§ 2. Демократизация Испании и переход к разделению властей
...В середине 70-х годов франкизм переживал самый глубокий за всю свою почти 40-летнюю историю кризис. Социально-экономическая политика франкизма в 60-е годы, направленная на модернизацию экономики страны, расширение внешнеэкономических связей, ускорение темпов экономического развития в сочетании с благоприятной конъюнктурой привела к тому, что во всем мире стали называть “испанским экономическим чудом”.
Стремительный прогресс в экономике повлек за собой существенное изменение социальной структуры, формирование нового образа жизни, эволюцию менталитета различных социальных групп. Превращение Испании в страну массового туризма, интенсивная трудовая эмиграция в страны Западной Европы, распространение американизированной массовой культуры способствовали ликвидации былой социокультурной обособленности Испании. “Испанское экономическое чудо” создало новую социальноэкономическую реальность, которая, вопреки планам франкистского руководства, потребовала новой политической организации общества.Проявлением этих глубинных процессов стало расширение социальной базы антифранкизма и активизация оппозиционных сил в конце 60-х — начале 70-х годов. Против франкистского режима выступал широкий спектр политических сил: часть монархистов, либералы, христианские демократы, каталонские и баскские националисты, различные группировки социал-демократического и социалистического толка, коммунисты. Возросла активность независимых профсоюзов, студенческих организаций, движения за политическую амнистию. Усилились объединительные тенденции в среде оппозиции в 1975—1976 гг. и возникла реальная перспектива создания единого антифранкистского блока.
В то же время серьезным ударом по престижу режима стало окончание “испанского экономического чуда” и снижение темпов экономического роста. Диктатура являлась препятствием для включения Испании в процесс западноевропейской интеграции.
Смерть Франко в ноябре 1975 г. означала, что политическая система франкизма лишилась той основы, на которую опирались все прочие институты франкистской государственности. Ни официальный преемник Франко — Хуан-Карлос, провозглашенный королем в ноябре 1975 г., ни кто-либо другой из окружения покойного диктатора не имел того авторитета и влияния, которым пользовался Франко. Парадоксально, но только после смерти Франко государственные институты, предусмотренные основными законами, обрели реальную политическую значимость и самостоятельность. Однако дни франкистского режима были уже сочтены...
Быстрый рост рабочего и демократического движения побуждал правящие круги к уступкам.. Для того чтобы предотвратить опасный политический конфликт и вырвать инициативу из рук оппозиции, необходимы были энергичные действия. Немалое влияние на настроения испанской элиты оказали события в соседней Португалии, наглядно показавшие, к каким последствиям может привести стремление во что бы то ни стало сохранить диктатуру.
В июле 1976 г. Хуан-Карлос поручил формирование кабинета тогда еще малоизвестному политику Адольфо Суаресу. Именно правительство, возглавляемое Суаресом, при поддержке короля стало инициатором глубоких политических реформ. Кортесы и Королевский совет, в которых была сосредоточена франкистская номенклатура, на этом этапе реформ играли второстепенную роль.
Правительство Суареса разработало проект Закона о политической реформе. Проект предполагал проведение всеобщих парламентских выборов (не проводившихся с 1936 г.) и создание двухпалатных кортесов. Таким образом, правительство сделало первый шаг к созданию политической системы, основанной на разделении властей. 15 декабря 1976 г. состоялся референдум по проекту Закона о политической реформе. Его результаты ясно говорили о настроениях испанцев. В референдуме приняло участие более 77% граждан; 94,2% от числа участвовавших поддержали проект, 2,6% отвергли его. Референдум означал сокрушительное поражение реакционных сил, стремившихся сохранить франкизм без Франко.
