III. 1. Экономические преступления за рубежом и методы борьбы с ними

Несмотря на различия между странами, особенности их правовой базы, традиции и обычаи, преступления в финансово-кредитной системе одинаково привычное явление и в развитых, и в едва получивших самостоятельность государствах.

Ярким примером также являются результаты реформ МВФ в Боливии, Мексике, Венесуэле, Перу и др. В 1985 г. инфляция в Боливии достигла 20 тыс. процентов в год, что потребовало проведения неотложных реформ. Они были активированы в период с 1985-1990 гг. и сводились к сокращению расходов бюджета, в том числе за счет количества занятых в государственных отраслях промышленности (в оловянной на 77%, в нефтяной на 45%). В отсутствии реальных рабочих мест, государственных программ социальной поддержки, адекватной правовой базы безработные переместились на кокаиновые плантации. Страна вошла в число главных мировых поставщиков наркотиков.

Не лучше обстояли дела и в Венесуэле. На момент начала реформ МВФ внешний долг этой страны составлял 29 млрд. долл. США. По прошествии 10 лет она только по процентам выплатила 32 млрд, долл., то есть сумму, превысившую внешнюю задолженность. Суммарный же долг возрос до 35 млрд. долл. При этом, утечка капиталов из страны за десятилетие реформ оценивается в 34,5 млрд. долл. "Игра" с займами и кредитами МВФ, их подконтрольность криминальной среде, крупномасштабные аферы в кредитно-финансовой сфере фактически привели к тому,

1 Human Development Report 1994, p.

109

что за чертой бедности оказалось 80% 18-миллионного населения Венесуэлы, пополняя ряды организационной преступности и усугубляя социально-экономическое положение страны.

Утечка капитала из развивающихся стран в страны со стабильной экономикой и офшорные зоны превратилась во всеобщую проблему. В эти процессы вовлечены не только коммерческие структуры, но и крупные финансовые объединения и даже правительственные круги. Анализ складывающихся тенденций показывает, что наибольший ущерб приносят мошеннические схемы, в основе которых лежат торговые операции с инструментами, якобы выпущенными банками. Резервные аккредитивы, гарантии и долговые обязательства первоклассных банков (Standby Letters of Credit, Prime Bank Guarantees and Prime Bank Notes) - вот три наиболее распространенных типа обмана, обычно известных как "инструменты первоклассных банков". Понимая, что скорость распространения таких банковских бумаг подобна эпидемии, в целях предупреждения этого типа мошенничеств рассмотрим их основные характерные признаки.

Во-первых, все предложения подобного типа носят строго конфиденциальный характер. Повышенная секретность сопровождается доказательством избранности клиента, его высоким профессионализмом и безупречной репутацией, влиятельностью и известностью в мировой финансовой элите.

Во-вторых, все, что предлагается конфиденциально непременно одобрено не иначе, чем ООН, МВФ, Мировым банком, Правительствами, Федеральной резервной системой и рядом высокопоставленных хорошо известных лиц.

В-третьих, сделки, как правило, не предполагают комиссионных выплат, а предлагающая сторона по существу выполняет возложенную миссию, будучи либо абсолютно лишенной меркантильных соображений, либо участвующий в прибылях "на равных" с предполагаемой жертвой.

В-четвертых, предложения могут быть реализованы практически молниеносно - за 48 или 72 часа. Выплаты же должны производиться ежемесячно, еженедельно, а в некоторых случаях и ежедневно.

В-пятых, сделки подобного рода абсолютно лишены рисков, ибо все операции проводятся по типу "банк- банку", с использованием СВИФТ и КТТ, исключительно в согласованные сторонами "банковские окна".

В-шестых, предложения фантастически рентабельны, не предполагают погашения задолженностей, бесконтрольны, а в некоторых случаях даже наделяются налоговыми льготами.

Нетрудно заметить, что в сделках кредитования или депонирования, имедощих вышеперечисленные признаки, задействован весь

110

I

арсенал средств психологического воздействия. Они сформированы по типу "предложения, от которого невозможно отказаться".

Классической аферой 90-х гг. XX века явились инвестиционные схемы "roll-over programm", то есть программы по типу возобновляемых, заемных на безвозвратной основе средств. Жертвами таких программ стал широчайший спектр юридических (от благотворительных фондов до творческих коллективов) и физических лиц. Это объясняется тем, что их нужда в инвестициях была столь велика, а надежда на их получение столь тверда, что доверие к партнерам, предлагающим "сверх-выгодную" сделку для обеих сторон, не позволило обратиться за консультацией к профессионалам и без эйфории взглянуть на предложение, оценив его, как минимум, с точки зрения здравого смысла.

Суть аферы по типу получения кредита с использованием "инструментов первоклассных банков" по существу сводится к присвоению авансовых выплат, которые необходимо якобы заблокировать на специальном счету с заверением об их полной безопасности. Как правило, "отсутствие всякого присутствия" средств на счету обнаруживается очень быстро. При этом, мошенники даже не всегда скрываются, понимая, что имеющийся у клиента договор практически невозможно предъявить в арбитраж. Более того, если происхождение авансовых выплат сомнительно мошенники могут "сыграть" на невозможности проведения операции без доказательств чистоты, некриминальности происхождения стартовых средств. Среди жертв такого обмана можно назвать Чикагский департамент жилья (США), Армию спасения Великобритании и многих других.

