основание для такого назначения[144].

Однако в такой трактовке принципы назначения наказания почти полностью отождествляются с общими принципами советского уголовного права, которыми, как известно, считаются и социалистическая законность, и социалистический гуманизм, и социалистический демократизм. Очевидно, что принципы назначения наказания могут выступать лишь как конкретное выражение общих принципов советского уголовного права, но не могут с ними отождествляться.

Несколько иначе решают вопрос о принципах назначения наказания В. Д. Мень- шагин, И. И. Карпец, Н. А. Беляев и Л. А. Прохоров, которые такими принципами считают законность, гуманизм и индивидуализацию наказания[145]. Но эта точка зрения страдает, как представляется, тем недостатком, что обрисовывает круг принципов назначения наказания в советском уголовном праве слишком узко.

П. П. Осипов, впервые в советской литературе рассмотревший проблему принципов назначения наказания в свете теории ценностей, полагает, что основополагающим среди них является принцип социалистического гуманизма и такие его структурные элементы, как справедливость и гуманность[146]. Он считает неоправданным рассматривать в качестве принципов назначения наказания социалистическую законность и индивидуализацию наказания. По его мнению, социалистическая законность пронизывает институт наказания в целом, характеризует всю систему принципов назначения наказания. Говоря о принципе индивидуализации наказания, П. П. Осипов полагает, что, по существу, его содержание в литературе сводится к воспроизведению общих начал назначения наказания, указанных в ст.

Эти соображения П. П. Осипова далеко не бесспорны. Так, когда говорят о законности наказания как принципе его назначения, имеют в виду не принцип социалистической законности в целом, а конкретное его проявление в определенной сфере судебной деятельности. И это отнюдь не приводит к какому-то умалению принципа социалистической законности, пронизывающего все советское уголовное право, а, напротив, показывает его своеобразное выражение в тех нормах, которые регулируют назначение наказания.

Выделение принципа законности наказания имеет и большое практическое значение, ориентируя суд на строжайшее соблюдение закона при применении наказания.

Представляются необоснованными возражения, приведенные и против индивидуализации наказания. Известно, что нормы права как типовые масштабы поведения людей применяются к конкретным жизненным ситуациям и такое их применение есть не что иное, как их конкретизация, индивидуализация. Типовые санкции, установленные в УК за совершение отдельных преступлений, соответственно подлежат конкретизации, индивидуализации с учетом тяжести совершенного преступления и, главным образом, личности подсудимого, смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств дела. Это находит свое выражение в избрании судом определенной меры наказания, соответствующей индивидуальным, конкретным особенностям каждого случая. Это требование и определяет содержание и значение принципа индивидуализации наказания, который, как будет показано далее, закреплен во многих нормах действующего уголовного права.

Более широкий круг принципов назначения наказания сформулировал в свое время М. А. Шнейдер, отнесший к ним: законность наказания, обоснованность наказания, соответствие наказания опасности преступления, соответствие наказания опасности преступника (индивидуализация наказания) и справедливость наказания[148].

Однако представляется, что выделение такого принципа, как соответствие наказания опасности преступления, наряду со справедливостью наказания вряд ли допустимо, так как справедливость наказания включает в себя в качестве одного из элементов требование соразмерности наказания опасности преступления.

Автор данной работы полагает, что в число принципов назначения наказания должен быть также включен принцип определенности наказания в судебном приговоре, а принцип обоснованности следует дополнить указанием на обязательность мотивировки наказания в приговоре суда.

Таким образом, к принципам назначения наказания по советскому уголовному праву следует отнести: а) законность наказания; б) его определенность в судебном приговоре; в) обоснованность и обязательность его мотивировки в приговоре; г) гуманность; д) индивидуализацию и е) справедливость.

Рассмотрим теперь эти принципы.

Законность наказания говорит о том, что наказание должно назначаться в точном и полном соответствии с уголовным законом. Этот принцип заключается в том, что:

наказанию подлежит лишь лицо, виновное в совершении преступления;

наказание может быть назначено лишь по приговору суда;

система и виды наказаний, которые могут быть назначены судом, исчерпывающим образом определены в законе;

каждое из наказаний может назначаться лишь в порядке и пределах, указанных в законе.

В ст. 3 Основ (ст. 3 УК УССР) указано, что уголовной ответственности и наказанию подлежит только лицо, виновное в совершении преступления, то есть умышленно или по неосторожности совершившее общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом. Тем самым подчеркивается, что в качестве законной основы для применения наказания признается совершение лицом преступления как деяния общественно опасного и предусмотренного уголовным законом. Лицо невиновное, лицо, в действиях которого отсутствуют признаки преступления, наказанию подлежать не может.

Назначение наказания - это прерогатива суда. Только суд в своем приговоре может, признав лицо виновным в совершении преступления, определить ему установленное законом наказание.

