Назначение наказания по совокупности преступлений

В действующем советском законодательстве закреплена смешанная система назначения наказания по совокупности преступлений, допускающая как принцип поглощения, так и принцип полного или частичного сложения наказаний в определенных пределах.

Назначение наказания за каждое преступление предполагает назначение судом как основного, так и дополнительного наказания, на что не раз обращали внимание Верховный Суд СССР и Верховный Суд УССР[1020]. Это требование закона имеет важное значение, поскольку означает, что каждое преступление порицается и осуждается судом, тем самым отражая принцип неотвратимости наказания в советском уголовном праве. Кроме того, такой порядок назначения наказания дает возможность без каких бы то ни было осложнений применить амнистию или помилование по каждому отдельному преступлению, совершенному осужденным. В случае пересмотра приговора в кассационной или надзорной инстанции имеется возможность при наличии к тому оснований смягчить наказание, назначенное за отдельное преступление, или вообще исключить его из приговора.

Суд, определяя наказание за каждое из преступлений, руководствуется общими началами назначения наказания (ст.

После назначения наказания за каждое из преступлений суд может определить окончательное наказание по совокупности путем: а) поглощения менее строгого наказания более строгим либо б) полного или частичного сложения назначенных наказаний в пределах, установленных статьей закона, предусматривающей более строгое наказание.

Правила поглощения (в литературе и практике чаще говорят о принципе поглощения) менее строгого наказания более строгим в судебной практике применяются значительно чаще, чем сложение наказаний. Видимо, судьям этот порядок представляется более простым, поэтому они его и чаще применяют. Руководствуясь принципом поглощения, суд принимает во внимание не санкции статей Уголовного кодекса, по которым квалифицированы преступления, а конкретные наказания, которые назначены в пределах этих санкций за каждое учиненное деяние. Причем менее строгое наказание поглощается более строгим. Целесообразно применение принципа поглощения[1021] в случаях, когда: а) за одно из преступлений, входящих в совокупность, назначено наказание, равное максимуму санкции, указанному в статье, предусматривающей наиболее строгое наказание; б) за отдельные преступления назначены наказания, по своей природе не могущие подлежать сложению; в) имеет место идеальная совокупность преступлений; г) входящее в совокупность преступление явно малозначительно по сравнению с другими преступными деяниями.

Принцип сложения наказаний, установленный в ст. 42 УК, более наглядно убеждает, что виновный понес ответственность за каждое преступление, входящее в совокупность. Сложение наказаний может быть полным или частичным, но в любом случае окончательное наказание ограничено определенным пределом. Общий срок наказания, полученный в результате сложения отдельных наказаний, не должен превышать максимума санкции статьи, предусматривающей наиболее строгое наказание.

Особо следует рассмотреть вопрос о возможности применения принципа сложения, если назначенные наказания эти разновидны (разнородны). Отсутствие в уголовных кодексах союзных республик (за исключением УК Эстонской и Латвийской ССР) соответствующих норм, прямо решающих этот вопрос, вызвало разноречия на практике и в теории. Так, считалось, что сложение разновидных наказаний по совокупности преступлений невозможно[1022]. Однако эта точка зрения не разделяется судебной практи- кой[1023]. И такое решение практики правильно прежде всего потому, что прямого запрета закон не содержит. Кроме того, как известно, соотношение различных видов наказаний, установленное в законе применительно к зачету предварительного заключения (ст. 47 УК УССР) и правилам назначения наказания по совокупности приговоров, имеет одно и то же значение. Поэтому всегда здесь одному дню лишения свободы соответствует один день дисциплинарного батальона либо воспитательно-трудового профилактория, а также три дня ссылки, высылки или исправительных работ без лишения свободы. Поэтому, когда назначаются разновидные наказания, необходимо обращаться к указанной шкале соотношения этих наказаний, в которой выражены их эквиваленты. Этими эквивалентами и необходимо руководствоваться при сложении разновидных наказаний, когда их назначают по совокупности преступлений.

Однако вопрос о назначении окончательного наказания по совокупности в случае назначения разновидных наказаний за входящие в совокупность преступления этим не исчерпывается. Возможны случаи, когда такие разновидные наказания не могут быть соотнесены между собой в каком-либо эквиваленте. Достаточно представить ситуацию, когда за одно из преступлений в качестве основного наказания назначено лишение права занимать определенные должности, а за другое - лишение свободы либо штраф и т. п.

