ГЕНЕЗИС РОССИЙСКОЙ НАУКИ ТРУДОВОГО ПРАВА (КОНЕЦ XIX — НАЧАЛО XX в.)

Наука трудового права начала формироваться одновременно с названной отраслью законодательства. По общепринятому на Западе мнению, «трудовое или социальное право является продуктом промышленного развития, наступившего на склоне XVIII в.»[19].

Все это вполне укладывалось в рамки гражданско-правового договора личного найма, коим и регулировались трудовые отношения. Попытка сформулировать концепцию особого трудового (рабочего) договора приводила первых исследователей к констатации его одностороннего характера. Так, французская концепция, сформулированная на рубеже XIX-XX вв. и восходящая к трудам М.Планьоля и Р.Салейля, трактовала трудовой договор, как договор о присоединении (о подчинении). Его условия определяет одна сторона, а вторая сторона с ними соглашается (преобладающее одностороннее волеизъявление). Договорный характер отношений работников и работодателей здесь фактически отсутствует. Это же относится к предложенной немецким цивилистом О.Гирке категории «одностороннего совокупного акта». Австрийская концепция трудового договора была разработана в основном Э.Штейнбахом и А.Мешлени, которые предложили отнести его к особому виду «организационных сделок», в рамках которых не создаются новые правоотношения, а формируется новая организация.

хии и подчинения .

Такое экономическое и социальное неравенство позволило К.Марксу и Ф.Энгельсу еще в 1848 г. объявить рабочий класс могильщиком капитализма. Более умеренные ученые многих стран почти одновременно пришли к выводу о принципиальной важности «рабочего вопроса», основной составляющей которого было правовое регулирование отношений работников и работодателей и защита прав работников. В середине XIX в. известный немецкий экономист и социолог Ф.А.Ланге писал: «Рабочий вопрос... должен быть признан первостепенным вопросом нашего времени, даже в том случае, если бы мы думали, что истинное его решение состоит в том, чтобы убедиться в его неразрешимости и провести это убеждение в обще- ственное сознание»[20]. Русский экономист, а впоследствии государственный деятель Ф.Г.Тернер был не менее категоричен: «Вопрос о рабочем классе может считаться главною социальною задачей XIX века»[21].

Предпосылки формирования российской науки трудового права были в значительной части схожи с предпосылками аналогичных процессов в других странах. К числу важнейших из них можно отнести в самом широком смысле влияние Запада. Оно осуществлялось через законодательство стран Европы и США, исследования зарубежных ученых, изучение тамошней правоприменительной практики, зарубежные стажировки, общение с иностранными специалистами и др. Можно отметить, что преимущественная ориентация на немецкое законодательство, которая стала доминирующей и в российской науке и законодательной практике, была вполне обоснованной. В России неоднократно публиковались немецкие законы и переводные научные работы[22]. Подчеркнем, что до начала 80-х гг. XIX в. весьма активно изучалось законодательство Англии, как наиболее прогрессивное для того времени. Продолжалось это и в дальнейшем наравне с законодательством Франции, Бельгии, США и ряда других стран[23]. Во многих общих работах, посвященных рабочему законодательству, также в той или иной мере рассматривается зарубежный опыт.

Некоторое влияние на российских ученых оказал созданный в 1872 г. германский Союз социальной политики. Его участники выступали за вмешательство государства в экономические и социальные отношения с целью построения «государственного социализма». Они доказывали возможность законодательного решения рабочего вопроса, необходимость социального страхования рабочих за счет предпринимателей, ратовали за создание рабочих корпораций, их социальное партнерство с государством и работодателями. Наиболее яркими его представителями были Л.Брентано (1844- 1931), А.Вагнер (1835-1917), Г.Шмоллер (1837-1917) и А.Шеффле (1831-1903). Это во многом объясняет то, что проблемы трудового права на Западе изучали, главным образом, ученые социалистической ориентации, которые во многом разделяли учение К.Маркса, но делали вывод не в пользу классовой борьбы, а в пользу социального партнерства. Аналогичная ситуация сложилась и в России. Именно исследования немецких ученых имел в виду Л.С.Таль, утверждая, что человеческая личность «по воззрениям современных культур-

ных народов, не может быть предметом имущественных сделок» .