Но одновременно потерпела фиаско и радикальная часть антифранкистской оппозиции, которая призывала своих сторонников воздержаться от участия в референдуме в знак протеста против отсутствия демократических свобод и сохранения запрета на деятельность антифранкистских партий в момент проведения референдума. Голосование продемонстрировало, что испанское общество предпочитает мирный, эволюционный путь, предложенный правительством, отвергая планы оппозиции, чреватые обострением социально-политической обстановки, Подобная ориентация большинства испанцев в значительной мере была обусловлена воспоминаниями о трагических событиях гражданской войны 1936—1939 гг. Большая часть общества стремилась к демократическим переменам, но одновременно опасалась роста конфронтации и раскола общества. Итоги референдума заставили оппозицию изменить отношение к реформам, начатым правительством, и одновременно развязали руки сторонникам А. Суареса. В первые месяцы 1977 г, правительство приняло целый ряд так называемых “декретов-законов”. Были распущены “Национальное движение”, “вертикальные синдикаты”, “трибуналы общественного порядка”; были легализованы оппозиционные партии (за исключением тех, кто прибегал к терроризму) и независимые профсоюзы, проведена политическая амнистия. Наконец, 15 июня 1977 г. впервые после более чем сорокалетнего перерыва прошли демократические парламентские выборы.Таким образом, в первой половине 1977 г. был осуществлен демонтаж политической системы франкизма. Реформы были проведены сверху, по инициативе и под контролем правительства, которое в этот период сосредоточило в своих руках и законодательную и исполнительную власть. Хотя партии, профсоюзы, общественные движения, боровшиеся против франкизма, не принимали непосредственного участия в реализации реформ, их деятельность оказывала постоянное давление на правительство, побуждая его к более решительным шагам. В этот период началось формирование партийно-политической системы современной Испании. Испанские политологи определяют ее как многопартийную, с тенденцией к преобладанию двух ведущих партий и с двумя региональными подсистемами (в Каталонии и Стране Басков).
В 1977—1982 гг. политический климат в стране определяли реформистский Союз демократического центра (СДЦ) и Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП). После парламентских выборов 1982 г. в результате кризиса и распада СДЦ лидирующие позиции заняли ИСРП и консервативный Народный альянс (с конца 80-х годов — Народная партия)....Парламентские выборы 15 июня 1977 г. выявили реальное соотношение политических сил. Установилось своеобразное равновесие: возглавляемый Суаресом СДЦ получил 34,7% голосов, ИСРП и другие социалистические группировки — 33,7, Народный альянс — 8,3, коммунисты — 9,2%. Подобная расстановка сил побуждала ведущие партии к согласованию своих позиций и поиску компромиссных решений.
Важной предпосылкой продолжения демократизации стали так называемые “Пакты Монклоа”, подписанные ведущими политическими партиями осенью 1977 г. Они содержали программу оздоровления экономики и проведения ряда политических реформ. Значение “Пактов Монклоа” трудно переоценить, они способствовали созданию климата доверия в политической жизни страны, обеспечили спокойную обстановку для разработки новой конституции.
После выборов 15 июня 1977 г. правительство сосредоточилось на решении обострившихся социально-экономических проблем; приоритет в реформировании политической системы перешел к законодательной власти. В течение конца 1977 и всего 1978 г. палаты кортесов — конгресс депутатов и сенат — разрабатывали новую Конституцию Испании. 31 октября 1978 г. проект Конституции был принят на совместном заседании палат, 6 декабря 1978 г. состоялся референдум по проекту Конституции. Проект поддержали 87,8% от числа участвовавших в голосовании и 58,9% от числа имеющих право голоса. Затем король утвердил конституцию, и она вступила в силу 29 декабря 1978 г. В дальнейшем, в конце 70-х — первой половине 80-х годов, кортесы приняли целый ряд “органических законов”, которые конкретизировали положения конституции и определили статус и полномочия государственных институтов.
В ходе разработки конституции в кортесах шли оживленные дискуссии по кардинальным проблемам государственного права, в том числе и по вопросу о полномочиях и взаимоотношениях властей. СДЦ и Народный альянс, следуя консервативной традиции, выступали за “сильное правительство”; левые партии — ИСРП и КПИ, — опасаясь возрождения авторитаризма, настаивали на расширении полномочий парламента и введении эффективных методов парламентского контроля. На начальной стадии разработки конституции социалисты ставили вопрос о республиканской форме правления, но затем скорректировали свою позицию, учитывая ту позитивную роль, которую играла монархия в процессе демократизации, и в дальнейшем вместе с КПИ требовали лишь ограничения полномочий короля. Многочисленные споры завершались, как правило, взаимными уступками и компромиссами, достижением консенсуса.
Конституция 1978 г. отвечала потребностям современного испанского общества, современным представлениям о праве. В конституции уделялось большое внимание социально-экономическим правам граждан, экономической деятельности государства, экологическим проблемам. Конституция создавала правовую базу для деятельности партий, профсоюзов, иных объединений, для разрешения трудовых конфликтов.
