5.1.2. Принципы ограничения пределов мер безопасности
Основные аргументы против мер безопасности сводятся к тому, что они позволяют очень широко и произвольно вторгаться в сферу личной жизни,
ущемлять конституционные права граждан.
Спрашивается, а кто или что меша-ет ограничить пределы произвола? Еще столетие назад профессор И. Т. Тарасов по этому поводу писал: "Все меры безопасности не должны распространяться далее того района, который нуждается в них, они не должны действовать долее необходимого срока и они не должны стеснять большего круга лиц, чем это оправдывается необходимостью" .По существу, он обозначил три принципа ограничения прав человека: личностный, территориальный и временной (см. рис.18), которые взаимно дополняют друг друга.
Реализация личностного принципа имеет особенности, которые связаны с тем, что ограничение прав и свобод личности осуществляется в связи с:
попаданием в сферу повышенной охраны объекта;
попаданием в сферу воздействия источника повышенной опасности;
тем, что личность сама является объектом повышенной охраны;
тем, что источником опасности являются какие-либо свойства личности (см. рис.10).
Первые три случая похожи на ситуацию крайней необходимости: для того, чтобы предотвратить угрозу причинения вреда, исходящую от источника опасности, причиняется вред правам и свободам «третьих лиц». Например, при катастрофах природного или антропогенного происхождения жители района бедствия могут принудительно отселяться, на них могут возлагаться определенные правоограничения, связанные с режимом чрезвычайной ситуации.
Подобным образом решается вопрос при вступлении в сферу, где есть объекты повышенной охраны - нравственность, здоровье, права и законные ин-тересы других лиц, основы конституционного строя, обеспечение обороны страны и безопасность государства. Для защиты этих объектов от разных потенциальных опасностей ограничиваются основные права и свободы людей, которые, находясь в этой сфере, могут причинить вред.
Скажем, поселяясь на территорию ЗАТО, гражданин и члены его семьи обязаны соблюдать режимные требования.Решать вопрос о принадлежности личности к объектам повышенной охраны следует, очевидно, только с согласия этой личности. Некоторые высокие должностные лица публично жалуются на обременительность мер охраны, но, тем не менее, не отказываются от них.
Сложнее обстоит дело, когда источником опасности являются какие- либо свойства человека, и меры безопасности направлены на пресечение исходящей от него опасности. Человечество накопило в этом немалый опыт. Перечислим признаки, указывающие на потенциальную опасность личности. 1. Возрастные признаки:
а) несовершеннолетие, с которым связана ограниченная дееспособность и правоспособность. Именно из этого исходит ст. 60 Конституции РФ, предусматривающая, что гражданин РФ может самостоятельно осуществлять в полном объеме свои права и обязанности с 18 лет;
б) другие возрастные признаки, в частности возрастной ценз для работы в важнейших сферах обеспечения жизнедеятельности общества (власти, государственной службы, правосудия). Причем законодателем
используются ограничения как нижнего, так и верхнего возрастного предела.
Отсутствие российского гражданства, которое используется для ограничения свободы передвижения, трудоустройства в некоторых областях и т.п. Часть 3 ст. 62 Конституции РФ гласит, что иностранные граждане и лица без гражданства пользуются такими же правами, "кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации".
Наличие общего, инфекционного или психического заболеваний, которые являются иногда основаниями правоограничений для занятий определенными видами деятельности, связанными с обслуживанием источников опасности или объектов охраны.
Отсутствие образовательной, профессиональной и специальной подготовки, без которой допуск к источникам повышенной опасности ограничен.
Совершение преступления и судимость, которые также являются основаниями применения некоторых мер безопасности.
В основе территориального принципа лежит довольно простая логика.
Меры безопасности действуют на территории, подведомственной законодательному, исполнительному или судебному органу, который принимает решение о возможности применения мер безопасности или их реального применения. Для федерального органа - это территория России в ее государственных границах, для субъекта Федерации - это территория субъекта и т.п.В общем виде пространственные параметры применения мер безопасности определяет законодатель, а затем конкретизирует орган, в компетенцию которого входит принятие решения. Ориентирами для этого является территория, на которую распространяется вредное воздействие источника опасности, или территория, в пределах которой повышается вероятность причинения вреда объекту повышенной охраны. Например, в соответствии со ст. 10 Закона РСФСР от 17 мая 1991 года «О чрезвычайном положении» в указе должны быть обозначены границы территории, на которой вводится чрезвычайное положение. В соответствии со ст. 12 Федерального закона «О борьбе с терроризмом» границы зоны проведения контртеррористической операции, на которой действует особый правовой режим, определяет руководитель оперативного штаба.
