Воинский Устав о наказаниях (изд. 1868 г.)
посвящает давности 102 -104 ст. В общих чертах устав этот придерживается системы усвоенной уложением. Видоизменения им допущенные обусловливаются характером некоторых специально военных проступков и наказаний с ними сопряженных.
"102 ст.
Наказание отменяется за давностью; 1) Когда со времени учинения преступления, за которое определяется смертная казнь, или ссылка в каторжные работы или на поселение или же заточение в крепости, прошло десять лет и когда во все cиe время то преступление не сделалось гласным, т. е. когда по оному не было никакого делопроизводства, или следствия, ниже донесения или жалобы, извета или иного показания или же когда в течение тогож времени, т. е. полных со дня содеяния преступления десяти лет, виновный в оном, не смотря на произведенное следствие, не был обнаружен.2) Когда со времени учинения законопротивного деяния, за которое определяется ссылка на житье в Сибирь или отдаленные, кроме Сибирских, губернии, или отдача в военно-исправительные роты, прошло восемь лет и когда также во все то время законопротивное деяние не сделалось гласным, или же когда виновный в оном, несмотря на произведенное следствие, в течение тогож времени не был обнаружен.
3) Когда со времени учинения законопротивного деяния, за которое определяется разжалование в рядовые, или заключение в крепости с лишением некоторых прав и преимуществу или исключение из службы, или же отставление от оной, а также одиночное заключение по первым трем степеням, прошло пять лет, и когда преступление во все cиe время не сделалось гласным, или же когда виновный в оном, не смотря на произведенное следствие, в течение тогож времени не был обнаружен.
4) Когда со времени учинения законопротивного деяния. за которое определяется заключение в крепости, с ограничением некоторых лишь прав и преимуществ по службе, или содержание на гауптвахте, или лишение нашивок и других знаков отличия, или одиночное заключение по последними, двум степеням, или денежные взыскания, прошло три года и когда законопротивное деяние во все cиe время не сделалось гласным, или виновный в оном следствием в течение тогож времени не был обнаружен.
В преступлениях и проступках общих военнослужащим с лицами гражданского звания, учиненных независимо от службы, сроки давности исчисляются на основании общих уголовных законов."
Не приступая к подробному рассмотрению этой статьи, укажем только.
на одну особенность резко отличающую ее от Уложения и от большинства современных кодексов. Преступления, за который Воинский Устав определяет смертную казнь, погашаются в необычайно краткий десятилетний срок.Ст. 103 постановляет; "что сверх изъятий, установленных общими уголовными законами (см. ст. 161 и 162 Уложения), сила постановлении о давности не распространяется также на побеги нижних чинов".
Законодательство наше не распространяет давность на дезертирство не потому, что причисляет его к преступлениям длящимся, а потому, что преступление это по своему существу не может быть безгласным Так, государственный совет мнением, Высочайше утвержденным 11 июня 1829 года положил, что "так как манифест 1775 года повелевает предавать забвению такие преступления, кои в течении 10-ти лет остались в безгласности; но побеги нижних воинских чинов, сколько бы долго они не продолжались, в безгласности не остаются; ибо не токмо о сем тотчас же объявляется от начальства, да и во все время продолжения побега дезертир преследуется розысканием местных полиций".
V. Яневичу-Яневскому*(101) кажется неправильным нераспространение нашим законодательством, давности на дезертирство, С теоретической точки зрения, мы с ним совершенно согласны; но, придерживаясь при разрешении этого вопроса воззрения на давность, усвоенного уложением, нельзя не изъять от ее действия побега воинских чинов. Г. Яневич-Яневский находит, что ссылка государственного совета на гласность побега не убедительна, и что отсутствие в течении давностного срока производства в смысле действительной "следственной или судебной функции" (пассивное розыскание присутственных мест он производством не признает), не может иметь последствием исключения давности. Было бы, думается, гораздо проще изъятие дезертирства от давности объяснять тем, что побег со службы всегда предполагает обнаружение виновного, и что, следовательно, всякая ссылка на давность с тем вместе становится невозможною.
Последняя из статей Воинского Устава, посвященных давности, предусматриваем случай применения ее к некоторым исключительно военным нарушениям. Так ст.
104 определяет, что "в преступлениях и проступках по службе, которые могут быть обнаруживаемы начальством только при инспекторских смотрах или ревизии дел, давность считается со времени окончания смотра или ревизии".Окончив обзор постановлении отечественная) права о давности, посмотрим какие начала наше законодательство кладет в ее основу. По мнении редакторов Уложения, давность "во всех законодательствах установляется сколько по невозможности открыть следы противозаконного деяния и изобличить виновного по истечении долгого времени, столько и из сострадания и снисхождения к человеку, который, впав однажды в преступление, после сего в продолжении многих лет вел жизнь честную и безукоризненную. При сем должно заметить, что чем важнее преступление, т. е. чем важнее нарушенное преступником право, или чем более было от сего вреда и опасности, тем глубже и продолжительнее следы преступления, и тем удобнее они к отыскании, и также, что чем более преступление зловредно и важно, чем более оно доказывает порочность и развращение нравов виновного, тем менее он имеет права на сострадание и снисхождение. Так, например, и сего, как кажется, нет нужды доказывать убийство, зажигательство и подобные сему злодеяния оставляют более следов и суть последствие большей прочности преступника, нежели маловажное воровство или обман. Из сего следует ясно, что и установление разных мер давности, смотря по важности совершенного противозаконного деяния, сообразно с обоими основаниями самого закона о давности в делах уголовных, т. е. и с удобностию суда, и с требованиями справедливости".
Это воззрение на существо давности, воспроизведено почти текстуально, с самой незначительной перефразировкой, кассационным решением по делу полковника Суходольского, коллежского советника Потулова и титулярного советника КорибутКобутовича (1870 г. N 278),
Имея в виду посвятить следующую главу исключительно вопросу об основаниях давности и желая избегнуть излишних повторений, ограничимся только несколькими замечаниями.
Редакторы Уложения, как видно из вышеприведенной выдержки, основывают давность, как на трудности ведения процесса по истечении продолжительного времени, так и на сострадании к исправившемуся преступнику*(102). Но, признав исправление виновного основанием давности, редакторы Уложения ошиблись не только в теоретическом отношении, но и впали в серьезное противоречие, не придав по примеру баварского кодекса, всякому новому преступлению значения обстоятельства, прерывающего течение давности. Далее, говоря о необходимости установить должное соотношение между продолжительностью давностного срока и тяжестью преступления, они указали на некоторые несомненно верные соображения, но вместе с тем допустили никоторую неточность, утверждая, что, чем важнее преступление, тем более, оно доказываешь порочность и развращенность виновного. В большинстве случаев положение это хотя и оказывается правильным, но безусловно верным признать его все-таки нельзя. Так, практика уголовных судов показывает, что убийство не редко совершается под влиянием минутной вспышки, а какая-нибудь кража-по привычке. Мучение совести, сознание величины содеянного зла могут несравненно более способствовать нравственному возрождение преступника в первом случае, чем во втором. Давность погашающая преступления тяжкие должна быть продолжительнее давности мелких нарушений, но не вследствие гадательных предположений о высшей степени нравственной порочности виновных, а потому, что преступление тяжкое возмущает в высшей степени общественное спокойствие и вызывает более строгую и продолжительную реакции со стороны карающего правосудия*(103).В изложенном нами кратком очерке законодательных определений о давности мы имели в виду представить в самых общих чертах характер и значение постановлений о давности в современных нам кодексах. Более подробное изложение всех частных вопросов читатель найдет в догматической части нашего исследования.