Ляпы диамата в ленинских примерах реализации ЗАКОНА

Иудеи негодн[ое]. .. делают, и основания [их уже] исправили

(4:12 Ездра)

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что...

внутри полны хищения и неправды

(23:25 От Матфея)

"В наброске «К вопросу о диалектике» Ленин отметил некоторые специфические противоречия, исследуемые различными науками: «В математике...

От себя заметим, что: "дорогой Ильич" мимоходом что-то набросал, до ума не довёл, ввиду отсутствия у профессиональных знаний, да и свободного времени, отданного революционноклассовой борьбе, а благодарные потомки благоговейно изучают фразы слова и выражения, мимоходом нацарапанные на заборе, и внемлют эскизным наброскам гения. Наброски так набросками и остались. Никто так и не сумел сделать из них (в последствии) полноценной науки, и я покажу здесь, почему этого не произошло, и никогда произойти не сможет.

Твердокаменный марксист, как человек далёкий от науки и приближённый к догмату Веры, не усмотрит в этой цитате ничего особенного. А ведь приведенный тут в качестве примера случайный набор (или эклектика, по марксизму) антонимов не соответствует марксистскому закону единства и борьбы не антонимов, а реальных противоположностей в плане развития противоречий, "разрешающихся на известном [кому?] этапе путем исчезновения старого и возникновения нового".

В математике "борьбу сложения и вычитания" определяет момент равенства этих операций в её уравнениях. Вся математика строится на уравнениях, которые всегда определяют точку равновесия всех операций над объектами, а не только сложения и вычитания, - теми операциями, которыми в совершенстве владели основоположники. Если в математике появляется неравенство, то точки равновесия нет, и неравенство задаёт область, на границе которой может находиться и точка равновесия. Подчеркну, что основу математики, в конечном счёте, и составляют уравнения. И бороться на уничтожение и до победного конца вопреки диалектике Гегеля они могут только в голове недоучки-юриста Вовочки и, очевидно, побеждает сложение, когда мама присылает денюжку на содержание Гения и вычитание когда присланная мамина денюжка заканчивается. И сколько же веков эта математика будет обречена на исследование неких противоречий между сложением и вычитанием? И когда уже этот (+), как более прогрессивный, приносящий деньги победит этот устаревший (-)? А может быть и (-), как более молодой должен победить (+)? Ведь сначала научились складывать, а потом вычитать. Вычитание - обратная операция для "первичного" сложения, а, значит, она более молодая, энергичная, прогрессивно-воровская.

В механике противодействие всегда равно действию и уравновешивает действие, а если по Ленину действие победит, то вышеупомянутая гиря, продавит стол, а если победит противодействие, то гиря улетит к потолку. Здесь "высшее" (или "восходящее"), очевидно потолок. А "низшее" (или же "нисходящее") - пол. А что здесь старое и что новое, и что здесь понимать под прогрессом и под регрессом? Да, есть над, чем поломать голову марксистам- учёным, и чем вам ни тема для диссертации, и даже не одной.

В физике положительное и отрицательное электричество находятся в равновесии в системе под названием атом. А что будет, если по Ленину, победит новый электрон? А если верх возьмет жирный старичок - протон? Делаем пгогнозы и... ваши ставки, товагищи!

В химии соединение и диссоциация атомов определяют в химии лишь равновесное состояние раствора и не более того. А что если по Ильичу победит диссоциация? Мы же распадёмся на атомы! Надо срочно продавать недвижимость, или подавать, на всяк-случай, заявление о вступлении (ассоциация) в ленинскую партию!

В биологии возбуждение и торможение в определённых пропорциях определяют психическое равновесное состояние организма. Если по Ленину, когда-нибудь, победит абсолютно возбуждение, то в мире от него должно родиться ещё не одно великое учение. А если победит торможение, то откуда тогда на свет божий будут рождаться марксисты и их революционный пролетариат? Надо будет разрабатывать новые биостимуляторы.

Классовая борьба. Здесь имеем тот случай, когда великий Ленин прав на все 100%! Действительно она, его классовая борьба на уничтожение, существует исключительно в некой вышеупомянутой марксистской "общественной науке", но никак не в общественной жизни. В реальной жизни классовая борьба занимает весьма незначительный её (жизни) участок и заканчивается, как обычно, заключением равновесного коллективного договора и знаменуется началом капиталистического производства. Что будет, ежели в некоторой навязанной всему обществу извне борьбе победит несчастный пролетариат мы уже видели, что будет, когда победит буржуазия мы видим. Нам уже - ничего не страшно. И как будет показано ниже, классовая борьба на взаимное уничтожение к счастью для "всего прогрессивного человечества" реально существует только в некой "общественной науке".

Теория познания. И здесь прав Гений Ильича. В его теории познания, без всякой борьбы, победило чувственное (предчувствие победы коммунизма, и его прямое обожествление основоположников, ненависть к буржуазии, любовь к пролетариату, но на расстоянии, и вера в марксизм), полностью уничтожив даже намеки на рациональное.

Но марксисты не были таковыми, если бы тут не умудрились раздвоиться. В некоторых (видимо, для университетов марксизма-ленинизма) изданиях диамата можно прочесть, что противоположности на определённом (кем это?) этапе (а что это такое, и сколько их есть вообще?) развития могут находиться в состоянии гармонии или даже полного тождества и лишь потом (кем, зачем и когда?) разворачиваются в полную силу. В том же "наброске" Ленина можно найти такое: "Диалектика есть учение о том, как могут быть и как бывают (как становятся) тождественными противоположности, - при каких условиях они бывают тождественны, превращаясь друг в друга". Тут мне и противопоставить нечего. Надо было правильно читать Ленина и находить нужные места, где прямо говорится, что диалектика это наука о... равновесии и тождестве. Это положение поддерживал и сам Энгельс, утверждая, что: "фразеологии к примерам, к действительным жизненным, а не придуманным для отвода глаз, примерам реализации ЗАКОНА единства и борьбы противоположностей, на нашей грешной земле. Примеров будет очень много, и ещё больше таких примеров вы сможете обнаружить и исследовать самостоятельно в вашем уникальном бытии, так что вооружайтесь терпением и читайте.