В ст. 2 Основ предусмотрено, что уголовное законодательство устанавливает наказания, подлежащие применению к лицам, совершившим преступления. Тем самым закрепляется положение - нет наказания без указания на то в законе (nulla poena sine lege/

Система наказаний и их виды являются обязательными для суда, и только те наказания, которые известны УК, могут назначаться виновному. Так, например, по УК УССР нельзя назначить лицу такое наказание, как увольнение с работы или отстранение от занимаемой должности, а по УК РСФСР - лишение родительских прав, так как эти наказания названными УК прямо не предусмотрены. Далее, например, закон подробным образом регулирует правила назначения наказания в виде лишения свободы, требуя от суда определения не только срока, но и вида этого наказания. Поэтому неправильное определение судом вида ИТК является нарушением принципа законности назначения наказания. Таким же нарушением представляются и случаи назначения конфискации имущества, когда она не указана в качестве дополнительного наказания в санкции соответствующей статьи УК, по которой квалифицированы действия осужденного, или назначение ссылки, когда она в качестве дополнительного наказания за преступление не предусмотрена. Нарушением этого требования являются и случаи, когда превышается предел наказания, предусмотренный законом.

Определенность наказания в судебном приговоре как принцип назначения наказания прямо вытекает из принципа законности наказания и заключается в том, что назначенное лицу наказание должно быть определено с точным обозначением как срока, так и вида этого наказания. Об этом принципе упоминал К. Маркс, когда писал, что «если понятие преступления предполагает наказание, то действительное преступление предполагает определенную меру наказания»1.

Принцип этот получил свое закрепление в советском праве уже начиная с 1922 г. Так, в ст. 339 УПК 1922 г. было указано, что в приговоре «наказание должно быть обозначено таким образом, чтобы не возникало при исполнении приговора никаких сомнений относительно рода и размеров наказания, назначенного судом». Эта норма была воспроизведена затем в ст. 335 УПК РСФСР 1923 г., в ст. 309 уПк УССР 1927 г. и в ныне действующем праве.

Требуя определенности наказания, закон придает этому принципу назначения наказания универсальный характер, прямо указывая (например, ст. 315 УПК РСФСР), что такое обозначение наказания должно иметь место во всех случаях. Следовательно, советский закон не знает каких-либо исключений из этого принципа. Напротив, и законодатель, и судебная практика идут по пути его укрепления. Так, законом от 11 июля 1969 г. в Основы было внесено дополнение о необходимости при определении наказания в виде лишения свободы обязательно определять вид ИТУ, где осужденный должен отбывать наказание. В постановлении «О судебном приговоре» Пленум Верховного Суда СССР специально указал, что в резолютивной части приговора должны быть указаны: вид и размер не только основного, но и дополнительного наказания, назначенного осужденному за каждое преступление, признанное доказанным; основная и дополнительная мера наказания, подлежащая отбытию осужденным по совокупности преступлений и в соответствующих случаях - приговоров.

Определенность наказания в приговоре - свидетельство принципиальной противоположности советского уголовного права уголовному праву империалистических государств.

Польский криминалист И. Андреев специально указывает, что в уголовном праве социалистических государств «повсеместно принят принцип определенности наказания, т. е. определения в судебном приговоре его вида и размера»[150].

Обоснованность наказания и обязательность его мотивировки в приговоре заключаются в том, что наказание применяется в советском праве лишь тогда, когда это необходимо и целесообразно. Поэтому там, где применение наказания не вызывается необходимостью, а целесообразна замена его мерами административного или общественного воздействия, суду надлежит воспользоваться соответствующими нормами уголовного закона. Так, ст. 10 УК УССР предоставляет суду право в случае совершения лицом в возрасте до 18 лет преступления, не представляющего большой общественной опасности, если это лицо может быть исправлено без применения мер наказания, заменить их применением принудительных мер воспитательного характера или передать лицо в комиссию по делам несовершеннолетних. Такие же возможности имеются и в случаях замены уголовной ответственности и наказания мерами общественного воздействия при передаче дела в товарищеский суд, при передаче виновного на поруки или при освобождении лица от уголовной ответственности с заменой ее ответственностью административной (ст. 51 УК УССР).

Обоснованность наказания предполагает, что суд исследовал все материалы дела, которые определяют характер и степень общественной опасности преступления, характеризуют личность виновного, смягчающие и отягчающие обстоятельства, и что все эти данные затем нашли свое отражение в приговоре. Вот почему непосредственно с принципом обоснованности наказания связана обязательность его мотивировки.

Ранее автор данной работы рассматривал мотивировку наказания в судебном приговоре как самостоятельный принцип[151]. Однако представляется более правильным считать обязательность мотивировки наказания в приговоре единым с обоснованностью наказания принципом, так как именно в мотивировке обоснованность наказания находит свое прямое выражение.