УК Грузинской, Латвийской, Литовской, Молдавской, Туркменской и Эстонской союзных республик решают прямо этот вопрос, указывая, что эти наказания сложению с другими видами наказаний не подлежат, а применяются и исполняются самостоятельно.

В соответствии с ч. 2 ст. 42 УК УССР «к основному наказанию по совокупности может быть присоединено любое из дополнительных наказаний, предусмотренных статьями закона, устанавливающими ответственность за преступления, в совершении которых лицо признано виновным». Буквальное понимание этой нормы привело к утверждению, что суд не обязан определять за каждое из преступлений дополнительное наказание, если его применение возможно, а лишь присоединяет это наказание к основному наказанию, назначенному окончательно по совокупности[1025]. Действительно, в ч. 2 ст. 42 УК говорится о присоединении к окончательному наказанию по совокупности дополнительного наказания, предусмотренного законом. Однако буквальное толкование в данном случае едва ли допустимо, поскольку оно вступило бы в противоречие с ч. 1 ст. 42 УК, предписывающей обязательное назначение судом наказания за каждое преступление в отдельности. Это требование в одинаковой мере относится к назначению как основного, так и дополнительного наказания. Именно так истолкована эта норма в судебной практике[1026].

Назначив дополнительные наказания за каждое из преступлений, входящих в совокупность, суд, как сказано в ст. 42 УК, присоединяет любое из них к основному наказанию, назначенному окончательно по совокупности преступлений. Такая редакция закона привела В. П. Малкова к выводу, что к основному окончательному наказанию может быть присоединено лишь одно из дополнительных наказаний, назначенных за отдельные преступления[1027]. Если согласиться с этим, то не ясно, для чего в таких случаях суду назначать дополнительное наказание за каждое преступление, если суд вправе присоединить к окончательному наказанию только одно из них.

В целях дальнейшего совершенствования законодательства, регулирующего назначение наказания по совокупности преступлений, на наш взгляд, следовало бы:

а)              сделать систему назначения наказания по совокупности преступлений более гибкой, отражающей повышенную общественную опасность совершенного преступления и личности виновного. Поэтому было бы целесообразно, как это имеет место в ряде уголовных кодексов европейских социалистических государств, установить возможность применения принципа поглощения с факультативным усилением наказания до пределов максимума санкций статьи, предусматривающей наиболее строгое наказание за преступление, входящее в совокупность. Следует сохранить также принцип полного или частичного сложения наказаний при условии, что окончательное наказание не должно превышать суммы назначенных наказаний и не быть выше максимума данного вида наказания, определенного в Общей части Уголовного кодекса;

б) установить специальную шкалу эквивалентов разнородных наказаний, которой могли бы руководствоваться суды при сложении таких наказаний;

в) закрепить принцип самостоятельного применения и исполнения основных разнородных наказаний, которые не могут быть приведены к эквиваленту и не вписываются в данную шкалу;

г) четко решить вопрос о необходимости назначения дополнительных наказаний за отдельные преступления, входящие в совокупность, и о присоединении их к окончательному основному наказанию по принципу поглощения или сложения, когда они однородны, и по принципу самостоятельного присоединения и исполнения, когда они разнородны.

В ч. 3 ст. 42 УК указано, что по правилам, указанным в частях 1 и 2 этой статьи, «назначается наказание, если после вынесения приговора по делу будет установлено, что осужденный виновен еще и в другом преступлении, совершенном им до вынесения приговора по первому делу. В этом случае в срок наказания засчитывается наказание, отбытое полностью или частично по первому приговору». Эта норма имеет большое практическое значение, так как нередко преступления, составляющие совокупность, могут быть раскрыты в разное время, и осуждение виновного за эти отдельные преступления соответственно производится не одним, а двумя или более приговорами, выносимыми также в разное время. Данная ситуация полностью охватывается тем понятием совокупности преступлений, которое содержится в ч. 1 ст. 42 УК, поэтому здесь и применяются правила назначения наказания по нескольким преступлениям.

