Глава VII. Ополитическом или гражданском обществе
87.Человек рождается, как было уже доказано, имея право на полную свободу инеограниченное пользование всеми правами ипривилегиями естественного закона втакой же мере, как всякий другой человек или любые другие люди вмире, ион по природе обладает властью не только охранять свою собственность, т.е.свою жизнь, свободу иимущество, от повреждений ипадений со стороны других людей, но также судить инаказывать за нарушение этого закона других, как того заслуживает, по его убеждению, данное преступление, даже смертью, втех случаях, когда гнусность поступка, по его мнению, этого требует.
Но поскольку ни одно политическое общество не может ни быть, ни существовать, не обладая само правом охранять собственность ивэтих целях наказывать преступления всех членов этого общества, то политическое общество налицо там, итолько там, где каждый из его членов отказался от этой естественной власти, передав ее вруки общества во всех случаях, которые не препятствуют ему обращаться за защитой кзакону, установленному этим обществом. И, таким образом, всякий частный суд каждого отдельного члена исключается, иобщество становится третейским судьей, устанавливая постоянные правила, беспристрастные иодни ите же для всех сторон, испомощью людей, получивших от общества полномочия проводить вжизнь эти правила, разрешает все разногласия, которые могут возникнуть между любыми членами этого общества вотношении всякого правового вопроса, равно как инаказывает те преступления, которые любой член общества совершил по отношению кобществу, такими карами, которые установлены законом. Вследствие этого легко различить, кто находится икто не находится вместе вполитическом обществе. Те, кто объединены водно целое иимеют общий установленный закон исудебное учреждение, куда можно обращаться икоторое наделено властью разрешать споры между ними инаказывать преступников, находятся вгражданском обществе, но те, кто не имеют такого общего судилища, я имею ввиду на земле, все еще находятся вестественном состоянии, при котором каждый, когда нет никого другого, сам является судьей ипалачом, аэто, как я уже показал, иесть совершенное естественное состояние.88.Таким образом, государство получает власть устанавливать, какое наказание должно полагаться за различные нарушения, совершенные членами этого общества, икакие нарушения того заслуживают (это есть законодательная власть), так же как оно обладает властью наказывать за ущерб, нанесенный любому из его членов любым из тех, кто не входит вэто общество (это власть решать вопросы войны имира), ивсе это для сохранения собственности всех членов общества, насколько это возможно. Но хотя каждый человек, вступивший вгражданское общество иставший членом какого-либо государства, тем самым отказался от своей власти наказывать преступления против закона природы иосуществлять свое собственное частное правосудие, все же вместе справом судить за преступления, которое он передал законодательной власти во всех случаях, когда он может обратиться ксуду, он дал право государству употреблять его силу для исполнения приговоров государства втех случаях, когда его кэтому призовут: ведь эти приговоры являются его собственными, так как они вынесены им самим или его представителями. Издесь мы имеем первоначало законодательной иисполнительной власти гражданского общества, которой надлежит определять на основания постоянных законов, вкакой мере должны наказываться преступления, когда они совершены внутри государства, атакже определять спомощью решений, принимаемых вкаждом отдельном случае на основании обстоятельств данного дела, вкакой мере должен возмещаться ущерб, нанесенный извне, ивобоих этих случаях употреблять силу всех членов общества, когда это потребуется.
89.Следовательно, когда какое-либо число людей так объединено водно общество, что каждый из них отказывается от своей исполнительной власти, присущей ему по закону природы, ипередает ее обществу, то тогда, итолько тогда, существует политическое, или гражданское общество. Иэто происходит, когда какое-либо число людей, находящихся вестественном состоянии, вступает вобщество, чтобы составить один народ, одно политическое тело под властью одного верховного правительства, или когда кто#x2011;либо присоединяется кним ипринимается вкакое-либо уже существующее государство.
