84. Законодательные постановления по этому предмету
84. Обращаясь к рассмотрению постановлений отдельных законодательств по данному вопросу, мы встретим между ними также весьма существенные различия, причем большинство весьма ограниченно допускают уголовное преследование преступных деяний, учиненных за пределами страны.
Так, Кодекс французский только после Закона 27 июня 1866 г. установил ответственность французов за преступления или проступки, учиненные за границей, а иностранцев наказывает только за весьма немногие преступления, направленные против Франции, и лишь по некоторым специальным законам - за нарушения[1]. Столь же ограниченными представляются постановления Бельгийского уложения и Закона 17 апреля 1878 г., допускающего, впрочем, преследование иностранца за преступление, учиненное им за границей, но в соучастии с бельгийцем, а Кодекс германский, даже после Новеллы 1876 г., сохранил в ї4 как бы руководящее положение, что "за преступления и проступки, учиненные за границей, по общему правилу не возбуждается уголовное преследование", а затем устанавливает ответственность германских подданных - а) безусловно за мятеж и измену (Hoch und Landesverrath), подделку денежных знаков, преступления или проступки по службе дипломатической за границей и за некоторые специальные нарушения[2], а затем б) условно за все прочие преступления и проступки, а именно: если они воспрещены по законам места учинения и учинивший не был за них привлечен к ответственности. Иностранец же может отвечать только в случаях, указанных выше для немецких подданных под литерой "а"; и, сверх того, в других случаях, если виновный по учинении деяния сделался германским подданным. Далее пошла в смысле принятия космополитического принципа Германия в Законе о взрывчатых веществах 1884 г. Весьма близко по своим началам к Германскому уложению стоит Голландский кодекс, допускающий ответственность иностранцев только за учиненные ими за пределами Голландии посягательства на ее государственные интересы, с прибавлением еще случаев морского разбоя. Гораздо далее, приближаясь к космополитической теории, идет Австрийское уложение, а из новых - Венгерский кодекс, определяя ответственность не только туземцев, но и иностранцев за преступления и проступки, учиненные за границей, как скоро эти деяния воспрещены по законам места учинения и виновные не были за них судимы и наказаны и не могут подлежать выдаче; преследование возбуждается только по предложению министра юстиции. Такую же систему проводит Итальянское уложение, ставя объем и условия преследования деяний, учиненных за границей, в зависимость от размеров установленного за эти деяния по Итальянскому уложению наказания, а равно и Норвежский проект[3]. Напротив того, крайним представителем теории территориальной и поныне является Англия, допускающая ответственность только за убийство, а равно и Североамериканские Штаты.Наш Свод законов ставил общее положение, что "российские подданные, в других государствах пребывающие, в случае уголовных преступлений судятся и наказываются по законам той страны, где ими учинено преступление" (ст. 189 по изд. 1842 г.), а затем для русских подданных, бежавших после совершения преступления в Россию или нам выданных, Свод допускал широкую ответственность, а именно за все преступления так же, как если бы они были совершены в пределах России.
Уложение о наказаниях 1845 г. развило и систематизировало эти положения, и его постановления могут быть изображены в виде следующей схемы. Преступные деяния, учиненные за пределами России: русским подданным 1) против прав державной власти России; наказуемы (ст. 173) 2) против целостности, безопасности и благосостояния России; 3) против прав российских подданных 1) против верховной власти того государства, в котором он находился; наказуемы (ст. 174) 2) против прав подданных того государства или иного иностранного государства иностранцем 1) против прав державной власти России; наказуемы (ст. 172) против прав российских подданных против иностранного государства или иностранцев не наказуемы, за исключением тех деяний, о которых заключены с иностранными государствами международные договоры (ст.
172, примеч.)[4] Объем ответственности по Уложению 1845 г. за деяния, учиненные за границей, представлялся весьма неопределенным. Ответственность допускалась только за преступления в смысле Уложения 1845 г., т. е. за посягательства на права, но не за посягательства на постановления, ограждающие права, т. е. не за полицейские нарушения; отступление допущено только по Закону 1893 г. Далее, из посягательств на права отдельных граждан почитались ненаказуемыми посягательства на права иностранцев, совершенные иностранцами, поскольку (по Закону 1893 г.) не содержалось иных постановлений в трактатах.При государственных преступлениях самый широкий объем установлен относительно наказуемости посягательств русских подданных на интересы Российского государства, так как в этом случае они наказывались за посягательство не только на государственный строй, но и на целостность, безопасность и благосостояние России; следовательно, благодаря неопределенности редакции, под эти постановления могли быть подводимы и посягательства на порядок управления и даже на права и доходы казны. Во всех прочих случаях были наказуемы только посягательства на державные права государства, т. е. посягательства на ниспровержение существующего в данной стране государственного порядка. При этом закон наш наказывал подобные попытки независимо от формы правления, против которой они направлялись.
В общем, Уложение 1845 г. в своих постановлениях всего ближе подходило к теории реальной, но Закон 1899 г. внес значительную примесь теории космополитической.
По действующему Уголовному уложению схема ответственности представляется несколько в ином виде: Преступные деяния, учиненные за пределами России: русским подданным тяжкое преступление или преступление наказуемы проступок, если есть особые о том договоры наказуем тяжкое преступление наказуемо иностранцем преступление, коим виновный посягал на право российского подданного или на имущество или доходы российской казны наказуемо преступление или проступок, если есть особые о том договоры наказуемы[5] Таким образом, здесь главным признаком наказуемости ставится не свойство нарушенных интересов, а важность учиненного деяния, а потому, например, всякое тяжкое преступление, учиненное за пределами России, может быть наказуемо по нашим законам, кто бы ни был виновный и против кого бы данное деяние ни направлялось; преступление, если оно совершено нашим подданным, или против прав нашего подданного, или против имущества и доходов русской казны; и, наконец, проступки наказуемы, если они совершены нашими подданными или иностранцами и относительно сего заключены особые трактаты с тем государством, в коем нарушение совершилось.
Сверх того, закон допускает в ст.
10 п. 4 еще одно общее исключение, а именно, что не могут быть преследуемы и наказываемы в России те преступники, относительно коих не допускается, согласно договорам, выдача, т. е. иностранцы, учинившие за границей преступления и проступки политические.
________________________________________
[1] Ср. подробный разбор этих постановлений у Carraud, ї 142 и след.; Molinier; для Бельгии Thiry, № 443 и след.
[2] Ср. перечень Листа.
[3] Ср. сопостановление различных законодательств у Swinderer.
[4] Постановления о наказуемости внесены Законом 8 марта 1893 г.
[5] К нарушениям приравниваются и проступки, в трактатах указанные, хотя бы они и не подходили под вторую категорию.