В настоящее время мошенники нечасто используют такие термины, как "гарантии и обязательства первоклассных банков" или не всегда понятные "резервные аккредитивы".

Из серии новейших мошеннических схем можно выделить резервные аккредитивы по форме 3034 со сроками погашения через три года и один день с момента открытия. Безусловный, безотзывный, переводный и подтвержденный аккредитив по форме 3034, со сроком погашения через три года и один день с момента °ткрытия. Эти формы были якобы подчинены Унифицированным

111

правилам и обычаям для документарных аккредитивов Международной торговой палаты в редакции 1983 г., а на самом деле никогда не существовали, никем и нигде не принимались. Следует отметить, что в международной практике такие банковские инструменты используются зачастую в целях реализации убыточной недвижимости или неликвидных активов.

Безусловный интерес представляет случай описанный в газете "The Observer" (от 19 февраля 1995 г.). Речь шла о гарантии Правительства Островов Кука. В сентябре 1994 г. Национальный Комитет Международной торговой палаты в Великобритании получил от "финансового консультанта" копию гарантии, выданной на Островах Кука. Гарантия была выдана 9 сентября 1994 г. и подписана от имени Ее Величества Королевы сэром Джеффри Генри, министром финансов. Посредник, который обратился в Международную торговую палату Великобритании с целью получения средств по этой гарантии, был явно разочарован отказом на том основании, что данный документ "не соответствует положениям Унифицированных правил и обычаев документарных аккредитивов Международной торговой палаты, публикация № 500".

В основе этой мошеннической схемы и выпуска гарантий было стремление правительства Островов Кука привлечь средства, участвуя в операциях на рынке, который имеет различные наименования, но который, возможно, лучше всего соответствует определению рынка инструментов необеспеченных долговых обязательств банков (Bank Debenture Instrument Market). Правительство Островов Кука было уверено, что оно имело право выдать гарантии в пользу полностью принадлежащей ему компании, надеясь на уверения мошенников, что такие гарантии могли бы вырасти в цене до 70% от их номинальной стоимости.

Мошенниками были задействованы дополнительные схемы, цель которых заключалась в обеспечении невозможности предъявления гарантии к оплате. Планировалось, что несмотря на то, что эти гарантии фактически были без права предъявления, правительство Островов Кука будет участвовать в операциях рынка необеспеченных долговых обязательств и заработает на этом значительную прибыль, рассчитываемую как процент от увеличивающейся стоимости обязательства на месячной или недельной основе.

Правительство Островов Кука рассчитывало, что эти гарантии будут оценены на рынке необеспеченных долговых обязательств

112

I

в 10% от номинала, то есть в 350 млн. долл. США, а компания Hanworth Limited, полностью принадлежащая правительству, получит доход в размере 6% в неделю от этой суммы. В этом случае, за 40 недель правительство без всякого риска могло бы, по их расчетам, заработать 840 млн. долл. США.

Все это происходило несмотря на то, что ведущие финансовые учреждения утверждают, что не существует такого рынка необеспеченных долговых обязательств, где можно было бы без риска иметь столь значительные прибыли.

Сложность борьбы с такого рода мошенничеством заключается в международном характере группы участников, что позволяет большинству из них уходить от ответственности, не попадая под юрисдикцию пострадавшей стороны. С точки зрения мошенников, такие операции довольно успешны, прежде всего, потому что их жертвы не способны или не хотят задавать те вопросы, которые они должны задать перед тем, как подписать обязательство. Потенциальным жертвам неудобно показать свою некомпетентность, недостаток понимания механизма операции или незнание имен финансовой элиты, благословивших сделку и участвующих в ней.

В последнее время мы являемся свидетелями того, что мошенники в своих инвестиционных программах вместо резервных аккредитивов, гарантий и долговых обязательств первоклассных банков используют менее спорные термины, такие как банковские обязательства (Bank Debentures), депозитные сертификаты (Certificates of Deposit), казначейские векселя (Treasury Bills), тратты (Drafts) и переводные векселя (Bills of Exchange). Все они представляют собой различные формы обязательств, выпущенных банками, правительствами и корпорациями. Эти инструменты являются обязательством эмитента произвести платеж на определенных условиях. Выпуск и погашение этих инструментов производится в соответствии с определенными юридическими нормами. Несмотря на то, что все формы обязательств, выпущенные коммерческими и центральными банками, могут быть задействованы в международных торговых операциях, они абсолютно никогда не являются безрисковыми финансовыми инструментами, приносящими большие прибыли. Цена таких обязательств непосредственно зависит от экономической, политической стабильности и деловой репутации их эмитентов.

