§1. Субъект преступления как критерий классификации посягательств против правосудия
В главе 31 УК РФ содержатся 23 статьи. Регламентируемые последними преступные посягательства имеют не только общие черты, но, естественно, и различия. В то же время есть признаки, которые одним составам преступления присущи, а в других они отсутствуют.
Это, видимо, и служит основой для классификации преступлений, ответственность за которые предусмотрена в рассматриваемой главе Уголовного кодекса.Долгое время в юридической литературе в качестве основания построения группировки преступлений против правосудия избиралась общность признаков субъекта посягательства.
Безусловно, что классификация по данному признаку имеет не только теоретическое, но и практическое значение. Она, во-первых, помогает сориентироваться, от кого именно защищено правосудие посредством уголовно-правовых ограничений, и, соответственно, правильно определить лицо, подлежащее уголовной ответственности за конкретное посягательство.
Во-вторых, она позволяет увидеть и некоторые недостатки уголовного закона. Так, не всегда оправдано произведенное законодателем объединение в одной части статьи Особенной части
УК нескольких составов преступлений. Речь идет о тех случаях, когда один из ассоциированных составов включает в себя качества специального субъекта, а другой — нет. Подобное объединение нежелательно, ибо при толковании уголовно-правовой нормы правоприменитель может ошибочно предположить наличие в той или иной законодательной конструкции признаков, которыми она [конструкция] не обладает. Это, собственно говоря, уже происходит в теории при характеристике составов преступлений, описанных в ч. 2 ст. 312, ст. 315 УК.
Кроме того при конструировании санкций за посягательства на один и тот же объект не учтено должным образом, в какой мере это посягательство связано со злоупотреблением специальными полномочиями или игнорированием должностных обязанностей. А.А. Нечепуренко правильно, на наш взгляд, в качестве одного из правил построения санкций за преступления против правосудия называет следующее.
«В тех случаях, — отмечает он, — когда субъектом преступления является работник правоохранительных органов, в санкциях должно указываться как дополнительное наказание лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью 1.В свете сказанного невозможно, думается, привести веские аргументы для оправдания того, что в санкциях действующего УК обязательное лишение права лиц, совершивших преступление против правосудия с использованием служебного положения, выглядит скорее как исключение, чем правило. Таким исключением служат ч.ч. 2 и 3 ст. 303 и ст. 315 УК РФ. Еще в двух санкциях (ч. 3 ст. 294, ст. 304 УК РФ) это дополнительное наказание названо в качестве факультативной меры. Совсем не объяснимым выглядит отсутствие указания на лишение права в ст.ст.
299—302, ст. 305 УК РФ.
Разумеется, группируя преступления против правосудия с учетом общности признаков субъекта преступления, необходимо стремиться выдержать единство основания классификации. Как представляется, достигнуто это не было.
Анализ различных позиций, касающихся классификации преступлений против правосудия, привел нас к выводу, что такие группировки произведены на основе не одного, а нескольких критериев, характеризующих разнопорядковые качества субъекта: 1) наличие специальных признаков; 2) отнесение к должностным лицам правоохранительных органов; 3) наличие обязанности содействовать правосудию; 4) возложение обязанности подвергнуться мерам принуждения или исполнить их 2.
Требование же единства критерия при построении классификации предполагало, на наш взгляд, осуществление не простой, а сложной группировки. Давно ведь уже было сказано П.П. Пусторослевым: «Где много глубоких различий между классификационными явлениями, там необходимо должна быть и многоступенчатая классификация»3.
В практическом отношении первоначально важно отделить преступления против правосудия, совершаемые специальным субъектом, от тех посягательств, которые могут быть осуществлены лицами, обладающими лишь общими признаками.
Последняя группа при этом оказывается не слишком многочисленной. Сюда относятся преступления, предусмотренные в ч.ч. 1 и 2 ст. 294, ст.ст. 295—298, 304, 309 УК РФ, а равно ст. 315 в части воспрепятствования исполнению судебного акта.В свою очередь преступления, совершаемые в сфере правосудия специальными субъектами, могут подвергаться дальнейшей классификации с учетом тех особых качеств, которыми наделены их исполнители.
Можно увидеть, что большую часть этих качеств характеризует наличие у лица дополнительных обязанностей или полномочий. Лишь для субъекта укрывательства необходимо отсутствие признаков близкого родства или супружеских отношений, о чем свидетельствует примечание к ст. 316 УК РФ. Думается, что укрывательство поэтому может быть обособлено от других посягательств против правосудия, совершаемых специальными субъектами. Оставшиеся же такие преступления представляется целесообразным разбить на две группы:
совершаемые лицами, использующими свои служебные полномочия (ч. 3 ст. 294, ст.ст. 299—302, ч.ч. 2 и 3 ст. 303, ст.ст. 305, 311, ч. 1 ст. 312 (в части осуществления банковских операций с денежными средствами, на которые наложен арест), ст. 315 (в части злостного неисполнения судебного акта);
совершаемые иными лицами (иные преступления со специальным субъектом за исключением укрывательства).
В дальнейшем последние могут быть также подразделены на две подгруппы:
совершаемые лицами, призванными содействовать органам правосудия (ст.ст. 307, 308);
совершаемые лицами, в отношении которых применена мера наказания, мера процессуального принуждения или возложена дополнительная обязанность на основании процессуального закона, не связанная с содействием правосудию (ст.ст. 310, 312—314).
Дальнейшей классификации могут быть подвергнуты и преступления, совершаемые лицами, использующими свои служебные полномочия. Ведь особую опасность представляют случаи, когда преступные посягательства против правосудия совершают работники органов, призванных решать стоящие перед правосудием задачи, а также лица, осуществляющие правозащитную функцию. Эти преступления следует обособить от преступных посягательств против правосудия, совершаемых лицами, использующими иные служебные полномочия. Именно о первой подгруппе преступлений в юридической литературе принято говорить как о преступлениях, «совершаемых изнутри».