Получилось так, что я реализовал и развил в этом разделе заветную мечту Ф.Энгельса: "Наконец, для меня дело могло идти не о том, чтобы внести диалектические законы в природу извне, а о том, чтобы отыскать их в ней и вывести их из нее", - которую он, занятый изданием многочисленных по их количеству, и полностью лишённых качества (содержания) трудов Маркса, так и не успел осуществить. Благодарности от его последователей, или от его потомков я, скорее всего, так и не дождусь. Поищем и мы эти ЗАКОНЫ в окружающей нас природе, и заодно сделаем предположение, почему их так и не сумели обнаружить там, в окружающей их природе, основоположники марксизма.

1.1. Рынок (торговля) = покупатели + продавцы

уменьшить меру, увеличить цену... и обманывать неверными весами

(8:5 Амос)

Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования

(10:25 1-е Коринфянам) с весами неверными и с обманчивыми гирями в суме

(6:11 Михей)

Этот вполне земной, а не духовный объект (рынок) рассмотрим подробнее, поскольку C ним, в отличие от классовой борьбы мы встречаемся ежедневно, а многие торговцы в течение всего рабочего дня. Да и существует он устойчиво в равновесии не одну тысячу лет, в различных внешних условиях и формациях, и всем прост и понятен почти с пелёнок. Первое слово современного ребёнка, естественно - это "мама", второе слово, обычно - "дай". А третье, увы, на всех языках мира - "купи". Начал я 8-й раздел именно с рынка, поскольку МІ-1У-Я части работы и будут посвящены именно рыночным "проблемам" экономики.

Итак, рынок (с маленькой буквы, если хотите, - то обычный базар) представляет собой единство и борьбу покупателя и продавца. Причины возникновения рынка, вопросы его устойчивости, субъекты и объекты рынка, "эквивалентный" обмен и воровство, реальный обмен, ажиотаж, рейтинг товаров, "проблемы" рекламы (или слухов), а также неизбежный финансовый успех при правильной торговле (и неизбежное же разорение при^горговых ошибках), оптимальные стратегии поведения субъектов - всё это рассмотрено в Ш-й части работы. Здесь же мы подробно исследуем только чистую диалектику взаимодействия двух противоположностей, или двух объективных моментов рынка, - это покупателя и продавца в рамках моей единой интерпретации закона единства и борьбы противоположностей.

Почему единство? Да потому, что, убрав только одну из этих противоположностей, мы тем самым автоматически уничтожаем и другую противоположность, и сам целостный объект - торговлю (или рынок). Торговли (или базара) не бывает без покупателей, равно как и нет торговли и нет базара без продавцов. Значит рынок - это необходимое единство продавца и покупателя, даже если это чисто бартерный рынок товарообмена. Покупатель и продавец тождественны между собой как элементы рынка и возникают одновременно. Человек с деньгами это не покупатель пока не вступит во взаимодействие с продавцом, и человек с товаром не есть продавец до контакта с владельцем денег. Именно в момент их контакта, когда между ними начинается торг (читай взаимодействие обмена), именно в этот момент они оба становятся противоположностями рынка: покупателем-продавцом. После окончания (успешного или нет) торга обмен прекращается, и связи разрываются (рынка нет).

Да и принцип обмена между ними имеет место - покупатель получает конкретный товар, а, точнее, свою потребительную стоимость, а продавец - универсальный товар (деньги) или, в случае бартерного рынка, тоже нужную ему потребительную стоимость и оба, в случае удачи, - получают: "чувство глубокого удовлетворения (Л.И.Брежнев)", что тоже немаловажно для участников процесса. Объективная причина этого чувства...**(см. сноску)

Почему борьбу? Да просто потому, что интересы у каждого из них противоположны. Покупатель хочет на имеющуюся у него сумму денег купить много товара, отличного качества и по бросовой цене, да ещё и повыделываться перед продавцом. Продавец же, напротив, всегда и везде вас, как покупателя, стремится обжулить: обвесить, подсунуть лежалый товар или фальшивку да ещё при этом взвинтить по поводу или же без оного цену, или вообще с американской улыбочкой, да на все 32 зуба, вас нагло обсчитать в свою, естественно, пользу.

И происходит это не потому, что все покупатели скупые и жадные садисты, а все продавцы бесчестные и непорядочные. Моральные и чисто субъективные категории здесь не при чём. Как будет показано ниже, щедрый покупатель и порядочный, честный продавец на рынке элементарно не выживают и, в силу этого принципа, они объективно обязаны бороться (торговаться, обманывать, хитрить и пр.) друг с другом за... равновесную цену. Даже Маркс проговорился по этому поводу, но совершенно в ином контексте: "между покупателем и продавцом... происходит борьба, в которой каждая сторона стремится нанести ущерб другой". Ну, начнём с того, что видов ущерба достаточно много: физическое воздействие, моральное унижение, или же некие материальные потери. Стремление тоже может быть объективным, субъективным, или привнесённым извне, случайным. О каком стремлении, и о каком ущербе здесь идёт речь - нам не ясно. Чем заканчивается эта борьба, и какая сторона понесёт в ней (и какой) ущерб - тоже не понятно. Очевидно, покупатель оскорбляет продавца, а продавец своими ценами грабит этого покупателя, и завершается этот акт взаимной дракой, а может и наоборот, - не известно. Факт борьбы Марксом отмечен, но причины её тысячелетней живучести, причины борьбы в торговле вообще, да ещё с одной целью - просто нанести ущерб, к чему приводит эта борьба и зачем она нужна, если цена у Маркса всегда равна стоимости, - все эти естественные вопросы полностью проигнорированы и не исследованы. И это фраза из толстой книги знатока диалектики жизни! Зачем вообще бороться на рынке, если никогда в среднем по Марксу выигрыша по стоимости не будет? Почему природа столь иррациональна, и заставляет тратить силы в бесполезной борьбе? Борьба там происходит просто так, по причине избытка адреналина, просто я прихожу на рынок, чтобы стремиться нанести ущерб, и продавец тоже приходит именно с этой целью. Больше нам на рынке делать нечего. Блестящий образец "научного анализа" основного экономического явления - торговли. А причина такого анти научного поведения Маркса на рынке одна, и очень простая, ибо даже самое поверхностное изучение факта борьбы контрагентов рынка неминуемо приводит к краху его трудовой теории стоимости. Отсюда и прямой уход у Маркса от анализа щекотливых феноменов рынка. Там, где ему надо, там он до неприличия словоохотлив и даже диалектичен. А где что-то не так, - вообще пропускает тему, или занимается пустым гегельянством, или прямыми оскорблениями... в адрес непонятого для него явления, или навешиванием на него ярлыков. И ещё. Если на рынке наносится один только взаимный ущерб сторонам, то... почему человечество ещё живо? Откуда идёт компенсация ущерба?