Одной из основ Конституции 1978 г. является принцип разделения властей. Законодательную власть осуществляют Генеральные кортесы, состоящие из двух палат — конгресса депутатов и сената. Депутаты конгресса избираются по системе пропорционального представительства. В сенате, который является палатой территориального представительства, каждая провинция представлена четырьмя сенаторами; кроме того, в сенат делегируют своих представителей парламенты автономных сообществ. Законодательной инициативой обладают обе палаты кортесов и правительство; кроме того, конституция разрешает парламентам автономных сообществ вносить законодательные предложения. Предусматривается возможность “народной законодательной инициативы”, для чего необходимо собрать не менее 500 тысяч подписей избирателей (ст.
87). Первой инстанцией, рассматривающей законопроект, является конгресс депутатов. Принятый им закон направляется в сенат, который может одобрить его, внести поправки или налохшть вето. Однако конгресс может преодолеть вето сената абсолютным большинством голосов (ст. 90). (Вообще сенат обладал значительно меньшими полномочиями по сравнению с конгрессом; так, например, правительство несет ответственность перед конгрессом, но не перед сенатом.) Принятый кортесами закон санкционировал и промульгировал король. Конституция предоставляет законодательную власть и правительству — допускается “делегированное законодательство”: конгресс имеет право предоставить правительству законодательные полномочия в определенной области на определенный срок (ст. 82). Кроме того, в исключительных случаях правительство может издавать декреты- законы. Конгресс в 30-дневный срок обязан утвердить или отклонить их.Исполнительная власть принадлежит правительству, которое осуществляет руководство внутренней и внешней политикой; ему подчиняются силы безопасности. Одна из особенностей перехода к демократии в Испании состояла в том, что демонтаж старой политической системы во второй половине 70-х годов не сопровождался сменой бюрократического аппарата. Правительства СДЦ, находившиеся у власти с 1977 по 1982 г., использовали бюрократию, сформировавшуюся в период франкизма. В 1982 г., с приходом к власти ИСРП, в высшем эшелоне бюрократии произошли существенные перемены — было произведено около 175 новых назначений. Обновление не коснулось среднего и тем более низшего звена бюрократического аппарата; этих чиновников рассматривали как “специалистов”, “профессионалов”, необходимых любому правительству. Министры же как в кабинетах СДЦ, так и в правительствах ИСРП были в большинстве своем “политиками”, многие из них (около 3/4 в правительствах СДЦ и более половины в правительствах ИСРП) являлись депутатами кортесов.
Создатели конституции уделили большое внимание взаимоотношениям законодательной и исполнительной власти; этому вопросу посвящен V раздел конституции. Правительство обладало определенными правами в законодательной сфере, а конгресс депутатов должен был контролировать деятельность правительства. Исполнительная власть несла солидарную ответственность перед конгрессом (ст. 108). Формирование правительства осуществлялось следующим образом: после парламентских выборов или отставки предыдущего кабинета король проводил консультации с парламентскими фракциями и предлагал кандидата на пост премьер-министра. Кандидат обязан был представить конгрессу политическую программу будущего правительства. Если программа получала одобрение большинства депутатов, то король назначал кандидата главой правительства и поручал ему формирование кабинета. Если программа дважды отвергалась депутатами, король предлагал новую кандидатуру. Если в течение двух месяцев со дня первого голосования ни один из кандидатов не получал вотума доверия, король распускал кортесы и назначал новые выборы.
Таким образом, формируемое правительство получало опору в виде парламентского большинства. Правительство имело право поставить перед конгрессом депутатов вопрос о вотуме доверия по программе своей деятельности (ст. 112). Конгресс же мог рассмотреть вопрос о “резолюции осухщения” (т.е. о конструктивном вотуме недоверия). “Резолюция осуждения” обязательно должна была содержать предложение о кандидатуре на пост премьер-министра. Если конгресс абсолютным большинством голосов принимал “резолюцию осуждения”, то правительство уходило в отставку, а кандидата, указанного в резолюции, король назначал главой нового кабинета (ст. 114). Правительство также обладало средствами воздействия на кортесы: премьер-министр под свою исключительную ответственность мог предложить королю распустить кортесы и назначить новые выборы (ст. 115).
