157. Причинная связь действия с последствиями
157. Другим последствием преступной деятельности является действительный вред правоохраненному интересу. Но всякое материальное последствие, будет ли то опасность вреда или действительный вред, предполагает для вменения его учинившему, что оно было им вызвано, предполагает наличность причинной связи[1].
Преступное деяние есть воплощение воли вовне; только это вовне существующее посягательство придает субъективной виновности лица значение наказуемого деяния. Там, где виновность воплощается полностью в действии или бездействии лица, для ответственности достаточно только констатирования этой внешней оболочки вины; но там, где для полного состава преступного деяния требуется наличность известных результатов, иногда значительно отдаленных по месту и времени от самого действия, вопрос осложняется, так как для ответственности необходимо доказать, что эти результаты вызваны действием или бездействием лица, что между ними существует причинная связь.Предположим, что лицо, имеющее умысел лишить другого жизни, осуществило его, выстрелило в жертву и жертва вслед за выстрелом умерла; этих данных все-таки недостаточно для признания наличности полного состава убийства, если мы не добавим к приведенным указаниям, что пуля попала в жертву и смерть последовала от нанесенной раны, так как если стрелявший не попал в жертву и она умерла вследствие разрыва сердца или вследствие удара обрушившегося в то время камня и т. п., то действие выстрелившего будет только покушением, а не оконченным убийством.
Это учение о причинной связи или о причинении[2] играет важную роль не только при установлении состава отдельных преступных деяний, но и при изложении общего учения о преступном деянии, так как за ничтожными исключениями достижение преступного результата предполагает присоединение к нашей деятельности целого ряда разнообразных сил физических, и притом присоединение не только одновременное с действием, но и после него, в течение иногда значительного промежутка, отделяющего действие или бездействие от момента наступления результата.
В законодательствах вопрос о причинной связи был затронут только в XIX в., и то в специальном применении к убийству; такое постановление содержало Баварское уложение 1813 г., допускавшее вменение смертельного исхода и в том случае, когда смерть последовала только благодаря содействию посторонних сил, вызванных виновным.
Подобные же постановления перешли и в другие немецкие партикулярные кодексы, включая сюда Прусский 1851 г. и Баварский 1861 г.; только Саксонский кодекс перенес эти постановления из Особенной части в Общую, а новый Германский кодекс вовсе не упоминает о причинной связи, предоставляя решение вопроса доктрине и практике[3].Также умалчивают об этом Кодексы французский, бельгийский, голландский, венгерский и итальянский.
Французский кассационный суд в решении 12 июля 1844 г. усвоил систему, выставленную обер-прокурором Дюпеном: "Смерть должна быть вменяема виновному, хотя бы раны и побои не были единственной причиной смерти, а она зависела и от физического сложения умершего; виновник отвечает за убийство, как скоро он ускорил наступление смерти"[4]; причем французские комментаторы предлагают, по примеру английского права, признать известный срок (например, Эли - 40 дней), по истечении коего последствие не могло бы быть вменяемо деятелю как причине.
В нашем праве первые и довольно подробные постановления по этому вопросу появились в Воинском и в Морском 'уставах Петра Великого[5]; позднее правила о вменении результатов при убийстве и телесных повреждениях были преподаны в Наставлении врачам 1828 г. и вошли в т. XIII Свода законов, кн. 3. Устав ставит как основное положение определение смертельности повреждений по особенностям данного случая; надлежит судить о сем не по общим каким-либо отвлеченным правилам (in abstracto), но по особенностям каждого случая (in concrete), и определять смертельность или несмертельность повреждений не по принятым произвольно разделениям оных на различные классы и виды относительно степени смертельности, но только по той связи и отношению, в которых в сем именно, а не в другом случае находились или не находились они с воспоследовавшей за оными смертью (ст. 1441). Сами повреждения разделяются на обще- или неизбежно смертельные (laesiones absolute lethales), которые всегда и у всех людей смертью оканчиваются (перечисленное в ст. 1443), и случайно смертельные (laesiones per accidens lethales), которые только у некоторых людей и при их особенных обстоятельствах оканчиваются смертью, причем такие особые причины по ст.
