Организация и деятельность коллегий защитников в период 20-30-х гг.
Традиционно, событиями, с которыми связывается начало нового этапа в развитии отечественной адвокатуры, считаются принятие
Постановления 3-й сессии ВЦИК «Об адвокатуре» (26.05.1922 г.) 1 и утверждение Наркоматом юстиции «Положения о коллегии защитников» (05.07.1922 г.)[109] [110]. Постановление ВЦИК было связано с утверждением новой редакции ст.ст. 43 - 49 Положения о народном суде (1920 г.). Вместо общественных защитников, привлеченных к участию в процессах в порядке трудовой повинности, создавались профессиональные коллегии защитников по уголовным и гражданским делам, состав которых утверждался Президиумами губисполкомов. Впервые в советском законодательстве достаточно четко регламентировалась система оплаты труда защитников (ст. ст. 47 - 48)[111]. В то же время, представляя собой типичный документ переходного периода, Постановление сохраняло некоторые устаревшие формулировки прежних лет, в частности, допускало к участию в процессах в качестве защитников близких родственников, представителей общественных (профсоюзы и т.д.) и государственных учреждений и предприятий, иных лиц («с особого разрешения суда»)[112]. Данное противоречие было устранено с принятием Положения о коллегии защитников: никакого «семейного», либо «общественного» представительства интересов оно уже не предполагало. Функции защиты и судебного представительства возлагались исключительно на членов коллегий, создаваемых при совнарсудах. Положение определяла структуру и порядок формирования губернской адвокатуры. Руководящим органом коллегии становился ее президиум, избираемый на ежегодном общем собрании. Президиум осуществлял руководство текущей деятельностью объединения, ведал финансовыми вопросами, осуществлял дисциплинарное производства. Достаточно подробно прописывалось участие президиума в решении вопросов кадрового блока: за исключением случая, когда коллегия создавалась впервые1, вопрос о приеме новых членов являлся его исключительной прерогативой[113] [114]. Содержание Постановления и Положения 1922 г. не позволяют четко определить цель создания коллегий и их ролевое предназначение в системе государственного судоустройства - подобные статьи в нормативных правовых актах отсутствуют. Тем не менее, исходя из содержания ст. 46 Положения о народном суде в редакции Постановления 1922 г., посвященной характеристике задач президиума коллегии, можно установить, что задачей деятельности последнего является организация судебной защиты и судебного представительства, а также организация консультаций и иных юридических услуг населению[115]. Условием реализации этих задач, равно как и задачи популяризации советского права, по мнению авторов новой реформы, должно было стать партийное руководство коллегиями. Для этого требовалось обеспечить приток в адвокатуру имеющих юридическую подготовку членов РКП (б), обеспечить их активное участие в работе коллегий, создать в последних большевистские фракции, которые и возьмут всю деятельность адвокатуры под свой контроль. Все эти идеи были изложены в специальном циркуляре ЦК РКП (б) «О вступлении коммунистов в коллегии защитников» от 2 ноября 1922 г.1. Завершение организационно-правовой институционализации адвокатуры состоялось с принятием Постановления ВЦИК от 11.11.1922 г. «О введении в действие Положения о судоустройстве РСФСР». В этом документе подчеркивалось, что территориальные объединения защитников создаются, в первую очередь, с целью предоставления юридических услуг трудящимся элементам города и деревни. Положение подтвердило, что сам факт создания и деятельности коллегии при губсудах не означает, что функция надзора за их деятельностью возлагается исключительно на суды: эти полномочия были одновременно возложены и на исполкомы Советов, призванные не только контролировать работу защитников, но и создавать для ее оптимальной организации необходимые условия. Изначально в годы НЭПа адвокатская деятельность реализовывалась в двух основных организационных формах - участии в работе адвокатских объединений и частной практике. В соответствии со ст. 10 Положения о коллегии защитников предусматривалась возможность создания адвокатских объединений - уездных бюро[116] [117]. Впрочем, их организационно-правовой статус, механизм функционирования и основные направления практической деятельности не были четко определены. Вероятно, именно по этой причине большее распространение получила частная адвокатская практика. Адвокатуре в этот период была свойственна тенденция количественного роста. Изначально советская адвокатура была значительно малочисленнее дореволюционной корпорации. По Москве и Петрограду в 1923 г. число адвокатов составляло всего 15-20 % от численности дореволюционных поверенных[118]. По РСФСР корпус профессиональных защитников по уголовным и гражданским делам составлял 2,8 тыс. чел., что соответствовало примерно четвертой части количественного состава поверенных в дореволюционной России1. В 1923-1926 гг. в коллегии защитников было вновь принято около двух тыс. чел. и эти количественные различия стали менее заметны[119] [120]. Кроме того, в годы НЭПа состояние адвокатской корпорации обнаруживает тенденцию усиления самостоятельности от партийно- советского и судебного аппарата. Данное обстоятельство не вполне удовлетворяло власть, инициировавшую корректировку законодательства об адвокатуре. Результатом этого стали разработка и принятие нового нормативного правового акта, регламентировавшего деятельность коллегий защитников - «Положения о судоустройстве РСФСР», утвержденного постановлением ВЦИК от 19.11.1926 г. Содержание ст. 11 Положения не оставляло никаких сомнений в сохранении зависимости адвокатских объединений: «...