ЗАКОН утверждает, что: "Противоположности при определённых условиях могут замещать друг друга". Действительно, чтобы на рынке быть покупателем, надо иметь деньги, которые можно или заработать продажей чего-либо, например своего труда, или своего товара, или украсть. Чтобы стать продавцом надо: или изготовить товар, или украсть его, или где-то в другом месте, или в другое время купить. Значит, хотя и не всегда, но иногда покупатель становится продавцом, а продавец - бывает и покупателем. Чистыми покупателями являются воры и от них производные: чиновники, военные, нищие, аферисты, шулера, президенты- депутаты и прочая братия, получающая деньги "из ниоткуда". Чистых продавцов не бывает, - им деньги всё равно рано или поздно приходится тратить на покупки. В этом смысле вор, как ничего не производящий "покупатель", является для рынка, выражаясь гегелевским языком, ничтожным и случайным, поскольку не может сам перейти в противоположности рынка.

Происходит всё это потому, что рынок или торговля представляют собой реализацию только одного момента в "распределении" благ по Марксу, - момента "эквивалентного" обмена. Другим, противоположным моментом "распределения" всех благ является обмен неэквивалентный, или чистое воровство, к рынку отношения не имеющий, и именно там - обиталище реальных воров (государство). Поэтому присутствие "чистого вора" на рынке действительно случайно и, потому, уничтожение воровства на рынке на сущность рынка не повлияет. Воры, как необходимость, задействованы в другой социальной сфере, - в сфере перераспределении благ (это политика). Удаление воров из сферы перераспределения благ обвалит всю систему перераспределения так же, как удаление с рынка продавцов тоже обвалит рынок. Более подробно об этом и об экономической сущности воровства и его наличии даже в эквивалентном обмене Маркса - прочтёте в Ш-й части моего исследования.

Имеем далее по ЗАКОНУ: "Эта борьба приводит к состоянию относительного равновесия противоположностей". Действительно, как только установлена в торге устраивающая обе стороны цена, а это и есть точка равновесия для рынка в торговле, происходит снятие противоречий, обмен товара на деньги и торг (читай борьба) прекращается. Покупатель и продавец становятся вполне безразличными друг к другу. Чисто внешняя потребность для человека: "купить себе что-либо", или: "продать что-либо" - восстанавливает изначальное противоречие. Всем "строителям коммунизма" с детства внушалось, что борьба - это битва исключительно на уничтожение и ничего другого под этим словом не понималось. "Враг хитер и коварен", "Вихри враждебные веют над нами" и т.д.. Наличие компромиссов в процессе борьбы, приводящих к "мирному сосуществованию" рассматривалось, как временная уступка классовому врагу, некое неустойчивое шаткое равновесие и не более. А реально-то этого нет.

А вот то, что в процессе борьбы можно прийти к длительному и устойчивому равновесию сил и даже к полному... безразличию ранее боровшихся, или взаимодействовавших сторон, к снятию противоположностей (или противоречий) у бывших "врагов", не рассматривалось вообще, хотя в природе это наблюдается сплошь да рядом. Не только победа или поражение, но и равновесие может быть итогом некоторых видов борьбы, например ничьёй в игровых видах спорта, или той же ценой товара в рыночной торговле, или борьбой притяжения и отталкивания электронов и протонов в атоме, или мирным сосуществованием сытого льва и антилопы и Т.П.. Нет, по учению Маркса борьба абсолютна всегда и везде и только до победы и, не переводя дух! А поражение в борьбе всегда гарантировано, естественно, противнику! Ну, как не пойти вперед к победе за таким прекрасным и великим учением! "Кто не со Мною, тот против Меня (11:23 От Луки)", - и тот всегда обречён на поражение! "Пролетарии всех стран... присоединяйтесь!". Присоединились и получили то, что хотели. А в Писании сказано и о противоположном: "за миром вышли... на войну вышли (20:18 3-я Царств)".

Итак, идём далее: "Решающее значение для нарушения равновесия противоположностей системы имеет её внешнее взаимодействие". Тут особенных пояснений никому не требуется. Рынок чутко реагирует уровнем цен (это и есть смещение точки равновесия) на внешние факторы, на недостаток, или же избыток товара, и понижение-повышение спроса (внешние воздействия). Изменить точку равновесия изнутри невозможно. Действительно, пусть все продавцы договорятся и поднимут цену на один товар (монополия). Если этому товару нет никакой эквивалентной замены, то вначале прибыли продавцов вырастут, что спровоцирует рост производства этого товара и рост его предложения на рынке, ибо товары поступают на рынок извне. Спрос же или снизится или, в крайнем случае, останется прежним - и имеем налицо кризис перепроизводства и крах такой искусственно созданной внутри торговли монополии - в виде уже обвала цен. Итак, имеем: попытка поднятия цены внутри системы с необходимостью вызывает её, этой цены, обратное падение. Типичная точка устойчивого равновесия рынка, как и в физике! Естественно, если производитель (внешний для торговли фактор) и продавец рынка объединятся в одном лице чистого монополиста, то этого не будет, но - это уже из другой оперы, мы - анализируем "чистую" торговлю, когда каждый продавец только оперирует с товаром, а никак не с его производством.

Далее: "Внешнее взаимодействие может привести к смещению уровня противостояния противоположностей в системе, либо к деградации системы, либо к становлению новой системы". Как смещается точка равновесия (цена), от внешних причин, мы уже видели. Если смещение очень сильное, то происходит деградация рынка и становление новой системы распределения. Например, во время войны, или сильного неурожая традиционный рынок деградирует и: или ничем не заменяется, или же заменяется его суррогатом - карточной системой в её борьбе и единстве со "спекуляцией" (на чёрном рынке). Получаем новую структуру системы: суррогатный рынок = карточки + "спекулянты", которой присущи свои противоречия и борьба между ними. Уничтожить суррогат можно, уничтожив только одну его противоположность - или спекулянтов (такое было "возможно" только у большевиков) или карточки, так поступают для восстановления естественного рынка не большевики. При этом срабатывает эффект пружины (переходной процесс), сразу взлетают цены (при карточках цены были нулевыми), а потом всё успокаивается и... возникает естественный рынок. При критическом нарушении денежного обращения, например при возникновении гиперинфляции со стороны родимого государства, имеем ещё один суррогат рынка в виде натурального (предшествующего рынку) обмена: бартер = товаровладелец (1) + товаровладелец (2).

