ПРЕДЕЛЫ ИЗМЕНЕНИЯ КВАЛИФИКАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ В СУДЕБНОМ ПРИГОВОРЕ
Пределы изменения квалификации преступления в судебном приговоре // Вопросы государства и права. - М., 1970. - С. 272-285.
Среди всех процессуальных актов в советском уголовном судопроизводстве приговор занимает центральное место, так как им окончательно разрешается дело по существу и именно в нем находит свое наиболее яркое выражение деятельность суда по осуществлению правосудия по уголовным делам.
Приговор — это акт применения права. Он не создает новых норм права, а заключает в себе решение, где действующие правовые нормы применяются к конкретным обстоятельствам, установленным по делу.В приговоре реализуются предписания советского уголовного права применительно к конкретному случаю. Применение уголовного закона, как известно, представляет собой весьма сложный процесс, одним из звеньев которого является квалификация преступления. Квалификация преступления заключается в принятии решения, какая именно норма уголовного закона предусматривает данное преступление, и в закреплении этого решения в соответствующем процессуальном акте, в частности в судебном приговоре.
Вопросы правильной квалификации преступления всегда стоят в центре внимания советской судебной практики. В подавляющем большинстве руководящих разъяснений Пленум Верховного Суда СССР давал рекомендации о квалификации определенных категорий преступлений, а в постановлении от 18 марта 1963 г. указал прямо на недопустимость каких-либо отступлений от требований уголовных законов и правильной ква лификации преступления.
Известно, что прежде, чем решить вопрос о квалификации преступления, необходимо установить его состав в действиях обвиняемого как единственное основание уголовной ответственности в советском праве. Всякое отступление от этого требования может привести к ошибкам в квалификации преступления, а следовательно, и к нарушению законности.
Квалификация преступления — это сложный процесс, проходящий ряд этапов.
Лишь на первый взгляд, как правильно заметил Г. А. Левицкий, квалификации присуща статичность. В действительности же квалификация преступления развивается, получая свое закрепление в процессуальных актах, и обретает необходимую устойчивость в судебном приговоре, вступившем в законную силу.В соответствии с этим можно наметить основные этапы квалификации преступления.
Касаясь этого вопроса, С. М. Гофман говорит по существу о трех этапах квалификации: этапе, завершающемся в обвинительном заключении; этапе, оканчивающемся в решении суда о предании обвиняемого суду, и, наконец, этапе, получающем свое завершение в судебном приговоре. В. Н. Кудрявцев выделяет пять этапов квалификации преступления: при возбуждении уголовного дела; при привлечении в качестве обвиняемого; в момент составления обвинительного заключения; в связи с вынесением определения или постановления о предании обвиняемого суду и, наконец, при постановлении приговора. Тем самым названные авторы считают, что процесс квалификации преступления заканчивается вынесением приговора. В. Н. Кудрявцев так и пишет, что изменение квалификации в кассационном и надзорном производстве уже не является этапом квалификации преступления, так как здесь лишь исправляются ошибки, допущенные в приговоре.
С таким мнением согласиться нельзя. Прежде всего, в определении кассационной, определении или постановлении надзорной инстанций возможно развитие процесса квалификации путем изменения ее по сравнению с той, какая была дана в приговоре. Вряд ли можно утверждать, что приведение квалификации преступления вышестоящим судом в соответствие с тем, что имело место в действительности, не является «развитием» процесса этой квалификации. Кроме того, статистические данные свидетельствуют, что такое «развитие» или, лучше сказать, «доведение» квалификации до ее логического завершения касается довольно большого процента дел, рассматриваемых в кассационных и надзорных инстанциях. Наконец, «развитие» квалификации преступления в вышестоящих судах ориентирует в определенной мере судебную практику нижестоящих судов, для которых указания кассационной и надзорной инстанций в этой части, хотя они и даются по конкретным делам, приобретают значение принципиальных, формирующих правильный подход к применению уголовного закона.