На практике зависимость исполнительной власти от законодательной наиболее отчетливо проявлялась в период формирования правительства. Хуаи-Карлос предлагал на пост премьер-министра лидера той партии, которая обладала абсолютным (как ИСРП в 1982—1989 гг. и Народная партия после выборов 2000 г.) или относительным (как СДЦ в 1977—1982 гг.; ИСРП в 1989— 1996 гг.; НП в 1996—2000 гг.) большинством в конгрессе депутатов. В тех случаях, когда победившая на выборах партия имеет абсолютное большинство в конгрессе, утверждение программы будущего правительства происходит автоматически и в результате возникает “правительственно-парламентское большинство”, которое обеспечивает устойчивость исполнительной власти и исключает конфронтацию между правительством и конгрессом депутатов. Если победившая партия имеет лишь относительное большинство в конгрессе, то для утверждения правительственной программы она должна блокироваться с парламентскими фракциями других партий. Так, ИСРП в 1993—1996 гг. вынуждена была вступить в союз с каталонскими (Конвергения и Союз) и баскскими (Баскская националистическая партия) националистами. В 1996— 2000 гг. в аналогичном положении оказалась Народная партия, которая смогла сформировать правительство только благодаря парламентской поддержке каталонских и баскских националистов. В подобных ситуациях малые партии, поддерживающие правительство, способны оказать существенное влияние на его политику.
Смена правительства путем вынесения “резолюции осуждения” при сохранении нынешней партийно-политической системы представляется трудноосуществимой. Даже в том случае, когда партия, сформировавшая правительство, не обладает абсолютным большинством в конгрессе, вынесение “резолюции осуждения” мало вероятно, так как весьма разнородные оппозиционные группировки в конгрессе вряд ли способны предложить кандидатуру нового премьера, устраивающую как правую, так и левую оппозицию. Именно такая ситуация сложилась в июне 1980 г., когда руководство ИСРП инициировало “резолюцию осуждения”, предложив в качестве альтернативы А. Суаресу лидера социалистов Ф. Гонсалеса. В итоге “резолюция осуждения”, выдвинутая социалистами, была провалена большинством конгресса. В 1982 — 1989 гг., когда ИСРП обладала абсолютным большинством в конгрессе, и в 1989—1993 гг., когда ИСРП располагала половиной депутатских мандатов (175 из 350), конструктивный вотум недоверия был вообще невозможен. В этот период не только конгресс, но и правящая партия не могла осуществлять эффективный контроль над деятельностью кабинета, возглавляемого Фелипе Гонсалесом. Премьер-министр Ф. Гонсалес одновременно являлся генеральным секретарем ИСРП, руководящие органы ИСРП принимали решения о парламентской работе партии. Хотя, по конституции, депутаты не были связаны императивным мандатом (ст. 67), но выборы в конгресс проходили по партийным спискам. В итоге многие депутаты из фракции ИСРП, подчиняясь партийной дисциплине, нередко поддерживали правительство даже в том случае, если они лично не были согласны с его политикой. Правительство Ф. Гонсалеса в целом сумело подчинить себе “правящую” партию, несмотря на наличие в ИСРП влиятельного левого крыла. В этих условиях критика правительства со стороны парламентского меньшинства и внесение интерпелляций имели главным образом пропагандистское значение.
Право премьер-министра предложить королю распустить кортесы и назначить досрочные выборы давало правительству возможность провести парламентские выборы в удобный для себя момент, когда поддерживающие его силы имеют шанс добиться успеха. Именно этим обстоятельством объяснялось проведение досрочных выборов в 1989 г.
Исполнительная власть в Испании преобладала над законодательной, причем эта тенденция проявлялась даже в сфере законодательства. Так, в 1983 г. только 12,8% законодательных инициатив исходило от кортесов[307]. Наличие “правительственно-парламентского большинства” стимулировало законотворческую активность исполнительной власти. Правительство Ф. Гонсалеса практиковало встречи с парламентской фракцией ИСРП с целью предварительного ознакомления парламентариев-социалистов с правительственными законопроектами и согласования позиций по вопросу о возможных поправках. Правительство активно пользовалось предоставленным ему правом принимать декреты-законы. Хотя, по конституции, принятие декретов-законов было возможно в “чрезвычайных и срочных случаях” (ст. 86), правительство толковало это свое право расширительно. С 1979 по 1984 г. правительства СДЦ и ИСРП в общей сложности приняли 103 декрета-закона[308]. Они были посвящены, как правило, вопросам борьбы с терроризмом и обеспечению общественного порядка, налоговой политике, взаимоотношениям центра и автономий. В 1977—1982 гг., когда у власти находился СДЦ, правительству не всегда удавалось провести через конгресс декреты-законы, поскольку СДЦ не имел абсолютного большинства в конгрессе. С приходом к власти ИСРП в 1982 г. возможность отмены декрета- закона была сведена к минимуму, и единственным выходом для парламентского меньшинства оставалось обращение в Конституционный суд по поводу неконституционное™ декретов-законов.