Возникновение науки трудового права связано с обоснованием труда как особого объекта правового регулирования, который не укладывается в рамки гражданско-правовой конструкции найма труда, ибо в принципе отличается от любого другого объекта гражданского права. Отдельные проблемы правового регулирования отношений между работодателями и работниками достаточно отчетливо проявились уже в первой половине XIX в. Но говорить о становлении науки трудового права в России ранее 80-х гг. XIX в. не приходится. Более того, в конце прошлого века шло количественное накопление обобщений и комментариев законодательства и правоприменительной практики. Качественный уровень, связанный с определением предмета, метода, принципов, выделением основных институтов трудового права проявился уже скорее в исследованиях начала XX в.

Российских исследователей, стоявших у истоков формирования науки трудового права, можно условно разделить на несколько групп. Это, во-первых, представители академической науки и общественные деятели, во-вторых, — фабричные инспектора, в-третьих, — представители предпринимательских союзов, в-четвер- тых, — государственные деятели и чиновники. Условно говоря, для представителей второй, третьей и четвертой групп исследователей их научный интерес во многом определялся кругом служебных обязанностей. Отметим, что первые ученые-трудовики в узком смысле первоначально относились к одной из этих групп.

Представители академической науки и общественные деятели — пионеры трудоправовых исследований. В их числе оказались не только профессиональные юристы, но и экономисты, а также специалисты в других областях знания. Наиболее известны из этой группы профессора Л.С.Таль, М.И.Туган-Барановский, В.В.Святловский, В.Г.Яроцкий, а также молодые в то время ученые И.С.Войтинский, М.Г.Лунц, И.А.Трахтенберг и др.

В.Г.Яроцкому (1855-1917) принадлежит первое в России исследование, где всесторонне рассматривается наемный труд, как предмет хозяйственного оборота. При этом В.Г.Яроцкий аргументировано доказывает, что труд не может быть признан товаром и принципиально отличается от любых других объектов гражданских отношений[24].

В то же время не вызывает сомнения то, что первым российским ученым-трудовиком являлся Л.С.Таль (1867-1933), которого называют в современной литературе отцом-основателем данной науки. Именно он разработал концепцию трудового договора в узком

смысле, которая нашла отражение и в современном трудовом законодательстве. Л.С.Таль сформулировал практически все основные положения теории трудового договора, которые с некоторой модификацией разделялись как многими советскими, так и современными российскими учеными.

Младшим современником и учеником Л. С.Таля был И.С.Войтинский[27] (1884-1943), опубликовавший свои первые работы также в начале XX вв. и ставший затем наиболее видным советским теоретиком трудового права 20-х — начала 30-х гг. XX в. Он был крупным специалистом в сфере зарубежного трудового права и коллективного договора. И.С.Войтинский заложил теоретические основы отечественного учения о трудовых спорах, а также занимался широким спектром проблем, включая вопросы заработной платы

и рабочего времени. Его перу принадлежат первые исследования по

28

теории советского трудового права .

Научное наследие отечественных исследователей-прак- тиков: фабричные инспектора, представители промышленников и предпринимателей, государственные деятели. Как уже указывалось, для некоторых первых российских исследователей интерес к проблемам правового регулирования труда был связан с их профессиональной деятельностью. К их числу относятся служащие фаб-

ричных инспекций, прежде всего фабричные инспекторы и ревизоры. Среди них можно выделить Е.Н.Андреева, А.И.Братолюбова, А.Н.Быкова (Ф.Павлова), В.Е.Варзара, Е.М.Дементьева, Л.Н.Игнатова, А.К.Клепикова (С.Гвоздева), В.П.Литвинова-Фалинского, А.А.Микулина, Я.Т.Михайловского, П.А.Пескова, А.А.Пресса, И.И.Тимофеева, а также академика И.И.Янжула, бывшего одним из первых фабричных инспекторов, и профессора И.Х.Озерова.

