д) гармония как красота мира
Становление инновационного типа цивилизации происходит в рамках традиционного общества - античные полисы, как известно, первоначально были лишь периферией Древнего Востока. В архаический период и вплоть до эпохи расцвета в IV-V вв.
до н.э. мировоззрение греков оставалось близким к традиционному, со свойственным ему ориентиром на целостность и гармоничность всех частей и стихий Вселенной. Гармония выступает здесь эстетическим и онтологическим понятием, неизбежно влияющим на социально-этическую сферу. По словам М.А. Барга, «в своей целостности и наглядной замкнутости античный космос - совершенное воплощение чудесной, божественной гармонии, каким рисовался мир древним грекам»[265]. Для Гераклита, например, гармония - противопоставление хаосу - сущность мира, управляемого Логосом. Единство мира и взаимосвязь его элементов здесь понимается почти так же как в Китае: «Бессмертные смертны, смертные - бессмертны; смертью друг друга они живут, жизнью друг друга они умирают». Не нарушает гармонии даже то, что «война - отец вселенной» (Гераклит), так как в борьбе происходит становление и изменение. Пифагор связывает неуловимую божественную гармонию с числовыми соотношениями, рациональными и умопостигаемыми. Гармония как соразмерность, симметрия, совершенная пропорциональность, по мнению пифагорейцев, царит во Вселенной, она слышна в музыке, познаваема в математике, мистически зрима для души.В «Государстве» Платона внутренняя гармония выступает выражением господства разумной части души по отношению к вожделеющей и волевой. а гармония в обществе в этом случае оказывается следствием правления философов. гарантирующих гармонию справедливости. Если в теориях досократиков гармония рассматривалась как естественное. изначальное состояние мира. как форма существования наличного бытия изменчивых. но связанных частей целого. то. начиная с Платона. гармония понимается как идеальное бытие.
не тождественное земному миру. причем именно из- за его изменчивости и преходящего характера. Г армония оказывается формой истинного бытия вещей. с одной стороны. и формой возможного воплощения идеала в государстве будущего. с другой. Реальность гармонии в наличном кажущемся бытие состоит только во внутреннем подчинении разуму чувств и волевых стремлений. это - только субъективная реальность. Подобное соотношение характерно для неоплатонизма и христианства. с учетом изменившейся терминологии. Христианское уничижение мира земного. отказ от оптимистической оценки природы человека постепенно избавляют европейское миропонимание от идеи гармоничности мироздания и общества. С другой стороны. поддержанный и усиленный христианством дуализм мира. выступающий в качестве арены борьбы добра и зла. искушения и смирения. греха и добродетели. души и плоти. - абсолютизирует роль разграничения. противоречия. непримиримости. истребления одной крайности другой. Снятием и преодолением противоречивости мира оказывается не единство или тождество противоположностей. а победа одной из них. Г армония же не может выступать свойством односторонне понимаемого царства добра и постепенно вытесняется из сознания идеей справедливости. воздаяния. спасения. Однако в философской традиции европейского натурализма и пантеизма идея гармонии оказывается внутренне обоснованной обожествлением природы и человека и продолжает свое развитие. В таком понимании она оказывается полностью противоположной доктрине гармонии Индии. суть которой образно состояла в том. что «белое и есть черное». Пантеизм европейского мира приходит к модели «черное и есть белое». заменив негативное отношение к наличному бытию восхищенным обожествлением. Но преодоление пантеизма и философии Единого монистической философией Нового и Новейшего времени привело к возвращению абсолютизации противоречивости и дуализма мира. Понимание мира как «предустановленной гармонии». предложенное Лейбницем. стремящимся объяснить согласованность духовного и физического. было в достаточной степени неожиданно для европейской философии. Природа гармонии. по его мнению. мистична. божественна и свидетельствует о мудрости творца: «Гармония или соответствие между душой и телом. является не беспрестанным чудом. а как все вещи природы действием или следствием первоначального. происшедшего при сотворении вещей чуда»[266]. Но. несмотря на интерес к метафизическому понятию и сущности гармонии со стороны Лейбница. европейская философия и культура в целом отличаются исключительно эстетическим наполнением ее содержания. И Шиллер, и Шеллинг, и Гегель размышляют о гармонии исключительно в контексте эстетики. Как писал Гегель, гармония состоит «в совокупности существенных аспектов и разрешении голого противоположения их друг другу, благодаря чему их сопринадлежность и внутренняя связь проявляются как их единство»[267], имея в виду сферу прекрасного и искусство.Гармония как эстетическая ценность становится образом прекрасного, совершенного, что проявилось, главным образом, в европейском искусстве. Культ красоты достигает пределов в эпоху Возрождения и романтизма. Пантеизм выступает в качестве философской основы понимания мира как совершенства. Творчество Ботичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Арчимбольдо - это акты восприятия и понимания мира и человека, существующих по законам красоты и гармонии всех элементов. Однако последовательное развитие и воплощение идеи гармонии, как известно, проходило на фоне утверждения значимости «безобразного», дисгармоничного (Питер Брегель Младший, Иероним Босх, Себастиан Брандт). Позже после упадка романтизма, эпоха декаданса оказалась проникнутой идеей иллюзорности мировой гармонии, что выразилось в утверждении новых ценностей, повышенном интересе к ужасному, низменному, безобразному, демоническому (А. Шопенгауэр, Р. Вагнер, С. Дали, А. Бретон, Р. Магритт, Ш. Бодлер, П. Верлен, Розанов, Ф. Сологуб, Г.Г. Маркес, Х. Кортасар, Ж.П. Сартр, П. Зюскинд и др.). Утрата гармонии с миром, по сути, становится основной идеей художественного творчества современного мира.
Однако поиски гармонии продолжаются, но уже как акты самопознания. Целью современного искусства, по словам В.О. Пигулевского, становится «объективирование субъективного (воплощение Идеи), а не субъективирование объективного»[268]. В тоже время господство натурализма и механицизма (технократизма) в понимании природы человека обозначило трагичность и бессмысленность подобных исканий. «Гармоничная личность» в Европе становится синонимом несбывшейся мечты эпохи Просвещения, а в России - коммунистического воспитания. Гармоничное и прекрасное окрашиваются в нигилистически-мрачные тона. Так, говоря о красоте современной эпохи, Бодлер писал:Но все же в пламени, уродливом телесно,
Есть красота у нас, что древним неизвестна,
Есть лица, что хранят сердечных язв печать,
Я красотой с тоски готов ее назвать.
Но это - наших муз ущербных откровенье.
Оно в болезненном и дряхлом поколенье.
(Пер. В. Левика)
Не помогают и обращения к мистическим силам, божественной красоте. Так, Нерваль в «Химерах» пишет:
Глаза Всевышнего искал я - лишь глазница,
Дыра бездонная, в которой мрак таится,
Была там. Ночь глядит из той дыры.
И странной радугой обвита мгла провала,
Преддверье хаоса, небытия начало,
Спираль, съедающая все миры.
(Пер. В. Кудинова)
Таким образом, стремление к гармонии как к прекрасному и в европейской традиции привело к метаморфозам самого ориентира. Поиски гармонии ведут от ее утверждения как идеи к воплощению, а затем отрицанию.
В целом, можно заключить, что отсутствие философской рефлексии, обоснования онтологической и социальной значимости гармонии, по сути, означает, что для западного, инновационного типа цивилизации она ограничивается только сферой эстетического и этического идеала и таким образом относится к идеальному бытию. Но даже и в сфере сознания и искусства ценность гармонии претерпевает трансформации и на пределе своего воплощения становится дисгармонией.