3. Коротко о Лысенко
Ламарковская концепция наследования приобретенных свойств не нашла применения в эволюции. На Западе полностью доминирует синтетическая теория, основанная на принципе зародышевой плазмы А.
Вейсмана и поэтому несовместимая с Ламаркизмом. В СССР наследование приобретенных признаков также не стало частью теоретических воззрений, хотя в силу иных обстоятельств: эту концепцию заимствовал из работ отечественных авторов и широко эксплуатировал Т. Д. Лысенко.Деятельность Лысенко не имеет отношения к науке и, в частности, к направлению, идущему от Ж. Б. Ламарка. Несмотря на всю власть, которой располагал Лысенко, большая часть его публикаций помещена в газетах; их утверждения слишком примитивны, чтобы считаться Ламарковскими (Сой- фер, 1993). Между тем, на Западе его именуют «академик Лысенко» (Rife, 1965); «русский биолог Лысенко» (Stebbins, 1966) и «русский ботаник Лысенко» (Maynard Smith, 1958). И неспроста: зарубежные биологи мало знакомы с нашей историей и причинами взлета Лысенко. Поэтому на Западе часто ориентируются на опубликованные статьи Лысенко и критикуют их с научных позиций. Между тем, отдельные тезисы в публикациях Лысенко явно конвергируют с работами Г. Ф. Гаузе, И. И. Шмальгаузена и К. X. Уод- дингтона. Например, «внешние условия, будучи ... ассимилированы живым телом, становятся уже не внешними, а внутренними» (Лысенко, 1958). А один из главных лозунгов лысенкоистов, «наука — враг случайностей», — крайне напоминает высказывание «Бог не играет в кости», принадлежащее А. Эйнштейну. Демагогия — противоположность логики: она состоит в выведении ложных следствий из справедливых высказываний.
Напротив, отечественным биологам хорошо известен характер деятельности Лысенко (см. Берг, 1983; Сойфер, 1989; Шмальгаузен, 1990; Любищев, 1991; Поповский, 1991; Шноль, 1997). Резкая справедливая антипатия к его личности отражает причину, в силу которой наследование приобретенных признаков, будучи (помимо Лысенко!) эмпирически подтвержденным явлением, получило сильнейшую антирекламу в глазах отечественного научного сообщества — и по наши дни незаслуженно остается дурной памяти символом паранауки.