действуют под непосредственным надзором и руководством областных, губернских и окружных судов»[121]. Повышенное внимание к адвокатуре своеобразно отразилось на структуре Положения 1926 г. - ее институциональным основам была посвящена целая глава (XII - С.Г), детально регламентировавшая как внутреннюю организацию коллегий (ст.ст. С той же целью исполкомам Советов было предоставлено ранее отсутствовавшее у них право отзыва отдельных защитников, причем основания для принятия подобных решений установлены не были, что создавало формальные основания для произвола. Положение 1926 г. внесло некоторые коррективы и в практическую деятельность адвокатов. Последним было разрешено совмещать должности юрисконсульта с адвокатской практикой, что создавало дополнительные возможности с точки зрения доходов. В то же время, в Положении 1926 г. прослеживается стремление ограничить частную адвокатскую практику. Ст. 84 определяет в качестве главной обязанности члена коллегии оказание бесплатной юридической помощи (консультации населения, бесплатная защита по уголовным и гражданским делам по предложению суда, либо по назначению президиума); уклонявшиеся от подобных поручений защитники могли быть подвергнуты исключению из коллегий1. Тенденция свертывания частной адвокатской практики становится особенно заметна начиная с 1928 г.: изменение экономической парадигмы, отказ от НЭПа, предопределили стремление Наркомюста свести всю работу защитников к коллективным консультационным формам. Подобная тенденция способствовала организационной формализации адвокатских объединений. В постановлении Наркомата юстиции «О реорганизации коллегии защитников», принятом в сентябре 1928 г., указывалось на необходимость создания адвокатских коллективов при Окружных судах. Формирование кадрового состава новых объединений защитников планировалось осуществлять одновременно с проверкой компетентности[123] [124] и идеологической подкованности будущих защитников. Новый этап реорганизации адвокатуры последовал спустя полтора года. На заседании коллегии Наркомата юстиции в январе 1930 г. было принято решение признать накопленный, начиная с 1928 г., опыт создания коллективов защитников положительным, и приступить к повсеместной организации подобных адвокатских объединений1. 27.02.1932 г. новая модель организации отечественной адвокатуры обретает завершенные институциональные основания: Коллегия НКЮ утверждает «Положение о коллективах членов коллегии защитников». Данный нормативный правовой акт предусматривал создание адвокатских коллективов на уровне одного - нескольких районов, предполагая, что защитники, входящие в данные объединения, будут работать не только на территории районного центра - часть из них будет практиковать непосредственно в сельской местности. Действовать коллективы ЧКЗ будут под непосредственным контролем руководящих органов территориальных коллегий[125] [126], функции же краевых (областных) судов будут ограничены «общим политическим руководством»[127]. Новое Положение на примере коллективов ЧКЗ более четко сформулировало одну из важнейших институциональных основ адвокатуры - ее функциональное назначение, под которым автор понимает регламентированные законодательством основные направления адвокатской деятельности - к их числу были отнесены оказание юридических услуг населению, правовая поддержка государственных, кооперативных и общественных учреждений, предприятий государственного сектора, популяризация советского права («проведение докладов, бесед и консультаций на предприятиях, в колхозах, совхозах и т.д.»), и подготовка кадрового резерва («систематическая работа по поднятию политических и профессиональных знаний практикантов»)1. Часть III Положения регламентировала порядок приема и выхода из коллектива ЧКЗ. Утверждая, что данные процедуры являются результатом добровольного решения специалиста, Положение, тем не менее, сохраняло за президиумом коллегии возможность внешнего вмешательства: он, по своей инициативе, мог отвести любого кандидата в коллектив ЧКЗ, отменить решение бюро коллектива об отказе в приеме, исключение из коллегии постановлением президиума означало автоматическое прекращение членства в коллективе). Гораздо большее внимание Положение 1932 г. уделило проблеме адвокатских доходов. Во-первых, адвокатский гонорар впервые был подвергнут жесткой регламентации. Оплата услуг защитника определялась в соответствии с тарифной сеткой (таксой), разработанной президиумом коллегии и утвержденной Краевым (областным) судом. Тарифы рассчитывались таким образом, чтобы сохранить за малоимущими лицами возможность получения услуг безвозмездно[128] [129]. Что же касается, т.