Наиболее известным и деятельным инспектором первого призыва был И.И.Янжул (1845-1914). В 1882-1887 гг. он был фабричным инспектором Московского фабричного округа, а до этого — членом комиссии Московского генерал-губернатора Долгорукого по рабочему вопросу, автором одной из первых крупных публикаций, посвященных сравнительному анализу положения женщин и детей на фабриках Англии и России. По заданию комиссии он выезжал в Англию и Швейцарию для изучения работы местных фабричных инспекций[28]. В 1884-1885 гг. он принимал участие в работе комиссии В.К.Плеве по рабочему вопросу. В ней он был наиболее деятельным участником наряду с профессором уголовного права Н.С.Таганцевым и государственными чиновниками Н.А.Ермаковым, П.Н.Дурново. Отчеты Янжула в качестве окружного фабричного инспектора были опубликованы и имели большой научный и общественный резонанс[29]. Им были вскрыты многочисленные случаи нарушений фабричного законодательства. Структура его отчетов была строго академична и содержала, по рубрикам, сведения о малолетних рабочих, общие сведения обо всех рабочих, результаты осмотра фабрик, авторские комментарии и предложения по улучшению ситуации. Их можно признать первыми комплексными исследованиями практики применения актов российского фабричного законодательства. За свой первый отчет в 1885 г. Янжул был награжден золотой медалью Географического общества. Он доказывал, что в России существует рабочий вопрос в западноевропейском его пони- мании. Решение рабочего вопроса виделось ему через создание развитого трудового законодательства, создание сильных профсоюзов и активную деятельность государства по охране труда. В его работах была, по сути, сформулирована идеология социального партнерства. В то же время он предупреждал о том, что гипертрофированное раздувание рабочего вопроса, «рабочепоклонство» тоже имеет негативные последствия. Он ратовал за самодеятельное участие рабочих организаций в установлении условий труда, допускал экономические забастовки, но предупреждал против злоупотребления ими. Как экономист, он видел негативные экономические последствия массовых актов классовой борьбы и предлагал их избегать посредством четкой правовой регламентации взаимоотношений работников и ра- ботодателей^1.

Если И.И.Янжул мог оказывать только косвенное влияние на разработку актов фабричного законодательства как член государственных комиссий, то В.П.Литвинов-Фалинский (1868-1929) принимал непосредственное участие на всех этапах законотворческого процесса, будучи высокопоставленным государственным чиновником. При этом он не ограничивался казенными отписками или формальным проявлением активности. Он исследовал зарубежное социальное законодательство, правовые аспекты взаимодействия рабочих и хозяев предприятий, промышленную статистику и причины травматизма, проблемы страхования рабочих, историю российского фабричного законодательства[30]. Отсюда комплексный подход к законодательному решению рабочего вопроса. Большая роль при этом отводилась социальному страхованию работников за счет средств предпринимателей и с участием государства[31]. Он был одним из первых российских чиновников, отрицательно отнесшихся к попечительству в отношении работников, не одобрял «зубатовщины». От большинства чиновников его отличала широта реформаторских замыслов и ориентация на законодательное решение рабочего вопроса. В своей практической деятельности он контактировал не только с предпринимательскими кругами, но и с университетской профессурой, прислушивался к ее мнению. Он выступил сторонником рабочего представительства на предприятиях, законодательного ограничения работодательской власти предпринимателя по установлению условий труда. В.П.Литвинов-Фалинский прямо предлагал опираться на взаимодействие и сотрудничество работников и работодателей при участии государства. Иными словами, он ратовал за разумное сочетание интересов работников, работодателей и государства.

Идейным наследником И.И.Янжула можно в какой-то мере считать И.Х.Озерова (1869-?). Он являлся фабричным инспектором, сотрудничал с рабочими организациями. Как один из инспекторов первых призывов, большое внимание в своих работах уделял правовому регулированию отношений работников и работодателей[32]. С этой целью он активно изучал зарубежную законодательную практику, особенно Германии и Великобритании. Следствием этого стала его принципиальная позиция о необходимости законодательного согласования интересов работников и работодателей при активной роли государства. И.Х.Озеров по приглашению рабочих сотрудничал с «зубатовскими» организациями в Москве, участвовал в подготовке их учредительных документов, в результате чего получил ярлык «предателя интересов рабочего класса, соглашателя». Между тем для него это было попыткой реализовать на практике свою теоретическую модель классового мира.

