Глава XIII. Осоподчиненности властей вгосударстве
149.Хотя вконституционном государстве, опирающемся на свой собственный базис идействующем всоответствии со своей собственной природой, т.е.действующем ради сохранения сообщества, может быть всего одна верховная власть, аименно законодательная, которой все остальные подчиняются, идолжны подчиняться, все же законодательная власть представляет собой лишь доверенную власть, которая должна действовать ради определенных целей, ипоэтому по#x2011;прежнему остается ународа верховная власть устранять или заменять законодательный орган,когда народ видит, что законодательная власть действует попреки оказанному ей доверию.
Ведь вся переданная на основе доверия власть предназначается для достижения одной цели иограничивается этой целью; когда же этой целью явно пренебрегают или оказывают ей сопротивление, то доверие по необходимости должно быть отобрано, ивласть возвращается вруки тех, кто ее дал, иони снова могут поместить ее так, как они сочтут лучше для их безопасности иблагополучия. Итаким образом, сообщество постоянно сохраняет верховную власть для спасения себя от покушений изамыслов кого угодно, даже своих законодателей, втех случаях, когда они окажутся настолько глупыми или настолько злонамеренными, чтобы создавать иосуществлять заговоры против свободы исобственности подданного.150.Во всех случаях, пока существует правление, законодательная власть является верховной. Ведь то, что может создавать законы для других, необходимо должно быть выше их; апоскольку законодательная власть является законодательной вобществе лишь потому, что она обладает правом создавать законы для всех частей идля каждого члена общества, предписывая им правила поведения идавая силу для наказания, когда они нарушены, постольку законодательная власть по необходимости должна быть верховной ивсе остальные власти влице каких-либо членов или частей общества проистекают из нее иподчинены ей.
151.Внекоторых государствах, где законодательный орган не всегда действует, аисполнительная власть доверена одному лицу, которое также участвует ивзаконодательном органе, то это одно лицо снекоторой натяжкой можно также назвать верховным. Не потому, что этот человек носит всебе всю верховную власть, каковой является власть законодательная, по потому, что он сам всебе носит право верховного исполнения, из чего проистекают все различные подчиненные виды власти или, по крайней мере, наибольшая часть их, которыми обладают все нижестоящие должностные лица; так как над ним нет вышестоящего законодательного органа, так как нет такого закона, который мог бы быть создан без его согласия,– авряд ли можно ожидать, что будет такой закон, который когда-либо подчинит его остальной части законодательного органа,– то он вполне справедливо вэтом отношении может быть назван верховным.
152.Исполнительная власть, если она находится где угодно, но только не вруках лица, которое участвует также ивзаконодательном органе, явно является подчиненной иподотчетной законодательной власти иможет быть по желанию изменена исмещена; это значит, что не высшая исполнительная власть свободна от подчинения, авысшая исполнительная власть, доверенная одному человеку, который, принимая участие взаконодательном органе, не имеет отдельного вышестоящего законодательного органа, которому он подчиняется иподотчетен, подчинен тому лишь втакой степени, вкакой он сам примкнет идаст свое согласие; таким образом, он подчинен не вбольшей степени, чем он сам будет это считать нужным, аэто, как можно суверенностью заключить, будет лишь всамой незначительной степени. Опрочих министерских иподчиненных властях вгосударстве нет необходимости говорить, поскольку они столь многочисленны исуществуют втаком бесконечном разнообразии, вразных обычаях иучреждениях отдельных государств, что невозможно подробно рассказать овсех них.
153.Нет никакой необходимости идаже нет большого удобства втом, если законодательный орган будет действовать непрерывно.
Однако это абсолютно необходимо для исполнительной власти: ведь не всегда имеется нужда всоздании новых законов, но всегда необходимо выполнять те законы, которые созданы. Когда законодательный орган передал исполнение созданных им законов вдругие руки, то унего все еще остается власть взять это из других рук, когда ктому будет причина, инаказать за любое дурное управление, нарушающее законы. То же самое справедливо ивотношении федеративной власти, так как иона, иисполнительная власть– обе являются министериальными иподчиненными по отношению кзаконодательной власти, которая, как было показано, вконституционном государство является верховной. Вэтом случае также предполагается, что законодательный орган состоит из нескольких лиц (если он будет состоять из одного лица, то он не может не действовать непрерывно, и, таким образом, как верховная власть, естественно, будет обладать верховной исполнительной властью наряду сзаконодательной), которые могут собираться аосуществлять свои законодательные функции вте сроки, какие предусмотрены впервоначальной конституции или определены их решением при окончании предыдущей сессии, или же тогда, когда им заблагорассудится, если нигде не было предусмотрено какое-либо время созыва либо же их созыв не был предписан каким-либо другим образом. Ведь верховная власть им доверена народом, они всегда являются ее носителями имогут осуществлять ее, когда им угодно, если только их первоначальная конституция не ограничивает их определенными периодами или если они посредством акта той верховной власти, которой они обладают, не перенесли это на определенный срок, итогда, когда настанет этот срок, они имеют право собраться иснова действовать.154.Если законодательный орган или какая-либо часть его состоят из представителей, избранных на этот срок народом, которые впоследствии возвращаются вобычное состояние подданных ине принимают участия взаконодательном органе, кроме как по новому выбору, то это право выбора должно также осуществляться народом либо вопределенные назначенные сроки, либо же тогда, когда он будет признан кэтому.