Теперь рассмотрим, почему честный продавец и щедрый покупатель отсутствуют на рынке. Итак, пусть какой-то покупатель решил не торговаться. Тогда продавцы его быстро вычислят, и будут заламывать ему такие цены, что его дохода не хватит даже на ту же булочку, и он просто физически вымрет. Аналогично разорится и добренький продавец, к нему мгновенно выстроится очередь, и его товар уйдёт почти даром, и ему не на что будет купить ту же булочку. Поэтому рынок, каким он был, таков он есть, таким и будет всегда. Следовательно (важнейший вывод!), если интересы противоположностей вдруг начнут совпадать: все покупатели перестанут торговаться или, наоборот, все продавцы пойдут на поводке у своих покупателей и "сбросят" цены, то рынок рухнет, обвалится, или деградирует изнутри. Причём под "совпадением интересов" здесь и далее следует понимать подавление интересов и тенденций одной противоположности со стороны другой противоположности, т.е. это такой случай, когда, выражаясь марксистским языком, интересы противоположностей становятся тождественными. В этом случае система разрушается изнутри. Если покупатели и продавцы обожают музыку, и на базаре со всех сторон "звучит Моцарт", то это отнюдь не говорит о всеобщем единстве интересов противоположностей, скорее, наоборот. Вы будете обсчитаны, обвешены и одурачены фальсификатом, да не просто так, а ещё и "под фанфары".

И ещё пример того, что изменение формы и содержания или меры рынка не влияет на его сущность. Рынок останется и остаётся рынком в любой формации.

Для тех, кто помнит социализм. При социализме было (экономите деньги, которых было вообще-то много, = тратите время, которого не хватало):

- Дефицит товаров (точнее, низкий уровень их предложения в единицу времени);

- Желаете быстро приобрести вещь, то переплатите и всегда "достанете" у "нужных" (в кавычки взяты термины, имевшие хождение в советской торговле) людей;

- Желаете не переплачивать - записывайтесь в очередь, ждите, ходите отмечаться и, по прошествии некоторого времени, получите желаемое, но возможно, с "нагрузкой";

- Процент фальшивок в государственной торговле, практически, нулевой.

Для тех, кто смотрит и умеет видеть. При "развитом" свободном нынешнем рынке имеем (экономите время, которого много, = тратите деньги, которых вечно не хватает):

- Изобилие товаров (точнее, высокий уровень их предложения);

- Желаете быстро купить вещь, - то... тоже переплатите, поскольку торговая надбавка значительно выше социалистической, да и на один и тот же товар цены в разных магазинах разные и маловероятно, что быстро вам попадётся товар по нормальной цене;

- Желаете не переплачивать - ждите и, по прошествии определённого времени, когда будет т.н. "распродажа", где цены падают в разы, вы получите желаемое, по дешёвке (по нормальной цене), и обязательно с "подарком" от магазина или фирмы;

- Процент фальшивок на капиталистическом рынке сравним с количеством фирменных товаров - и имеет место, наблюдаемое на нём, но не реальное, а фиктивное изобилие.

Итак, если из "развитого" рынка убрать фальсификат, то возникнет дефицит, как и при социализме. Если фальшивый "подарок" назвать его настоящим именем - "нагрузкой", то получим... полный социалистический рынок. И зачем тогда нужна была революция, да ещё и пролетарская? И в чём же тогда капиталистическая торговля лучше, или хуже торговли "социалистической"? Только качеством упаковки и "ненавязчивостью"_сервиса и не более того. Более подробно причины этого феномена ещё раз обсуждаются в Ш-й части.

А теперь вопрос к товарищам марксистам. Зачем приводить примеры борьбы плюса с минусом, интеграла с дифференциалом, притяжения с отталкиванием и прочий за уши притянутый и набросанный на заборе Лениным бред, когда перед вами есть наглядный, простейший, и понятный всем, а не только "посвящённым", пример реализации именно всеобщего закона единства и борьбы противоположностей на грешной земле?

Ответ простой, как и всякая, правда. По "теории" Маркса-Ленина, покупатели должны тогда будут создать некую партию из своей наиболее сознательной части, захватить с её помощью власть на рынке, свергнуть гнёт ненавистных продавцов, экспроприировать их товары и... построить "счастливое будущее" без денег и без торговли. Самой сознательной частью покупателей, аналогом пролетариата, являются индивиды, осознающие у себя отсутствие денег. Люди, имеющие деньги, ведут себя на рынке естественно и потому, бессознательно. Тысячелетняя практика отсутствия даже теоретического намёка на подобные силовые методы поведения на рынке (прямые грабежи исключаем, поскольку их всегда ведут не покупатели, а воры), опровергает это положение, вот и истинная причина для умолчания. Такое умолчание о диалектике рынка именуется скрытием фактов преступления, а значит, имеем факт намеренной лжи или простого (а действительно ли простого?) недомыслия со стороны основоположников, об истинной причине которого можно только догадываться.

Даже бритоголовая и туго мыслящая, которая без образования вообще, т.н. "братва", "крышующая" торговцев на рынке, та и в мыслях не держат, чтобы их уничтожить, хотя братки уже, объединены в свою бандитскую "партию". Животом и копчиком понимают, что, уничтожив или ограбив до нитки продавцов, вымрут и сами. Продавцы, те хотя бы и хотели избавиться от "братков", но тоже понимают, что придут другие (вероятно ещё более жестокие) и, потому, платят "своим" дань, равно как и платят ту же дань-налоги, родному государству. Марксисты пошли дальше "братвы"... они своей экспроприацией пошли на своё прямое самоубийство.