В числе первых ученых, занимающихся проблемами правового регулирования труда, было немало врачей. Одним из наиболее ярких представителей этой профессии являлся Е.М.Дементьев (1850- 1918?). Он своими исследованиями показал, что рабочий вопрос в России не только существует, но и стоит достаточно остро. На уровне статистического исследования было показано плачевное экономическое и бесправное правовое положение рабочих[33]. Его можно назвать одним из первых ученых, занимавшихся проблемами статистики труда. Большой общественный резонанс имела его публицистически острая работа «Фабрика, что она дает населению, и что она у него берет». Из нее следовало, что берет фабрика существенно больше. Е.М.Дементьев показал, что отсутствие эффективного законодательства об охране труда опасно для государственных интересов. Он установил, что фабричное население дает гораздо больший процент негодных по состоянию здоровья к воинской службе, чем другие слои населения[34]. При этом он активно изучал западное трудовое и ремесленное законодательство, сравнивал западные и российские стандарты норм охраны труда[35]. Е.М.Дементьев анализировал иностранное законодательство по регулированию рабочего времени и продолжительности работы, об ответственности нанимателей за вред, причиненный жизни и здоровью работника. При рассмотрении организации ремесленной промышленности в западноевропейском законодательстве он особое внимание уделил вопросам найма рабочей силы. Его исследования отличались гуманистической направленностью, показывали необходимость правового регулирования трудовых отношений, особенно охраны труда женщин[36] и детей. Он активно занимался проблемами социального страхования, врачебной помощи рабочим и социальной защиты инвалидов труда. Будучи высококвалифицированным врачом, он занимался проблемами медицинской экспертизы, критериями установления инвалидности по труду и рядом других проблем, находящихся на стыке ме39

дицины и права .

Фабричный инспектор А.Н.Быков (1860-1919) предметом своих научных исследований избрал зарубежное и российское законодательство о социальном страховании рабочих, а также анализировал борьбу с промышленным травматизмом, правовую регламентацию времени отдыха[37]. А.Н.Быков довольно широко определял фабричное законодательство как специальные законы, которые имеют целью устранить или ослабить тяжелые и вредные для рабочих последствия фабричной, заводской или горной работы, урегулировать отношения между фабрикантами и рабочими или обеспечить рабочим возможность получить и продолжить образование[38]. Он особо выделял социальное назначение фабричного законодательства как законодательства охраны труда. А.Н.Быков выступал за активную борьбу рабочих в защиту своих прав, но эта борьба виделась ему преимущественно в правовых рамках — через легальные экономи- ческие забастовки, бойкоты, лебель[39]. Он был сторонником свободы рабочих ассоциаций. Большое внимание в его исследованиях отводилось истории правового регулирования трудовых отношений в России, активной критике патерналистской государственной политики по отношению к рабочим.

В.Е.Варзар (1851-1940) был основоположником промышленной статистики в России[40]. В 1917 г. он являлся управляющим отдела промышленности Министерства труда Временного правительства, членом комиссии, образованной при этом отделе. Варзар принимал участие всех государственных комиссий по разработке актов фабричного законодательства, начиная с середины 90-х г. XIX в. В 1900 и 1908 гг. под его руководством проведены два первых статистических обследования промышленных предприятий. Он был одним из первых исследователей статистики забастовок в России. Его труды

по этой тематике можно считать классическими . Они заслужили высокую оценку представителей царской администрации и В.И.Ленина.

Фабричный инспектор А.А.Микулин был участником социал- демократического движения, последователем экономического учения К.Маркса. Уже в первых своих научных работах он показал себя как сторонник расширения сферы применения фабричного законодательства, четко выявил его слабые места и предложил конкретные рекомендации по их устранению. Он считал возникновение фабричного законодательства логичным и неизбежным следствием фабричной системы производства. Это законодательство, по его мнению, должно было ограждать рабочих от негативных последствий капиталистического способа производства и машинной индустрии. А.А.Микулин был компетентным специалистом в сфере истории и современного состояния фабричной инспекции. Рабочий вопрос им ставился, как один из основных вопросов социальной жизни. Он связывал его с правом каждого пользоваться полностью продуктами своего труда. В круг его научных и профессиональных интересов входили также вопросы социального страхования рабочих и рабочего времени[41].