Проблема установления пространственных границ мер безопасности требует специального исследования. Периодически возникают ситуации, когда они необоснованно сужаются или, наоборот, расширяются. Примером последнего является особый режим некоторых ЗАТО, который без государственной необходимости сохраняется за некоторыми населенными пунктами, можно сказать, по просьбе жителей этих «социалистических» городков, для их относи-тельно комфортного существования.
Временной принцип действия мер безопасности в теории мало разработан. Законодатель руководствуется скорее здравым смыслом, чем научно обоснованными расчетами. Временные параметры мер безопасности зависят в первую очередь от характера и степени угрожающей опасности, а также от вероятности наступления вреда.
Довольно просто решить вопрос о продолжительности действий право- ограничений, когда опасность очевидна.
При катаклизмах природного и техногенного характера установление сроков не вызывает особых затруднений. Нор-мальный правовой статус восстанавливается в момент ликвидации опасности. В ряде случаев длительность правоограничений определяется договором, как, на-пример, при выполнении работы, которая связана с соблюдением государственной тайны.
Ограничения, вызванные «близостью» с объектами повышенной охраны, должны действовать до тех пор, пока не отменен или не изменен правовой статус объекта.
Иное дело, когда опасность не так очевидна. Это часто бывает в случае, если источником опасности являются какие-либо свойства личности. Один из таких неясных вопросов - это применение мер безопасности к лицам, совер-шившим общественно опасные деяния.
Личность - своего рода «черный ящик». И визуально определить наличие общественной опасности или криминогенности не представляется возможным. Об этом с определенной долей вероятности можно судить по действиям, которые выступают критериями (показателями) общественной опасности личности . Общественно опасные поступки являются одновременно индикаторами и фактическими (материальными) основаниями применения мер безопасности (подробнее см.: раздел 5.2.). Отсюда следует, что продолжительность применения мер безопасности необходимо отсчитывать не ранее чем с момента совершения общественно опасного деяния.
С чем же связано прекращение? Во избежание произвола целесообразно устанавливать «контрольные сроки» и, когда они истекли, исходить из презумпции отсутствия общественной опасности. Сроки, в течение которых будут действовать антикриминальные право- ограничения, мы в свое время предлагали назвать сроками криминологической давности .
Правила установления сроков криминологической давности в юридической науке пока не разработаны. Но совершенно очевидно, что в основе определения длительности правоограничений должны лежать два простых, проверенных практикой довода: с одной стороны, вероятность причинения ущерба правам и свободам, исходящая от источника опасности, а с другой - обязанность не ущемлять без особой необходимости свободы граждан. Применение принуждения долее необходимого срока - это к тому же и необоснованные затраты пра-воохранительных ресурсов.
Сроки криминологической давности должны устанавливаться на основе эмпирических исследований, а не «на глазок», как сейчас. Для этого необходимо проведение соответствующих криминологических исследований. Пока же в качестве ориентиров используются сроки давности привлечения к ответственности, установленные во всех отраслях законодательства, хотя не исключено, что в некоторых случаях меры безопасности могут применяться пожизненно.В науке уголовного права традиционно считается, что одним из отличительных признаков мер безопасности являются неопределенные сроки их при-
менения. По этому поводу профессор А. А. Жижиленко писал, что «.по самой своей природе меры социальной защиты должны применяться впредь до устранения той опасности, которая вызвала их применение. И в этом заключается их существенное отличие от наказания. Последнее назначается сообразно преступлению и проявленной в нем вине и по самой своей природе предполагает заранее определенный срок, на который оно назначается, так как та оценка, которая в нем заключается, должна быть вполне точно указана, а это и достигается установлением определенного срока, на который назначается наказание. Неопределенный приговор и наказание исключают взаимно друг друга, и все те меры, которые назначаются на неопределенный заранее срок, не являются наказанием. Это - меры защиты. Для последних же неопределенность срока вполне естественна» .
Применительно к современной теории уголовного права это утверждение уже не совсем верно. Во-первых, при назначении уголовного наказания учитывается общественная опасность личности, что нашло выражение и в законодательстве и в практике его применения. Рассмотрим с этой точки зрения хотя бы давность уголовного преследования. Характеризуя классическое уголовное право, Н. С. Таганцев писал: «Стоя на точке зрения теорий абсолютных, теорий возмездия, мы должны, идя последовательно, придти к отрицанию правомерности давности... Если наказание есть простой атрибут преступления, ему сопри- сущий, то может ли какое-нибудь событие, наступившее после совершения преступления, изменить, а тем более отменить наказание» .
Иными словами, сроки давности - это уже «уступка» мерам безопасности и доказательство того, что в наказании содержатся элементы мер безопасности.Во-вторых, по действующему законодательству, если меры безопасности назначаются вместо наказания, то предельные сроки устанавливаются в момент принятия решения. Именно так решается вопрос при освобождении несовершеннолетних от наказания с помещением в учебно-воспитательное или лечебно-воспитательное учреждение, с возложением специальных обязанностей при условном осуждении и условно-досрочном освобождении от наказания.