По этим основаниям следует признать, что изменение квалификаций преступления в вышестоящем суде представляет собой последний, шестой этап квалификации преступления при расследовании и рассмотрении уголовного дела. На каждом своем этапе квалификация преступления должна быть определена точно и в соответствии с обстоятельствами дела. Это особенно важно, когда речь идет о таком судебном акте, каким является приговор, где применение уголовного закона всегда должно быть мотивировано.
Квалификация преступления, данная в приговоре, может полностью совпадать с той, которая была указана в обвинительном заключении и по которой обвиняемый был предан суду. Однако в результате судебного разбирательства могут выявиться обстоятельства, которые приведут суд к выводу о необходимости изменить первоначальную квалификацию преступления. В связи с этим и возникает вопрос о возможных пределах такого изменения в приговоре. А так как квалификация преступления - это необходимый элемент обвинения, то вопрос об изменении ее есть по существу вопрос о пределах допустимости изменения обвинения в приговоре.
Статья 42 Основ уголовного судопроизводства (ст. 254 УПК РСФСР, ст. 275 УПК УССР) устанавливает, что «разбирательство дела в суде производится только в отношении обвиняемых и лишь по тому обвинению, по которому они преданы суду». Конечно, суд совершенно не ограничен пределами исследования дела, он лишь связан рамками, пределами обвинения, предъявленного обвиняемому.
Однако такое положение вовсе не означает, что советское право устанавливает принцип неизменности обвинения, принцип неизменяемости квалификации преступления в приговоре. Неизменность обвинения противоречила бы основной цели советского судопроизводства - достижению объективной истины по делу. Поэтому если в ходе судебного разбирательства обнаруживаются обстоятельства, дающие основания для изменения первоначального обвинения, то суд обязан это сделать.
Наш закон устанавливает право суда на изменение обвинения, изменение квалификации преступления в ходе движения дела.
Однако Основы уголовного судопроизводства и УПК союзных республик провозглашают не абсолютную изменяемость обвинения в суде, а лишь изменяемость относительную. Относительной она является потому, что изменение обвинения в приговоре возможно не во всех случаях, а лишь при определенных условиях, когда этим не нарушается право обвиняемого на защиту.Изменение обвинения является актом процессуальным, но выражается он в применении материального права именно в квалификации преступления. При этом правильное применение материального уголовного закона при изменении обвинения диктуется требованиями законности и обоснованности приговора, вытекает из необходимости установления объективной истины по делу. Но тогда, когда такое применение материального закона ухудшает положение обвиняемого по сравнению с первоначальным обвинением, оно в приговоре невозможно, поскольку находилось бы в противоречии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса, обеспечивающего право обвиняемого на защиту.
Как же разрешается противоречие между необходимостью применить по делу уголовный закон, который бы правильно отражал обстоятельства совершения преступления и при этом усиливал бы ответственность подсудимого, с требованиями УПК об обеспечении права обвиняемого на защиту? Оно устраняется тем, что дело в таких случаях обращается к доследованию, для предъявления обвиняемому более тяжкого обвинения и рассмотрения его затем в общем порядке.
Тогда же, когда изменение обвинения, связанное с применением в приговоре другого уголовного закона, не нарушает права обвиняемого на защиту, возможно вынесение приговора по новому обвинению, причем приговор этот будет законным и обоснованным.
Обязанность суда изменить обвинение при указанных условиях вытекает из принципа объективной истины.
Указанные исходные положения лежат в основе законодательного регулирования изменения обвинения в советском уголовном судопроизводстве как в первые годы его существования, так и в настоящее время.
Если проследить тенденции развития изменения обвинения в советском уголовнопроцессуальном праве, то можно отметить наличие следующих трех этапов.
