§ 1.   Понятие коррупции

Начавшаяся реформа уголовного законодательства предполагает необходимость переосмысления устоявшихся уголовно-правовых норм, затрагивающих интересы личности, общества и государства.

Одним из таких институтов является коррупция. Данное понятие достаточно легко вошло в оборот речи и в повседневную жизнь. Появилось множество научных исследований и проблемных статей, касающихся коррупции.

Возникает вопрос: существовала ли ранее коррупция, или она как явление, зародилась на переходном этапе общества.

Достоверные факты и исторические материалы свидетельствуют, что коррупция имела место и до эпохи “нового мышления”.[1] “Старое мышление” прежнего строя допускало это явление в порядке вещей, если хотите, “в плановом порядке” с установлением негласных норм, где заметные отклонения как правило, карались.[2] Много говорилось о “западной” модели “беловоротничковой” преступности, продажности чиновников. Однако обюрокрачивание партийного и государственного аппарата привело к соединению в одном лице функций власти, хозяйственной деятельности и владения собственностью.

Социально-экономические преобразования показали, что госаппарат, который вроде бы обновился, так и продолжал удерживать власть, теперь уже присвоив собственность. Взяв на себя функции руководителя, он стал диктовать свои условия формирующимся хозяйствующим субъектам. Новая маска демократических преобразований была натянута на старую бюрократическую физиономию.

Ситуация усугублена относительным обнищанием государственных служащих, происходящих на фоне значительного “удорожания” государственных властных полномочий по распределению и контролю за материальными средствами и духовными ценностями, а также “цены той информации, которой в силу своего положения располагает государственный аппарат”.[1] Размер оплаты труда государственного служащего стал качественно несоразмерным с “ценой” тех объектов, которыми он в той или иной мере управляет.[2]

Впервые в криминологии была предпринята попытка дать понятие коррупции путем обозначения наиболее значимых признаков коррупции.

Не вызывает сомнения, что коррупция связана, с одной стороны, со злоупотреблением должностным лицом своим служебным положением, а с другой – обязательно с подкупом. Многие криминалисты отмечают, что, чем выше рост экономических преступлений, тем больше должностных лиц вовлекаются в сферу их совершения. Так, например, если в 1991 году за получение взятки в Кыргызстане были привлечены к уголовной ответственности 13 человек, то в 1995-1996 г. г. – 220 человек, что адекватно росту хищений чужого имущества.

В литературе вопросы коррупции рассматриваются часто в контексте с проблемами организованной преступности, пустившей свои корни в сферу экономики. Понятно, что усиление экономического влияния преступных группировок связано в первую очередь со стремлением к получению сверхприбыли, а затем и укреплению и легализации нажитых преступным путем материальных ценностей. Одним из механизмов деятельности таких групп является подкуп должностного лица. Известны случаи тесной “дружбы” мафии с МВД, сотрудники которого предупреждают о готовящихся милицейских операциях, продают ей оружие, помогают мафиози избежать преследования закона.[3] Сговор с таможенными службами дает возможность осуществления контрабанды наркотиков, оружия и нефти.[1]

Однако не исключаются случаи, когда наоборот должностное лицо властных структур, входя в преступный сговор, само фактически становится руководителем преступного сообщества, облагая данью более мелкие группировки либо занимаясь нелегальной коммерческой деятельностью.

Термин коррупция имеет несколько значений. В переводе с латинского - слово corruptio означает “ подкуп”. Поэтому чаще всего под коррупцией понимается подкупаемость и продажность чиновников (государственных должностных лиц), а также общественно-политических деятелей.

В Кодексе поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, принятом Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций 17 декабря 1979 года, сказано, что коррупция “охватывает совершение или несовершение какого-либо действия при исполнении обязанностей или по причине этих обязанностей в результате требуемых или принятых подарков, обещаний или стимулов или их незаконное получение всякий раз, когда имеет место такое действие или бездействие”.[1] В вышеназванном Кодексе отмечается, что понятие коррупции должно определяться в соответствии с национальным законодательством.