Назначение наказания по ч. 2 ст. 42 УК проходит три этапа: а) суд назначает наказание по второму приговору, т. е. за преступление, раскрытое последним; б) с учетом ранее состоявшегося приговора суд назначает окончательное наказание либо путем поглощения менее строгого приговора более строгим, либо путем полного или частичного сложения наказаний, определенных в обоих приговорах в пределах санкции статьи Уголовного кодекса, предусматривающей наиболее строгое наказание; в) суд производит зачет срока наказания, фактически отбытого по первому приговору. Окончательная мера наказания не может быть ниже более сурового наказания, назначенного за любое из преступлений, входящих в совокупность1.

ссылки, высылки или исправительных работ; в) одному дню ссылки или высылки соответствует один день исправительных работ; г) штраф в соединении с иными видами наказания исполняется самостоятельно. Разновидные дополнительные наказания во всех случаях исполняются самостоятельно.

Таким образом, в соответствии со ст. 43 УК при совокупности приговоров суд назначает наказание по таким правилам: а) прежде всего определяет наказание за вновь совершенное преступление; б) к этому наказанию суд присоединяет полностью или частично неотбытую часть наказания по первому приговору; в) окончательная мера наказания определяется в пределах максимума данного вида наказания.

Назначение наказания за вновь совершенное преступление происходит на общих основаниях, причем в качестве отягчающего обстоятельства суд учитывает, что виновный имел судимость и совершил новое преступление в период отбывания наказания.

Присоединение к вновь назначенному наказанию неотбытой части наказания по первому приговору означает, что отбытая часть наказания по этому приговору вообще не учитывается. Таким образом, в окончательное наказание входит наказание, назначенное по новому приговору, и наказание, не отбытое по первому приговору (полностью или частично). Отсюда очевидно, что окончательное наказание по совокупности приговоров ни в коем случае не может быть меньше наказания, назначенного по новому приговору, или неотбытой части наказания по первому приговору.

При совокупности приговоров суд может назначить окончательное наказание, выйдя за пределы максимума санкции статьи, предусматривающей наиболее тяжкое преступление из входящих в совокупность. Суду лишь не дано право выходить за пределы максимума данного вида наказания.

При применении ст. 43 УК возникает вопрос о возможности использования здесь принципа поглощения неотбытой части наказания по первому приговору наказанием за вновь совершенное преступление. Буквальный текст ст. 43 УК говорит лишь о возможности полного либо частичного сложения наказаний. Однако практика столкнулась со случаями, когда за вновь совершенное преступление виновному назначено наказание, равное максимуму данного вида наказания, указанному в Общей части Уголовного кодекса (например, 10 или 15 лет лишения свободы). Присоединение неотбытого наказания даже в какой-либо его части здесь невозможно, так как привело бы к назначению по совокупности такого наказания, которое бы превышало пределы, установленные в ст. 43 УК. Именно в таких ситуациях приходится прибегать к поглощению неотбытой части наказания по первому приговору наказанием, которое назначено по второму приговору и равно максимуму данного вида наказания. Верховный Суд РСФСР занял именно эту позицию в своей практике[1028]. Практика Верховного Суда УССР не была последователь ной[1029], однако в конце концов и этот суд занял такую же позицию, закрепив ее в руководящем постановлении Пленума от 11 мая 1979 г.[1030]

При сложении разновидных наказаний менее тяжкий вид наказания переводится в более тяжкий, например высылка - в лишение свободы, а не наоборот. Перевод более тяжкого вида наказания в менее тяжкий, например лишения свободы - в исправительные работы, означал бы смягчение наказания и не отвечал бы задачам усиления ответственности лиц, совершающих преступление повторно после осуждения.

Следует отметить, что приведенная в ст. 43 УК шкала охватывает соотношение не всех разновидных наказаний, назначенных в качестве основных. Некоторые основные наказания невозможно сопоставить с другими в каком-либо эквиваленте. Поэтому, например, штраф, как прямо сказано в ст. 43 УК, в соединении с другими видами наказаний исполняется самостоятельно. Однако Уголовный кодекс ничего не говорит о таких основных наказаниях, как лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, общественное порицание. УК Грузинской, Латвийской, Молдавской, Эстонской и Туркменской ССР прямо предписывают исполнять эти наказания самостоятельно, так как сложению с другими наказаниями или между собой они не подлежат. Так же следует решать этот вопрос и по УК УССР.