Представьте, как на рынок приходит Вовочка и, мило картавя, призывает: "Товагищи покупатели! Давайте создадим из вашей самой пегедовой части покупательскую пагтию, котогая поведёт всех вас на смегтельную богьбу с ненавистными пгодавцами за светлое безденежное будущее. Все товагы подлежат экспгопгиации". И как вы думаете, кто же откликнется на призыв Вождя Мирового Покупательного движения? Правильно, люмпен и бомжи, которым нечего терять кроме желания нахапать, а приобрести и проесть они смогут весь рынок. И зачем Марксу надо было ждать, когда его капитализм созреет и пролетариат, окончательно обнищав, сформируется как класс, - пошёл бы он на рынок и набрал бы в партию исходный материал для своей придуманной им люмпенской революции. Но не ходил великий теоретик-экономист Маркс на рынок, потому не ведал он, что и там есть такой "революционный материал", есть всегда, и его там много, и в достаточном для революции количестве, - поскольку Маркс кормился лишь за счёт простодушного Энгельса, верившего в гений неогегельянца и в состряпанную им теорию революционного развития общества.

И последнее моё замечание. Нельзя рассматривать, например, такое взаимодействие экономика = производство + потребление напрямую, поскольку подобное взаимодействие опосредовано рынком ("распределением" по Марксу) в виде также его двух моментов обмена и воровства и здесь для рассмотрения нужны специалисты. Первая попытка, подчеркну, - только попытка, такого рассмотрения дана мною в Ш-й части работы. Там же показаны "особенности" одностороннего анализа рынка Марксом, где он рассматривал... только одного субъекта рынка и покупателя и продавца в одном лице - лице капиталиста, покупающего "рабочую силу" и продающего произведенные капиталом товары. Естественно сам себя экспроприировать нормальный человек не может, и противоречие такого, с позволения сказать, "рынка" - диалектически снимается. Более того, "рабочая сила" у него и товар, и собственник, и потребительная стоимость одновременно, триедина в одном лице. Лично я - восхищен силой марксистской диалектики. Фактически Маркс ограничился рассмотрением товарообмена только в сфере производства и этим ограничился. В торговле он фактора производства из товара именно потребительной стоимости (вещи для её окончательного употребления) упорно анализировать не хотел, или же делал вид, что не замечал.

А вот как Маркс описывает в "Капитале" диалектику покупателя и продавца: "Купля и продажа представляют собой один и тот же акт как взаимоотношение двух полярно противоположных лиц - владельца денег [покупатель] и товаровладельца [продавец]. Но, как действия одного и того же лица, они образуют два полярно противоположных акта". - обратите внимание, что начал за здравие, а закончил - за упокой. Ну, никак не хочет объединить два противоположных лица покупателя и продавца в высшей категории - рынок, а сразу сводит их обоих к обобщённому субъекту и его действиям в виде двух актов. Слова в квадратных скобках здесь и везде в цитатах вставлены мной. Здесь у Маркса покупатель тождественен продавцу, поскольку каждый из них совершает "два полярно противоположных акта". Это, и то с натяжкой, можно признать верным только для простого товарного обращения, когда ещё нету денег, и лишь только в этом случае покупатель почти тождественен продавцу. И, повторюсь, сделано это для того, чтобы потом естественно рассмотреть капиталиста в одном лице - и как покупателя "рабочей силы" и как продавца товаров. Тот факт, что на обычном рынке каждый из его субъектов совершает два рыночных акта одновременно, а капиталист совершает их в разное время, пока Марксом игнорируется. Но когда надо, по контексту, он легко и непринуждённо вновь переходит снова к двум лицам и одному акту между ними. Читаем далее по отношению к тому же капиталисту на рынке: "Это тождество [продажи и купли] предполагает далее, что процесс обмена, если он удается, есть некоторая пауза, известный период в жизни товара, который может быть более или менее продолжительным", - здесь основная ошибка, или же прямая спекуляция на терминологии со стороны Маркса. Процесс обмена товара на деньги означает отнюдь не паузу в жизни товара, а его смерть, как товара и становление в качестве потребительной стоимости для покупателя. Если я купил у бабушки яблоко и тут же его съел, то пусть Маркс докажет мне, что прав он, а не я, и пусть он покажет, где здесь пауза. Этот мой простейший пример и опровергает всю его теорию товарооборота. Жизненный цикл товара - это цикл линейный и состоит из процесса его становления, например в процессе производства, или отчуждения его у природы (воровства); процесса его жизни на рынке (пока его не купят); и смерти или деградации товаров виде вещи-потребительной-стоимости у покупателя. Вторичный рынок товаров ничего не меняет, поскольку, как только вещь теряет для человека потребительную стоимость, она вновь может выставиться на рынок в качестве товара, пока не погибнет безвозвратно опять таки в виде окончательно потреблённой потребительной стоимости.

Вечных товаров не бывает, деньги, - те частично обращаются, частично оседают, а товары

- нет! И здесь на рынке фигурируют два лица, между которыми идёт обмен. Читаем далее: "Обращение товаров разрывает временные, пространственные и индивидуальные границы обмена продуктов именно благодаря тому, что непосредственная тождественность между отчуждением своего продукта труда и получением взамен него чужого расчленяется на два противоположных акта - продажи и купли". Если иметь в виду двух лиц, покупателя и продавца, то всё почти верно, но только для денежного обращения, а не бартерного обмена. Если иметь в виду эти действия (отчуждение и получение взамен) со стороны одного лица - то для него отчуждение и получение взаимны - это один неразрывный акт. На тот факт, что обращения товаров вообще не существует, я здесь ваше внимание не акцентирую. Об этом подробнее будет сказано в Ш-й части, посвящённой "Экономике воровства".