Возникает вопрос: чем же отличается коррупция от взяточничества либо это идентичные понятия? В международных документах различается понятие коррупции от понятия взяточничества.

В руководстве, подготовленном секретариатом Восьмого конгресса ООН, по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, 1990 г.) под названием “Практические меры борьбы с коррупцией” предлагаются следующие признаки коррупции.

а) противозаконный характер использования своего служебного положения субъектом коррупционного правонарушения;

б) многоотраслевой характер коррупционных правонарушений (дисциплинарные, административные и уголовные правонарушения);

в) ограничение круга субъектов коррупционных преступлений государственными должностными лицами;

г) деление наиболее опасных проявлений коррупции на два больших вида:

- коррупционные хищения государственного или общественного имущества;

              - злоупотребление государственными служащими своим служебным положением в целях незаконного получения каких-либо преимуществ при отсутствии признаков хищения.

Интересно, что в уголовном законодательстве стран с так называемой развитой рыночной экономикой в главе о должностных преступлениях расположены статьи, касающиеся хищения имущества, но совершенные государственными служащими.[1] В нашей системе уголовного законодательства предпочтение отдано объекту посягательства, и в этой связи все виды хищения расположены в главе “Преступления против собственности”. Возможно, вышеназванное обстоятельство побудило мировое сообщество отнести к коррупционным правонарушениям и хищения, совершаемые должностными лицами.

Таким образом, основными признаками коррупционных деяний на основании названных международных документов являются:

должностное (служебное) положение лица;

              - служебное (незаконное) действие или бездействие;

              - получение вознаграждения в виде материальных благ либо иных преимуществ;

              - обогащение должностного лица.

Следует признать, что понятие коррупции не совпадает с понятием взяточничества. Современные тенденции преступности, особенно его организованные формы, дают возможность сформулировать уголовно-правовое понятие коррупции.

Такое положение было отмечено А.Н. Волобуевым еще в 1988 году, который полагал, что, если при взяточничестве должностное лицо, совершая преступление, остается членом конкретной государственной системы, где оно занимает определенное положение, то при коррупировании, регулярно (выделено нами - Л.С.) получая определенные материальные вознаграждения от преступников, должностное лицо включается в систему организованной преступности, не позволяющей ему односторонне отказаться от принятой на себя роли.[1]

Таким образом, к признакам, характеризующим коррупцию, следует также отнести:

              - регулярность, систематичность получения вознаграждения;

              - включение должностного лица в деятельность организованных преступных групп.

Хотелось бы отметить, что деятельность должностного лица в составе организованной преступной группы специфична и не входит в тему исследования данной работы.

Имеется еще один подход к определению собирательного понятия уголовно-наказуемой коррупции. К нему относится попытка отнести к коррупции совокупность должностных преступлений, а также те преступления, квалифицирующим признаком которых является совершение деяния должностным лицом.[2]

В юридической литературе высказано суждение, что коррупция находит свое выражение в конкретных актах преступного поведения.[3] Так, Н.Ф. Кузнецова пишет: “Представляется, что именовать коррупцией всю систему корыстных должностных преступлений, например, злоупотребление властью, превышение власти, подлоги, не только нецелесообразно, но и несогласуемо с принципом дифференциации вины, ответственности и индивидуализации наказания. В уголовном праве это весьма осложнило бы законодательную регламентацию хозяйственных и должностных преступлений, внесло бы путаницу в квалификацию преступления и их наказуемость”.[1]

Б.В.

В проекте Закона Российской Федерации “О борьбе с коррупцией” под коррупцией понимается использование лицами, уполномоченными на выполнение государственных функций, своего статуса и связанных с ним возможностей для противоправного получения материальных благ, иных благ и преимуществ, а также противоправное предоставление  этих благ и преимуществ физическим и юридическим лицам. Это достаточно широкое понятие коррупции. Однако оно отражает его суть и состоит из двух частей:

              1) использование государственных функций и получение материальных, иных благ и преимуществ;

              2) противоправное предоставление благ и преимуществ физическим или юридическим лицам.

