2
Что подразумевается под «художником жизни»? Как известно, любой художник пользуется для самовыражения теми или иными инструментами, он в той или другой форме демонстрирует свое творчество.
Скульптору нужны камень, дерево или глина, резец и прочие инструменты для воплощения своих идей в материале. Художнику жизни хватает себя самого. Все материалы, все инструменты, все требуемое техническое мастерство даны ему с рождения, возможно, даже до того, как его произвели на свет родители. Вы можете сказать, что это звучит необычно, странно. Но стоит немного подумать, и вы поймете, что я имел в виду. А если не поймете, то скажу еще яснее: наше физическое тело – это материал, соответствующий холсту живописца, дереву, камню или глине скульптора, скрипке или флейте музыканта, голосовым связкам певца. А все телесное – руки, ноги, туловище, голова, внутренности, нервы, клетки, мысли, чувства, ощущения, все то, что составляет целостную личность, – есть одновременно материал и инструмент, из которого и посредством которого личность своим творческим гением преобразует все это в поведение, во все формы действия, в саму жизнь. Жизнь отображает тогда каждый образ, созданный из неисчерпаемого источника бессознательного. Каждое деяние человека является оригинальным, творческим, выражает его живую личность. Тут нет места условностям, конформизму, подавленной мотивации. Индивид движется по собственному хотению. Его поведение подобно тому ветру, который веет там, где хочет. У него нет Я, заключенного в клетку фрагментарного, ограниченного и изолированного эгоцентрического существования. Человек вышел из этой тюрьмы. Один из великих наставников дзен Танской династии говорит: «Человек, который стал наставником самому себе, где бы он ни находился, действует в согласии с собою». Такого человека я называю истинным художником жизни.Его Я соприкасается с бессознательным – источником конечных возможностей.
Он «не в своем уме». Св. Августин говорит: «Возлюби Бога и делай что хочешь». Это согласуется со стихотворением Бунана, наставника дзен XVII века:
Пока ты жив,
Будь мертвецом,
Совершенно мертвым;
Делай что хочешь,
И все хорошо.
Любить Бога – значит не иметь Я, быть не в своем уме, «стать мертвецом», освободиться от ограниченных побуждений сознания. Говоря «Доброе утро!», такой человек не преследует никаких собственнических интересов. К нему обращаются, он отвечает. Он голоден, и он ест. Внешне он – просто естественный человек, вышедший прямо из природы, не отягощенный всякими сложными идеологиями человека современной цивилизации. Но как богата его внутренняя жизнь! Она непосредственно соучаствует в великом бессознательном.
Не знаю, правильно ли называть такое бессознательное Космическим Бессознательным. Причина, по которой я бы так его назвал, состоит в том, что относительное поле сознания (как мы его обычно называем) уходит куда то в неведомое. Стоит нам однажды осознать это неведомое, и оно входит в обычное сознание и наводит порядок во всех тех сложностях, которые нас больше или меньше мучили. Неведомое соотносится с нашим умом, а потому в какой то степени неведомое и ум должны обладать общей природой и поддерживать молчаливое общение друг с другом. Мы видим поэтому, что наше ограниченное сознание – в известных нам границах – ведет нас ко всякого рода беспокойству, страху, непостоянству. Но стоит нам постичь, что наше сознание проистекает из чего то нам известного, но данного иначе, чем нам даны относительные вещи, из чего то внутренне с нами связанного, и мы освобождаемся от всякого напряжения. Мы оказываемся в покое и мире с самими собой, с миром вообще. Мы назвали это неведомое Космическим Бессознательным, или истоком бесконечного творчества, поскольку не одни художники всех родов искусства черпают из него вдохновение, но и все мы, обыкновенные люди, способны превратить нашу жизнь в подлинное искусство, каждый в соответствии со своей одаренностью.
Следующий рассказ может в какой то мере проиллюстрировать то, что я подразумеваю под преображением нашей повседневной жизни в некое искусство.
Дого, живший в VIII веке, был великим наставником дзен времен Ганской династии.
У него был молодой ученик, желавший обучиться дзен. Долгое время он пребывал у наставника, но никакой учебы не происходило. Однажды он приблизился к наставнику и сказал: «Я был при вас уже немало времени, но не выслушал ни одного поучения. Почему так? Будьте добры, дайте мне совет». Наставник ответил: «Почему! Я учил тебя дзен с того самого момента, как ты пришел ко мне». Ученик запротестовал: «Пожалуйста, скажите, в чем заключалось это учение!» – «Когда пал видел меня по утрам, ты приветствовал меня, и я отвечал тебе. Когда приносили завтрак, я благодарно принимал его. Разве тем самым я не указывал на сущность ума?» Услыхав это, ученик опустил голову, погрузившись в расшифровку значения слов наставника. Тогда наставник сказал ему: «Стоит начать об этом думать, и его уже нет. Ты должен видеть это непосредственно, без рассуждений, без колебаний». Говорят, это пробудило ученика к пониманию истины дзен.В самой малой своей части истина дзен состоит в том, что скучную, монотонную, банальную жизнь без вдохновения она превращает в искусство, исполненное настоящего внутреннего творчества.
Это предшествует научному исследованию реальности и не улавливается сетью научно сконструированного аппарата.