А вся эта путаница терминов нужна Марксу, чтобы окончательно добить читателя типично гегелевской фразой, "доказывающей" возможность кризисов. Вот она во всей ея красе и святой простоте: "Если процессы, противостоящие друг другу в качестве совершенно самостоятельных, образуют известное внутреннее единство, то это как раз и означает, что их внутреннее единство осуществляется в движении внешних противоположностей [каких?]. Когда внешнее обособление внутренне несамостоятельных, т.е. дополняющих друг друга, процессов достигает определенного пункта [а что это есть такое и где его посмотреть?], то единство их обнаруживается насильственно - в форме кризиса". Вы что-то поняли из этого бреда? Вам стало ясно, что такое кризис? Если да - то вам сам Маркс велел заниматься бизнесом, или даже политикой, ибо вы единственный, кто понял причины кризисов и вы единственный, кто сможет предотвратить достижение процессами купли-продажи этого кем- то определённого пункта. Деньги циркулируют и предназначены для товарного обращения, это кровь экономики, и их концентрация в отдельных точках - это тромбоз, инфаркт, кома - и есть кризис, до тех пор, "пока не рассосётся". В конце замечу что эти две последние цитаты идут в "Капитале" подряд. А вот и последний удар по голове читателя - третья подряд за этими двумя финальная цитата Маркса, посвящённая переопределению понятия кризиса. Читаем: "Имманентная товару противоположность потребительной стоимости и стоимости, противоположность частного труда, который в то же время должен выразить себя в качестве труда непосредственно общественного, противоположность особенного и конкретного труда, который в тоже время имеет значение лишь труда абстрактно всеобщего, противоположность персонификации вещей и овеществления лиц - это имманентное противоречие получает в противоположностях товарного метаморфоза развитые формы своего движения. Следовательно, уже эти формы заключают в себе возможность - однако только возможность

- кризисов". Бедный товар! Сколько собак на него навешали. И живёт то он, несчастный, на грязном рынке, ожидая пока его продадут и употребят по назначению, превратив из товара в потребительную стоимость, а оказался виноват во всех бедах человечества! И зачем я покупал и съел яблоко? Проще было бы стянуть его у бабули, и не было бы никакого кризиса. Причина подобного марксистского гегельянства, и словоблудия в "определении" кризиса - одна. Принцип обмена эквивалентов у Маркса, при его проведении в жизнь, исключает возможность существования кризисов перепроизводства! В этой цитате два предложения. Второе начинается со слова: "Следовательно...". Я бы такие причины и следствия пояснил умной украинской пословицей: "В огороде - бузина, а в Киеве - дядька". Именно так эти предложения относятся друг с другом. Самый безопасный способ самооправдания - это всё валить на мёртвых. Все беды общества, оказывается, только от свойств товаров, которые вы покупаете и потребляете, как, собственно, потребительную стоимость. Перестанете покупать (коммунизмом... всё наладится. Более подробно к "товарному метаморфозу" у Маркса мы вернёмся в Ш-й части, и там будет показано, что рынок - это такая же сфера производства, как и само товарное производство. На этом завершающем участке производства товары, не имеющие никакой потребительной стоимости для их владельцев, превращаются в результате "метаморфоза" в желанные потребительные стоимости для их конечных потребителей.

Если вы после этого удара в определении кризисов со стороны Маркса ещё остались живы, то пойдём дальше, и следующий раздел (8.1.1) вас немного развеселит.

**... глубокого удовлетворения довольно простая, но требует некоторой расшифровки, ибо заключается в воровстве. Любой человек получает удовлетворение, если, затратив минимум усилий, получит (из ниоткуда?) максимум выгоды. В этом плане воры всегда имеют выгоду и... "чувство глубокого удовлетворения" от результатов своей деятельности. Что же касается "честных" людей, то здесь то же самое, только уже факт воровства взаимного. Вот один пример на все случаи жизни. Пусть я - честнейший человек, мастер шилопроизводитель и произвожу одно шило в 1 час. Мой сосед, тоже честнейший человек, - мыловаритель и варит один кусок мыла тоже за 1 час. Если не учитывать себестоимость сырья, то на обменном рынке можно спокойно обменять шило на мыло, поскольку себестоимость их одинакова и происходит идеальный эквивалентный обмен. Если это так, то какой в этом обмене, да и в Обмене вообще, великий смысл? А смысла никакого и не будет, только в том случае, когда я (шилопроизводитель) смогу сам сварить кусок мыла за тот же 1 час, что и мой сосед, а сосед сможет смастерить себе шило тоже за 1 час, как и я. В этом и только в этом случае причин и поводов для обмена и прочих глубоких эмоций нет. Реально имеет место нечто другое.

Если мне, шилопроизводителю на изготовление куска мыла требуются 9 час, а соседу, мыловарителю для изготовления моего шила тоже около того, то взаимная выгода такого эквивалентного по затратам собственного труда обмена - очевидна. Обе стороны после обмена получают одновременно огромную экономию времени (каждая почти 8 час) на изготовлении нужного предмета, а, значит, и экономию своего труда от... чужого объекта. А за это сэкономленное, а точнее, за это банально украденное у противоположной стороны (при полностью эквивалентном обмене) своё время, можно дополнительно произвести некоторый объём своей продукции, - это и есть пресловутая прибавочная стоимость, которая по Марксу возникает только в процессе эксплуатации, но отнюдь не в процессе обмена.

Вместо изготовления нужных нам вещей с затратами 9 час - мы обменялись и тем... сэкономили для себя, или более того, просто - украли друг у друга много времени. Это сэкономленное время мы далее будем называть потенциальной прибавочной стоимостью, а производимый для продажи товар - потенциальной потребительной стоимостью. А если я вообще не знаю, как варить мыло, а сосед понятия не имеет, как сделать шило, то отсюда и вышеуказанное чувство глубочайшего удовлетворения от взаимного удачного, хотя и вполне эквивалентного по прибыли обмена. Специально ещё подчеркну для противников этой моей теории, что сэкономить можно только нечто существующее, чем ты владеешь. А украсть можно только у другого человека то, чем владеет этот другой. При обмене вы получаете от другого человека товар, в котором сидит для вас лишнее время, о котором этот другой не подозревает. При обмене каждая сторона видит свою воровскую выгоду, не подозревая, что и партнёр действует так же. На заре колонизации европейцы в Папуасии выменивали золото на стеклянные бусы, но никакого обмана здесь не было, - работал приведенный выше шило-мыльный закон экономии труда. Стекла и способов его производства, папуасы в глаза не видели и не знали, и для них это был типичный эксклюзивный товар капитализма, или дефицит социализма с очень высокой его потребительной стоимостью для папуасов.

