2. Соучастие особого рода

1. Соучастие особого рода охватывает несколько различных ^

видов совместной преступной деятельности, каждый из ко-

торых в статьях Особенной части обозначен общими для

данного вида признаками.

опасность совместного посягательства на определенное пра-

воохраняемое благо и связаны как с объектом, поставлен-

ным под защиту уголовного закона, так и со степенью спло-

ченности и скоординированности действий соучастников.

Так, в одних случаях 'законодатель считает достаточным

для ответственности за совместное причинение вреда нали-

чие группы лиц, действовавших сообща, в других - нали-

чие группы лиц, действующих по предварительному сгово-

ру, и, в третьих - группы лиц, образовавших стойкое пре-

ступное сообщество. Именно в этой третьей разновидности,

учитывая ее особую опасность, связанную с постоянной го-

товностью к действию, законодатель переносит окончание

преступления на более раннюю стадию и устанавливает от-

ветственность как за оконченное преступление-за сам

факт образования такого преступного сообщества. К соуча-

стию особого рода относятся и случаи организаторской, под-

стрекательской или пособнической деятельности, ответствен-

ность за которую прямо, как за самостоятельное преступле-

ние, предусмотрена статьями Особенной части УК (ст. ст. 64,

169, 208, 209 и др. УК УССР). Общим для всех этих случаев

совместной деятельности является, следовательно, то, что

ответственность за них установлена непосредственно статья-

ми Особенной части как за самостоятельные преступления.

Отличительным же признаком этих разновидностей со-

участия особого рода является степень их общественной

опасности, получающая свое выражение в конструкции

состава, отражающей большую или меньшую сплоченность

сообща действующих для достижения одной преступной це-

ли лиц.

ления, даваемая законодателем,- это не плод умозритель-

ных построений, а результат обобщения наиболее типичных

случаев совместного посягательства на определенные пра-

воохраняемые блага, т. е. плод анализа определенной кри-

минологической реальности, проводимого как с позиций

криминологии, так и социальной психологии.

При насильственных преступлениях, например, сам факт

объединения усилий нескольких лиц для достижения одного

преступного результата существенно повышает как опас-

ность самого нападения, так и вероятность осуществления

поставленных соучастниками перед собой целей. Но на-

сильственные преступления по общему правилу импульсив-

ны. Умысел на их совершение возникает нередко лишь на

месте совершения преступления, когда возможность для

предварительной договоренности отсутствует. Если объеди-

нение усилий нескольких лиц для посягательства на опре-

деленное правоохраняемое благо достаточно распространено

и сам факт объединения усилий уже представляет угро-

зу этому благу, законодатель предусматривает его в каче-

стве квалифицирующего признака, вводя его в конструк-

цию квалифицированного состава такого преступления.

2. В действующем законодательстве признак совершения

преступления группой лиц предусмотрен в четырех соста-

вах: изнасилование (ч. 3 ст. 117 УК УССР), удовлетворение

половой страсти в извращенных формах (ч. 2 ст. 118), не-

повиновение (п. <б> ст. 232 УК УССР) и сопротивление на-

чальнику или принуждение его к нарушению служебных

обязанностей (п. <б> ст. 234 УК УССР). Группа, как ква-

лифицирующий признак при совершении этих преступле-

ний, не требует предварительной договоренности участвую-

щих в посягательстве лиц. Для признания того, что эти пре-

ступления совершены группой, достаточно установить, что

в их совершении участвовали два или более лиц, каждый

из которых знал о присоединившейся деятельности своих

соучастников и согласовывал с их действиями свои, и что

все они, стремясь к общей цели, выполняли действия, охва-

тываемые объективной стороной конкретного состава.

В отличие от насильственных преступлений, характери-

зуемых с субъективной стороны, как правило, внезапно воз-

никшим умыслом, корыстные преступления, обычно, пре-

думышленны. Любое лицо, посягающее на социалистиче-

ское имущество или личное имущество граждан, за редким

исключением, всегда заранее замышляет совершить это

преступление. В корыстных преступлениях эмоциональный

фактор, предопределяющий умысел на преступление в на-

сильственных посягательствах, отсутствует или почти от-

сутствует. В то же время рассудочный фактор в умысле

представлен в полной мере. И поэтому, замышляя преступ-

ление против собственности, лицо отлично сознает, что-

объединение его усилий с усилиями других в целях дости-

жения желаемого способно обеспечить больший успех <де-

ла>. Более того, без такого объединения усилий многие

преступления против собственности, особенно социалисти-

ческой, вообще невозможны. Именно поэтому удельный вес

посягательств, совершаемых объединенными и заранее со-

гласованными усилиями нескольких лиц, в преступлениях

против собственности намного выше, чем в других преступле-

ниях. Это со всей определенностью было подтверждено как

приведенными выше материалами конкретно-социологиче-

ских исследований, так и анализом судебной практики.