Необходимость мотивировки наказания зиждется в советском уголовном праве на единстве преступления и наказания, которое в приговоре получает свое конкретное проявление. Наказание может быть назначено только в обвинительном приговоре, констатирующем совершение подсудимым определенного преступления. Поэтому мотивировка, обосновывающая факт совершения преступления и его квалификацию, предполагает в качестве своего необходимого последующего элемента и мотивировку применяемого к осужденному наказания. Как применение наказания невозможно без совершения преступления, так и констатация в приговоре виновности подсудимого в определенном преступлении невозможна без мотивировки не только этого вывода суда, но и мотивировки назначаемого им наказания.

Обязательность мотивировки наказания вытекает и из структуры санкций в советских уголовных законах. Будучи относительно-определенными или альтернативными, эти санкции предполагают, что при избрании конкретного наказания последнее обязательно должно быть мотивировано в приговоре.

Требование мотивировки наказания при его назначении закреплено в действующем законодательстве.

Так, ст. 43 Основ уголовного судопроизводства прямо указывает, что приговор суда должен быть мотивирован; имеется, конечно, в виду и мотивировка наказания. УПК союзных республик (например, ст. 334 УПК УССР), конкретизируя эту норму Основ, устанавливают, что суд обязан привести мотивы избранной им меры наказания. В Основах уголовного законодательства предписывается в ряде случаев мотивировать в приговоре назначение вида ИТК, назначение наказания ниже низшего предела санкции, учет смягчающих и отягчающих обстоятельств, признание лица особо опасным рецидивистом и др.

Требует обязательности мотивировки наказания и Пленум Верховного Суда СССР. В постановлении от 30 июня 1969 г. «О судебном приговоре» указано, что если санкция уголовного закона, подлежащего применению, предусматривает возможность назначения не только лишения свободы, но и других менее строгих мер наказания, то в приговоре следует указать мотивы, на основании которых суд решил применить именно лише ние свободы1.

Таким образом, обязательность мотивировки наказания в приговоре в силу ее важности и необходимости выступает не просто как какое-то техническое правило, не имеющее правового значения, а образует вместе с обоснованностью наказания один из принципов его назначения.

Гуманность наказания как принцип его назначения проявляется в том, что наказание никогда не может иметь своей целью причинение физических страданий осужденному или унижение его человеческого достоинства (ч. 2 ст. 20 Основ). Применяя наказание, суд должен видеть в подсудимом человека и руководствоваться тем, что каждый выбившийся из колеи гражданин может исправиться и стать честным тружеником нашего общества. Широкое применение наказаний, не связанных с лишением свободы, замена в ряде случаев наказания мерами административного или общественного воздействия - яркое проявление гуманности. Этот принцип получил свое дальнейшее развитие в новеллах 1977 г., предоставивших широкие возможности применения лишения свободы условно с обязательным привлечением осужденного к труду и установивших отсрочку исполнения приговора несовершеннолетнему. Следует отметить, что гуманность как принцип назначения наказания закреплена и в нормах УК, которые говорят об ответственности несовершеннолетних. Так, к ним не может быть применена смертная казнь, ссылка и высылка, лишение свободы им может быть назначено на срок не более десяти лет, само отбывание этого наказания определяется судом в специальных ИТУ с более облегченным режимом и т. д.

Принцип гуманности закреплен и в ст. 37 Основ, устанавливающей право суда определять наказание ниже низшего предела наказания, указанного в законе, или перейти к другому более мягкому наказанию. Но суд не имеет права назначить наказание выше предела, определенного в санкции.

Гуманность как принцип назначения наказания закреплена в законе и при обрисовке перечня смягчающих и отягчающих ответственность обстоятельств. Так, перечень смягчающих обстоятельств является примерным, и суду предоставляется право учитывать и другие, не указанные в законе смягчающие обстоятельства; напротив, круг отягчающих обстоятельств очерчен законом исчерпывающим образом и суду не дано право его расширять (ст. 33 и ст. 34 Основ).

Гуманность при назначении наказания выражается и в том, что суды широко учитывают положительные свойства личности подсудимого и в связи с этим смягчают ему наказание. Так, в судебной практике придается большое значение честной трудовой деятельности виновного, его участию в общественной жизни коллектива, совершению им благородных поступков и другим обстоятельствам, положительно его характеризующим.

Индивидуализация наказания как принцип его назначения выражена во многих нормах действующего уголовного законодательства. Принцип индивидуализации наказания заключается в требовании учета при назначении наказания индивидуальных особенностей конкретного дела и, главным образом, личности осужденного. Так, ст. 32 Основ прямо указывает, что при назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного и обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие ответственность.

В теории уголовного права различают законодательную и судебную индивидуализацию наказания[152].

