Глава VI. Судебная власть вСоединенных Штатах иеевлияниенаполитическое устройство общества

…Иностранцу сложнее всего понять вСоединенных Штатах именно организацию правосудия. Можно сказать, что нет такого политического события, по поводу которого он не слышал бы ссылок на авторитет судьи, из чего иностранец, естественно, заключает, что вСоединенных Штатах судья представляет собой одну из важнейших политических сил общества.

Американцы сохранили все характерные черты, свойственные судебной власти, иточно определили сферу ее деятельности.

Первое отличительное свойство судебной власти увсех народов заключается втом, что она служит арбитром вспорных случаях. Для того чтобы суд начал разбирать какое-либо дело, необходимо наличие спорной ситуации. Чтобы появился судья, должен быть судебный процесс. До тех пор пока закон не дает оснований считать ситуацию спорной, судебная власть не имеет возможности вмешиваться внее. Подобная ситуация может уже возникнуть, однако судебная власть как бы не замечает ее. Когда судья, ведя какое-либо дело, ставит под сомнение закон, имеющий отношение кданному делу, он тем самым расширяет сферу своей компетенции, но не выходит за ее пределы, поскольку, для того чтобы выразить свое сомнение оделе, он вынужден втой или иной степени выразить свое суждение иозаконе. Если же он дает оценку закону, не относящемуся кконкретному судебному процессу, то вэтом случае он полностью выходит за рамки своей компетенции ивторгается всферу деятельности законодательной власти.

Второе отличительное свойство судебной власти состоит втом, что она выносит свое решение по конкретным делам, но не по общим положениям. Когда при разрешении частного вопроса судья выступает против какого-либо общего принципа, будучи убежден, что, разбив впроцессе дела каждый довод, вытекающий из этого принципа, он уничтожит сам принцип, то вданном случае судья остается впределах естественной для него сферы деятельности.

Третьей отличительной чертой судебной власти является то, что она может действовать лишь втом случае, когда кней обратятся, или, говоря языком юриспруденции, когда всуде возбуждается дело. Данное свойство не столь характерно для судебной власти, как два предыдущих. Однако я полагаю, что, несмотря на исключения, эту черту можно считать весьма существенной. По своей природе судебная власть статична– для того чтобы она пришла вдвижение, ее необходимо подтолкнуть. Ей сообщают опреступлении– иона наказывает виновного, ее призывают квосстановлению справедливости– иона ее восстанавливает, ей предъявляют документ– иона разъясняет его содержание. Вместе стем сама она не начинает ни преследования преступников, ни поиска фактов несправедливости, ни изучение этих фактов. Судебная власть нарушила бы некоторым образом свою природную пассивность, если бы сама проявляла инициативу икритически оценивала законы.

Американцы сохранили за судебной властью эти три отличительные черты. Судья вСоединенных Штатах может высказываться только тогда, когда возникает спорная ситуация; он занимается лишь конкретными случаями иначинает действовать, только если всуде возбуждается дело.

Следовательно, американский судья ничем не отличается от судей вдругих странах. Вместе стем он облечен огромной политической властью.

Отчего это происходит? Он действует втех же пределах ииспользует те же средства, что идругие судьи; почему же он обладает властью, которой лишены они?

Причина этого заключается вединственном факте: американцы признавали за своими судьями право обосновывать свои решения, исходя впервую очередь из конституции, апотом уже из законов,– другими словами, они дозволили судьям руководствоваться лишь теми законами, которые, на их взгляд, не противоречат конституции.

Насколько мне известно, подобного права добивались исудьи других стран, однако они его так ине получили. ВАмерике же оно признается всеми властями, там вы не встретите ни одной партии, ни одного гражданина, который бы стал оспаривать данное положение.

Объяснение этому можно найти восновных принципах, на которых построены все американские конституции.

Во Франции конституция незыблема или, по крайней мере, считается таковой. Никакая власть не всостоянии что#x2011;либо изменить вней– такова общественная теория.

ВАнглии за парламентом признается право вносить изменения вконституцию. Следовательно, вАнглии конституция может подвергаться изменению до бесконечности, или, точнее, ее не существует вовсе. Парламент, будучи законодательным органом, является одновременно иучредительным собранием.

ВАмерике политические теории отличаются большей простотой ирациональностью.

Конституция вАмерике не считается незыблемой, как во Франции; она не может быть пересмотрена выборной властью, как вАнглии. Она является самостоятельным творением, отражающим волю всего народа; она обязательна для законодателей так же, как идля простых граждан. Вместе стем она может быть изменена по воле всего народа всоответствии сустановленными правилами ивзаранее определенных случаях.

Следовательно, вАмерике конституция может видоизменяться, однако до тех пор, пока она существует, она является источником всякой власти, вней заключается единственная господствующая вобществе сила.