3. Посягательства на социалистическую или личную соб-

ственность по общему правилу связаны с распределением

исполнительских функций между соучастниками. Дости-

гнуть этого без предварительной договоренности между ни-

ми нельзя. Поэтому законодатель в качестве квалифицирую-

щего признака по этой категории посягательств выделяет

признак их совершения <по предварительному сговору груп-

пой лиц>. Помимо преступлений против социалистической

собственности (ч. 2 ст. ст. 81-84, 86 УК УССР) и личной

собственности граждан (ч.

этот квалифицирующий признак назван еще в ст. 155 УК

УССР (обман покупателей), ст. 155' УК УССР (обман

заказчиков), ч. 2 ст. 223 УК УССР (хищение огнестрельно-

го оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ), ч. 2

ст. 229 ' (незаконное изготовление, приобретение, хранение,

перевозка, пересылка или сбыт наркотических веществ) и

ч. 2ст. 229 2 (хищение наркотических веществ).

4. Из сказанного вовсе не следует, что другие преступле-

ния не могут быть совершены сообща несколькими лицами.

И умышленное убийство, и хулиганство, и любое другое

умышленное преступление могут быть совершены совокуп-

ными усилиями нескольких лиц. Об этом наглядно свиде-

тельствует и практика борьбы с преступностью. Однако за-

конодатель с учетом распространенности групповой формы

совершения конкретных видов преступлений, значения груп-

пы для их совершения не счел нужным выделять в качестве

квалифицирующего, т. е. более опасного состава, тот, в ко-

тором преступный результат достигается совместными уси-

лиями двух или более лиц, полагая, что повышенная опас-

ность групповой деятельности по этим преступлениям мо-

жет быть учтена в пределах санкции этих статей. Более

того, если для совершения какого-либо преступления специ-

ально была создана группа лиц-организованная группа,

то закон предписывает учитывать это обстоятельство как

отягчающее ответственность соучастников (п. 2 ст. 41 УК

УССР).

В уголовно-правовой литературе в последнее время вно-

сятся предложения о включении в законодательство квали-

фицированных по признаку группового их совершения со-

ставов умышленного убийства, хулиганства и т. д. Думает-

ся, однако, что эти предложения недостаточно обоснованы.

И дело здесь не только в относительно незначительной

распространенности группового способа совершения этих

преступлений, но прежде всего в криминологической оцен-

ке значения этого способа для повышения общественной

опасности конкретного преступления.

опасности умышленного убийства, например, такова, что при

совершении его даже одним лицом законодатель предус-

матривает в качестве верхнего предела наказания макси-

мальную меру, установленную в уголовном законе. Естест-

венно, что при групповом убийстве суд с учетом конкрет-

ных обстоятельств дела может всегда применить этот

максимум. Следует, однако, отметить, что и при убийстве,

совершенном одним лицом, суды часто используют макси-

мум. Поэтому формулирование квалифицированного соста-

ва э-гого преступления могло бы только повысить или вооб-

ще исключить минимальный предел наказания за умышлен-

ное убийство. А это неизбежно ограничило бы возможность

суда в индивидуализации наказания отдельным участни-

кам группового убийства с учетом их индивидуального

вклада в причинение такого результата. При хулиганстве

же степень общественной опасности определяется самим

характером этих действий, поскольку для состава хулиган-

ства наступления каких-либо последствий не требуется.

При таких условиях групповое совершение хулиганских

действий само по себе общественной опасности этого пре-

ступления повысить не может. Если же последствием хули-

ганских действий будет причинение какого-либо вреда, то

наступившие последствия (например, убийство) дадут са-

мостоятельную квалификацию этим действиям, а хулиган-

ские побуждения явятся лишь отягчающим обстоятельст-

вом, приводящим в ряде случаев к изменению квалифика-

ции.

5. Третьей разновидностью соучастия как йеПс^игп 541

^епепв являются преступное сообщество, а также органи-

зационные, подстрекательские и пособнические действия,

запрещенные сами по себе в Особенной части Уголовного

кодекса. В УССР это преступления, ответственность за ко-

торые предусмотрена статьями 56, 64, 69, 69,', 70, 71, 169,

1873, 208, 209, 229^ 2295 УК УССР.