Тем самым он уполномочивает общество или, что все равно, его законодательную власть создавать для него законы, каких будет требовать общественное благо; он должен способствовать исполнению этих законов (как своим собственным установлениям). Иэто переносит людей из естественного состояния вгосударство, поскольку на земле появляется судья, имеющий власть разрешать все споры ивозмещать любой ущерб, который может быть нанесен любому члену государства; этим судьей является законодательная власть или назначенное ею должностное лицо. Втех же случаях, когда есть какое#x2011;то число людей, хотя бы исвязанных между собой, но не имеющих такой принимающей решения власти, ккоторой они могли бы обратиться, они все еще находятся вестественном состоянии.90.Отсюда очевидно, что абсолютная монархия, которую некоторые считают единственной формой правления вмире, на самом деле несовместима сгражданским обществом и, следовательно, не может вообще быть формой гражданского правления. Ведь цель гражданского общества состоит втом, чтобы избегать ивозмещать те неудобства естественного состояния, которые неизбежно возникают из того, что каждый человек является судьей всвоем собственном деле. Это достигается путем установления известного органа власти, куда каждый член этого общества может обратиться, понеся какой-либо ущерб или вслучае любого возникшего спора, иэтому органу должен повиноваться каждый член этого общества. Втех случаях, когда существуют какие-либо лица, не имеющие такого органа, ккоторому они могли бы обратиться для разрешения каких-либо разногласий между ними, эти лица все еще находятся вестественном состоянии. Ивтаком состоянии находится каждый абсолютный государь вотношении тех, кто ему подвластен…
93.Всамом деле, вабсолютных монархиях, так же как ипри других формах правления, существующих вмире, подданные имеют право обращаться кзакону, асудьи вольны разрешать любые споры исдерживать любое насилие, которое может проявиться среди самих подданных, между одним идругим.Подобное положение всякий считает необходимым иверит, что тот, кто решит уничтожить его, будет отъявленным врагом общества ичеловечества.
Но происходит ли это от подлинной любви кчеловечеству икобществу иот того милосердия, которое мы должны проявлять друг кдругу,– вэтом можно сомневаться: ведь это не больше, чем то, что каждый человек, который любит свое могущество, выгоду или величие, может и, естественно, должен делать,– не давать вредить друг другу или уничтожать друг друга тем животным, которые трудятся инадрываются только ради его удовольствия ивыгоды; ипоэтому оних заботятся не из любви, которую хозяин якобы кним питает, но из любви хозяина ксамому себе иради той выгоды, которую они ему приносят. Ведь стоит только спросить, какая защита, какое ограждение существует вподобном состоянии против насилия иугнетения со стороны этого абсолютного владыки? Самый вопрос уже вряд ли является допустимым. Они готовы ответить вам, что за самую просьбу обезопасности полагается смерть. Между подданным иподданным, согласятся они, должны существовать правила, законы исудьи ради их взаимного мира ибезопасности. Но во всем, что касается правителя,он должен быть абсолютным, ион выше всех подобных обстоятельств; поскольку он обладает властью причинять больший ущерб итворить больше зла, то, когда он это делает, это справедливо, если вы спросите, как можно защититься от вреда или ущерба стой стороны, откуда творит их эта самая сильная десница, то это сочтут голосом крамолы имятежа. Как будто бы люди, оставив естественное состояние ивступив вобщество, согласились, что все, кроме одного, должны удерживаться законами, но что он, этот один, должен по#x2011;прежнему сохранять всю свободу естественного состояния, увеличившуюся вместе свластью ипревратившуюся враспущенность вследствие безнаказанности.
Ни для одного человека, находящегося вгражданском обществе, не может быть сделано исключения из законов этого общества. Ведь если какой-либо человек может делать все, что ему заблагорассудится, ина земле не будет места, куда можно было бы обратиться для исправления причиненного им зла или для защиты от него, то, спрашиваю я, не будет ли такой человек все еще полностью вестественном состоянии; но тем самым он не может быть ни частью, ни членом этого гражданского общества, если только кто#x2011;либо не станет утверждать, что естественное состояние игражданское общество– это одно ито же; но до сих нор я еще не нашел ни одного столь страстного приверженца анархии, который бы стал на этом настаивать…