В законе не решен вопрос о сложении исправительных работ по двум приговорам, если они назначены с различными процентами удержаний. Пленум Верховного Суда СССР разъяснил, что в этих случаях подлежат сложению лишь сроки исправительных работ; что же касается различных процентов удержаний, то они сложению не подлежат, а для присоединяемого срока остается прежний процент удержаний.

В ст. 43 УК говорится, что разновидные дополнительные наказания во всех случаях исполняются самостоятельно, причем требование закона о присоединении к наказанию, назначенному по новому приговору, неотбытой части наказания по первому приговору относится как к основному, так и к дополнительному наказанию. Следовательно, независимо от того, назначено дополнительное наказание лишь по одному (первому) приговору или и по второму приговору, к окончательному основному наказанию по совокупности должно быть присоединено наказание дополнительное. Назначенные по совокупности однородные дополнительные наказания должны складываться в пределах максимума данного вида наказания, указанного в Общей части Уголовного кодекса (например, лишение права занимать определенные должности в пределах пяти лет). В случае же назначения разновидных дополнительных наказаний они присоединяются к окончательному основному наказанию, назначенному по совокупности, и исполняются самостоятельно1.

В практике часто встречаются случаи, когда лицо после вынесения приговора по делу, но до полного отбытия наказания совершает не одно, а два или более преступлений. В подобных случаях имеет место сочетание совокупности приговоров и совокупности преступлений. Поэтому суд в таких ситуациях должен прежде всего определить наказание за вновь совершенные два или более преступления по правилам, предусмотренным в ст. 42, т. е. по совокупности преступлений. Затем к этому наказанию он присоединяет полностью или частично неотбытый срок наказания по первому приговору по правилам ст. 43 УК.

Для дальнейшего совершенствования законодательства, регулирующего эти вопросы, можно было бы предусмотреть, что частичное сложение наказаний допускается лишь тогда, когда полное сложение наказаний превышает максимум наказания данного вида, указанного в Общей части Уголовного кодекса. Отступление от этого правила возможно только в виде исключения с приведением специальной мотивировки. Следовало бы, далее, установить, что при назначении судом за вновь совершенное преступление наказания, равного максимуму данного вида, неотбытая часть наказания по первому приговору подлежит поглощению. Наконец, надо четко указать, что дополнительные наказания, назначенные по разным приговорам, подлежат присоединению к наказанию, назначенному окончательно по совокупности. При этом, естественно, должно быть сохранено правило, что разновидные дополнительные наказания исполняются самостоятельно.

типового наказания, в этой санкции указанного, такое конкретное наказание, которое соответствует характеру и степени общественной опасности совершенного преступления и личности осужденного. Однако многообразие жизненных ситуаций, различные комбинации смягчающих обстоятельств, исключительные обстоятельства конкретного дела могут привести к выводу, что даже назначение наказания, равного минимальной санкции или наиболее мягкого из предусмотренных в альтернативной санкции, является суровым, не соответствующим обстоятельствам дела и тем самым расходящимся с теми целями, которые сформулированы в ст. 22 УК УССР. Законодатель, предвидя такие ситуации, создает для их решения специальные нормы. Такой нормой является ст. 44 УК УССР, воспроизводящая ст. 37 Основ. В этой статье значится: «Суд, учитывая исключительные обстоятельства дела и личность виновного и признавая необходимым назначить ему наказание ниже низшего предела, предусмотренного законом за данное преступление, или перейти к другому, более мягкому виду наказания, может допустить такое смягчение с обязательным указанием его мотивов».

Таким образом, закон устанавливает два вида назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено законом: а) назначение наказания ниже низшего предела и б) переход к другому, более мягкому виду наказания.

Назначение наказания ниже низшего предела заключается в том, что суд определяет осужденному наказание того вида, который указан в санкции (при альтернативной санкции один из видов наказания, в ней предусмотренного). Другое, не обозначенное в санкции, наказание суд назначить не может.

Из самого текста закона видно, что его применение возможно лишь тогда, когда в санкции указан низший ее предел, т. е. ее минимум, ниже которого и назначается судом наказание. Однако право суда назначить наказание ниже низшего предела санкции не беспредельно. Суд здесь связан указаниями Общей части Уголовного кодекса, где в отношении срочных наказаний устанавливается их минимум, преступить который суд не может (например, назначить в порядке ст. 44 УК лишение свободы менее трех месяцев или исправительные работы на срок менее двух месяцев).