Первый этап (с момента создания советского уголовного процесса до принятия УПК 1922 года) характеризуется тем, что здесь лишь намечаются контуры института изменения обвинения как результат судебной практики народных судов и революционных трибуналов. Второй этап начинается изданием УПК 1922 года и завершается принятием Конституции СССР 1936 года, когда закон и судебная практика допускали изменение обвинения как в сторону смягчения, так и в сторону отягчения, требуя лишь уведомления о том участвующих в деле лиц. Так, ст. 317 уПк 1922 года, как и ст. 313 УПК РСФСР 1923 года, говоря об изменении обвинения в сторону отягчения, ставили в этом случае направление дела на доследование в зависимость от ходатайства о том кого-либо из участников процесса. Статья 291 УПК УССР 1927 года в качестве альтернативы такого решения предусматривала также возможность, по ходатайству какой-либо из сторон, отложение дела слушанием на три дня. И практика, как в РСФСР, так и в УССР, усматривала нарушение закона лишь тогда, когда суд, изменяя обвинение в сторону отягчения, продолжал дело слушанием и выносил приговор по новому обвинению вопреки ходатайству какой-либо из сторон о направлении дела к доследованию.В связи с принятием Конституции СССР 1936 года начался третий этап изменения обвинения. Так как Конституция в ст. 111 закрепила в качестве конституционного принцип обеспечения права обвиняемого на защиту, судебная практика начала признавать необходимым направление дела к доследованию ввиду изменения обвинения в сторону отягчения во всех без исключения случаях независимо от согласия или несогласия участников процесса на дальнейшее слушание дела по новому обвинению. Именно по этому пути пошли как Верховный Суд РСФСР, так и Верховный Суд СССР. Такое развитие практики нашло свое одобрение на страницах юридической печати, причем делались предложения об изменении нашего законодательства в этом именно направле нии.
С принятием Основ уголовного судопроизводства 1958 года и действующих УПК союзных республик в 1959—1961 гг.
завершился третий этап развития уголовно-процессуального законодательства по рассматриваемому в статье вопросу. По действующему законодательству изменение обвинения в сторону отягчения обязательно влечет направление дела на доследование.Оценивая указанные этапы изменения обвинения, следует отметить, что все более последовательное и всестороннее обеспечение права обвиняемого на защиту как характерная черта развития всего советского уголовного судопроизводства нашло свое яркое выражение и в регулировании вопросов изменения обвинения.
Статья 42 Основ уголовного судопроизводства (ст. 254 УПК РСФСР, ст. 277 УПК УССР) устанавливает, что «изменение обвинения в суде допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту». Таким образом, закон запрещает выносить приговор по новому измененному обвинению, если этим: 1) ухудшается положение подсудимого или 2) нарушается право его на защиту. Отсюда ясно, что, регулируя вопрос о пределах возможного изменения обвинения, закон пользуется двумя критериями.
Первый критерий заключается в ухудшении, отягчении положения подсудимого, что может быть связано: а) с изменением квалификации преступления на более тяжкую или б) с сохранением той же квалификации, но с обнаружением обстоятельств, усиливающих наказание, которое может быть назначено подсудимому.
Установление рассматриваемого критерия происходит на основе норм материального уголовного права, почему он может быть назван критерием материально-правовым.
Вопрос о том, является ли квалификация преступления более тяжкой, чем первоначальная, разрешается прежде всего путем сопоставления санкций соответствующих статей УК. В настоящее время закон содержит два типа относительно-определенных санкций. Наиболее распространенной является санкция, где указан лишь максимум наказания (например, «до пяти лет лишения свободы»). В других случаях УК устанавливает и минимум, и максимум наказания (например, «от двух до пяти лет лишения свободы»). Тяжесть квалификации должна определяться размерами максимума санкции. Если же максимумы равны, то следует обращаться к минимуму санкций и путем их сопоставления решить вопрос о тяжести квалификации. Так, ч. 3 ст. 147 УК РСФСР (ч. 3 ст. 143 УК УССР) менее тяжкая квалификация, чем ч. 3 ст. 145 УК РСФСР (ч. 3 ст. 141 УК УССР).
При разнородных наказаниях более тяжкой признается квалификация по той статье УК, которая предусматривает более тяжкий вид наказания, исходя из той последовательности, в которой виды наказаний расположены в ст. 21 УК РСФСР (ст. 23 УК УССР).
Ухудшение положения подсудимого может быть определено именно на основе норм уголовного права и тогда, когда квалификация преступления изменяется на статью закона, дающую право признать подсудимого особо опасным рецидивистом, или на статью закона, предусматривающую преступление, указанное в перечне тяжких (прим. II к ст. 24 УК РСФСР, прим. к ст. 25 УК УССР).
