28.Неподвижность системы– правило; перемены– исключение
Такова была форма, вкоторую вылилось на заре своего существования политическое общество: всемье– господство воли отца; вне семьи– неизменные религиозные воззрения. Обычай естественно имел тенденцию облечься втакую оболочку, которую нельзя было бы пробить.
Ивбольшинстве случаев это осуществлялось. Многие расы никогда не вышли из#x2011;под неумолимой опеки обычая. Многие другие дошли только до систем каст, вкоторых закон status’аигосподство древнего обычая способствовали образованию неподвижного равновесия наследственных классов. Большая часть человеческого рода остановилась на той или иной ступени первобытного политического развития; втаком случае законы представляют из себя своего рода древние воспоминания, позволяющие ученым восстанавливать раннюю историю тех рас, которые не сохранили своих первобытных обычаев, но правительственные системы иобраз мышления которых еще во многом сохраняют черты (непонятные, если их не освещать фактами из жизни современных дикарей) первобытной эпохи. Застой был правилом, прогресс– исключением. Большая часть мира обнаруживает всвоих законах иучреждениях то, чего избежала остальная часть человечества; иэта остальная часть показывает, какой прогресс мог бы совершиться стеми первобытными обычаями, которыми большая часть мира принуждена была довольствоваться.29.Изменения систем опережают изменения идей. Первоначальное сходство между прогрессивными иостановившимися расами доказывается той устойчивостью идей, окоторой я уже говорил. Прогресс гораздо скорее освободил народы от первобытных обычаев, чем от первобытных представлений ополитическом обществе.
Изменение обычаев достигло внастоящее время такой степени, окоторой никогда не могли идумать. Примеров этого так много вповседневной истории наиболее прогрессивных современных наций, что для нас не трудно понять значение обычаев для первобытного общества.
Под влиянием обстоятельств изменяются как принципы, так иотдельные случаи, но предполагается, что изменяются только последние. Принципы по форме остаются теми же самыми. Мужья еще итеперь увозят своих молодых жен вбрачные путешествия, хотя вэтом нет более необходимости, суничтожением некогда повседневной практики умычки невест. «Благородная кровь» продолжает творить чудеса, хотя личные качества стали всовременном обществе единственным действительным патентом на благородство. Тысячью дорог мы ушли вперед далее, чем думаем это сами!
30.Как начались перемены? Таким образом, важно решить, как произошли различные крупные перемены втом царстве обычаев, которому более или менее были подчинены все народы. Как произошло, что одни люди вступили на путь прогресса, адругие нет?
31.Разница вобычаях. Прежде всего– невероятно, чтобы вто далекое время все группы людей имели одни ите же обычаи.
Обычаи были, без сомнения, столь же подвижны иизменчивы всвоем детстве, сколь неподвижны ипостоянны они стали всвоей старости. По мере того, как группы стали отделяться друг от друга вбеспокойную эпоху кочевой жизни, все более иболее стали различаться их обычаи. Затем, эта разрозненность групп, бывшая первоначально причиной, сделалась естественным результатом различия вобразе жизни иверованиях. Семья или племя, которые стали жить отдельно, вырабатывали свои особые обычаи ивзгляды, делались совершенно чужими для своих прежних родственников. Когда же они сталкивались друг сдругом, то это вело лишь краздорам, ане кгармонии или объединению. Начиналась троянская война. Ведь греки сами пришли, быть может, сберегов Малой Азии; троянцы были, быть может, когда#x2011;то их родственниками, теперь же они стали их врагами. Греки, римляне, кельты некогда были, вероятно, одним народом; но как не похожи они стали друг на друга!
32.Антагонизм между обычаями. Нет нужды напрягать особенно воображение, чтобы представить себе, какая сильная разница вобычаях должна была делать чуждыми или враждебными друг другу семьи, племена или расы. Какими «странными», если не «опасными», часто кажутся нам образ жизни иформы верований иностранцев; как инстинктивно мы объясняем их хуже наших! Китаец также ловко ест свой рис своими палочками, как мы вилками; амежду тем, какими «странными» и«нелепыми» кажутся нам эти палочки! То же самое бывает ивболее важных областях– социальной ирелигиозной.