Переход к другому, более мягкому виду наказания, чем предусмотрено в санкции статьи, по которой осужден виновный, встречается значительно чаще, чем назначение наказания ниже низшего предела санкции. Это объясняется тем, что подавляющее большинство санкций содержат указание на высший их предел (максимум), а минимум применительно к данному виду наказания в таких случаях указан в Общей части, который суд преступить не может.

Очевидно, что переход к другому, более мягкому виду наказания возможен не только тогда, когда в законе предусмотрена относительно определенная санкция, но и при альтернативной санкции. В этом последнем случае данный переход заключается в назначении такого наказания, которое выступает более мягким, чем все предусмотренные в альтернативной санкции наказания.

Спорным до сих пор является вопрос о возможности перехода в порядке ст. 44 УК от лишения свободы к штрафу. Одни авторы, исходя из положений ст. 32 УК, где говорится, что замена штрафа лишением свободы и лишения свободы штрафом не допускается, считают, что этот запрет распространяется и на ст. 44 УК и поэтому переход от лишения свободы к штрафу при ее применении невозможен[1031]. Другие истолковывают ст. 32 ограничительно и полагают, что запрет замены штрафа лишением свободы и лишения свободы штрафом распространяется лишь на стадию исполнения наказания и не охватывает случаи назначения наказания, которые регулируются ст. 44 УК[1032]. Эта точка зрения представляется более предпочтительной, ибо она соответствует принципу индивидуализации наказания и гуманизма, тенденции законодателя ограничить применение лишения свободы. Практика признает в этих случаях возможность применения ст. 44 УК УССР (ст. 43 УК РСФСР).

Применение ст. 44 УК распространено законодателем лишь на основные наказания. Однако часто возникает вопрос о праве суда освободить подсудимого от дополнительного наказания, если последнее предусмотрено в санкции соответствующей статьи Уголовного кодекса, по которой квалифицировано преступление. Это освобождение суды нередко осуществляют, ссылаясь на ст. 44 УК. Такое ее применение основывается на неоднократных указаниях вышестоящих судебных инстанций[1033].

Следовательно, несмотря на то что в ст. 44 УК ничего не сказано об освобождении лица от наказания (в ней идет речь лишь о назначении наказания ниже низшего предела либо о переходе к более мягкому наказанию, чем предусмотрено законом), норму эту применяют к случаям, прямо в ней не предусмотренным. Практика восполняет очевидный пробел закона. И такое его применение вполне оправдано. Перед нами случай применения статьи Общей части Уголовного кодекса по аналогии, что вовсе не исключается в советском уголовном праве. Запрет аналогии распространяется лишь на криминализацию деяний, не предусмотренных в Особенной части Уголовного кодекса. Положения Общей части могут при определенных условиях применяться и к случаям, прямо в законе не предусмотренным.

Этот пробел закона следовало бы устранить, дополнив ст. 44 УК (ст. 37 Основ) частью второй такого содержания: «По тем же основаниям суд может освободить лицо от дополнительного наказания, назначение которого согласно санкции статьи, предусматривающей ответственность за совершенное преступление, является обязательным»[1034].

Основаниями применения ст. 44 являются, как говорит закон, наличие «исключительных обстоятельств дела» и учет «личности виновного». Для применения ст. 44 УК требуется наличие и того и другого оснований, взятых в их единстве.

Если вопрос о таком основании, как учет «личности виновного», достаточно ясен, то этого нельзя сказать применительно к «исключительным обстоятельствам дела». Буквальное понимание закона означает, что он может применяться как исключение в случаях необычных, нетипичных. Однако большинство криминалистов понимают под исключительными обстоятельствами дела те смягчающие обстоятельства, которые указаны в ст. 40 УК УССР, или иные смягчающие обстоятельства, имеющиеся в конкретном деле. И эта точка зрения отражает сложившуюся судебную практику. Так, Пленум Верховного Суда СССР разъяснил, что «исключительными могут признаваться обстоятельства (в том числе и предусмотренные законом в качестве смягчающих ответственность), которые существенно уменьшают степень общественной опасности совершенного преступления»[1035].