При ведении натурального хозяйства, когда производительность труда практически у всех одинакова, не возникало повода для возникновения товарного производства и обмена по той простой причине, что каждый с одинаковым успехом всё делал для себя сам и обмен товаров был бесполезен, если не вреден, поскольку не давал выигрыша во времени. Но изначально неодинаковые возможности отдельных индивидов в плане условий их жизни (скотоводы и землепашцы) и производительности их индивидуального труда и дали толчок к возможности, а позже и необходимости разделения труда и возникновению именно взаимовыгодного эквивалентного по прибыли (на первых стадиях пока натурального) товарообмена с целью экономии того же труда. Землепашцу, чтоб вырастить для себя лошадь, надо затратить уйму времени, а у скотовода эти лошадки появляются "сами по себе" почти из ничего. Скотоводу выращивать пшеницу практически невозможно ввиду кочевого образа жизни, а землепашец её может выращивать (и при хорошем урожае) с большим избытком. Поэтому, даже строго эквивалентный по затратам труда обмен лошади на зерно всегда взаимно выгоден, ибо экономит нереализованный и непроизводительный собственный труд обеих сторон, и тем обогащает обе стороны именно потребительными стоимостями. Более того, если мне удастся убедить соседа, что мои кривые шила лучше традиционных прямых и на этом основании выменять моё бракованное кривое шило на 5 кусков мыла, то добавится ещё одно чувство от удачно провернутой комбинации на основе "дутой рекламы". Аналогичное чувство испытает мыловаритель, когда убедит меня, что его бракованный вонючий кусок мыла обладает особым бактерицидным двойством и выменяет его у меня за пять острых и ровных шил. Но больше об этом будет в Ш-1У-Й частях. Мы все ленивы, мы хотим иметь всё при минимальных затратах. Это и есть основная причина естественного возникновения Рынка и Экономики, а взаимовыгодный обмен и есть простое воровство своего нереализованного времени у контрагента и, как всякое воровство, он выгоден всегда и потому, не уничтожим и вечен.

В современных учебниках если и объясняют причины возникновения первично рыночных отношений, то достаточно примитивно. Просто так, у людей вдруг почему-то появлялись излишки натуральных продуктов, которые они случайно обменивали друг у друга, вот и появился рынок, на нём деньги и пр. И зачем обменивать, когда можно взять и украсть у более слабого? Эта сторона вопроса вообще не рассматривается. А об истинных причинах - изначального неравенства возможностей людей в процессе жизни и производства, и связанного с этим, как следствие, разделения труда, для повышения его производительности и, в конечном счёте, для экономии в целом общественного времени и того же труда, - там практически ничего-то и нет. Сущность всей политэкономии именно в этом. Рентабельность любого производства именно в воровстве чужого труда. Для получения прибыли, каждый производитель стремится повысить производительность именно своего труда, или изготовить пусть даже вручную то, чего ни у кого нет или продавать там, где этого нет. И только за этот счёт они получают дополнительную сверхприбыль при реализации товара, как разность между средней ценой данного товара на рынке и себестоимостью его "для себя" или за счёт его уникальности (пример того же Кубика-Рубика, или лазерных указок, или стеклянных бус). Денежная прибыль только у продавца (или т.н. прибавочная_стоимость), как основа капитала, возникает только в торговле и подробно рассмотрена в ДНУ-й частях этого исследования.

Теория возникновения дополнительной прибавочной стоимости в производстве только за счёт придуманной кем-то "эксплуатации", а не за счёт повышения производительности труда на конкретном предприятии, или за счёт выпуска эксклюзивных, качественно новых товаров, или за счёт взаимной экономии времени, не выдерживает простейшей критики. Если рынок труда огромен, а капитала мало, то, естественно, возникает и воруется добавочная доля прибавочной стоимости за счёт очень низкой цены "рабочей силы" (т.н. "эксплуатация"). Но представим ситуацию, которая обязательно возникнет в "светлом будущем", когда рабочих не хватает, а капитала много. И что тогда? Всё производство остановится? Ничуть не бывало - просто с необходимостью ещё более ускорится рост производительности труда, или появятся новейшие товары и тот, кому повезёт, всегда получит свою дополнительную "прибавочную стоимость". К чему в конечном итоге приведёт такая "гонка" мне, не экономисту, не вполне ясно - скорее всего, к коллапсу. Но об этом подробнее будет в Ш-й части работы.

Основоположники не отрицали, что для победы нового общественного строя нужна более высокая производительность труда, но доказательств, или обоснований объективности этого требования не приводили. Из их теории не ясно, как перекрыть капиталистическую производительность, когда на кону стоит твоя жизнь (и жизнь рабочих), коммунистической производительностью, когда всё равно получишь по потребностям. Просто они голословно сказали, что так надо, значит, быть посему. Точно как в Писании: "Посему... должны быть (2:1 К Евреям)". C точки зрения обывателя, также никаких сомнений в "гениальности" теоретиков и вождей не возникало: чем выше производительность труда, - тем имеем больше товаров, - потому и лучше живём. Не требующий осмысления, самоочевидный факт для потребителей.

Но если копнуть глубже, то причина отсутствия доказательств или пояснений, хотя бы на примитивном уровне приведенных мною примеров о "шиле-мыле", вполне проясняется. Повышение производительности труда или появление некоторых новых товаров должно C необходимостью сопровождаться и параллельным совершенствованием системы обмена товаров (реальная, а не дутая реклама, транспорт, дилерство и пр.), поскольку товарное производство и потребление - это две диалектически противоположные стороны одного политэкономического процесса, обусловленного естественным разделением труда. Между производством и потреблением, равно и внутри каждого стоит процесс "распределения" в виде обмена и воровства. Основоположники и их последователи, начитавшись утопий о возможных "благах" системы принудительного труда и волевого распределения продуктов этого труда, отвергали в далёком светлом будущем наличие необходимого любой экономике товарообмена и его естественного спутника - денег. При этом о необходимости повышения производительности заботились неустанно в основном методом кнута и дырки от бублика в виде соревнования. О новых товарах почти не думали, и для себя их покупали за рубежом. Это привело к тому, что даже в их развитом социализме, и даже при очень низкой ещё производительности труда, не говоря о далёком коммунизме, уже имели место перекосы в виде забитых складов не реализуемых товаров и наличия... пустых полок магазинов. Короче говоря, основоположники решили весь тяжкий труд предоставить пролетариям-трудящимся, а необходимое "распределение" (читай, что доступ к благам) присвоить фактически себе, т.е. братьям по управленческому, воровскому "классу", громогласно объявив народу о якобы ненужности рынка, золота и денег при коммунизме. Это, чтоб трудящиеся не совали нос туда, куда не надо, и где можно всегда бесплатно поживиться (украсть). А знаменитое положение марксизма о том, что "человек коммунистического будущего" с утра половил рыбу, потом поохотился, а потом бы управлял государством, - прямо уничтожает принцип разделения труда и противоречит принципу роста его производительности! И вот правильные слова от Прудона о соревновании в одной работе Маркса: "«Бесцельного соревнования» не бывает... предметом промышленного соревнования необходимо является прибыль. Соревнование есть не что иное, как сама конкуренция»". А в СССР этот принцип Маркса-Прудона игнорировали.