Конституция провозглашала независимость и несменяемость судей, запрещала деятельность чрезвычайных трибуналов и судов чести. Высшим руководящим органом судебной власти являлся Генеральный совет судебной власти. Судьи и члены суда, находящиеся на службе, избирали из своей среды 12 человек, которых король назначал советниками Генерального совета, 4 советника король назначал по представлению конгресса и еще 4 — по представлению сената. Генеральный совет судебной власти назначал судей и членов Верховного суда, вносил предложения по кандидатурам председателя Верховного суда, членов Конституционного суда и генерального прокурора. Полномочия исполнительной власти в лице министерства юстиции в этой сфере ограничивались правом “содействовать судам и трибуналам в развитии их независимой и эффективной деятельности” (ст. 6 Органического закона о Генеральном совете судебной власти). Верховный суд являлся высшей судебной инстанцией во всех областях судебной деятельности, за исключением тех, которые относились к конституционным гарантиям. Важная роль отводилась Конституционному суду, который имел право рассматривать вопрос о конституционности законов и нормативных актов, а также разрешать споры по поводу разграничения полномочий между центральными органами и властями автономных сообществ. Для обеспечения независимости Конституционного суда предусматривалась сложная система его формирования: из 12 членов Конституционного суда 4 назначались королем по представлению конгресса, 4 — по представлению сената, 2 — по представлению правительства и 2 — по представлению Генерального совета судебной власти. Конституционный суд действовал достаточно энергично, рассматривая ежегодно десятки дел. Некоторые решения Конституционного суда сыграли немалую роль в политической жизни страны. Так, в 1983 г. Конституционный суд заявил о неконституционное™ “Органического закона о гармонизации автономного процесса”, который ограничивал полномочия автономных сообществ. Нри- знание неконституционное™ этого закона способствовало нормализации отношений между автономиями и центром. Это решение свидетельствовало о высокой степени независимости Конституционного суда, так как “Органический закон о гармонизации автономного процесса” пользовался поддержкой большинства депутатов и сенаторов, правительства Ф. Гонсалеса и правящей Испанской социалистической рабочей партии.
В современной Испании судебная власть способна существенно влиять на политические процессы. Так, проходивший в 1998 г. суд над бывшим министром внутренних дел в правительстве ИСРП X. Баррионуэво, практиковавшим противозаконные методы борьбы с баскской террористической организацией ЭТА, сыграл важную роль в противоборстве двух ведущих политических партий — Народной партии и ИСРП. В том же 1998 г. по инициативе судьи Б. Гарсона испанские власти потребовали выдачи бывшего диктатора А. Пиночета, что привело к серьезным осложнениям в испано-чилийских отношениях.
Важную роль в политической системе послефранкистской Испании играла монархия. По конституции, король санкционировал и промульгировал законы, в соответствии с законом созывал и распускал кортесы, назначал новые выборы и референдум, предлагал кандидатов на пост главы правительства, являлся главнокомандующим вооруженными силами, назначал высших должностных лиц. Многие из этих полномочий имели формальный характер: монарх автоматически санкционировал и промульгировал законы, назначал должностных лиц по представлению премьер- министра, кортесов, Генерального совета судебной власти; назначал досрочные парламентские выборы по предложению главы правительства. Но значение королевской власти для Испании не исчерпывалось полномочиями, перечисленными в конституции. Мирный, цивилизованный переход от диктатуры к демократии был неразрывно связан с именем Хуана-Карлоса. Роль короля как гаранта демократических преобразований и конституционной законности ярко проявилась 23 февраля 1981 г., когда Хуан-Карлос решительно выступил против путча реакционной военщины. Личные достоинства Хуана-Карлоса — высокая компетентность, умение вести диалог с различными политическими силами, демократизм, безупречное воспитание — способствовали повышению авторитета института монархии.