В Законе Республики Казахстан “О борьбе с коррупцией” дано несколько иное понятие. Под коррупцией понимается не предусмотренное законом принятие лично или через посредников имущественных благ и преимуществ лицами, выполняющими государственные функции, а также лицами, приравненными к ним, с использованием своих должностных полномочий и связанных с ними возможностей, а равно подкуп данных лиц путем противоправного представления им физическими и юридическими лицами указанных благ и преимуществ. Как видно, данное определение состоит также из двух частей:

1) Принятие имущественных благ и преимуществ лицами, выполняющими государственные функции, а также лицами, приравненными к ним.

2) Подкуп этих лиц путем предоставления им физическими и юридическими лицами благ и преимуществ.

Данное определение не дает четкого разграничения коррупции от взяточничества. Законодатели Казахстана в ст. 13 вышеназванного закона определяют коррупционные правонарушения, связанные с противоправным получением благ и преимуществ.

принятие за исполнение своих государственных или приравненных к ним функций любого вознаграждения в виде денег, услуг и в иных формах от организаций, в которых лицо не выполняет соответствующие функции, а также от физических лиц, если иное не предусмотрено законодательством;

принятие подарков или услуг в связи с исполнением своих государственных или приравненных к ним функций, либо от лиц, зависимых от них по службе, за исключением символических знаков внимания и символических сувениров в соответствии с общепринятыми нормами вежливости и гостеприимства или при проведении протокольных и иных официальных мероприятий;

принятие приглашений во внутригосударственные и в зарубежные туристические, лечебно-оздоровительные и иные поездки за счет физических и юридических лиц;

использование не предусмотренных законодательством преимуществ в получении кредитов, ссуд, приобретение ценных бумаг, недвижимости и иного имущества.

Все эти действия должностного лица являются ничем иным, как злоупотреблением должностным положением или взяточничеством.

В пункте 3 ст. 13 Закона республики Казахстан оговаривается ответственность этих лиц: “… если оно не содержит признаков уголовно наказуемого деяния, влечет понижение в должности, увольнение с должности или иное освобождение от выполнения государственных функций либо положения в установленном законом порядке иного дисциплинарного взыскания”.

На наш взгляд, следует исходить из понятия коррупции в широком, социальном смысле этого слова, а также в узком - уголовно-правовом. Хотя совершенно очевидно, что основные признаки обоих понятий должны совпадать.

Коррупция как социальное явление характеризуется использованием должностным лицом государства своего официального положения и иных возможностей для получения любых благ и преимуществ, а также предоставление благ и преимуществ физическим и юридическим лицам.

Уголовно-правовая формулировка коррупции представляет определенную сложность, так как до сих пор отсутствует теоретическое обоснование понятия. Однако, совершенно очевидно, единичный факт получения взятки должностным лицом еще не может свидетельствовать о наличии коррупции. Так, например, следователь, получивший незаконное вознаграждение за прекращение уголовного дела, совершает должностное преступление – получение взятки. Если тот же следователь вошел в сговор с какой-либо преступной группировкой и систематически оказывал какую-либо помощь (извещал о возможных операциях, помогал уходить от уголовной ответственности, оказывал содействие в отмывании преступных денег) и получал за это вознаграждение (услуги), то подобное деяние уже перестает быть одной лишь взяткой, а становится коррупционной деятельностью. Такое обеспечение “крыши” как преступным группировкам, так и непреступным является более общественно опасным, так как свидетельствует не только о даче и получении взятки, о злоупотреблении служебным положением, но и состоит в совершении ряда других противоправных действий, носящих устойчивый, системный характер, свидетельствующий о сращивании государственного чиновника с преступными элементами.

Чем же отличается коррупция от взяточничества?