н., «лиц непролетарского происхождения» то данная тарифная сетка их не учитывала: размер таксы, как и прежде, определялся по договору[130]. Во-вторых, все выплаты клиентов отныне вносились в кассу коллектива, за счет которой впоследствии защитникам выплачивались вознаграждения[131]. В-третьих, озаботившись чересчур высокими доходами адвокатов, составители Положения стремились восстановить «социальную справедливость», воспретив защитникам любую иную юридическую практику, сделав исключение лишь для научно-педагогической деятельности и юрисконсульства на госпредприятиях в порядке совместительства1. Для оказания юридической помощи населению Положение предусматривало организацию юридических консультаций (ЮК), при этом особое внимание обращалось на необходимость открытия консультаций в рабочих районах и сельской местности. Открытие новых консультаций производилось с разрешения президиума коллегии. В Положении 1932 г. прослеживается и тенденция идеологизации, характерная для деятельности всех самоуправляющихся общественных организаций рассматриваемого периода. Документ обязывал всех членов адвокатского коллектива иметь нагрузку по общественно-правовой работе и вводил дисциплинарную ответственность в случае неисполнения данного требования[132] [133]. Во второй половине 1930-х гг. в деятельности адвокатских корпораций страны происходили следующие изменения. Во-первых, в ходе конституционной реформы 1936-1937 гг. завершилась кампания большевизации адвокатуры. Конституция СССР, установив «право трудящихся на объединение в общественные организации», своей 126 статьей подчеркнула авангардную и руководящую роль в них ВКП (б). Во-вторых, по-прежнему формально самоуправляющиеся коллегии защитников из-под надзора местных судов перешли под контроль Наркомата юстиции. В-третьих, в период ужесточения политического режима и масштабных репрессий в адвокатуре произошли кампании чисток. Персональный состав некоторых коллегий в результате обновился на 70 %. В-четвертых, продолжалось реформирование институциональных основ деятельности адвокатуры. Постановлением Совнаркома СССР 16.08.1939 г. было утверждено «Положение об адвокатуре СССР». С принятием данного узаконения структура адвокатской корпорации страны была приведена в строгое соответствие с административно-территориальной структурой страны. Согласно ст. 1 «...для оказания юридической помощи населению в краях, автономных республиках и союзных республиках, не имеющих областного деления, образуются областные, краевые и республиканские коллегии адвокатов»1. На основании ст. 111 Конституции СССР и ст. 8 Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик были конкретизированы задачи коллегий по оказанию юридической помощи населению, учреждениям, организациям и предприятиям: «...дача юридических консультаций (советов, справок, разъяснений и т.п.); составление заявлений, жалоб и других документов по просьбе граждан, учреждений, организаций и предприятий; участие адвокатов в судебных процессах в качестве защитников обвиняемых, представителей интересов ответчиков, истцов и других заинтересованных лиц»[134] [135]. Отметим, что содержание Положение 1939 г. включало в себя ряд существенных новелл. Во-первых, правом вступления в ряды коллегий теперь наделялись лишь лица, имеющие профессиональное образование, либо трехлетний юридический стаж[136]. Во-вторых, Положение впервые включало в себя норму, в соответствии с которой все существенные вопросы, связанные с деятельностью коллегий, разрешались на Общем собрании коллегии совместно с президиумом1. В-третьих, коллегии адвокатов приобрели статус юридического лица[137] [138]. В-четвертых, Положением определялась унифицированные структура и порядок деятельности коллегий. Представляется, что все утверждения о торжестве демократизма, основанные на провозглашении приоритета решений Общих собраний коллегии, разбиваются о содержание ст. 18, содержащей самый широкий перечень полномочий президиума коллегии и его председателя. Об этом же свидетельствует и ст.ст. 10, 26 и 27 Положения, устанавливающие дисциплинарные взыскания, которые могут налагаться на адвокатов президиумом коллегии: недобросовестное исполнение адвокатами своих обязанностей, нарушение таксы оплаты[139] и другие проступки (выделено мной - С.Г.)[140]. Столь широкая трактовка адвокатских «прегрешений» создавало возможность административного давления на адвокатуру со стороны партийного и советского аппарата. По мнению А.П. Галоганова, с которым мы полностью солидарны[141], с принятием Положения 1939 г. основной задачей адвоката становилась не помощь конкретному человеку, а оказание содействия социалистическому правосудию[142]. С этим соглашался и исследователь 1930-х гг. М.П. Шаламов: «...защита обвиняемого в советском суде должна быть достойной нашего социалистического общества, а советский адвокат должен быть активным проводником социалистической законности»[143]. Т., о. на протяжении 1922 - 1931 гг. возрожденная профессиональная адвокатура в виде коллегий защитников представляла собой типичный институт переходного типа. Сохраняя определенные элементы традиционной адвокатской профессии (частная практика, адвокатские гонорары и пр.), коллегии защитников, находящиеся в двойном подчинении (исполкомов Советов и судебных органов), испытывали постоянно нарастающее административное давление со стороны партийно - советского аппарата. С принятием Положений 1932 г. и 1939 гг. завершается процесс формирования институциональных основ советской адвокатуры, результатом чего стало формирование принципиально новой организационной модели адвокатуры, характеризующейся отсутствием самостоятельности, строгой централизацией и унификацией структуры и порядка деятельности. С переподчинением коллегий защитников Наркомату юстиции окончательно исчезает принцип самоуправления корпорации. Деятельность адвокатуры отныне полностью исключает частную практику. При этом одним из критериев оценки эффективности работы объединений адвокатов становится их участие в общественной и пропагандистской деятельности. 2.3.