Особое место в политической жизни страны принадлежит Народному защитнику, назначаемому конгрессом депутатов. Все органы власти обязаны рассматривать запросы Народного защитника по поводу нарушения прав граждан.
Разделение властей существовало в Испании и на региональном уровне. В период демократизации радикально изменилось государственное устройство: из унитарного государства Испания превратилась в “государство автономий”. Юридической базой процесса автономизации был VIII раздел Конституции, определявший процедуру получения автономии и компетенцию органов власти автономных сообществ. В конце 70-х — начале 80-х годов образовалось 17 автономных сообществ. Их положение регулировалось особым для каждого сообщества документом — Автономным статутом. Автономные сообщества располагали собственной законодательной, исполнительной и судебной властью. Роль главы автономного сообщества выполнял премьер-министр, избираемый местным парламентом. Правительство несло политическую ответственность перед парламентом автономного сообщества. В целом отношения между ветвями власти в автономных сообществах соответствовали общеиспанскому образцу; автономные статуты содержали положения, заимствованные из Конституции Испании (народная законодательная инициатива, делегированное законодательство и т.д.).
В современной Испании огромную роль в политической жизни играют не только традиционные политические институты — правительство, кортесы, партии, монархия, — но и предпринимательские организации и профсоюзы. Правительство должно было учитывать позицию Испанской конфедерации предпринимательских организаций, отражавшей интересы крупного капитала и располагавшей прочными связями с партиями правоцентристского спектра. Не меньшее воздействие на политику правительства оказывали и крупнейшие профсоюзы — Всеобщий союз трудящихся и Профсоюзная конфедерация рабочих комиссий. Всеобщая забастовка 14 декабря 1988 г., в которой участвовало около 8 миллионов человек, гораздо больше повлияла на правительство Ф. Гонсалеса, чем все демарши парламентской оппозиции. В ряде случаев традиционные политические институты должны были мириться с некоторым перераспределением власти. Так, в 80-е годы получила распространение практика трехсторонних соглашений между правительством, предпринимательскими организациями и профсоюзами. Эти соглашения, не предусмотренные конституцией, затрагивали вопросы социально-экономической политики, находящейся в компетенции кортесов, однако кортесы не привлекались к разработке и подписанию этих соглашений.
Средства массовой информации также являлись одним из важнейших компонентов политической системы. Основную часть испанской прессы составляли независимые издания, государственное телерадиовещание находилось под контролем Административного совета, назначенного конгрессом депутатов и сенатом. В то же время в Испании существуют десятки частных радиоканалов; в конце 80-х годов появились первые частные телеканалы. Роль средств массовой информации становилась особенно значительной в период предвыборной кампании и подготовки к референдуму. В 1986 г. средства массовой информации, особенно телевидение, помогли правительству Ф. Гонсалеса одержать победу на референдуме по вопросу о вступлении Испании в НАТО. В середине 90-х годов пропагандистская кампания, развернутая некоторыми независимыми изданиями против правительства ИСРП, безусловно способствовала дискредитации социалистов и победе Народной партии на выборах 1996 г,
Политическая система, сформировавшаяся во второй половине 70-х годов, отличалась необычной для Испании устойчивостью. За время существования Конституции 1978 г. в ее текст было внесено всего одно изменение, связанное с вступлением Испании в ГЭС (ст. 13.2).
В последние годы некоторые националистические группировки Страны Басков и Каталонии выступают с требованием пересмотра Конституции в той ее части, которая касалась взаимоотношений центра и автономий, однако против подобных планов выступали обе ведущие политические партии — Народная партия и Испанской социалистическая рабочая партия, — которые по результатам парламентских выборов 1996 и 2000 гг. пользуются поддержкой более 3/4 избирателей. Среди причин, обусловивших стабильность конституционного устройства современной Испании, — преобладание реформистских настроений в обществе, отказ ведущих политических сил от лозунгов радикального социально-экономического и политического переустройства общества, признание тех “правил игры”, которые установила конституция. Сформировался своеобразный “конституционный консенсус”, основы которого были заложены еще в период разработки Конституции 1978 г. Какие бы острые формы ни принимала политическая борьба, противники никогда не переходили той грани, за которой начинается разрушение государственности. Политическая система, основанная на принципах суверенитета народа, разделения властей, политического плюрализма, воспринималась обществом как непреходящая ценность.