Что такое гражданский закон
Под гражданскими законами я понимаю законы, которые люди обязаны соблюдать не как члены того или другого конкретного государства, акак члены государства вообще. Ибо частные законы надлежит знать тем, кто занимается изучением законов различных стран, но гражданский закон вообще надлежит знать любому.
Древнее право Рима называлось гражданским правом от слова civitas, означающего государство. Ите страны, которые находились под властью Римской империи иуправлялись римским правом, удерживают еще усебя ту часть из этого права, которую считают для себя подходящей, иназывают эту часть вотличие от своих собственных гражданских законов гражданским правом. Вмою задачу входит показать не что такое право здесь или там, алишь что такое право вообще, подобно тому, как это делали Платон, Аристотель, Цицерон иразные другие мыслители, которые не занимались специально изучением права.Прежде всего, очевидно, что закон вообще есть не совет, априказание, но не приказание любого человека любому другому, алишь приказание лица, адресованное тому, кто раньше обязался повиноваться этому лицу. Автермине «гражданский закон» прибавляется лишь имя приказывающего, каковое есть persona civitatis– государственное лицо.
Всоответствии сэтим я определяю гражданское право следующим образом. Гражданским правом являются для каждого подданного те правила, которые государство устно, письменно или при помощи других достаточно ясных знаков своей воли предписало ему, дабы он пользовался ими для различения между правильным инеправильным, т.е.между тем, что согласуется, итем, что не согласуется справилом.
Вэтом определении нет ничего, что не было бы очевидно спервого взгляда. Ибо всякий человек видит, что некоторые законы адресованы всем подданным вообще, некоторые– определенным провинциям, другие– определенным профессиям, аеще другие– определенным людям, ипоэтому они являются законами для той группы людей, которой адресовано приказание, ини для кого другого.
Точно так же очевидно, что законы суть правила, определяющие, что справедливо ичто несправедливо, ибо несправедливым считается лишь то, что противоречит какому-либо закону. Очевидно также, что никто, кроме государства, не может издавать законы, ибо мы находимся вподданстве только угосударства, ичто приказания государства должны быть выражены достаточно ясными знаками, ибо иначе человек не может знать, чему он должен повиноваться. Ипоэтому все, что может быть выведено как необходимое следствие из этого определения, должно быть признано правильным.1.Законодателем во всех государствах является лишь суверен, будь то один человек, как вмонархии, или собрание людей, как вдемократии или аристократии. Ибо законодатель есть тот, кто издает закон. Аодно лишь государство предписывает соблюдение тех правил, которые мы называем законом. Поэтому законодателем является государство. Но государство является личностью испособно что#x2011;либо делать только через своего представителя (т.е.суверена), апоэтому единственным законодателем является суверен.
2.Суверен государства, будь то один человек или собрание, не подчинен гражданским законам. Всамом деле, обладая властью издавать иотменять законы, суверен может, если ему угодно, освободить себя от подчинения отменой стесняющих его законов иизданием новых, следовательно, он уже заранее свободен. Ибо свободен тот, кто может по желанию стать свободным. Да ине может человек быть обязанным по отношению ксамому себе, так как тот, кто может обязать, может иосвободить от своей обязанности, ипоэтому иметь обязательства только по отношению ксамому себе– значит не иметь их.
3.Когда долгая практика получает силу закона, то эта сила обусловлена не продолжительностью времени, аволей суверена, сказывающейся вего молчании (ибо молчание есть иногда знак согласия), иэта практика является законом лишь до тех пор, пока суверен молчит. Поэтому если суверен пожелает, чтобы какой-нибудь правовой вопрос решался не на основании его воли вданный момент, ана основании ранее изданных законов, то продолжительность практикующегося обычая не есть основание для умаления его права ивопрос должен решаться на основании справедливости, ибо снезапамятных времен бесконтрольно учиняются неправильные иски ивыносятся неправильные решения.
Наши юристы считают законами лишь разумные обычаи иполагают, что дурные обычаи должны быть упразднены. Но судить отом, что разумно ичто подлежит упразднению, есть дело составителя законов, т.е.верховного собрания или монарха.4.Естественный игражданский законы совпадают по содержанию иимеют одинаковый объем. Ибо естественные законы, заключающиеся вбеспристрастии, справедливости, признательности идругих вытекающих отсюда моральных качествах, вестественном состоянии… являются не законами всобственном смысле слова, алишь качествами, располагающими людей кмиру иповиновению. Лишь по установлению государства, не раньше, они становятся действительно законами, ибо тогда они– приказания государства, апотому также игражданские законы, всилу того, что верховная власть обязывает людей повиноваться им.Дело втом, что при различиях, имеющихся между отдельными людьми, только приказания государства могут установить, что есть беспристрастие, справедливость идобродетель, исделать все эти правила поведения обязательными, итолько государство может установить наказание за их нарушение, ипоэтому такие приказания являются гражданскими законами. Поэтому во всех государствах мира естественный закон есть часть гражданского закона. Всвою очередь, гражданский закон также является частью предписаний природы, ибо справедливость, т.е.соблюдение договоров ивоздание каждому того, что принадлежит ему, есть предписание естественного закона. Но каждый подданный государства обязался договором повиноваться гражданскому закону (договором граждан между собой, когда они собрались, чтобы выбрать общего представителя, или договором между каждым подданным исамим представителем, когда, покоренные мечом, они обещают повиновение, чтобы сохранить свою жизнь), ипоэтому повиновение гражданскому закону является также частью естественного закона. Гражданский иестественный законы не различные виды, аразличные части закона, из которых одна (писаная часть) называется гражданским, другая (неписаная)– естественным.