Фабричный инспектор Л.Н.Игнатов (1869-1915) в Германии изучал деятельность тамошних фабричных касс[42]. Он перевел на русский язык сочинения Г. Фрезе «Участие рабочих в прибылях предприятия» и «Конституционный строй на фабрике». Его позиция строилась на том, что трудовой спор лучше предотвратить, чем в последствие разрешить. Научные исследования Л.Н.Игнатова были посвящены в основном вопросам предупреждения несчастных случаев, охране жизни и здоровья работников. При этом его интересовала не только техническая, но и правовая сторона проблемы. Большой интерес представляет его анализ западного фабричного законодательства[43].

В третью группу исследователей можно включить представителей промышленников и предпринимателей, объединенных в последствии в общества и союзы (Общество для содействия русской промышленности и торговли с 1867 г., Биржевые комитеты, получившие с 1870 г. право выступать в качестве представительных учреждений, Совет торговли и мануфактур с 1872 г., Петербургское общество содействия улучшению и развитию фабрично-заводской промышленности с 1897 г. и др.). Например, в Уставе последнего в качестве задачи выделялось проведение исследований, касающихся в том числе производства, разрешения конфликтов между работодателями и наемными работниками, определения расценок оплаты труда и других условий труда для различных отраслей промышленности. Деятельность союзов работодателей, число которых после 1905 г. стало стремительно расти, строилась по трем основным направлениям: борьба со стачечным движением, формирование и регулирование рынка труда, работа над законопроектами в области трудовых отношений. Изданные труды Всероссийского торгово- промышленного съезда 1896 г. в Нижнем Новгороде включали в себя более 10 содержательных и обширных публикаций по вопросам социального законодательства. Вполне академические исследования подготовили член Общества для содействия русской промышленности и торговли Л.Б.Скаржинский (1852-?), представитель постоянного совещания конторы железозаводчиков А.Кеппен, инженер Г.Ф.Тигранов, крупный предприниматель В.В.Жуковский (1860— 1916) и др.[44]

К четвертой группе исследователей относятся государственные чиновники, занимавшиеся проблемами правового регулирования труда по долгу службы. Вероятно, первым из них стал экономист Ф.Г.Тернер, бывший впоследствии товарищем министра финансов. В эту группу также можно причислить члена Совета министра финансов В.П.Безобразова, сенатора А.М.Нолькена, чиновника по особым поручениям Министерства финансов Е.Е.Савича, члена Совета Министров внутренних дел профессора И.Я.Гурлянда, министра финансов профессора Н.Х.Бунге, глав правительственных комиссий по рабочему вопросу А.Ф.Штакельберга, П.Н.Игнатьева, П.А.Валуева, ММ. Федорова, Д.А.Философова, В.Н.Коковцова, С.О.Загорского, экспертов этих комиссий А.А.Бенкендорфа, А.Ф.Федорова и др.

Ф.Г.Тернер (1828-1906) совмещал научную работу с государственной службой, при чем первая была органически связана с последней. Он правомерно связывал обострение рабочего вопроса с развитием промышленности и появлением нового вида социального риска, ибо для рабочего потерять работу — потерять все. Эта идея напрямую выводила ее автора на проблему социального страхования лиц наемного труда, так как «нельзя наказывать людей, не по своей воле потерявших работу». Для борьбы с социальными рисками предлагались меры «регламентированной предусмотрительности», которые имели целью «некоторое обеспечение рабочего класса путем законодательным». Этот путь предусматривал обязательные меры, как-то. разные сборы с рабочего населения для целей социального обеспечения (на устройство госпиталей, приютов, запасных капиталов и др.). При этом государство должно было на себя брать полное финансирование только системы образования[45]. По сути Ф.Г.Тернер предлагал ввести систему обязательного страхования рабочих за счет средств самих рабочих. Ф.Г.Тернер заложил своеобразную научную традицию, когда при исследовании рабочего вопроса в России анализировалось фабрично-заводское и социальное законодательство стран Запада. Практически во всех его работах ему уделено существенное место. Он подверг критике цеховую организацию производства, но выступил за ассоциации рабочих на новых началах. В своей научной и практической деятельности Ф.Г.Тернер проводил идею о необходимости социальных реформ. Впрочем, они виделись ему крайне умеренными.