Бессознательное в том смысле, которое придает ему дзен, конечно, представляет собой нечто таинственное, неведомое, а потому ненаучное или донаучное. Но это не значит, что оно лежит за пределами доступного сознанию, словно мы с ним вообще не имеем дела. На деле оно представляет собой самое близкое нам, интимное, и уже в силу такой интимности трудноуловимо, подобно тому как глаз не видит себя самого. Поэтому осознание бессознательного требует специальной тренировки ума.
Этиологически сознание пробудилось некогда из бессознательного в процессе эволюции. Природа действует бессознательно, из нее вышел человек. Сознание – это скачок, но скачок не означает разрыва связей в физическом смысле. Ибо сознание пребывает в постоянном и ненарушимом общении с бессознательным.
Без второго не могло бы работать и первое – сознание утратило бы основу своих действий. Вот почему дзен говорит, что Дао есть «повседневный ум каждого». Под Дао дзен подразумевает бессознательное, которое все время работает в нашем сознании. Следующее мондо (вопрос и ответ) может помочь нам понять что то в бессознательном в дзен.Когда монах спросил наставника, что означает «повседневный ум каждого», тот ответил: «Когда я голоден, ем, когда устал, сплю».
Уверен, что вы спросите: «Если это и есть бессознательное, о котором представители дзен говорят как о чем то в высшей степени таинственном и наделенном величайшей ценностью для преображения человеческой жизни, то тут нельзя не усомниться. Все эти „бессознательные“ действия издавна относятся к области инстинктивного и рефлекторного в сознании, соответствуя принципу экономии умственной деятельности. Мы хотели бы увидеть, как бессознательное связано с более высокими функциями ума, особенно там, где это – как в случае искусства владения мечом – связано с долгими годами напряженной тренировки. Что же касается рефлекторных актов, вроде еды, питья, сна и т. п., то их мы разделяем с низшими животными и с детьми. Конечно же дзен не может их оценивать как цель вполне зрелого человека в поисках смысла жизни».
Посмотрим, есть ли разница между «инстинктивным» бессознательным и высотами «тренированного» бессознательного.
Банкей, один из великих современных японских наставников дзен, выдвинул учение о Нерожденном. Чтобы продемонстрировать эту идею, он указывал на факты нашего повседневного опыта, такие, как слушание птиц, любование распускающимся цветком и т. п. Он говорил, что все это свершается благодаря присутствию в нас Нерожденного. Чем бы ни было сатори , оно должно основываться на этом и никаком ином опыте, говорил Банкей в заключение.
Для поверхностного взгляда это кажется отождествлением области наших чувств и высшего метафизического Нерожденного. В известном смысле такое отождествление истинно, в другом смысле оно ложно.
Ибо Нерожденное Банкея является корнем всех вещей, включая в себя не только область чувств нашего повседневного опыта, но и тотальность всех реальностей прошлого, настоящего и будущего, заполняя целиком весь космос. Наш «повседневный ум», ежедневный опыт, инстинктивные действия сами по себе не имеют особой ценности или значения. Они обретают их лишь в соотнесенности с Нерожденным, или тем, что я называю Космическим Бессознательным. Ибо Нерожденное является первоисточником всех творческих возможностей. А потому, когда мы едим, на деле едим не мы, но Нерожденное, когда мы устало засыпаем, спим не мы, но Нерожденное.Пока бессознательное инстинктивно, оно не выходит за пределы того, что наличествует у животных или детей. Бессознательное зрелого человека таким быть не может. У него – тренированное бессознательное, в которое входит весь его сознательный опыт с раннего детства, составляющий все его бытие. Поэтому в случае мастера меча техническое умение, наряду с полным сознанием ситуации, коренится в глубинах тренированного бессознательного. Оно играет огромную роль, меч как бы наделен собственной душой.
Это можно сказать иначе: бессознательное, относимое к области чувств, является итогом длительного процесса эволюции космической жизни. Им в равной мере наделены животные и дети. Но вместе с интеллектуальным развитием, по мере нашего взросления, область чувств захватывается интеллектом, что ведет к утрате наивности чувственного опыта. Когда мы улыбаемся, это не просто улыбка – к ней добавляется кое что другое. Мы едим не так, как в детстве: к питанию примешивается интеллектуализация. Понятно, что такое вторжение интеллекта или смешение с ним заражает простые биологические действия эгоцентрическим интересом. Это означает, что в бессознательное вторгается сила, которая уже не входит прямо в поле сознания. Все действия, соотносимые с инстинктивными биологическими функциями, принимают роль сознательно и интеллектуально направленного поведения.
Подобная трансформация известна как утрата «невинности» или, на языке библейского мифа, обретение «познания». В дзен – ив буддизме вообще – это называется «аффективным заражением» (клеша) или «вмешательством сознательного ума под господством интеллекта» (виджняна).
Если зрелый человек действительно желает вести свободную и спонтанную жизнь, где нет места атакам таких нарушающих равновесие чувств, как страх, беспокойство или тревога, дзен требует от него очищения от подобного аффективного заражения, освобождения от вмешательства интеллекта. Вместе с таким освобождением мы получаем «тренированное» бессознательное, работающее в поле сознания. И мы знаем, что такое Нерожденное Банкея или «повседневный ум» китайского наставника дзен.