Понятно, что суть коррупции и взяточничества – подкуп должностных лиц. Но подкуп этот должен быть не единичным, а, по крайней мере, неоднократным, систематическим. Поведение должностного лица при этом может быть как активным, так и выражаться в форме бездействия. Например, оказание покровительства, обнадеживание, прикрытие именем, авторитетом, занимаемой должностью. Чаще всего коррупция проявляется в активных действиях. Примером могут служить случаи, когда работники СИЗО или исправительных колоний за взятки поддерживают скрытую связь между лицами, отбывающими наказание, и внешней преступной средой, передают в зону наркотики, спиртные напитки, деньги, создают благоприятные условия отбывания наказания для отдельных преступников. Либо другой пример, когда работники внутренних дел входили в сговор с организованными преступными группами и оказывали содействие в транспортировке товаров, продукции и т.д.

Коррупция в свою очередь заключается не только в подкупе должностного лица, но и в его продажности. Речь идет о случаях, когда при подкупе инициатива исходит от заинтересованного взяткодателя. В тех же случаях, когда активные действия порождены самим чиновником, и он находится в состоянии поиска лиц, кому за взятки он сможет распределить кредит, осуществить приватизацию, государственные закупки, подрядные работы и т.д., то такого рода действия являются уже не подкупом, а продажностью должностного лица. Поэтому суть коррупции и заключается в создании устойчивой преступной связи.

К коррупции можно отнести и случаи не только установления связи с преступными группировками, но и с непреступными. Обычно такая ситуация возникает тогда, когда, например, коммерческая фирма берет в штат представителя ОВД для обеспечения безопасности своей вполне законной деятельности. Последний оказывает систематическое покровительство.

Коррупция очень часто проявляется в сфере теневой экономики, когда государство активно внедряется в процесс регулирования рынка, когда создаются определенные преграды в сфере развития предпринимательства и свободы экономической деятельности. А. Яковлев, рассматривая организованную преступность, отмечал, что “противозаконная деятельность, естественно, возникает там, где больше законных преград, т.е. чем больше государство вторгается в сферу экономики, тем более благодатные условия для коррумпирования государственных структур, если они препятствуют удовлетворению определенной общественной потребности. Чем больше государство регулирует экономику, тем больше потенциальных возможностей подкупить чиновника. Там, где производитель и потребитель остаются один на один, некого подкупать, нет почвы для преступности”.[1]

В условиях тотального подкупа выживает не индивидуальный предприниматель, а более организованные группы с ярко выраженной криминальной направленностью. Поэтому борьба с экономическими преступлениями – это шаг к предотвращению коррупции.

Примером тому может служить дело “Кыргызнефтегаза”. Калбаев, занимавший пост президента, возглавив преступную группу, состоявшую из его сыновей, вице-президента и бухгалтера (всего 15-16 чел.), совершил хищение нефти. Так, за период с 1996 по 1998 г. убытки с 11 млн. сомов выросли до 240 млн. сомов. Ущерб государству оценивается в 100 млн. сом. Укрытые налоги составили сумму примерно 30 млн. сомов.[2] В данном случае Калбаев, будучи должностным лицом, создал устойчивую связь с коммерческими структурами для расхищения государственных средств. Обеспечивая прикрытие, он мог повлиять на принятие решения, используя свое должностное положение. Поэтому действия его содержат признаки состава коррупции (ст. 303 УК); хищения (ст. 169 УК); уклонение от уплаты налогов должностных лиц хозяйствующих субъектов (ст. 213 УК).

Таким образом, коррупция – это всегда система поведения (действия или бездействия) лица, в то время как для взяточничества это нехарактерно. Должностное лицо при коррупции может быть поощрено как материальными, так и нематериальными благами (продвижение по службе, устройство родственника на работу, в поликлинику и т.д.), услугами имущественного или неимущественного характера.

Следовательно, вышеназванное позволяет сделать следующие выводы:

Коррупция существует как целостное социальное явление.

Коррупция шире понятия взяточничества.

Коррупция как уголовно-правовое явление впервые сформулировано в законодательстве Кыргызской Республики.