Практически одновременно к проблеме фабричного законодательства обратился другой выдающийся экономист и государственный деятель Н.Х.Бунге (1823-1895). Он также являлся крупным специалистом по полицейскому (административному) и налоговому праву[46]. Он выступил за более жесткий контроль государства в сфере фабричного законодательства, предлагал легализовать права работников на объединение и на экономическую забастовку. Главным направлением достижения социального мира он видел улучшение положения рабочих и налаживание диалога рабочих с работодателями. Отсюда вытекали его предложения о социальном страховании рабочих с участием государства, о допуске работников к участию в прибылях и к управлению предприятиями, естественно, в весьма ограниченных масштабах. Его интерес к фабричному законодатель.

ству носил вполне прикладной характер. В этом законодательстве он видел один из инструментов достижения внутренней стабильности и экономического процветания. Из всех государственных чиновников Российской империи своего времени это был, вероятно, самый компетентный специалист в сфере правового регулирования труда.

Н.Х.Бунге имел немало единомышленников среди видных российских экономистов, которые считали необходимым принятие относительно обширного фабричного законодательства. Так, известный ученый и одесский городской голова Н.А.Новосельский (1818- 1898) признавал актуальность рабочего вопроса в России и предлагал его разрешить на практической почве. По его мнению, фабричные законы должны были взять под свое покровительство материальные интересы рабочих. Неразрешенность рабочего вопроса угрожала «перспективой социальной революции»[47]. Еще один экономист И.Е.Шевченко-Красногорский писал, что фабричное законодательство имеет главной задачей служить некоторым противовесом вредным для государства сторонам фабричной промышленности, призвано «охранять жизнь и здоровье рабочих и, по возможности, устранять поводы к проявлению острых отношений между трудом и капиталом»[48]. Он проанализировал зарубежное фабричное законодательство и имевшиеся в то время российские законопроекты о труде. В результате он предложил систему мер, направленных на законодательное решение рабочего вопроса. Среди них назывались такие меры как: возложение ответственности на предпринимателей за вред, причиненный жизни и здоровью во время работы; усиление института фабричной инспекции и обеспечение ее полной независимости посредством достойного бюджетного финансирования; перенос акцента не на карательные, а на превентивные меры, не допускающие причинение вреда жизни, здоровью и материальным интересам рабочим; активное использование опыта зарубежного фабричного законодательства с учетом российской специфики. А.А.Карелин придерживался схожей позиции по рабочему вопросу. Он определял фабричные законы как ряд законоположений, имеющих целью улучшить положение фабричных, мануфактурных и ремесленных наемных рабочих. Он прямо утверждал, что именно фабричные законы должны регулировать условия личного найма[49].

На гораздо более консервативных позициях находился экономист и государственный деятель В.П.Безобразов (1828-1889). Благодаря его научным работам утвердилось очевидное, но относительно новое для России положение, что благосостояние рабочих является важнейшим фактором промышленного производства и прогресса вообще. Его проповедь «естественного неравенства» при «равенстве свободы» неизбежно предполагала и свободу трудового договора. В.П.Безобразов установил взаимосвязь форм ведения хозяйства и уровня благосостояния рабочих. Он, хотя и очень умеренно, критиковал излишнюю полицейскую регламентацию и надзор за рабочими, ратовал за «самодеятельность» заинтересованных классов. Он был категорическим противником передачи фабричных инспекций из ведения Министерства финансов Министерству внутренних дел. Наконец, В.П.Безобразов выработал модель статистического описания положения рабочих, что позволило будущим исследователям опереться на твердую цифровую базу. Также он принимал участие в разработке первых фабричных законов 80-х гг. XIX в., практику применения которых впоследствии обобщал[50]. При этом он остался принципиальным противником государственного вмешательства в отношения между работниками и работодателями, либералом рикардианского толка. Но в научных взглядах В.П.Безобразова были целый ряд положений, идущих в разрез с реалиями того времени. Явно устарело его утверждение о самобытности российского рабочего вопроса в отличие от Запада. Отмечая важность создания фабричной инспекции, он предлагал придать ей преимущественно карательный репрессивный характер. Это инспекция, по его мнению, не могла являться правительственным органом, который призван «к прямому экономическому улучшению быта рабочего класса (сверх косвенного улучшения его посредством охраны * от правонарушений другой стороной) и к возвышению уровня его благосостояния материально и нравственно»[51]. Уже многим его современникам позиция видного экономиста казалась устаревшей[52].

