142. Умысел
142. Умысел. Уголовное уложение (ст. 48) определяет таким образом понятие умышленной виновности: преступное деяние почитается умышленным, не только когда виновный желал его учинения, но также когда он сознательно допускал наступление обусловливающего преступность сего деяния последствия.
По поводу этого определения в объяснительной записке указано: понятие умысла или вины, умышленной определяется двумя признаками - сознанием совершаемого и направлением воли, хотением.
Хотение составляет главный момент этого вида виновности, так как желать или даже и допускать что-либо возможно только при сознании желаемого. Поэтому комиссия в свое определение первого вида умысла и внесла только момент хотения, не упоминая о сознании действующего, хотя само собой разумеется, что при разрешении в каждом отдельном случае вопроса об умышленности этого рода суд должен прежде всего установить наличность сознания, а потом уже определить направление воли действовавшего. Подобного же воззрения на существо умышленной вины держалось и Уложение 1845 г.Поэтому умысел, оставляя пока в стороне его подразделения, может быть определен как сознательное и волимое направление деятельности, а умышленным преступным деянием может быть называемо деяние, сознаваемое и волимое деятелем в момент его учинения. Таким образом, первым элементом умысла является сознательная деятельность, т. е. наличность соотношения между событием, вызванным во внешнем мире деятельностью лица, и представлением, которое существует о совершившемся у деятеля.
Простейшей формой такой сознательной деятельности было бы полное тождество представления и действительности, когда происшедшее является простым снимком, копией образов, созданных творческой работой мышления.
Но такого тождества между предполагаемым и выполненным мы почти не встречаем в действительности, и в особенности в области права уголовного, благодаря ограниченности нашей психической деятельности, благодаря сложности тех событий, которые соответствуют понятию преступного деяния.
Да такого тождества и не требует вменение в вину, ставящее условием умышленности наличность сознания[1]. Умысел предполагает, например, представление о конкретном благе, на которое направляется посягательство, так что юридически нельзя говорить об умысле вообще на убийство, на кражу, на ниспровержение правительства, а необходимо, чтобы умысел был направлен на жизнь какого-либо лица, на взятие какого-либо предмета; но, с другой стороны, эта определенность объекта не означает сознания всей совокупности его индивидуальных черт, а иногда ограничивается только определением общих условий места и времени посягательства. Таким образом, умышленным убийцей будет тот, кто решился убить всякого, кого он встретит в данном месте, а равно и тот, кто из мести к жителям данной деревни отравил колодец, из которого они берут для питья воду, хотя бы последствием этого и было отравление кого-либо, случайно проходившего через деревню.Мы называем убийство умышленным, как скоро действовавший сознавал, что он направляет свой выстрел в человека, что последствием выстрела будет смерть лица; умышленность убийства не зависит от того, знал ли стрелявший, сколько лет жертве, красива ли она или дурна, больна или здорова и т. д.; если виновный предполагал ошибочно, что он стреляет в брюнета, а не в блондина и т. п., он тем не менее остается убийцей.
Далее, кроме объекта, реальный характер умышленного преступного деяния предполагает известную специализацию способа и средств действия, если мы только говорим о преступной воле как о причине преступного действия; таким образом, мы говорим не об умысле убить вообще, а об умысле отравить, убить из пистолета, похитить тайно, посредством обмана. Но и в этом отношении не требуется полной специализации; определение порядка действия и средств выполнения может быть сделано только в общих чертах, так как виновный мог и не знать тех химических или механических процессов, путем которых задуманное должно было осуществляться. Мало того, даже иногда более или менее существенное отклонение от предположенного порядка деятельности и в особенности хода вызванных ею результатов не устраняет умышленности; на этом основании должен быть признан умышленным убийцей тот, кто, желая утопить другого, сбросил его в реку, а оказалось, что сброшенный умер не от утопления, а от того, что, падая, ударился о камень и пробил себе череп.
Одним словом, требование наличности сознания учиненного как элемента умысла не подразумевает тождества предполагаемого с выполненным, а довольствуется сходством, так что отсутствие представления о некоторых обстоятельствах учиненного преступного деяния или ошибочное о них представление не всегда устраняет умышленность.
С другой стороны, также несомненно, что несходство предполагаемого и выполненного может близко граничить с полным их различием и даже противоположением.
Поэтому должен существовать известный предел, за которым уже неверность представлений о происшедшем является настолько значительной, что устраняет сознание учиненного, а вместе с тем и умышленность действия.Изучение этого предела приводит к рассмотрению чрезвычайно важного и теоретически и практически учения о влиянии неведения и заблуждения на уголовную виновность и ответственность[2].
________________________________________
[1] Весьма обстоятельный анализ этого вопроса дает Binding, Normen, II, ї 58,- Vorstellung und Wille in ihrem Verhaltniss bei den vorsatzlichen Delikt; Bar, Kausalzusammenhang, ї 5, замечает, что для понятия умысла вовсе не требуется, чтобы выполненное было фотографией задуманного.
[2] Литературные указания в моем "Курсе", II, №195, примеч. 40, а также Binding, Grundriss, ї40; из монографий особенно можно указать на Haberlin, Ueber den Irrthum im Straf rechte, G., 1865 г., содержание этого исследования изложено в статье А. Кони. "Об ошибке в области уголовного права" в "Журнале Министерства юстиции" за 1865 г.; Geyer, Erorterungen aus dem Strafrechte, глава 2-я, Irrthum im Strafsachen. В особенности же обширное исследование Е. Zittelmann, Irrthum und Rechtsgeschaft, 1879 г., охватывающее этот вопрос по отношению к гражданскому и уголовному праву, но останавливающееся главным образом на первом. Специальная литература по вопросу о неведении юридическом будет указана далее.