Распространение получила в последнее время схема, при которой потенциальным жертвам доказывают, что огромные прибыли Можно получить от участия в арбитражных сделках. При этом, Практически всегда "доверительно доводят до сведения жертвы", Что их предложение является "рыночной новацией". Как

83ак

из

и в предыдущем случае жертва, будучи введенной в заблуждение, фактически добровольно участвует в схеме.

Существенная разница между насильственным преступлением и мошенничеством заключается в том, что последнее зачастую предполагает осознанное или неосознанное участие в этом процессе самой жертвы. Например, в случае с "инструментами первоклассных банков" жертвы отдают свои средства, потому что хотят стать частью механизма, зарабатывающего деньги. Вместо грубой силы для получения контроля над своими жертвами мошенники используют свои способности к убеждению. В этом, как нам кажется, кроется серьезная психологическая опасность для обманутых, которые в конечном счете не только теряют свои деньги, но и испытывают растерянность и унижение, зачастую прекращая деятельность на финансовом рынке, не доверяя выгодным и нерисковым предложениям, снижая деловую активность в целом.

Как бы то ни было, но зарубежные специалисты утверждают, что большинство жертв нуждались в долгом убеждении перед тем, как они соглашались расстаться со своими деньгами, заработанными законной деятельностью. Мошенники отдают себе в этом отчет и действуют с необычайной терпеливостью. Им хорошо известно, что для завоевания доверия ключевым моментом является создание убедительности. В этих целях их предложения пестрят ссылками на Международную торговую палату, Межправительственные соглашения, заключения ведущих адвокатских контор.

Необоснованные ссылки на Международную торговую палату (МТП-ICC) являются одним из ключевых моментов мошеннических предложений. Зачастую упоминаются номера публикаций МТП: 400, 500 или 322, которые не имеют отношения к предлагаемой операции, идет также ссылка на такие несуществующие формы как 3032, 3034, 3039 или делаются ссылки на соглашение о добросовестности и неразглашении (Non-Circumveniton, Non-Disclosure Agreement). Иногда объявляется, что та или иная инвестиционная программа получила одобрение Международной торговой палаты и в ней, как заявляется инвестору, с недавнего времени принимает участие даже один из директоров МТП. Все это, безусловно, ложь, в которую умело вмонтированы бесспорные факты.

Законы о банковской тайне служат мошенникам хорошей защитой, как только деньги внесены на счет. Распутывание цепочки движения денежных средств требует длительного времени и крайне затруднено. Информацию по делу можно получить исключительно на законном основании, по распоряжению суда. Большинство же жертв не имеет необходимых средств, чтобы распутать паутину денежных переводов по всему миру. Тех же, кто решается на судебное преследование, зачастую ожидает раз-

114

„чарование. Банки не стремятся к сотрудничеству опасаясь, что 0х имя будет публично упоминаться в связи с мошенническими операциями.

В то же время сами банки зачастую становятся жертвами преступности. По оценкам международных банковских ассоциаций (Совещания SIB 1996, 1997, 1998 гг.) убытки, связанные с подкупом сотрудников с использованием технических средств Я компьютерных технологий, и убытки, связанные с деятельностью организованной преступности, составили более 70% от общей суммы убытков деятельности коммерческих банков. И что, безусловно, вызывает тревогу эти убытки, несмотря на предпринимаемые меры предосторожности, растут в геометрической прогрессии, что активизирует международное сообщество в принятии жестких мер контроля (см. Приложение I, II, IV, VII, VIII) и введению единых норм и правил финансовой деятельности.

Именно объединенными усилиями российских и голландских правоохранительных органов удалось добиться 20 ноября 1999 г. решения суда в отношении мошенника международного масштаба голландского гражданина Адольфа Шпехта1. Он лишен свободы на 5 лет, а на его имущество наложен арест. Механизм аферы ничем не отличается от способа, описанного в I главе книги. Речь идет об использовании фиктивного договора-поставок, на основании которого деньги в сумме 7 млн. 898 тыс. 997 долл. 56 центов из республиканского национального банка Нью-Йорка были перечислены в Европу и присвоены г-ном Шпехтом. При этом, голландец знал, что на него не пойдут жаловаться, спокойно приобрел океанскую яхту и ресторан, нисколько не ожидая неприятностей от монакского партнера фирмы "Харрлин инвест". Почему? Все очень просто: деньги были попросту "угнаны" совместно и один мошенник не поделился со своим подельником. Так бы и закончилась счастливая история разбогатевшего голландца, если бы 9 месяцев следователь прокуратуры Г.Тарака-новский и начальник отдела экономической контрразведки УФСБ по Алтайскому краю А.Блохин не искали и не нашли похищенные миллионы Федеральной продовольственной корпорации. Яхта и ресторан были куплены по существу за счет российского бюджета, пройдя следующую цепочку (рис. 6):

Ясно, что без участия банков операция не могла бы состояться, но привлечь их к ответственности не удалось: они всего лишь исполняли поручения клиентов, не нарушая закон и получая гонорары за проведение операций.

Вместе с тем, наибольший интерес представляют распространенные за рубежом способы совершения преступлений, которые в меньшей степени или вообще пока не совершались в России.

1 Московский комсомолец, 20.01.2000г.

115

Рис. 6.