Положениями уголовного права следует руководствоваться и тогда, когда квалификация преступления не изменяется, но обнаруживаются обстоятельства, могущие усилить наказание подсудимому. Сюда относятся случаи, когда изменяется обвинение с приготовления к преступлению на покушение, с покушения на оконченное преступление; случаи, когда лицо, преданное суду как пособник, признается виновным как организатор или исполнитель; когда в суде обнаруживается необходимость увеличить сумму похищенного при сохранении той же квалификации хищения. Здесь положение подсудимого ухудшается ввиду возможности усиления наказания.
Ухудшение положения подсудимого как при изменении квалификации преступления, так и при обнаружении обстоятельств, могущих повлечь усиление наказания, т. е. наличие материальноправового критерия, исключает возможность изменения обвинения в суде, так как иное привело бы к стеснению прав обвиняемого, к нарушению его права на защиту. Но тогда возникает вопрос, почему наряду с рассматриваемым критерием (материальноправовым) закон предусматривает в качестве самостоятельного и другой критерий, запрещая изменять обвинение при нарушении права обвиняемого на защиту. Очевидно, что существуют какие-то случаи, когда ухудшение положения обвиняемого с точки зрения уголовного закона не происходит, но все же право его на защиту оказывается нарушенным. Здесь и вступает в действие второй критерий возможности изменения обвинения, содержание которого определяется тем, нарушается или не нарушается право обвиняемого на защиту. Этот вопрос уже разрешается на основе норм уголовно-процессуального права, почему указанный критерий может быть назван процессуальным.
При его помощи разрешаются случаи изменения обвинения, когда квалификация преступления изменяется в сторону смягчения, и в то же время происходит существенное изменение первоначального обвинения. Эти случаи не могут быть разрешены с помощью материальноправового критерия, так как вопрос о дальнейшем движении дела всецело определяется процессуальными моментами - нарушением (не нарушением) права на защиту.
Для правильного применения процессуального критерия следует выяснить, что понимается под существенным изменением обвинения. Вопрос этот не новый в науке, но он все еще остается дискуссионным.
Ранее его пытались решить, обращаясь к признаку однородности преступлений. Такую точку зрения развивал в своем учебнике М. С. Строгович, ее поддержали и другие процессуалисты.
Представляется, что пользование признаком однородности для решения вопроса о существенности изменения обвинения явно несостоятельно. Указывалось, что изменение обвинения даже тогда, когда менялся родовой объект преступления, не приводило к существенному изменению обвинения, почему такое изменение было возможным в приговоре (например, с ч. 1 ст. 59-3в УК РСФСР 1926 года на ст. 75-1 того же УК - ныне это ч. 1 ст. 85 и ст. 213 УК РСФСР). Приводились примеры, когда, напротив, никакого изменения рода преступления не происходило, а изменение обвинения оказывалось существенным (например, со ст. 136 на ч. 1 ст. 141 УК РСФСР 1926 года; ст. ст. 102 и 107 УК РСФСР 1960 года) и невозможным на суде.
Уже после принятия действующих Основ уголовного судопроизводства и УПК союзных республик указание на признак однородности для определения существенности изменения обвинения вновь появилось в нашей литературе. Так, в Комментарии к УПК РСФСР утверждается, что обвинение, существенно отличающееся от первоначального, будет иметь место и в случаях, когда преступления «неоднородны», т. е. имеют различный объект посягательства, или мотив, или форму вины, или способ совершения, если последний предусмотрен нормой УК.