А.Ф.Федоров (1855 — после 1916), начинавший службу а органах МВД, уже свою магистрскую диссертацию посвятил фабричному законодательству. Его докторская диссертация также была связана с проблемами правового регулирования трудовых отношений[53]. В своей магистрской диссертации он проанализировал фабричное законодательство 14 государств, в том числе Англии, Германии, Франции и Австро-Венгрии. Фабричному законодательству России со времен царя Алексея Михайловича посвящено почти 100 страниц исследования[54]. Автор выявил 9 действующих на 1884 г. нормативных правовых актов, регулирующих отношения между хозяевами фабрик и рабочими, и дал им развернутую характеристику. Более того, А.Ф.Федоров подробно рассмотрел проекты законов, подготовленных комиссиями по рабочему вопросу в 50-80-х гг. XIX в. Особого внимания достойны выводы молодого магистра полицейского права. Он предложил ограничить рабочий день взрослых работников примерно 8 часами, ориентируясь на опыт США. Беременные женщины и роженицы на некоторый период вообще не должны были допускаться к работе. Предлагалось создать специальные условия для труда женщин, а малолетних брать на работу только после медицинского освидетельствования и получения начального образования. При этом минимальный возраст, с которого разрешалось заключать договор личного найма, должен был быть повышен. Предлагалось ввести запрет на труд в выходные и праздничные дни, при чем для женщин и детей не должно быть исключений из этого правила. Перечень исключительных случаев для мужчин предлагалось определить законодательно. Хозяева фабрик должны были отвечать за несчастные случаи с рабочими на основании самого наличия такого факта. Тяжесть доказывания беспечности или неосторожности рабочего возлагалась на хозяина. А.Ф.Федоров предложил дифференцировать рабочий день детей и подростков с учетом их потребностей в обучении, а также законодательно определить санитарные требования к условиям работы и проживания при фабриках всех категорий рабочих. Все вышеназванные предложения, по мнению А.Ф.Федорова, должны были проводиться постепенно, но неуклонно. А надзор за соблюдением всего фабричного законодательства должна была осуществлять независимая правительственная инспекция. Все эти предложения по совершенствованию фабричного законодательства можно признать вполне реалистичными и прогрессивными. Они явились плодом анализа зарубежного фабричного законодательства, оценки российских правовых реалий и знания внутриполитической и экономической ситуации в стране. Часть из них вскоре была осуществлена, а часть так и осталась нереализованной.

Более радикальную позицию занимал А.Н.Миклашевский (1864-1911)— экономист и служащий Министерства финансов, участник подготовки денежной реформы 1897 г. Он полагал, что для разрешения любого социального конфликта мирным путем необходимо учитывать интересы сторон социальных отношений, а превалирование мнения только одной из них неизбежно ведет к насилию. По его мнению, участие рабочих в управлении производством необходимо было существенно расширить. «Старый владельческий класс» через правовые механизмы должен был мирно уступить место «нарождающейся рабочей демократии». Построение рациональной социальной политики он не видел без учета этических начал и принципа справедливости. Он последовательно рассмотрел все возможные в то время способы защиты интересов труда как на Западе, так и в России. При этом основное внимание обращалось не столько На локауты и стачки, необходимость которых не отрицалась, сколько на государственное посредничество в промышленных (трудовых) спорах. Он был сторонником расширения государственного вмеша- тельства в отношения работников и работодателей[55]. Основное внимание в работах А.Н.Миклашевского концентрируется на экономической составляющей трудовых отношений. Он справедливо полагал, что производство не может быть рассмотрено в отрыве от проблемы распределения, а фактор заработной платы является во многом определяющим для достижения высоких производственных показателей[56]. Также этот фактор, по его мнению, должен быть определяющим в дефиниции трудового договора. В этой части он дискутировал с Л.С.Талем, который, по мнению А.Н.Миклашевского, не указывал на экономическую зависимость работника, вытекающую из трудового (рабочего) договора. Он отмечал, что «заработная плата, получаемая каждым средним рабочим в виде денег, должна быть достаточна для того, чтобы он, покупая на нее средства существования, прожил известное число лет и дал себе на смену нового работника— своего сына»[57]. Таким образом, речь велась о минимальной заработной плате, которая не должна быть ниже прожиточного минимума работника.