1445 могут заключаться в возрасте умершего, в поле и отправлениях оного, в сложении тела; в том состоянии и расположении духа, в каковом находился человек при повреждении: ежели он в сие время был чрезвычайно раздражен, испуган или разгорячен от излишнего употребления спиртных напитков и т. п., тогда следствия повреждений гораздо опаснее, нежели при других противных тому обстоятельствах; в особенном расположении тела и в действительно существующих болезнях, как общих, так и частных.Статья же 1446 к этим причинам особой смертельности причисляет и те, хотя внешние и после повреждения уже присовокупившиеся и в нанесении смерти содействовавшие обстоятельства, к которым само повреждение непосредственный подало повод и которых поврежденный человек избежать был не в силах; когда, например, он ранен был или претерпел повреждение в отдаленном каком-либо и уединенном месте, где некому было подать ему помощи; сам же он, будучи приведен через то в несостояние искать или просить оной, оставался без всякого презрения; потерял много крови или простудился, и сия потеря крови или простуда, хотя при других благоприятных обстоятельствах и отврати-мая, но в сем случае неизбежная, стоила ему жизни. Наконец, в видах, как говорит Устав, вменения в преступление (imputatio juris) врач в своем свидетельстве должен объяснить, каковы были причины сии: явственны или более или менее скрыты, дабы чрез объяснение сие привести судью в состояние судить о намерении виновного причинить смерть и определять ему наказание, соразмерное преступлению[6].
В законах же наших уголовных, как в Своде законов и в Уложении 1845 г., так и в Уголовном уложении, никаких особых постановлений по сему предмету не содержится.
________________________________________
[1] Ср. литературные указания в моем "Курсе", II, №394, пр. 144; Сергеевский Н. О значении причинной связи в уголовном праве, 1880 г.; у него подробное и обстоятельное изложение различных теорий по вопросу о причинной связи, а во втором выпуске - указания на новейшую литературу.
Ср. также Колоколов. О соучастии, 1881 г. Из немецких монографий можно указать: Bar, Die Lehre vom Causalzusammenhange im Rechte, besonders im Strafrechte, 1871 г.; Buri, Causalitat und deren Verantwortung, 1873 г.; его же, Abhandlungen aus dem Strafrechte, 1878 г., II, Verursachung und unterlassene Verhinderung; его же, Die Causalitat und ihre strafrechtliche Beziehungen, 1885 г.; сверх того, ряд статей в Архиве Гольтдаммера и в G.; H. Lammasch, Handlung und Erfolg в Zeitschrift fur das privat und offent. Recht, 1882 г., № 2; Birkmeyer, lieber Ursachenbegriff und Causalzusammenhang im Strafrecht, G. XXXVII, c. 257-357; Kries, Ueber den Begriff der objectiven Moglichkeit, 1888 г.; Janka, Die Kausalitatsfrage, L. Z. IX, c. 498; R. Horn, Der Kausalitatsbegriff in der Philosophie und im Strafrechte, 1893 г.; Huther, Der Kausalzusammenhang, als Voraussetzung im Straf recht, 1893 г.; G. Muller, Das Causalitatsproblem im Strafrechte, G. L, c. 241 и след.; Thon, Der Begriff der Verursachung, 1894 r.; Thyren, Bemerkungen zu den kriminalistischen Causalitatstheorien, 1894 г., в его Abhandlungen; A. Hess Ueber Kausalzusammenhang und unkorperliche Denksubstrate, 1895 г.; Horn, Causalitats und Wirkensbegriff, dessen empirischen Feststellung und crimi-nalrechtliche Bedeutung. G. LIV, c. 321; Von Brunneck, Die herschende Kausalitatstheorie und ihre Stellung zum Strafgesetzbuch; Huther, Praktische Studien aus der Strafrechtlichen Kausalitat. L. Z., XVIII, c. 751; Abrahamson, Strafrechtliche Studien, I, Kausalitat, 1898 г.; M. Mayer, Der Causalzusammenhang zwischen Handlung und Erfolg im Straf recht, 1899 г.; E. Hartmann, Das Kausalproblem im Strafrecht mit besonderer Berucksichtigung des Verursachungsbegriff des Strafgesetzbuchs, 1900 г. Ср. также приведенную выше литературу о преступном невмешательстве.[2] М. Mayer замечает, что в уголовном праве исследованию подлежит вопрос о причинении (Verursachung), а не о причине явления.
[3] Мотивы к Германскому уложению выставили такое начало: если виновный желал известного последствия и его действия были направлены к осуществлению желаемого, то для вменения ему этого последствия безразлично содействие и таких обстоятельств, на которые виновный не рассчитывал. Подробные указания о причинной связи даны были Reichsgericht'oM в решении 28 сентября 1881 г.
[4] Ср. Blanche, IV, №579; F. Helie, IV, №1198.
[5] См. толкование на арт. 154 Воинского устава, в коем говорилось: "Надлежит подлинно ведать, что смерть всеконечно ли от битья приключилась. А ежели сыщется, что убиенный был бит, а не от тех побоев, а от других случаев, которые к тому присовокупились, умре, то надлежит убийцу не животом, но по рассмотрению судебному наказать". Поэтому Устав и предписывает, впервые в нашем праве, производство судебно-медицинских вскрытий трупа.
[6] Ср. мое "Исследование о преступлениях против жизни", I, №99 и 103; там же - примеры из нашей судебной практики.