1441.Римское право как образец
Римское право являет прекрасный пример нормального развития закона. Оно было выражением воли римского народа, вэтом был основной его принцип иидея. Политическая свобода римлян заключалась втом, что они составляли часть государства и, следовательно, косвенно или непосредственно участвовали виздании законов.
Вкачестве индивидуума римлянин был подчинен воле государства, но его собственная воля свободного гражданина была частью этой государственной воли: государство провозглашало самодержавие гражданина. Римлянин был нераздельною частью общественного организма; его власть реализовалась вабсолютном potestas et najestas populi. Эта гигантская воля народа, говорящая посредством государственных органов, представляла собой абсолютную власть, поглощающую индивидуума,– но его личные права утверждались равенством, положенным воснование закона, одинаково судящего великих ималых, сильных ислабых; втаком виде признавалась римлянами свобода личности.1442.Сила обычая. Законодатели, стоящие во главе общины, строят законы на обычаях своих подданных. Если они принадлежат ктой же нации, как их народ, иимеют общую сним историю– их постановления будут бессознательно согласовываться снародными обычаями, ибо эти обычаи свойственны им самим.Если они являются встрану победителями или узурпаторами, они не решатся резко инеосторожно нарушить вековые верования ипривычки народа. Вобоих случаях они затрагивают лишь верхние слои, не проникая вглубь народной жизни ине нарушая ее. Они могут предъявлять произвольные требования отдельным лицам, но не могут изменить жизни всего народа. Они могут лишь понемногу, путем хитрости, применять меры, которые бы почти бессознательно отвлекли народ от его привычек иизменили цель его стремлений. Народные обычаи представляют материал, над которым работает законодатель, ими определяются границы его власти. Это опасный итрудно поддающийся обработке материал.
Если законодатель небрежно относится кнему, он принуждает уважать себя, если он пытается дать ему новое назначение, он отказывается служить, если он применяет силу, он разрушается вего руках иубивает его самого. Вруках законодателя не верховная, алишь направляющая власть.1443.Влияние национального духа на закон. Нет законов универсальных,– каждый народ имеет свои собственные, свидетельствующие отом, что их развитие шло всегда параллельно сразвитием национального духа, который отражает всебе частную жизнь народа ивоплощает его политические исоциальные взгляды. Деспот может проявить грубый произвол, нарушить принципы права вприменении закона котдельным индивидуумам, но закон, исами принципы, которые он нарушает или которым следует,– он их берет ународа, заимствует из его обычаев иистории. Он видоизменяет лишь приложение, ане принципы права, итолько по отношению кнебольшому числу индивидуумов, ккоторым испытывает злобу или вражду. Он не может резко оборвать или нарушить процесс развития народного права.
1445.Суверенитет. Кто творит право? Итак, если право является порождением национального характера, черпает всиле общества свою собственную силу идля осуществления своего нуждается вподдержке обычая, то кому же принадлежит верховная власть, суверенитет? Икому бы ни принадлежала она, какова ее природа? Очевидно, что эти вопросы крайне сложны иохватывают широкую область, между тем исследование их необходимо для правильного понимания природы ипроисхождения права. Несколько примеров помогут нам разрешить эти вопросы.
1446–1447. ВАнглии суверенитет приписывается законодательной власти– парламенту, действующему ссогласия короля, или, следуя общепринятой форме, королю, действующему ссогласия парламента. Все, что предписывается парламентским актом, получает силу закона, вдаже том случае, если он противоречит принципам конституционного или частного права, признававшимся незыблемым до того, как этот акт был вотирован. Такова теория. Однако известно, что на практике парламент никогда не отваживается на постановления, хотя бы по видимости противоречия принципам, признаваемым священными как вобласти конституционного, так ичастного права.
Если б парламент нарушил эти принципы, его постановления было бы отвергнуто народом, его воля была бы бессильна сообщить силу закона, иего решения тотчас же попало бы вчисло отмененных постановлений; члены парламента, виновные вэтом, были бы немедленно исключены из него. Парламент не властелин ииздает имеющую силу постановления лишь настолько, поскольку он толкует волю народа или, по крайней мере, не противоречит ей. Возможно, не соглашается стеми, кто, следуя требованиям строгой отвлеченной логики утверждает, что суверенитетом парламента ограничен de jure, т.е.всамом законодательстве; но несомненно, что de facto власти его поставлены сильная преграда. Реальная власть парламента не выигрывает от того, что законом ему предоставлена полная свобода действий, ибо поле его реальной деятельности ограничено прочно вкоренившимися фактами.1448.Вот почему признаваемое теоретически идопустимое законом абсолютное самодержавие никогда реально не существовало. Существующая же вдействительности верховная власть представляет собой ничто более жизненное ивместе стем, подобно всему живому, не поддающемуся точному определению. Это есть воля независимого, организованного общества, безразлично выражается ли эта воля лишь водобрении икритике действий правительства, или же принимает активное участие всоздании иборьбе политических форм исил. Государи ипарламенты, служащие посредниками, воплощают всебя этот суверенитет, но не обладает им вдействительности. Суверенитет принадлежит обществу, но его органы, будь ли то самодержцы, законодательные учреждения или высшие привилегированные классы, видоизменяются взависимости от условий исторического развития.