Глава 1. У ИСТОКОВ КОНЦЕПЦИИ
При рассмотрении процесса формирования концепции разделения властей с достаточным основанием можно выделить три фазы. Во-первых, создание того мировоззренческого фона, обстановки, в которой стало возможным складывание концепции разделения властей, оформление ее составляющих элементов.
Во-вторых, это создание собственно концепции, оформление отдельных ее частей и гармоничное соединение их воедино. В-третьих, это первые корректировки, которые были внесены с учетом первого накопленного опыта, практических результатов претворения концепции в жизнь.Длительность этих периодов различна. Первый растянулся с XVI в. практически до второй половины XVII в. Второй этап, начавшись во второй половине XVII в., завершился в 80-х годах XVIII в. Третий этап продолжался около полустолетия, до 30-х годов XIX в. С точки зрения социально-экономического развития философских концепций это были во много разнородные периоды. Однако с точки зрения становления концепции разделения властей все эти периоды могут быть объединены в рамках процесса развития одной из мировых цивилизаций, а именно той, которая заняла господствующее положение в Центральной и Западной Европе, а затем распространилась и на Северную Америку. Политическая культура, составной частью которой стала концепция разделения властей, была порождением именно этой цивилизации.
§ 1. Пуританское наследие и “ньютоновская революция”
Было бы неправильным сказать, что предпосылки формирования концепции разделения властей начали складываться в Европе только начиная с XVI в. Помимо наследия античных теоретиков существовал, в частности, опыт, реальная практика европейского феодализма, когда господство одного могучего сеньора, одной группировки феодалов могло в той или иной степени уравновешиваться сплочением вокруг другого, не столь мощного сеньора, большой группы мелких феодалов, создававших сопоставимую по силе группировку.
При определенных условиях в эту борьбу могли вовлекаться судебные и сословно-представительные органы. Однако говорить о какой-либо осмысленной системе, действующей на основе рациональной сформулированной теории, разумеется, не приходится. Более того, подход европейцев к этой проблеме определялся рамками, свойственными мировоззрению традиционного общества, полагавшемуся в обосновании правомерности, легитимности власти прежде всего на авторитет и традицию, логически обоснованную систему доказательств. Концепция божественного происхождения власти едва ли совмещалась с принципами разделения властей. Она исходила из заповеди: “Ибо Господь — судия наш, Господь — законодатель наш, Господь — царьИменно поэтому важнейшим этапом, подготовившим все основные идейные, теоретические и духовные предпосылки для дальнейшей разработки концепции разделения властей, стала Реформация. Сама Реформация наряду с Возрождением и эпохой Просвещения стала одной из тех основ, на которых стояла на протяжении почти трех столетий (по крайней мере до последних десятилетий) западноевропейская и выросшая из нее американская политическая культура.
Первый шаг был сделан М. Лютером, который в своей борьбе с католицизмом отверг право не только отцов церкви, но и самой церкви стоять над Библией и Преданием. Беспредельно возвеличивая авторитет Писания, он открыл путь к освобождению индивида от господства над ним авторитета церкви и церковной догмы. Выдвигая на первый план изучение собственно Библии, постижение божественной мудрости через откровение, реформаторы способствовали созданию принципиально иных основ миросозерцания, формированию нового отношения к Богу. Это представляется весьма важным еще и потому, что, в отличие от эпохи Возрождения, на сей раз затрагивалось массовое сознание, по-прежнему остававшееся религиозным.
Много дальше Лютера пошел Ж. Кальвин со своим учением об изначальном предопределении Одних к вечной гибели, других к вечному блаженству. Хотя сам Кальвин об этом прямо и не говорил, логика его доктрины вела к формированию совершенно иной картины мира.
Всемогущий, всеведущий Господь, до сотворения мира предопределивший не только спасение одних и гибель других, но и весь дальнейший ход истории, не вмешивается в ход вещей, но постоянно направляет его своей волей. Такая картина мира подразумевает наличие своего рода закона, механизма. Если Бог все направляет и все предопределяет изначально, то весь мир может рассматриватьсяТакая постановка вопроса, когда единственным источником веры признавалось откровение, создавала необходимые предпосылки для развития научного познания. Поскольку бытие. Божие не нуждалось в доказательстве, появлялась реальная возможность для разведения проблем веры, откровения и научного познания, идущего опытным путем, постигающим в меру слабого человеческого разума законы, изначально заложенные Творцом при создании мира. Развитие научного познания, в свою очередь, меняло подход к проблеме общества и государства. Появлялась реальная возможность подхода к государству с точки зрения изучения его устройства и закономерностей его функционирования. Одним из наиболее значимых результатов того переворота в сознании, который был начат Реформацией, стало становление нового мировоззрения, нового взгляда на мир и общество. Анализируя характер этих изменений, М. Вебер указывает, что “...к безусловно важным компонентам следует отнести рациональную структуру права и управления”[14].
