§ 2. МОШЕННИЧЕСТВО И СБЫТ ФАЛЬШИВЫХ ДЕНЕГ ИЛИ ПОДДЕЛЬНЫХ ЦЕННЫХ БУМАГ

Сбыт фальшивых денег по существу представляет собой особый вид мошеннического обмана в предмете. Целью его также, как правило, является завладение имуществом граждан или социалистических организаций.

Существует мнение, что завладение социалистическим или личным имуществом в результате сбыта поддельных денег или ценных бумаг не охватывается только составом преступления, предусмотренного ст. 87 УК РСФСР, и должно дополнительно квалифицироваться по статьям о мошенничестве[130].

Такой взгляд представляется неосновательным. Поддельные деньги изготовляются и сбываются, как правило, с единственной целью — приобрести на них то или иное имущество. Поскольку данный вид мошеннического обмана предусмотрен специальной нормой, общие нормы о мошенничестве здесь не подлежат применению[131].

Верховный Суд РСФСР в своей практике придерживается того же мнения, признавая ошибочной квалификацию сбыта поддельных денег дополнительно по статьям о хищении[132].

Ущерб денежному обращению может причинить подделка и сбыт только таких денег, которые имеют хождение в нашей стране или за рубежом. Судебная коллегия Верховного Суїда СССР в определении по делу Б. и других лиц, занимавшихся изготовлением и сбытом фальшивых золотых монет дореволюционной чеканки, признала, что в их действиях нет состава фальшивомонетничества[133]. Сбыт таких денег является мошенничеством (обман в качестве и цене предмета), а само изготовление с целью сбыта — приготовлением к мошенничеству.

Как правило, для состава фальшивомонетничества не имеет значения, насколько искусно выполнена подделка. Однако сбыт под видом денег предметов, лишь отдаленно напоминающих денежные знаки, не представляет опасности для денежного обращения, поэтому такие действия должны квалифицироваться по статьям о мошенничестве. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР в определении от 23 марта 1949 г. по делу Б. и др. указала, что обманный сбыт под видом денег вырезанных из журнала рисунков с образцами денежных знаков является мошенничеством[134].

Той же позиции придерживается судебная практика и в настоящее время. Р., отбывая наказание в исправительно-трудовой колонии, нарисовал цветными карандашами на оберточной бумаге от упаковки чая несколько государственных казначейских билетов, мало похожих на находящиеся в обращении денежные знаки. Путем обмана других заключенных, используя плохое освещение помещений, он сбыл 13 нарисованных им купюр достоинством в один рубль в уплату за купленный чай и пытался сбыть заключенному Ч. одну нарисованную купюру достоинством в три рубля. В данном деле преступнику удалось сбыть под видом денег свои рисунки, пользуясь обстановкой, когда потерпевшие не могли их рассмотреть.

Эти действия Р. были квалифицированы Верховным Судом Удмуртской АССР как мошенничество (по ст. 147 УК РСФСР). Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, рассмотрев дело в касса-

ционном порядке, признала такую квалификацию правильной.

Известны случаи, когда преступники специально создают обстановку нервозности, спешки, а затем вручают потерпевшему в уплату за товар вместо заранее отсчитанной пачки денег такого же размера пачку нарезанной бумаш.

Сбыт посторонних предметов, напоминающих денежные знаки, облегчается также в случаях, когда потерпевшими являются иностранцы, плохо знакомые с валютой, находящейся в обращении в СССР. Например, Г. встретил у входа в интернациональный клуб моряков иностранца и попросил его продать свои часы, предложив за них 50 руб.

Помимо изготовления и сбыта фальшивых денег ст. 87 УК РСФСР предусматривает также ответственность за изготовление и сбыт поддельных государственных ценных бумаг. Для отграничения этого деяния от мошенничества важно уяснить, что следует понимать под государственными ценными бумагами.

Понятие государственных ценных бумаг не раскрыто ни в нормативных актах, ни в руководящих указаниях Пленума Верховного Суда СССР. Это вызывает определенные трудности в практике. Весьма спорным представляется, в частности, вопрос о том, как квалифицировать получение выигрышей по поддельным лотерейным билетам — по ст. 87 или ст. 93 УК РСФСР[135].

В учебниках уголовного права и комментариях к уго- " ловным кодексам не дается определения ценных бумаг, руководствуясь которым можно было бы четко отграничить их от иных документов имущественного характера, подделка которых используется для мошенничества.