В унисон Марксу пророчествует и Энгельс: "Только громадный рост производительных сил, достигнутый благодаря крупной промышленности, позволяет распределить труд между всеми без исключения членами общества и таким путем сократить рабочее время каждого так, чтобы у всех оставалось достаточно свободного времени для участия в делах, касающихся всего общества, как теоретических, так и практических". Оказывается производительность труда, возникшая на основе его разделения, служит только для того, чтобы высвободить время... для управления страной и других общественных дел. Как управляет страной наша профессиональная "элита" видят все, а что произойдёт, когда этим делом займутся поголовно все непрофессионалы (у картавого Ленина, его кухагки) - можно себе только представить.

И опять-таки протаскивается идея, что все без исключения обязаны трудиться. Больных, престарелых и детей - надо под нож. Кстати, зачем громадный рост производительных сил, когда все кроме работы должны будут ещё и... управлять. Мне, например, достаточно и одной работы и управлять кем-то я, ну, просто, не хочу. А мой сосед работать вообще не способен и потому, хочет только управлять. Если каждый сможет делать всё, и работать, и сам собой или другими управлять, то, естественно, ни рынок, ни его "производные" не нужны, и мы снова возвращаемся... к кустарному производству и бартеру. И ещё один момент.

Громадный рост производительных сил происходит по Энгельсу, по-видимому, где-то в стороне и без участия людей (профессионалов), поскольку люди почему-то получают при этом эффект сокращения рабочего времени. Чем больше рост производства где-то там, тем меньше я работаю, и тем больше у меня свободного времени. Значит, я вообще к этому производству отношения не имею, а, напротив, только мешаю росту производительных сил. Обратите внимание, что об идее полной автоматизации производства и прочих прелестях современного нам, а не Марксу, капитализма здесь вообще не упоминается.

А вот ещё подобные перлы у Энгельса: "настанет время, когда не будет ни тачечников, ни архитекторов по профессии и когда человек, который в течение получаса давал указания как архитектор, будет затем в течение некоторого времени толкать тачку, пока не явится опять необходимость в его деятельности как архитектора. Хорош был бы социализм, увековечивающий профессиональных тачечников!". И как это можно стыковать с предыдущей экономией времени, если я просто обязан по Марксу овладевать многими навыками? А если я вообще так захочу, чтобы мне быть только простым тачечником, то кто меня насильно заставит учить архитектуру? Ответ один - только родное государство, путём... насилия.

Или ещё: "Как же в целом разрешается важный вопрос о более высокой оплате сложного труда? В обществе частных производителей расходы по обучению работника покрываются частными лицами или их семьями; поэтому частным лицам и достается в первую очередь более высокая цена обученной рабочей силы: искусный раб продается по более высокой цене, искусный наемный рабочий получает более высокую заработную плату. В обществе, организованном социалистически, эти расходы несет общество, поэтому ему принадлежат и плоды, т.е. большие стоимости, созданные сложным трудом. Сам работник не вправе претендовать на добавочную оплату". Опять повторюсь. C точки зрения экономии времени в таком "обществе изобилия" мне выгоднее быть простым тачечником, а не архитектором. Ибо тачечник лишь будет смеяться над моими пустыми попытками, - тратить время на изучение архитектуры. Раб-архитектор получал больше раба-тачечника, и раб-архитектор не таскал тачку, - раба берёг его хозяин. Имеем в результате то, что предлагаемый нам в качестве "светлого будущего" социализм, по отношению к личности - стоит гораздо ниже рабства, но, как нас учат основоположники, на более высокой и прогрессивной ступени развития, и никто не вправе возражать. Если: "Сам работник не вправе претендовать на добавочную оплату", то кто сможет его заставить дополнительно изучать архитектуру, претендуя на сложный труд, но без добавочной оплаты? Да, расходы по обучению несёт общество, но невосполнимое для обучения драгоценное время, бесцельно теряет или расходует... сам обучаемый! Имеем реализацию лозунга Бернштейна: "Движение - все, конечная цель - ничто". Подобного рода движение возможно только по инерции, когда нет движущих сил. Это движение никогда не приведёт к появлению чего-то нового, это и есть... застой. Подобное движение в физике эквивалентно относительному покою. Только наличие внешней силы (читай потребности) и может что-то изменить. Здесь же имеем, что мотивации к сложному труду никакой нет.

Как при наличии объективной тенденции к минимальному труду небывало будут расти производительные силы, и откуда у меня появится много добавочного свободного времени, когда я должен научиться всему и уметь всё - нам, сирым тачечникам, знать не нужно. Когда человек голодный - он должен уметь делать всё, иначе не выживет. Когда же он сыт, - он ничего не будет делать сверх своего минимума, а тем более осваивать дополнительные профессии. Проще ему: "культурно проводить свободное время". И сам же Маркс отмечал: "те, которые часто меняют свои занятия, ни одно из них не усваивают себе основательно".

Кстати, нигде у Маркса не говориться, кому я должен сдать результаты своей рыбалки, кто и сколько человек меня должны контролировать, чтоб я сам эту рыбу не съел. Нет и решения вопроса о гарантиях, что контролёры не вступят со мною в обычный, но преступный сговор; или решения интересного вопроса, кто должен контролировать контролёров и контролёров этих контролёров, и хватит ли на всю эту звёздную братию... моего улова. И как можно после этого Маркса считать Экономистом, да ещё и с большой буквы? Даже на бакалавра и то явно не дотягивает. Споткнулся, бедняга, даже сидя на своём любимом коньке - на диалектике, забыв, или просто не придав значения единству и борьбе основных составляющих системы волевого, или чисто бюрократического распределения,^а и противоположностей рынка. Более подробно к этому вопросу мы ещё раз вернёмся в Ш-й, экономической части работы.