Например, в ч. 2 ст. 92 УК РФ предусмотрено, что срок пребывания в специальном воспитательном или учебно-воспитательном учреждении для не-совершеннолетних не может превышать максимального срока наказания, предусмотренного кодексом, за преступление, совершенное несовершеннолетним. Продление допускается только в случае необходимости завершить общеобразовательную и профессиональную подготовку. Исполнение обязанности при условном осуждении и условно-досрочном освобождении ограничиваются испытательным сроком или неотбытой частью наказания.
Нельзя сказать, что указанные сроки идеальны, но это уже не вопрос изменения принципов, а проблема совершенствования уголовного законодательства. В частности, на наш взгляд, должна быть изменена редакция ч. 3 ст. 90 УК РФ, которая, в настоящее время предусматривает, что «продолжительность срока применения принудительных мер воспитательного воздействия устанавливается органом, назначающим эти меры». Было бы правильным эти сроки установить непосредственно в законе.
В действующем уголовном законодательстве неопределенные сроки предусмотрены только для мер безопасности медицинского характера, а в частности при принудительном лечении в психиатрическом стационаре (ст. 101 УК РФ). Но и в этом случае лицо, которому назначена принудительная мера, подлежит освидетельствованию комиссией врачей-психиатров не реже одного раза в шесть месяцев. При отсутствии оснований для прекращения применения или изменения принудительной меры администрация учреждения представляет в суд заключение для продления принудительного лечения. Судья обязан либо продлить лечение, либо отказать в этом.
Статья 36 Закона РФ «О психиатрической помощи» устанавливает, что лицо, помещенное в психиатрический стационар в недобровольном порядке, в течение первых шести месяцев не реже одного раза в месяц подлежит освиде-тельствованию комиссией врачей-психиатров для лечения вопроса о продлении госпитализации. При продлении госпитализации свыше шести месяцев освидетельствование проводится не реже одного раза в шесть месяцев. В случае продления такой госпитализации свыше шести месяцев заключение комиссии врачей-психиатров о необходимости продления такой госпитализации направляется администрацией психиатрического стационара в суд по месту нахождения психиатрического учреждения. Судья обязан либо продлить госпитализацию, либо отказать в этом, после чего лицо подлежит немедленной выписке. В дальнейшем решение о продлении госпитализации принимается судьей ежегодно.
По аналогичному принципу должна регламентироваться продолжительность применения предкриминальных и постпенитенциарных мер безопасности. В некоторых случаях такие сроки установлены. Например, для административного надзора предельным является срок судимости, а для специальных обязанностей при условном осуждении - испытательный срок. В других случаях временные пределы четко не определены. Так, ст. 7 Федерального закона «Об основах системы профилактики безнадзорности...» устанавливает, что индивидуально профилактическая работа проводится «до устранения причин и условий, способствовавших безнадзорности, беспризорности, правонарушениям или антиобщественным действиям несовершеннолетних, или достижения ими возраста восемнадцати лет, или наступления других обстоятельств, предусмотренным законодательством...». Понимай как знаешь.
Территориальный, личностный и временной принципы ограничения дополняют друг друга. Законодатель всегда должен рассматривать их в совокупности. Сказанное можно проиллюстрировать на конкретном примере. В России в последние годы оживленно обсуждается проблема криминализации представительной и исполнительной власти. Очевидно, что на пути криминалитета во власть необходимо установить «барьеры». Однако пока вокруг этого ведется много разговоров и мало конкретных дел. Правда, 24 июня 1999 года дело сдвинулось с «мертвой точки». Кандидат в депутаты наряду со сведениями о гражданстве, о размере, источниках доходов и принадлежащем ему имуществе обязан сообщить сведения о неснятой и непогашенной судимости. Недостоверность сведений может
служить основанием для отказа в регистрации .
На наш взгляд, это полумера. При современных избирательных технологиях из махрового рецидивиста не так уж сложно «вылепить» образ «борца за народное дело». Мы имеем достаточно фактов, когда осведомленные избиратели дружно голосовали за кандидатов, которые в прошлом были неоднократно судимы.
Исходя из сегодняшних реалий, для лиц, совершавших умышленные общественно опасные деяния, предусмотренные Уголовным кодексом, следует установить прямой запрет занимать ответственные государственные должности. Эти лица должны также лишаться пассивного избирательного права. Срок указанных ограничений необходимо дифференцировать в зависимости от должности и вида совершенного преступления. Он может быть более длительным, чем срок наказания и даже чем срок судимости. Мы полагаем, что совершение особо тяжкого или тяжкого преступления должно ограничивать поступление на государственные должности категории «А» и «Б», а также служить основанием для ограничения пассивного избирательного права пожизненно2.