ВСоединенных Штатах конституция господствует над законодателями точно так же, как инад простыми гражданами. Таким образом, конституция есть основной закон государства, который не может быть изменен никаким другим законам. Поэтому совершенно правильно, что суды впервую очередь подчиняются конституции, отдавая ей предпочтение перед другими законами. Это вполне соответствует самой сути судебной власти, поскольку естественным правом каждого судьи является отбор среди нормативных актов тех, скоторыми он наиболее тесно взаимосвязан…

Когда всуде Соединенных Штатов ссылаются на закон, который судья находит не соответствующим конституции, он может отказаться его применять.

Вдействительности существует довольно мало законов, которые по своей природе могли бы длительное время ускользать от критического взгляда судьи, потому что лишь очень немногие из этих законов не затрагивают личных интересов, тем более что стороны всудебном процессе располагают правом ссылаться на любой закон.

Между тем, как только судья отказываются применить какой-либо закон входе судебного разбирательства, тут же моральное воздействие данного закона сужается. Итем людям, права которых этот закон ущемляет, проходит вголову мысль, что, наконец, появилась возможность избавиться от обязанностей повиноваться ему. Вэтой ситуации заметно возрастает количество судебных процессов, изакон теряет свою силу. Тогда происходит одно из двух: либо народ вносит изменения всвою конституцию, либо законодательная власть отменяет данный закон.

Таким образом, американцы предоставили своим судам огромную политическую власть. Вместе стем судьи имеют право выступать против какого-либо закона только путем использования судебного механизма. Этим взначительной степени уменьшается опасность, которую таит всебе подобная власть.

Если бы судья имел право ставить под сомнение закон теоретически или же вобщем плане или если бы он мог просто по своей инициативе надзирать за действиями законодателей, он стал бы, таким образом, играть одну из ведущих ролей на политической сцене. Сделавшись сторонником или же противником той или иной партии, он стал бы вовлекать вполитическую борьбу все те страсти, которые обычно раздирают страну. Однако когда судья высказывает недоверие закону врамках некоего таинственного судопроизводства, да еще ивприменении всего лишь кчастному случаю, то он отчасти скрывает от общественного мнения все значения своей акции. Его приговором затрагиваются лишь те или иные интересы, тогда как сам закон при этом страдает как бы случайно.

Кроме того, закон, раскритикованный подобным образом, продолжает существовать: его моральное воздействие уменьшается, однако на практике он вовсе не теряет своей силы.

Кроме того, совсем нетрудно понять, что если закон подвергается критике входе судебного разбирательства частного случая иесли судебный процесс против закона тесно связан спроцессом против человека, то не так#x2011;то легко– ивэтом можно быть уверенным– сделать законодательство объектом нападок. При такой системе законодательство не является открытой мишенью идля повседневных нападок со стороны различных партий. На ошибку законодателя указывается втом случае, когда вэтом есть реальная необходимость, поскольку всудебном процессе всегда исходят из достоверности фактов, поддающихся необходимой проверке.

Вполне возможно, что подобная процедура американских судов, прекрасно отвечающая требованиям поддерживания порядка, также способствует вполной мере обеспечения свободы.

Если бы судье полагалось выступать против законодателей только входе открытой, лобовой атаки, то временами он не отваживался бы на это или же, напротив, под влиянием своей партийной принадлежности нападал бы на них повседневно. Вэтом случае получалось бы так, что законы, которые было бы полезнее всего соблюдать, часто могли бы служить объектом нападения, и, наоборот, повиновались бы тем законам, именем которых можно было бы легко угнетать.

Однако американский судья был выведен на политическую арену помимо его воли. Он препарирует закон лишь потому, что ему необходимо вынести решение по конкретному судебному делу, ане принять такого решения он не имеет права. Политический же вопрос, который судья должен решать, взаимосвязан синтересами сторон, ион не властен обойти его, не нарушив тем самым справедливости. Выполняя свои непосредственные функции, вмененные ему вобязанность всоответствии сдолжность, судьи выполняет исвой гражданский долг. Совершенно естественно, таким образом, что судебный надзор за законами, осуществляемый судами, не может охватить все законы без исключения, так как есть итакие законы, которые никогда не смогут дать повод для критики именно втакой четко определенной форме, как судебный процесс. Аесли же подобное ислучится, то вполне допустимо, что не найдется никто, кто захотел бы передать дело всуд.

Американцы часто сталкиваются сэтим недостатком, но, тем не менее, оставили средства воздействия на закон внезавершенном виде из опасения придать им излишнюю силу, которая влюбом случае может представлять собой значительную опасность.

Вместе стем, даже оставаясь вопределенных границах, право американских судов объявлять тот или иной закон не соответствующим конституции служит все же одной из самых мощных преград, которые когда-либо возводились против тирании политических органов…