90. Преступные деяния, по коим допускается выдача
90. Второй капитальный вопрос в учении о выдаче относится к определению круга тех преступных деяний, по поводу которых требование о выдаче может быть предъявлено.
Прежде всего, несомненно, что так же, как и относительно судимости у нас преступных деяний, учиненных за границей, принцип целесообразности не допускает расширения выдачи на все преступные деяния, как бы они ни были маловажны: нельзя себе представить применение выдачи и отсылки, положим, в Испанию из Петербурга лица, которое должно быть там судимо и наказано за маловажное нарушение.
Поэтому или в трактатах, или в законах о выдаче всегда определяются известные пределы преступных деяний, допускающих выдачу.Объем деяний, допускающих выдачу, устанавливается по двум системам. Наиболее распространенная в ныне существующих трактатах есть система перечневая, т. е. система исчисления в договорах всех тех преступных деяний, по поводу которых допускается выдача[1].
Но эта система представляет два существенных неудобства: во-первых, она совершенно произвольна, что уже видно из крайне разнообразного числа преступных деяний, упомянутых в отдельных трактатах, числа, колеблющегося, например, у нас между 7 и 27; во-вторых, по самой трудности определения в трактатах посредством простого наименования существа деяний, допускающих выдачу, и притом еще определения на общедипломатическом языке - французском.
"Определения отдельных преступлений в кодексах,- говорит объяснительная записка к действующему Уложению,- представляются настолько различными, что, например, сопоставление французского и русского текста наших трактатов вызывает значительные и почти неразрешимые юридические сомнения о характере деяний, входящих в этот перечень и допускающих выдачу. Так, во многих наших договорах из группы преступлений против жизни указывается на "assassinat" и "meurtre", термины, переводимые в русском тексте словами "убийство" и "умерщвление", вследствие чего возбуждается, например, сомнение в том, какие именно виды убийства, указанные в нашем Уложении, могут быть подводимы под понятие умерщвления, или в том, может ли на основании такого постановления допускаться выдача за отравление, детоубийство, сомнение, тем более естественное, что в других наших договорах эти последние деяния упоминаются самостоятельно.
Точно так же, например, почти во всех трактатах находится в перечне преступлений "vol avec circonstances aggravantes" - термин, переводимый в русском языке выражением "кража с отягчающими обстоятельствами", т. е. понятием, в действительности далеко не однозначащим с вышеприведенным термином французским, так как по большинству кодексов Западной Европы этому понятию соответствует не только тайное, но и открытое и даже иногда насильственное похищение чужой собственности, а согласно с терминологией нашего Уложения 1845 г. понятие кражи ни в каком случае не могло быть распространяемо ни на грабеж, ни на разбой. Поэтому при толковании подобных постановлений приходится или прибегать к произвольному расширению терминов, или даже к дополнительным трактатам"[2].По другой системе устанавливаются известные общие признаки в виде минимального наказания, например года или двух лет тюрьмы, или принадлежности деяния к известному классу преступных деяний, а затем указывается, какие деяния, хотя и входящие в эти пределы, не могут служить основанием выдачи.
Этой системы держится наше Уголовное уложение, допуская выдачу за тяжкое преступление или преступление, с тем, однако, чтобы в отдельных трактатах были определяемы более подробные ограничения.
При установлении такого общего предела дальнейшее различие будет зависеть от того, какое законодательство берется в расчет при конкретном определении этого предела. Если смотреть на выдачу как на акт юридической помощи, оказываемой государству, требующему выдачи, оценка сравнительной важности деяния может быть делаема с точки зрения государства, требующего выдачи[3]; если же смотреть на выдачу как на проявление субсидиарной карательной деятельности, то определение важности деяния может быть делаемо только с точки зрения государства выдающего, как этого требует, например, англо-американская практика; или же, наконец, как это принято во многих европейских трактатах, значение деяния определяется по совместному применению законов государства, требующего выдачи, и государства выдающего.
________________________________________
[1] Хотя, как замечает Гарро, французская, например, практика держалась всегда того взгляда, что перечень указывает только случаи, в коих выдача обязательна, но это не лишает государства права допустить выдачу и при обвинении в других преступных деяниях.
[2] Ср. подробно изложение вопроса у Martitz.
[3] Такое требование защищают Billot, Pasquale-Fiore, Liszt; из русских - Мартене.