Определенное место среди ученых и государственных деятелей занимает С.О.Загорский (18847-1930). Достаточно сказать, что в силу своего служебного положения он координировал всю законотворческую деятельность Министерства труда Временного правительства. Кроме того, он являлся автором законопроекта о профессиональных обществах, одним из соавторов Положения о комитете труда, как совещательном органе, созданном в последствие при Министерстве труда. В своей научной и практической деятельности он ориентировался как на зарубежный опыт, так и на наработки отечественных ученых. С.О.Загорский однозначно выступил против самочинных действий рабочих, которые еще более способствовали дезорганизации производства и еще больше ухуд- шали их положение[58]. Он оставался последовательным сторонником законодательного решения рабочего вопроса и выступал за создание Кодекса труда[59]. Более того, юридическая служба под его руководством предпринимала конкретные шаги по систематизации всего массива трудоправовых нормативных актов. Октябрьскую революцию с.О.Загорский не принял и впоследствии эмигрировал, но продолжал интересоваться проблемами рабочего законодательства Рос- сии .

Еще раз подчеркнем, что предложенное нами деление ученых на группы до известной меры условно. Многих из исследователей можно отнести на разных этапах их карьеры к разным группам. Так, в.п.Литвинов-Фалинский был преподавателем столичного технологического института, фабричным инспектором, сотрудничал с союзами предпринимателей, а впоследствии возглавлял отдел промышленности в Министерстве торговли и промышленности.

Российские исследователи внесли большой вклад в систематизацию трудоправовых нормативных актов. Первые попытки неофициальной инкорпорации фабричного законодательства были предприняты отечественными учеными и практиками в конце XIX — начале XX в.65 Первым относительно обширным сборником русских фабричных законов явилось издание, подготовленное комиссией под руководством М.А.Саблина (1842-1898)[60]. Но достаточно полномасштабная официальная тематическая инкорпорация фабричного законодательства была проведена только в 1913 г.[61] Начальник отделения промышленного труда Министерства торговли и промышлен- ности В.В.Громан так обосновывал ее проведение: «Разбросанность положений о найме рабочих по отдельным статьям Свода законов и затруднительность, благодаря этому, пользоваться сими законоположениями, к тому же весьма часто затерянными среди постановлений, к вопросу о найме рабочих не прямого, ни косвенного отношения не имеющих, побудили Государственную канцелярию выделить упомянутые узаконения и объединить их в особый Устав о промышленном труде ...»[62] Устав о промышленном труде (УПТ) вполне обосновано можно считать прообразом будущих российских кодексов законов о труде и своеобразным каркасом всего будущего трудового законодательства, так как он содержал зачатки практически всех основных институтов трудового права, а ряд его норм не только вошли в КЗоТ РСФСР 1918 и 1922 гг., но и дошли до наших дней. В УПТ содержался перечень оснований (законных поводов) для расторжения трудового договора работодателем и работником, двухнедельный срок взаимного предупреждения об увольнении, регламентация найма на конкретный срок, бессрочно и на время исполнения какой-либо определенной работы. Таким образом, русские ученые и практики императорской России оставили своим потомкам добротные теоретические наработки и обширное трудовое законодательство. При всех своих недостатках, а их немало, они дают обильную информацию к размышлению.

Временное правительство менее чем за 9 месяцев 1917 г. успело приять целый ряд трудоправовых нормативных актов. В апреле издано Постановление о рабочих комитетах в промышленных заведениях, легализовавшее рабочее представительство в лице рабочих комитетов на предприятиях. В августе было утверждено Положение о примирительных камерах и третейских судах. В мае 1917 г. учреждено Министерство труда. При министерстве был создан специальный комитет, готовивший проекты трудоправовых актов. Им руководил начальник юридического отдела министерства С.О.Загорский. С комитетом активно сотрудничали первые ученые- трудовики, в том числе Л.С.Таль, И.С.Войтинский, К.М.Варшавский, А.Н.Быков. В начале октября были запрещены денежные штрафы, налагаемые на рабочих решением заведующего предпри- ятием. Но большинство законопроектов и поправок в УПТ так и не были приняты. Вместе с тем, эти наработки были использованы в процессе подготовки КЗоТ 1922 г. Всплеск интеллектуальной и политической свободы между февралем и октябрем 1917 г. дал обильные научные плоды.