Однако это суждение не дает правильного решения вопроса. Получается, что невозможно изменить обвинение с ч. 2 ст. 89 УК РСФСР (участие в хищении путем кражи лицом, заранее обещавшим приобрести похищенное) на ч. 1 ст. 208 того же УК (заранее не обещанное приобретение имущества, добытого путем кражи), так как здесь различны объекты посягательства, что невозможно изменение обвинения со ст. 103 УК РСФСР (умышленное убийство) на ст. 106 того же УК (неосторожное убийство), так как здесь различны формы вины; что невозможно изменение обвинения с ч. 1 ст. 145 УК РСФСР (грабеж) на ч. 1 ст. 147 того же УК (мошенничество), поскольку здесь различен предусмотренный законом способ совершения преступления; что недопустимо изменение обвинения с ч. 2 ст. 206 УК РСФСР (хулиганство, сопровождавшееся, например, нанесением кому-либо телесного повреждения) на ч. 1 ст. 109 того же УК (телесное повреждение, например, на почве семейной ссоры), только потому, что в данных случаях различны мотивы преступных деяний.
Но во всех этих случаях изменение обвинения возможно, так как в перечисленных случаях обвинение изменяется в сторону смягчения ответственности и считать его существенным нет оснований. Вообще признак однородности, взятый из области материального уголовного права, к разрешению вопроса о существенности изменения обвинения неприменим. Существенность изменения обвинения - это процессуальная категория, и определять ее надо исходя из того, как сформулировано первоначальное обвинение и как теперь, изменилась ли его формулировка в результате судебного разбирательства. Все здесь сводится к тому, что существенное изменение обвинения имеет место тогда, когда меняется квалификация преступления в сторону смягчения в силу установления таких новых обстоятельств, против которых обвиняемый не имел реальной возможности защищаться, поскольку они не были составной частью формулировки первоначального обвинения.
Таким образом, вопрос о существенности изменения обвинения не может решаться абстрактно, а лишь путем сопоставления первоначальной формулировки обвинения с новой, измененной. Так, например, изменение квалификации со ст. 15 и ч. 1 ст. 117 УК РСФСР на ч. 2 ст. 206 того же УК возможно в том случае, если в первоначальную формулировку обвинения входили указания на фактические признаки состава преступления, предусмотренного ст. 206. С другой стороны, невозможно изменение квалификации со ст. 15 и ст. 102 УК РСФСР на ч. 3 ст. 206, если первоначальная формулировка обвинения не включает в себя указания на хулиганские побуждения, которыми руководствовался обвиняемый.
В том случае, когда никаких изменений в фактических обстоятельствах обвинения не происходит, а лишь меняется в сторону смягчения юридическая квалификация преступления, существенное изменение обвинения не имеет места и возможно вынесение приговора по этой новой квалификации.
Против этого положения выступает Ф. Н. Фаткуллин, считая, что существенное изменение обвинения возможно «при том же фактическом составе обвинения», но при изменении квалификации преступления. Он приводит пример, когда обвиняемый был предан суду за то, что из хулиганских побуждений угрожал потерпевшему убийством и нанес ему два ранения в руку. Действия виновного были квалифицированы по ст. 15 и п. «б» ст. 102 УК РСФСР (покушение на убийство из хулиганских побуждений). В суде умысел на убийство не подтвердился и суд пришел к выводу, что обвиняемый виновен в угрозе убийством и в хулиганских действиях и на этом основании изменил квалификацию преступления на ст. 207 и ч. 2 ст. 206 УК РСФСР. По мнению Ф. Н. Фаткуллина, изменение квалификации судом здесь неправильно, так как произошло существенное изменение обвинения. Однако такое суждение представляется необоснованным. Все фактические обстоятельства в этом случае остались прежними, никакие новые обстоятельства в формулировку обвинения не включены. Изменилась лишь квалификация преступления (и хотя с одной статьи на две, но в сторону смягчения). Поэтому направление здесь дела к доследованию не вытекает из закона, так как в данном примере изменение обвинения не ухудшает положения подсудимого и не нарушает его права на защиту. В практике часто в соответствии с законом суды изменяют квалификацию преступления с ч. 2 ст. 92 УК РСФСР (ч. 2 ст. 84 УК УССР) на ч. 2 ст. 170 и ст. 172 УК РСФСР (ч. 1 ст. 165 и ст. 167 УК УССР); с ч. 2 ст. 89 УК РСФСР (ч. 2 ст. 81 УК УССР) на ст. 96 и ст. 200 УК РСФСР (ст. 85 и ст. 199 УК УССР) и т. п. В приведенных случаях ранее предъявленное обвинение в повторном хищении изменяется на обвинение в злоупотреблении служебным положением и халатности или на обвинение в мелком хищении и самоуправстве. Повторность более тяжкого деяния трансформируется, таким образом, в реальную совокупность менее тяжких преступлений. Поэтому усматривать здесь существенное изменение обвинения нет никаких оснований. Таким образом, с помощью понятия существенности изменения обвинения выясняется и сфера действия второго критерия - критерия процессуального, исходя из которого и решается эта проблема в советском праве.