Впрочем, естественное право, т.е.естественная свобода человека, может быть урезано иограничено гражданским законом; более того, такое ограничение является естественной целью издания законов, так как иначе не может быть никакого мира. Изакон был принесен вмир только для того, чтобы ограничить естественную свободу отдельных людей, дабы они могли не вредить, апомогать друг другу иобъединяться против общего врага.5.Если суверен одного государства покорил народ, живший раньше под властью писаных законов, продолжает управлять по тем же законам ипосле покорения, то эти законы являются гражданскими законами победителя, ане покоренного государства. Ибо законодателем является не тот, чьей властью закон впервые издан, атот, чьей волей он продолжает оставаться законом. Поэтому там, где впределах одного государства имеются разные провинции иэти провинции имеют разные законы, обычно называемые обычаями этих провинций, мы должны понимать это не так, будто эти обычаи имеют свою силу благодаря своей древности, алишь так, что они вдревности были писаными законами или вдругой форме объявленными постановлениями иуложениями суверенов этих провинций ичто они исейчас являются законами не потому, что освящены временем, авсилу постановлений нынешних суверенов. Но если какой-нибудь неписаный закон одинаково практикуется во всех провинциях какого-либо государства иэта практика не приводит ни ккаким несправедливостям, то такой закон является не чем иным, как естественным законом, одинаково обязывающим весь человеческий poд.
6.Так как мы видим, что все законы, писаные инеписаные, имеют свой авторитет исилу взависимости от воли государства, т.е.от воли его представителя, каковым является вмонархии монарх, авдругих государствах– верховное собрание, то приходится удивляться возникновению таких мнений, какие мы находим вразных государствах втрудах выдающихся законоведов, непосредственно или логически делающих законодательную власть зависимой от частных людей или от подчиненных судей. Таково, например, положение, что право контроля над обычным правом принадлежит только парламенту,– положение верное лишь там, где парламент обладает верховной властью иможет быть созван ираспущен исключительно по своему решению.
Ибо, если кто#x2011;либо имеет право распускать его, тогда он же имеет право контролировать его и, следовательно, контролировать его контроль. Иесли такого права нет ни укого другого, то все право контроля над законами принадлежит не парламенту, аконтролю впарламенте. Аесли парламент там, где он является сувереном, созвал бы из представителей подвластных ему провинций для обсуждения какого угодно вопроса самое многочисленное собрание иесли бы это собрание состояло из самых умных людей, то все же никто не поверит, что такое собрание фактом своего созыва получило законодательную власть. Таково же также положение отом, что двумя мечами государства являются сила июстиция, из которых первая находится вруках короля, авторая передана вруки парламента, как будто могло бы существовать государство, где сила была вруках, которыми юстиция не имела власти управлять.7.Закон никогда не может противоречить разуму ичто законом является не буква (т.е.всякая конструкция закона), алишь то, что соответствует намерению законодателя. Иэто верно. Вопрос только втом, чьему разуму должен соответствовать закон. Этим разумом не может быть разум любого человека, ибо тогда законы так же часто противоречили бы друг другу, как иразличные схоластические учения; этим разумом не может также быть (как думает Э.Кок) искусственное совершенство разума, достигнутое долгим изучением, наблюдением иопытом. Ибо бывает так, что долгое изучение умножает иутверждает ошибочные мнения, агде люди строят на неправильных основаниях, там, чем больше они построят, тем сильнее развал, мнения же ирешения тех, кто изучает инаблюдает втечение одинакового времени исодинаковым прилежанием, бывают идолжны остаться противоречивыми. Поэтому закон устанавливается не juris prudentia, или мудростью подчиненных судей, аразумом иприказанием нашего искусственного человека– государства. Итак как государство является влице своего представителя единым лицом, то нелегко могут возникнуть противоречия взаконах, аесли таковые возникают, то тот же разуму способен путем толкования иизменения устранить их.
8.Из того, что закон есть приказание, априказание состоит визъявлении или проявлении вустной, письменной или какой-нибудь другой форме воли того, кто приказывает, мы можем заключить, что приказание государства является законом лишь для тех, кто способен понимать его. Для идиотов, детей исумасшедших не существует закона, так же как идля зверей, икним неприменимы понятия справедливого инесправедливого, ибо они никогда не были способны заключать соглашение или понимать вытекающие из него последствия и, следовательно, никогда не обязывались считать своими действия какого-либо суверена, как это должны делать те, кто устанавливает для себя государство. Иподобно тому, как не вменяется ввину несоблюдение законов людям, которых природа или случай лишили возможности познания законов вообще, не должно быть вменено ввину несоблюдение закона любому, которого какой-нибудь случай, происшедший не по его вине, лишил возможности познать его, ибо, собственно говоря, этот закон не является законом для него.