Вэтом последнем случае право созывать законодательный орган обычно дается исполнительной власти иимеет одно из следующих двух ограничений вотношении срока: либо первоначальная конституция требует, чтобы представители собирались идействовали через определенные промежутки, итогда исполнительная власть не делает ничего, кроме официального издания руководств ких выбору исозыву всоответствии сдолжными формами, или же благоразумию исполнительной власти предоставляется выносить решение об их созыве путем новых выборов, когда обстоятельства или острые нужды народа требуют изменения старых законов, или создания новых, или же устранения либо предотвращения любых неудобств, которые терпит народ или которые ему угрожают.155.Здесь могут спросить: что произойдет, если исполнительная власть, обладая силой государства, использует эту силу, чтобы воспрепятствовать созыву иработе законодательного органа, вто время как первоначальная конституция или народные нужды требуют этого? Я утверждаю, что применение силы вотношении народа без всякого на то права ивпротиворечие доверию, оказанному тому, кто так поступает, представляет собой состояние войны снародом, который обладает правом восстановить свой законодательный орган, чтобы он осуществлял его власть. Ибо народ создал законодательный орган для того, чтобы он осуществлял его законодательную власть либо вопределенное время, либо тогда, когда вэтом есть необходимость, акогда ему мешает какая-либо сила делать то, что необходимо для общества иот чего зависит безопасность или сохранение народа, народ вправе устранить эту силу силой же. Во всех положениях исостояниях лучшее средство против силы произвола– это противодействовать ей силой же. Применение силы без полномочий всегда ставит того, кто ее применяет, всостояние войны как агрессора идает право поступать сним соответствующим образом.
156.Право созывать ираспускать законодательный орган– право, которым обладает исполнительная власть,– не дает исполнительной власти верховенства над законодательной, аявляется просто доверенным полномочием, данным ей винтересах безопасности народа втом случае, когда неопределенность ипеременчивость человеческих дел не могут вынести постоянного установленного правила.
Ведь невозможно, чтобы первые создатели государства благодаря какому-либо предвидению втакой степени смогли предугадывать будущие события, чтобы быть всостоянии установить точно определенные периоды созывов идлительности работы законодательных органов во все времена, причем так, чтобы это вточности отвечало всем потребностям государства. Лучшим средством против этого недостатка было доверить это благоразумию тех, кто всегда будет налицо ичьей задачей является следить за общественным благом. Постоянные частые созывы законодательного органа идлительные периоды его заседаний без особой на то необходимости не могут не быть тягостны для народа истечением времени обязательно создадут более опасные неудобства; итем не менее стремительный ход событий иногда может потребовать немедленной помощи этого органа, малейшее промедление сего созывом может подвергнуть народ опасности; иногда же вопросы, рассматриваемые этим органом, могут иметь такое огромное значение, что ограниченное время его заседаний может оказаться слишком коротким для его работы илишить народ того блага, которое он мог бы получить только благодаря зрелому обсуждению их. Что же втаком случае можно сделать, чтобы сообщество не подвергалось время от времени неизбежному риску стой или сдругой стороны, порождаемому раз навсегда фиксированными промежутками ипериодами созыва иработы законодательного органа, как не доверить это благоразумию тех, кто, будучи налицо иразбираясь вположении общественных дел, может использовать эту прерогативу на благо общества? Авчьи руки лучше всего это передать, как не вруки тех, кому доверено исполнение законов для той же цели? Таким образом, если назначение времени для созыва изаседаний законодательного органа не установлено первоначальной конституцией, то оно, естественно, переходит вруки исполнительной власти, причем не как деспотической власти, зависящей от собственной прихоти,– эти полномочия всегда должны использоваться только на благо общества, как этого требуют события иизменения вделах. Вмою задачу не входит установить, возникает ли меньше неудобств тогда, когда существуют определенные сроки созыва законодательного органа, или тогда, когда это предоставлено па усмотрение государя, или, возможно, тогда, когда имеется смешение того идругого; я хотел только показать, что, хотя исполнительная власть может обладать прерогативой созывать ираспускать подобные сессии законодательного органа, она из#x2011;за этого все же не является верховной вотношении его…