Законодатель, устанавливая нормы, регулирующие применение наказаний, учитывает все многообразие жизненных ситуаций, могущих возникнуть на практике, и уже в самом законе пытается хотя бы в общей форме сформулировать отправные положения, которые бы индивидуализировали назначение наказания. Так, в самой системе наказаний, существующей в советском праве, уже содержатся элементы законодательной индивидуализации. Ведь установление ряда наказаний - свидетельство того, что они различаются между собой по степени их тяжести и по другим признакам и применяются при наличии необходимых для того условий. Устанавливая в статьях Особенной части соответствующие санкции, давая возможность суду назначать наказание ниже низшего предела или перейти к другому более мягкому наказанию и т. п., законодатель стремится уже индивидуализировать возможности назначения наказания. Устанавливая виды лишения свободы и виды ИТУ, где оно отбывается, виды исправительных работ без лишения свободы, закон также исходит из требования индивидуализации наказания.

Однако эти общие положения закона еще недостаточны, чтобы преодолеть возможный разрыв между абстрактными его дефинициями и конкретными обстоятельствами дела. Для устранения такого разрыва и существует индивидуализация судебная, то есть применение наказания к конкретному лицу с учетом личности виновного и обстоятельств дела, смягчающих и отягчающих ответственность.

Основное требование принципа индивидуализации наказания состоит в том, чтобы к виновному, исходя из конкретных обстоятельств дела, было применено такое наказание, которое бы обеспечивало его исправление и перевоспитание.

В. И. Ленин в письме «О «двойном» подчинении и законности» писал, что суды обязаны соблюдать единые, установленные для всей федерации законы и в то же время могут «при определении меры наказания учитывать все местные обстоятельства... признать необходимым смягчить наказание по отношению к таким-то лицам»[153]. В нашей судебной практике нарушение принципа индивидуализации наказания влечет за собой отмену или изменение приговора. На соблюдение этого принципа обращается внимание во многих руководящих разъяснениях Пленума Верховного Суда СССР и Пленумов Верховных Судов союзных республик.

Справедливость наказания заключается прежде всего в том, что оно должно правильно отражать правосознание и мораль нашего общества. Назначенное судом наказание должно отвечать нравственным требованиям советских людей, убеждать их в правильности судебной политики. В отношении опасных преступников, а также рецидивистов справедливость требует назначения суровых мер наказания. В то же время к лицам, совершившим преступления, не представляющие большой опасности, с учетом личности виновного, в соответствии с принципом справедливости следует применять наказания более мягкие или вообще заменять их мерами общественного воздействия.

Статья 2 Основ уголовного судопроизводства требует, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию, а ст. 372 УПК УССР указывает, что наказание является явно несправедливым, когда по своим размерам не соответствует тяжести преступления и личности осужденного.

Таким образом, справедливость предполагает и соразмерность наказания тяжести преступления, его общественной опасности.

В действующем законодательстве все в более определенной форме находят свое закрепление дифференциация различных по тяжести преступлений и связанные с этим пределы возможного за них наказания. Так, ст. 7 Основ, давая определение тяжких преступлений, указывает, что ими являются предусмотренные законом умышленные преступления, представляющие повышенную общественную опасность. Отнесение преступления к тяжким и назначение судом за него наказания в виде лишения свободы на срок свыше трех или пяти лет дают основание суду определить вид заключения соответственно в колонии усиленного режима или в тюрьме (ст. 23 Основ). Но среди этих преступлений обоснованно выделяют особо тяжкие преступления, за которые в соответствии с законом суд может назначить наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или смертную казнь. Тяжесть преступления обязан учесть суд и при определении такого наказания, как лишение воинских или других специальных званий, орденов и медалей. В то же время тяжесть преступления может быть сравнительно невелика, и в этих случаях закон, прибегая к альтернативным санкциям, предоставляет суду широкие возможности назначить наказание в полном соответствии с опасностью совершенного преступления. Так, Верховный Суд СССР неоднократно указывал на необходимость применения к расхитителям социалистического имущества суровых мер наказания. И такое указание является правильным, так как хищения государственного и общественного имущества представляют большую опасность и причиняют значительный ущерб.

Вместе с тем Верховный Суд СССР требует от судов применения наказаний, не связанных с лишением свободы, в случаях, когда по степени своей общественной опасности преступление, совершенное виновным, не дает оснований для применения суровых наказаний.

Рассмотренные выше принципы назначения наказания не существуют изолированно, а образуют определенную систему, находятся между собой в тесной взаимосвязи. Так, законность наказания теснейшим образом связана с обоснованностью наказания и обязательностью его мотивировки, с определенностью наказания в судебном приговоре. Гуманность наказания и его индивидуализация не только связаны между собой, но и со справедливостью наказания.

Принципы назначения наказания находят свое конкретное проявление во многих нормах уголовного закона, и прежде всего в общих началах назначения наказания.