Начиналось формирование специфической политической культуры, занявшей впоследствии господствующее положение в Западной Европе и Северной Америке, Помимо прочих отличий, выделявших ее на фоне других политических культур, следует выделить те, которые характерны для сознания, идущего на смену традиционному. Отказ от трактовки государства как чего-то раз и навсегда устоявшегося, данного и не подлежащего изменению неизбежно порождал иные трактовки. «Вообще “государство” как политический институт с рационально разработанным правом и ориентированным на рационально сформулированные правила, на “законы”, управление чинов- ников-специалистов в данной существенной комбинации известно только Западу, хотя зачатки всего этого были и в других культурах»[15]. Таким образом, были созданы первые предпосылки, жизненно необходимые для развития учения о государственном устройстве, составной частью которого стала доктрина разделения властей.
Однако нельзя не отметить, что наследие Реформации сыграло гораздо большую роль в становлении современных государственно-правовых концепций, методов и принципов, на которых эти концепции основаны. Принципиальным вопросом в этой области была сама трактовка человеческой личности, ее взаимоотношений с себе подобными, с государством, отдельными его институтами. Понимание государства как механизма, законы функционирования которого следует познать и использовать для совершенствования этого механизма, требовало ответа на вопрос о характере взаимоотношений человека и государства. Общество- механизм, государство-механизм, которые можно познавать и, следовательно, улучшать, совершенствовать, в корне отличались от государства и общества, вырастающих органически, на почве традиции, обычая, уходящих корнями в историческую глубину и в принципе отвергающих попытки радикального изменения, тем более на основе рационалистических, во многом скороспелых доводов. Для нормального функционирования государства-механизма требовался специфический тип личности. Сама идея государства-механизма отвергала возможность принадлежности индивида к каким-либо крупным общностям, не вписывающимся в систему этого общества, этого государства. Во-первых, сама концепция государства-механизма находилась в противоречии с прежним, традиционным сознанием, в рамках которого человек осознавал себя прежде всего членом какой-либо крупной группы, общности (например, сословия). Во-вторых, модернизация сознания и следовавшая за ней модернизация политических структур, переход от традиционных форм общества приняли в конкретном случае форму перехода от основных форм феодального общества к положению личности в буржуазном обществе[16].
Оценивая роль Реформации в подготовке интеллектуальных, онтологических и гносеологических предпосылок создания современных государственно-правовых концепций, можно считать ее лишь первым шагом в этом направлении. Был лишь изменен вектор интеллектуального, теоретического развития.
Реальные контуры этого развития стали видны лишь на следующем этапе — в эпоху Просвещения. ,Не следует, однако, думать, что между этими двумя этапами стоит непроницаемая стена. Напротив, во многом они вытекают из одних и тех же теоретических, мировоззренческих предпосылок.
Новый этап в идейно-теоретическом развитии связан с эпохой, олицетворением которой стали Н. Коперник, И. Кеплер, Г. Галилей и особенно И. Ньютон. Речь идет о фундаментальном сдвиге в развитии естественных наук, наложившем отпечаток не только на конкретные области знания, но и на подход к миру в целом. Современные исследователи считают, что именно в это время сложился тот подход к решению естествен но-научных, экономических, производственных и технологических проблем, который позволил Европе на протяжении XVIII в. резко оторваться по уровню своего экономического развития от других районов мира[17]. Одной из основ нового взгляда на мир стало установление единого критерия научной истины, основанной на наблюдении, рациональном доказательстве, эксперименте и возможности его воспроизведения[18].
Создание ньютоновской классической механики стало достойным завершением этого сдвига. Следует подчеркнуть, что именно это завершенное, четко оформленное изложение теоретических постулатов легло в основу новой системы взглядов на мир. Стержнем всей системы нового мировоззрения стало “...признание того, что физический мир можно понять и им можно управлять с помощью сравнительно небольшого числа устойчивых законов, которые может постичь человек. Именно по этой причине ньютоновские концепции представляют собой один из рубежей в истории”[19]. Характерно, что теоретические постулаты ньютоновских концепций, послуживших онтологической основой всей системы взглядов Нового и отчасти новейшего времени, были описаны с помощью математически безупречного аппарата, придававшего всем этим построениям особую убедительность. Поэтому большинство концепций, включая и экономические, общественно-политические, начиная с XVIII в., неизбежно должны были принимать форму научных или квазинаучных построений, связанных или претендующих на связь с новейшими достижениями естественных наук.
Нельзя не сказать и о том, что ньютоновская революция породила своеобразную интеллектуальную эйфорию, свойственную периоду конца XVII, XVIII и значительной части XIX в., именуемому “эпохой Просвещения”, “веком Разума”. Ясность изложения, четкий математический язык, на котором были изложены законы, по которым, согласно Ньютону, функционирует Вселенная, приложимость этих законов к другим областям человеческой деятельности, включая практику, многочисленные последующие подтверждения положений, высказанных в последней трети XVII в., — все это привело к появлению вполне объяснимых представлений о всемогуществе человеческого разума. В области общественно-политической естественным выводом, последствием этих представлений о всемогуществе человеческого разума стали идеи о возможности создания разумного общественного порядка, рационально функционирующего государственного устройства.
Первый шаг на пути конструирования рационалистической модели государственного устройства был сделан представителями английского Просвещения, заложившими фундамент той государственно-правовой концепции, частью которой является и концепция разделения властей. Им предстояла особо тяжелая работа — надо было связать еще не оформившиеся до конца достижения ньютоновской революции с проблемами общественного развития.