Введение
Среди многих других новелл, которые были включены в Уголовный кодекс РФ 1996 г., особенно заметно расширение перечня обстоятельств, исключающих преступность деяния. Обоснованность подобного шага была очевидной: действовавшее ранее уголовное законодательство называло в качестве таковых лишь необходимую оборону и крайнюю необходимость, значительно отставая от достижений юридической науки.
Поэтому решение отечественного законодателя остается только приветствовать.Однако подобное нововведение имело и оборотную сторону: потребовалось адаптировать или заново пересмотреть имевшиеся ранее научные представления применительно к соответствующим нормативным конструкциям современного законодательства. Этого же требуют и интересы практики, поскольку для успешного фактического применения “новых” обстоятельств, исключающих преступность деяния, необходимо их предварительное теоретическое осмысление.
Одним из обстоятельств, исключающих преступность деяния, включенных в Уголовный кодекс 1996 г., является исполнение приказа или распоряжения (ст. 42). Нельзя сказать, что отечественный законодатель впервые обратил на него внимание: достаточно проанализировать дореволюционное российское законодательство. Подобные нормы появились в разработанном при Петре I Артикуле воинском 1715 г., постоянно совершенствовались и окончательно оформились в Уголовном уложении 1903 г.[1] После 1917 г. естественный процесс развития был прерван, что во многом предопределило нынешние проблемы с применением данного обстоятельства.
Современные подходы к рассматриваемой проблеме были заложены ведущими отечественными юристами еще в дореволюционное время. Они прекрасно понимали, что приказ может быть использован (и особенно это касается военной службы) для принуждения подчиненного к совершению противоправного деяния. Данный факт вызывал у них глубокую обеспокоенность.
Известный российский ученый-юрист А. Кистяковский писал: “Подчиненный обязан не безграничным, слепым и пассивным повиновением своему начальнику, а повиновением в пределах закона, рассудительным и отдающим себе отчет, почему должно исполнить то или другое приказание. Таким образом, в уголовном отношении должно различать два рода приказаний: а) приказания, носящие признаки законных, и б) такие, которые лишены таковых признаков. Если приказание исходит от начальника, под властью которого находится подчиненный, обязанный ему в данном случае повиноваться; если предмет сего повеления относится к кругу обязанностей обоих; если нет точного закона, который бы запрещал специальную меру этого повеления; если, наконец, повеление это издано с соблюдением формальностей, предписанных законом, то вся ответственность падает на того, кто дает его, а не того, кто приводит в исполнение”[2]. Автор обращается к одной из центральных проблем исполнения приказа, а именно в каком случае приказ обязателен для подчиненного. В этом смысле предложенные А. Кистяковским критерии сохраняют свое значение до сих пор.Кроме того, А. Кистяковский считал, что приказ, содержащий указание о совершении общеуголовного преступления, ни при каких обстоятельствах не может служить обстоятельством, исключающим ответственность подчиненного. Вместе с тем, если во исполнение приказа совершается должностное преступление, то это может устранить ответственность исполнителя, “если он сам обязан был законом принимать участие в распоряжении на данный случай и отвечать за его противозаконность”[3].
Примерно на тех же позициях стоял и В. Спасович, который тоже выступал против исключения уголовной ответственности лица, совершившего преступление во исполнение приказа: “В обществе нет властей безусловных, которые превращали людей в простые бессмысленные машины. Всякая власть в общежитии имеет свое законное основание, свои законные пределы. Коль скоро лицо, пользующееся этой властью, превышая ее пределы, отдает противозаконный приказ, которого противозаконность очевидна, то подчиненный не обязан его исполнять, а если исполнит, то подлежит ответственности.
Для него существует вменение, а то обстоятельство, что он был только исполнителем данного ему приказа, может иметь влияние только уменьшающее вину и смягчающее наказание, но не доходящее до безнаказанности его поступка”[4]. Специально останавливался В. Спасович на проблеме подчинения приказу в военной службе. Он критиковал высказывавшееся в то время мнение о том, что военнослужащий не может отвечать за последствия полученного от командира приказа. Это мнение было основано и на нормативной базе того времени: В. Спасович приводит примечание к ст. 274 тогдашнего военно-уголовного устава, которое закрепляло, что подчиненный обязан в точности исполнять приказания начальства, не допуская никаких рассуждений, поскольку отвечает за отданный приказ сам начальник, а подчиненный – лишь за его точное исполнение. В. Спасович считал, что несостоятельность буквального толкования этого правила может быть доказана доведением его до абсурда: в таком случае следовало освободить от ответственности, скажем, солдата, убивающего по приказу своего офицера главнокомандующего или стреляющего в мирно гуляющих людей.Исходя из этого В. Спасович делал вывод: “Следовательно, и солдат должен отличать приказ от приказа, обязанность от обязанности; и он не простая машина, а самосознательное лицо. Он подчинен весьма строгой дисциплине и как всякий подчиненный обязан предполагать, что отдаваемый ему приказ законен, и содержание его превышает власть приказывающего, то само исполнение его солдатом преступно, а приказ этот не может служить причиной невменения”[5].
К сожалению, в нашей стране долгое время господствовало другое правило: “Приказ командира – закон для подчиненных”, причем это положение Дисциплинарного устава Вооруженных Сил СССР суды нередко переносили и на другие сферы общественной жизни, только слово “командир” заменялось на “начальник”, “руководитель”, “директор” и т.п. О последствиях такого подхода, отразившихся на психологии сотрудников правоохранительных органов, убедительно свидетельствуют данные проведенного автором исследования: 41,1 % опрошенных сотрудников органов внутренних дел считают, что любой приказ начальника должен исключать уголовную ответственность подчиненного за деяния, совершенные в соответствии с этим предписанием.
Такая ситуация сложилась во многом по причине слабой разработанности всей совокупности норм, затрагивающих в той или иной степени исполнение приказа (распоряжения).Данное учебное пособие призвано расширить знания обучающихся уголовному праву по спорным вопросам применения такого обстоятельства, исключающего преступность деяния, как исполнение приказа или распоряжения. Для наиболее эффективного использования пособия необходимо предварительно изучить общие положения, касающиеся всех обстоятельств, исключающих преступность деяния, рассмотреть ст.ст. 37-42 УК РФ, повторить учебный материал, относящийся к теме “Субъективная сторона преступления”. Следует также учитывать нормативный материал других отраслей права, регламентирующий вопросы исполнения приказов или распоряжений.