Сказанному можно подвести следующие итоги. Институт изменения обвинения в советском уголовно-процессуальном праве строится с помощью двух критериев.
Первый критерий — материальноправовой — состоит в установлении обстоятельств, ухудшающих положение обвиняемого, с точки зрения материального уголовного права. Если этот критерий имеет место в деле, изменение обвинения на суде невозможно, приговор по этому новому обвинению не может быть вынесен.
Второй критерий — процессуальный — состоит в установлении обстоятельств, не ухудшающих положение обвиняемого с точки зрения уголовного права, но при изменении обвинения нарушающих право обвиняемого на защиту. И здесь, если этот критерий обнаружен судом, приговор по новому обвинению не может быть вынесен и дело должно быть обращено к дополнительному расследованию.
Общим для обоих критериев является то, что при их констатации нарушается право обвиняемого на защиту. Особенность первого из них заключается в том, что в нем нарушение права на защиту выясняется на основе норм уголовного права. Особенности второго, состоят в том, что нарушение права обвиняемого на защиту устанавливается на основе норм уголовно-процессуального права, регулирующих содержание и пределы формулировки самого обвинения.
Изменение обвинения на суде невозможно при установлении в деле хотя бы одного из названных критериев или первого, или второго. Это положение выражено в ч. 3 ст. 254 УПК РСФСР, где сказано: «Не допускается изменение обвинения в суде на более тяжкое (первый критерий. — М. Б.) или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, по которому обвиняемый предан суду» (второй критерий. — М. Б.).
Отсюда следует и другой важный вывод: изменение обвинения на суде возможно при отсутствии в деле одновременно обоих критериев, и первого, и второго. Это положение закреплено в ч. 2 ст. 254 УПК РСФСР, где говорится: «Изменение обвинения на суде допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого (отсутствует первый критерий. — М. Б.) и не нарушается его право на защиту» (отсутствует второй критерий. — М. Б.).
Четкое выделение рассматриваемых критериев имеет и другое важное значение. Оно указывает суду тот путь, по которому надо идти, решая вопросы изменения обвинения, и избавляет тем самым суд от возможных ошибок. Это означает, что, обнаружив в ходе судебного разбирательства обстоятельства, требующие изменения обвинения, суд прежде всего обязан выяснить, свидетельствуют ли эти обстоятельства о наличии в деле первого критерия — материальноправового. При положительном ответе на этот вопрос суду нет надобности заниматься установлением второго критерия, и дело должно быть обращено к доследованию. Если же вопрос о наличии первого критерия решен отрицательно, суд должен перейти к выяснению, есть ли в деле второй критерий, запрещающий изменение обвинения, — критерий (процессуальный). Если этот критерий устанавливается, дело также должно быть обращено к доследованию. Но если вопрос о наличии второго критерия также решен отрицательно, суд имеет право изменить обвинение и вынести приговор по этому новому обвинению. Такой приговор будет законным, так как в нем правильно применен уголовный закон (новая квалификация преступления) и он вынесен при соблюдении требований процессуального закона, в частности ст. 254 УПК РСФСР (ст. 277 УПК УССР). В то же время данный приговор будет и обоснованным, так как новая юридическая квалификация преступления будет вытекать из обстоятельств дела, полностью соответствовать им, а сам приговор будет правильным по существу, истинным приговором.
Таким образом, точное выяснение содержания критериев изменения обвинения, их значения и соотношения, их последовательное установление в деле обеспечивают вынесение судом законного и обоснованного приговора и тем самым выполнение задач по осуществлению социалистического правосудия.