22. Неправда гражданская и неправда уголовная

22. Столь же важным представляется вопрос о взаимных отношениях и границах неправды гражданской и уголовной, бывший еще недавно одной из любимых тем немецкой доктрины[1].

Неплатеж должником долга или процентов в установленный срок, неисполнение арендатором арендного договора, невыполнение воли умершего относительно оставшегося после него имущества, выраженной в сделанном им завещании, и т.

Но вместе с тем грань, отделяющая даже в современной юридической жизни эти два вида неправды, представляется весьма тонкой и иногда даже едва уловимой; таково, например, различие между обманом гражданским и обманом уголовно наказуемым, между самоуправством гражданским и уголовным. В тех случаях, когда одно и то же юридическое событие, кража, поджог, увечье являются производящим фактором и неправды гражданской, и неправды уголовной, каких-либо второстепенных условий, часто даже процессуальных, достаточно, чтобы придать всему событию характер неправды или исключительно гражданской, или исключительно уголовной.

Еще более тесную связь между обоими видами неправды мы встречаем в древнейшие эпохи права[2]. С одной стороны, те посягательства, которым мы ныне придаем бесспорное значение преступных деяний и даже преступлений, являлись с обликом, свойственным ныне неправде гражданской, с обликом частного вреда. На первом плане стоял ущерб, причиненный лицу, непосредственно пострадавшему от деяния, или отразившийся на интересах его близких, его сородичей. Только мало-помалу развивалось понятие о том, что за пострадавшим стоит общество, властно определяющее взаимные отношения отдельных граждан, гарантирующее отдельному лицу неприкосновенность его благ и интересов, требующее от каждого подчинения своим запретам, что поэтому за конкретным вредом, причиненным преступным деянием лицу, стоит идеальный вред, причиненный общественному миру и порядку.

С другой стороны, по своим последствиям неправда, ныне почитаемая бесспорно гражданской, являлась с несомненным уголовным характером: должник, оказавшийся без всякого злого умысла несостоятельным к уплате, отдавался в полную власть кредитора, мог даже подвергнуться "рассечению на части", как и тяжкий преступник.

Трудность отграничения привела даже некоторых писателей к тому выводу, что между обоими видами неправды нет в действительности границ или, другими словами, что эти границы нужно искать не в идее или понятии, а только в указаниях действующего права. "Точное теоретическое разграничение,- говорит проф. А. Кистяковский,- между гражданской и уголовной неправдой в смысле общего понятия, а не в смысле отдельных преступлений или отдельных конкретных случаев не вызывается необходимостью и в конце концов невозможно"[4].

Такая отсылка к положительному праву не только оставляет без всякой помощи законодателя, долженствующего установить границы уголовной неправды, но не дает руководящего начала и суду в наиболее затруднительных случаях, при установлении, например, границ гражданского и уголовного обманов.

Между тем простое сопоставление отдельных случаев обоих видов неправды сейчас же укажет нам, что различие между ними отнюдь нельзя признавать случайным и формальным, выражающимся в различии подсудности и порядка разбора; оно лежит в условиях и отчасти в содержании этих видов неправды.

С одной стороны, мы знаем, что, согласно нашему Уставу уголовного судопроизводства, иск о вознаграждении за вред и убытки может быть вчинен в уголовном суде совместно с уголовным преследованием и что, например, еще по нашему Уставу уголовного судопроизводства изд. 1864 г. даже в случае прекращения судебного преследования за давностью или ввиду каких-либо иных причин, устраняющих возможность уголовного преследования, иск гражданский, начатый в уголовном суде, рассматривался этим судом, и притом в порядке уголовного процесса.

С другой стороны, и при рассмотрении судом уголовным гражданского иска он не утрачивает своей особенной юридической природы. Вознаграждение гражданское и наказание представляются нетождественными понятиями[5].

Ответственность уголовная стоит, главным образом, в зависимости от характера и свойств проявленной преступной воли, ответственность гражданская - от размера причиненного вреда и ущерба; оттого наказуемость, например, умышленного поджога и неосторожного причинения пожара обитаемого дома, представляет такое громадное различие, как применение каторги и ареста, а ответственность гражданская за вред, от разрушения здания происшедший, остается неизменной, и, наоборот, покушение на умышленный поджог, хотя бы виновный был захвачен прежде, чем началось повреждение дома, наказывается почти так же, как и поджог оконченный, а между тем, с точки зрения гражданской, такое безрезультатное покушение даже вовсе не может быть основанием иска.

В случае учинения преступного деяния несколькими лицами совместно, каждый из них понесет положенное в законе наказание полностью, но ответственность гражданская за вред, от такого деяния происшедший, распределяется по частям между ними равномерно (ст.

В делах уголовных каждый несет ответственность только сам за себя, а в вознаграждении вреда могут отвечать и другие лица, и притом не только соучастники в случае несостоятельности одного из них к уплате своей части, но и лица, совершенно к учиненному посягательству не причастные, как хозяева за слуг, предприниматели за своих агентов, родители за детей, даже наследники за наследодателя.

Неправда гражданская влечет только материальные, имущественные последствия- восстановление нарушенного владения, возвращение вещи, уплату расходов; неправда уголовная влечет по преимуществу лишение личных благ или возможности пользования ими.

Уголовная ответственность назначается, за ничтожными исключениями, в интересах общественных, гражданская - в интересах частных.

Наконец, наказание отличается от вознаграждения за вред не только в своих проявлениях, в различии благ виновного, им порождаемых, но и в самих целях, им преследуемых: гражданское вознаграждение стремится только к удовлетворению потерпевшего, к устранению материального вреда; наказание же является одним из средств, которые служат государству для осуществления его основной цели - общественного развития.

________________________________________

[1] Из монографий по этому вопросу следует указать: Walther, Ueber den Unterschied zwischen Verbrechen und Civilunrecht в Krit. Viertheijahresschrift, 1866 г.; A. Merkel, Zur Lehre von den Grundeintheilungen des Unrechts und seiner Rechtsfolgen в его Kriminalistische Abhandlungen, 1; R. Jhering, Das Schuldmoment im romischen Privatrecht, 1867; Halschner, Die Lehre vom Unrecht und seine verschiedenen Formen в G., 1869 г., с. 11 и 81, и 1876 г., с. 401; Heisler, Das Civilunrecht und seine Formen, 1870; Binding в Normen, I, 2-е изд. ї 31 и след. Die moglichen Arten des Unrechts; E. Hertz Das Unrecht und die allgemeinen Lehren des Strafrechts, 1880 г., ї 3 и след., Liszt, Die Grenzgebiete zwischen Privatrecht und Straf recht, 1889. См. также соответствующие параграфы в учебниках.

[2] Ср. указания по нашему праву у Чебышева-Дмитриева -- "О преступном действии по русскому допетровскому праву", 1862, с. 78 и след. В обычном праве кавказских горцев и ныне не существует различия уголовных и гражданских посягательств: всякое преступное деяние рассматривается как посягательство на материальные интересы потерпевшего, а потому всякое уголовное дело может оканчиваться примирением.

[3] Подробные исторические указания на значение уголовного момента в гражданском праве приведены Иерингом в его Schuldmoment.

[4] Schutze, ї 1: "Вопрос о разграничении гражданской и уголовной неправд относится к философии права; для права положительного эта граница определяется воззрениями и потребностями данного времени, культурой государства, следовательно, составляет вопрос чисто исторический"; то же Будзинский, № 6.

[5] Это обстоятельно разобрано Биндингом, Normen, ї 41-die wesentliche Verschiedenheit vom Strafe und Schadenersatz.