В цввилистической литературе встречается широкое понимание термина «ценные бумаги»1. Так, некоторые цивилисты считают основным признаком ценной бумаги необходимость ее предъявления для реализации заключенного в ней имущественного права. Однако этот признак не позволяет отличать ценные бумаги от документов, предъявление которых также необходимо для осуществления выраженного в них имущественного права ' (кассовые чеки, железнодорожные билеты, оплаченные талоны на питание, заборные книжки на бензин и т. п.).

Для правильного истолкования понятия государственной ценной бумаги необходимо обратиться к политико-экономической характеристике ценных бумаг вообще. Основным признаком ценной бумаги политическая экономия считает то обстоятельство, что владелец ее имеет право на получение дохода2. В капиталистическом обществе наиболее распространены два основных вида ценных бумаг: акции, дающие право на получение дохода в форме дивиденда, и облигации, дающие право на получение дохода в виде твердого процента.

«Акции, как и облигации, сами по себе никакой стои- ' мости не имеют (кроме ничтожной стоимости бумаги, на которой они напечатаны). Они представляют собой лишь титул собственности, дающий право на доход. Но поскольку обладание акциями или облигациями позволяет их собственнику присваивать прибавочную стоимость в форме дивиденда или процента, постольку эти бумаги для их собственников выступают как капитал. Однако этот капитал не действительный, а фиктивный»3.

Таким образом, в условиях капитализма ценные бумаги являются воплощением фиктивного капитала, приносящего прибыль наравне с реальным капиталом. Это свое значение они утратили с ликвидацией в нашей стране капиталистического способа производства. «В СССР единственным видом ценных бумаг являются облигации государственных займов, используемые для целей расширенного социалистического васпрЬизводст-

Подробнее -об этом см. Г. Борзенков, 3. Вышинская, Как квалифицировать подделку лотерейных билетов?, «Социалистическая законность» 1968 г. № 8, ст;р. 42—43.

См. «Курс политической экономии», т. I, М., 1963, стр. 41.1; «Политическая экономия», т. I, М., 1963, стр. 590.

«Политическая экономия», т. I, М., 1963, стр. 596.

141

V

-ва», —сказано в «Финансово-кредитном словаре»1 (выделено нами.— Г. Б.).

Облигации государственных займов в социалистическом обществе принципиально отличаются от облигаций государственных займов при капитализме. Они не представляют собой сферы приложения капитала, а служат задаче привлечения средств трудящихся в интересах в-сего общества. Однако исторически сложившийся взгляд на облигации как на ценные бумаги вполне обоснован с экономической точки зрения. Каждая облигация государственного займа имеет определенную нарицательную стоимость, по которой она продается и выкупается государством в порядке, определенном условиями займа, и, кроме того, обладает способностью приносить доход своему владельцу. Поэтому обоснованно облигации государственных займов юридическая наука и судебная практика относят к государственным ценным бумагам.

Доход по облигациям государственных займов, выпускавшихся в последние годы, выплачивается не в форме твердого процента к стоимости каждой облигации, а в виде выигрышей. В этом заключается и этим исчерпывается внешнее сходство облигаций с билетами денежновещевых лотерей, которые дают возможность получить денежный или вещевой выигрыш. Такого внешнего свойства совершенно недостаточно для причисления лотерейных билетов к ценным бумагам.

Более глубокий анализ показывает, что между облигациями и лотерейными билетами больше различий, чем сходства. Прежде всего следует обратить внимание на ту роль, которую «грают в хозяйственной жизни нашей страны государственные займы. В отличие от денежновещевых лотерей государственные займы являются одной из форм государственного кредита, т. е. таких кредитных отношений, в которых заемщиком выступает государство, а кредитором — население. В финансово- экономической литературе отмечается, что в СССР существуют две формы государственного кредита: государственные займы и вклады в сберегательные кассы2.

«Финансово-кредитный словарь», т. 2, М., 1964, стр. 587. См. также БСЭ, изд. 2-е, т. 46, стр. 520.

См. «Финансы и кредит СССР», М., 1962, стр. 230; «Финансы и кредит СССР», М., 1964, стр. 260; «Финансово-кредитный словарь», М., 1961, стр. 579.

