ж) субъект и объект самооценивания
Направленность ценностной деятельности на самого себя имеет определенную специфику, связанную с тем, что субъект выступает объектом собственного ценностного анализа. Кто же в этом случае остается субъектом? Либо им становится общество и его представители, которые через свою оценку индивида незримо для него формируют его собственное отношение к себе; либо им становятся высшие иррациональные силы, которые через совесть вносят момент объективной оценки в субъективную сущность индивида; либо им может быть признан бессознательный природный регулятор как представитель всего человеческого рода, некой целостности, которая оценивает единичность индивида как один из возможных моментов своего проявления.
Социологический, религиозный и волюнтаристический подходы, как известно, разошлись в ответах на этот вопрос. Но, на наш взгляд, субъект может и не заменяться объективным представителем внешних сил, а остаться самим собой даже в случае самооценки. При этом следует учесть необходимость процесса самоотчуждения, присущего акту самооценивания. Субъект, направляя ценностный анализ на самого себя, последовательно совершает выход вовне, от себя как сущности к себе как феномену. Оценивание завершается возвращением к сущности Я, прошедшее этапы переживания, осмысления и выявления значимости многочисленных феноменов Я. Результаты самооценивания фиксируются в чувствах, сознании индивида и проявляются в его деятельности, которая в целом может быть свидетельством низкой или высокой самооценки. Наблюдатель в этом смысле наблюдает самого себя. Его субъективный мир составляет содержание Я, познание которого и есть самопознание. Целостное и объективное познание в этом случае недостижимо, что не умаляет, однако, его ценности для Я. С позиции принципа дополнительности одни и те же феномены способны демонстрировать качества принципиально различных субстанций. Субъективный мир оказывается одновременно источником наблюдения и его объектом, так как он реально существующий, с одной стороны, и не обладает объективностью, с другой. Если полагать, что сознание не может быть «чистым», «пустым», то неизбежно следование логике теории интенциональности. В этом случае мы можем заключить, что мир Я - это мир того, на что направлено сознание и субъективное переживание, оценивание, осмысление содержания этой информации. Уникальность индивида как раз состоит в этих актах чувствования и мышления, которые отражают биологическую, психическую, ментальную неповторимость субъекта. Парадоксальность индивидуального бытия состоит в том, что человек является автором, исполнителем и зрителем феноменов сознания одновременно.Диапазон подобных оценок может быть очень широк: от признания своей исключительной ценности в мире и полной правомерности до ощущения своей ничтожности перед бездной бытия и его неумолимостью. История развития человечества знает примеры, продемонстрировавшие достоинства и недостатки таких позиций, и если в древних культурах это наблюдалось в античном гуманизме и классическом южном буддизме (с полным отрицанием Я), то в ХХ веке - в персонализме (М. Бубер, Н. Бердяев) и суфизме (Г. Гурджиев, Пак Субу). Золотую середину между амбициями человека и сохранением уважения к себе искали не меньше, начиная еще с Аристотеля, но умеренность так и не стала характерной чертой человека западной культуры. Восток же, в свою очередь, не смог подойти к решению проблемы достоинства личности, которое продолжало ассоциироваться с эгоизмом и нарушением общинной поруки. Современный синтез восточных и западных религиозных и мистических учений сделал модным для Запада стремление преодолеть собственную значимость в поиске духовного совершенства, а для Востока - стремление к большей независимости индивида. В России противоречиво соединились обе тенденции, имеющие при этом глубокие корни: с одной стороны, самоуничижение и христианское ощущение ущербности и греховности человека, а с другой - уважение к сильной личности, которая и в одиночку способна спасти мир.