Социологические исследования показывают, что наряду с другими смягчающими обстоятельствами суды признают «исключительными» предотвращение вредных последствий и добровольное возмещение ущерба, совершение преступления вследствие стечения тяжелых личных обстоятельств, отсутствие вредных последствий, активное способствование раскрытию преступления, второстепенную роль в совершении преступления, наличие детей и иждивенцев, болезнь члена семьи, неблагоприятные условия работы, неправомерное поведение потерпевшего, служебную зависимость и т. п.

Анализируемая норма применяется на практике чрезвычайно широко[1036]. Причем суды учитывают любые смягчающие обстоятельства, которые снижают степень общественной опасности преступления, а не какие-то особые, исключительные обстоятельства дела. Попытки истолкования исключительных обстоятельств в полном соответствии с этимологическим смыслом этого понятия как особых обстоятельств, в ст. 40 УК УССР не указанных (Я. М. Брайнин), или суждение, что отдельные смягчающие обстоятельства и даже их совокупность в обычной (типичной) их выраженности не могут служить основанием для применения ст. 44 УК УССР (В. Я. Таций), в практике не находят своего подтверждения.

Широкое применение ст. 44 УК означает, на что не раз обращалось внимание, расхождение в оценке степени общественной опасности конкретного преступления со стороны суда и той оценки, которая дана законодателем в типовой санкции соответствующей статьи УК. Низшие пределы санкций в ряде случаев оказываются завышенными. Поэтому следует согласиться с Н. Ф. Кузнецовой и Г. А. Кригером, которые предлагают снизить минимальные пределы санкций в такого рода случаях[1037].

В целом следует заметить, что проблема наиболее оптимальных санкций, которые должны быть предусмотрены за отдельные преступления, до сих пор в науке не решена и требует дальнейших исследований, опирающихся на социологические обобщения.

Однако наряду с совершенствованием санкций необходимо поставить вопрос и об изменении самой ст. 44 УК (ст. 37 Основ). Здесь для обсуждения могут быть предложены два варианта. Первый может быть сформулирован как аналог соответствующей нормы УК НРБ. По ст. 55 УК НРБ назначение наказания ниже низшего предела или переход к другому, более мягкому наказанию возможны «при наличии исключительных или многочисленных смягчающих обстоятельств, в случаях, когда даже наиболее легкое из наказаний, предусмотренное в законе, окажется несоразмерно тяжким». Обращает на себя внимание, что исключительные обстоятельства не отождествляются со смягчающими, а выделены наряду с ними. Следовательно, применение этой статьи возможно при наличии хотя бы одного исключительного или совокупности (по терминологии Уголовного кодекса - многочисленных) смягчающих обстоятельств. Такая редакция более гибкая, охватывает большее число ситуаций, чем буквальный текст ст. 44 УК. Далее, введен, что весьма важно, ограничительный критерий: данной нормой руководствуются лишь тогда, когда наиболее легкое наказание, указанное в санкции закона, оказывается несоразмерно тяжким. Такой ограничительный критерий полезно прямо указать и в ст. 44 УК.

Может быть предложено и другое решение вопроса: исходя из сложившейся практики, устранить из текста закона обрисовку обстоятельств как исключительных, ограничившись указанием лишь на смягчающие обстоятельства. В этом последнем случае редакция предлагаемой нормы могла бы быть следующей: «Суд, учитывая смягчающие обстоятельства, личность виновного и приведя соответствующие мотивы в приговоре, может назначить наказание ниже низшего предела, предусмотренного законом за данное преступление, или перейти к другому, более мягкому виду наказания, если даже наиболее легкое из наказаний, указанных в законе, окажется несоразмерно тяжким».

При комментировании ст. 44 УК УССР был высказан взгляд, что данная норма не может применяться по делам о тяжких преступлениях[1038]. Но такое утверждение неосновательно ограничивает применение данной статьи и находится в противоречии с практикой, которая определяет наказание в порядке ст. 44 УК по делам о таких тяжких преступлениях, как разбой, взяточничество, изнасилование и др. Кроме того, именно в санкциях, предусмотренных за тяжкие преступления, как правило, указывается низший предел (они построены по типу «от - до»), отступить от которого в порядке ст. 44 УК суд только и может. Поэтому при наличии указанных в ст. 44 УК оснований она в принципе может быть применена по любому делу, при осуждении за любое преступление, в том числе и тяжкое. Однако чем более тяжким является преступление, тем более весомыми и убедительными должны быть основания ее применения.