Основной признак кредитных отношений — обязательство со стороны заемщика полкостью возвратить полученные от кредитора средства. Именно на условиях возвратности временно заимствованных средств строятся в нашей стране отношения по государственному кредиту. * Владелец облигации Государственного 3-процентного займа может реализовать ее по нарицательной стоимости через сберегательную кассу в любое время по своему желанию. По условиям ранее выпускавшихся государственных займов средства, затраченные на покупку облигаций, также возвращались их владельцам либо путем включения нарицательной стоимости облигации в сумму выигрыша, либо путем проведения особых тиражей погашения, либо по истечении срока займа.

Билет денежно-вещевой лотереи дает владельцу только право на участие в тираже выигрышей. После проведения тиража все невыигравшие билеты погашаются; никаких обязательств перед их владельцами государство не несет. Поэтому в отличие от облигаций не- выигравший лотерейный билет сам по себе никакой ценности не имеет.

Денежно-вещевые лотереи не являются формой государственного кредита, так как они не содержат основного признака кредитных отношений—обязательства полного возврата средств каждому владельцу лотерейного билета. Лотереи являются самостоятельной, -особой формой привлечения сбережений населения на нужды народного хозяйств*!»[136].

В теории советского уголовного права признано, что объектом преступлений, предусмотренных ст. 24 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления (ст. 87 УК РСФСР), являются денежно-кредитные отношения, советская денежная и кредитная система. Поскольку денежно-вещевые лотереи не являются формой государственного кредита, подделка лотерейных билетов не посягает на указанный объект. Обманное получение выигрыша по билету с поддельным номером наносит ущерб не кредитно-денежным отношениям, а социалистической собственности, которая и является объектом этого преступления. Умысел виновного также направлен на завладение социалистическим имуществом.

В качестве способа завладения имуществом преступник .здесь использует обман.

К сожалению, в судебіной практике встречаются случаи квалификации подобных действий и по ст. 87 УК РСФСР. Например, в определении Судебной коллегии іпо уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу У. лотерейные билеты рассматривались как ценные бумаги, а получение выигрышей по поддельным билетам было квалифицировано по ч. 1 ст. 24 Закона об уголовной ответственности за государственные преступления[137]. Это единственное опубликованное определение по данной категории дел односторонне и, на наш взгляд, неправильно ориентирует судебную практику. Очевидно, что для установления единой и правильной практики по данному вопросу необходимо руководящее разъяснение Пленума Верховного Суда СССР.

Хотя облигации государственного займа являются государственными ценными бумагами, представляется весьма спорным утверждение о том, что получение выигрыша по облигации с подделанным номером будет сбытом ценной бумаги. Авторы, склонные к (распространительному толкованию ст. 87 УК, исходят обычно из того, что подделка номера — это вид изготовления фальшивой ценной бумаги, получение выигрыша — форма ее сбыта, поэтому такие действия подпадают под признаки ст. 87 УК РСФСР[138].

Однако изложенное мнение встречает серьезные возражения. Так, Н. Д Дурманов считает, что подделку но- умеров облигации с целью получения выигрышей по ним нельзя квалифицировать как сбыт ценных бумаг: «В данном случае отсутствует такой признак, как выпуск поддельных ценных бумаг в обращение, поскольку каждая такая облигация будет предъявлена только один раз в соответствующую сберегательную кассу или банк. Следовательно, объектом посягательства является в этом случае не кредитная система, а социалистическая соб- ствениость. Виновные в подделке номеров облигаций подлежат ответственности за приготовление к хищению, д виновные в получении денег по облигациям с поддельными номерами — за хищение государственного имущества, совершенное путем мошенничества»[139].

Г. А. Кригер также полагает, что получение выигрыша rio облигации с подделанным номером посягает исключительно на социалистическую собственность, а не на кредитно-денежную систему. Только выпуск в обращение поддельных государственных ценных бумаг может подорвать в той или иной мере стабильность советской денежно-кредитной системы и ее авторитет. Однократное предъявление облигации для получения выигрыша не является выпуском ее в обращение. «Ущерб в таких случаях причиняется исключительно социалистической собственности, в соответствии с чем, а также с учетом направленности умысла виновного, деяние должно квалифицироваться как хищение социалистического имущества, совершаемое путем мошенничества»[140].

Приведенные аргументы представляются довольно убедительными. Следует признать правильной практику тех судов, которые квалифицируют как мошенничество получение выигрыша по облигации с подделанным номером.