Отсутствие революционного сознания у рабочего класса и инертность мещанства.

После падения Польского государства, Галиция была вклюяена в состав Австрийской империи в качестве так на- зываемой «коронной земли»; с 'этого момента отсталая страна после долгих веков польского владычества очутилась в сфере влияния венского централизма, который всею силой государственного аппарата насаждалв ней немецкие порядки и культуру.

Немецкая культура оставила свой отпечаток на психикё населения Восточной Галиции и, будучи проникнута «специально мещанским» характером, заглушила все революционные стремления; в рамках австрийской конституции она усыпила революционную кинетическую ^энергию рабочего класса и беднейшего крестьянства, — картина, которую, впрочем, мы наблюдаем во всей Западной Европе.

B то время, как царизм жестоким деспотизмом игнетом укреплял революционную энергию эксплоатируемых слоев, «мягкие формы» западно-европейской демократии и культуры «обуржуазили» рабочий класс. И потому в России вспыхнула революция и держится в невиданных еще в истории трудных условиях жизни, а на Западе революционные порывы пролетариата и до наших дней подавляются жестокой силой организованного капитала.

B то время, как восток Европы дал Ленина, Троц^: кого. Бухарина и других, которые выдержали герой-

з Вост. Галиции.

2

скую борьбу и жестокое наступление капитала, рабочий класс Западной Европы на трупах Жореса, Либкнехта, Розы Люксембург, Зильта и др. остался в большинстве своем под влиянием социал-предателей Эберта, Гендерсона, Тома, Ван- дервельде и др.

И это влияние культуры и иного общественного порядка можно безошибочно распознать особенно на формах рабочего движения Галиции и на более сильной дифференциации мещанства в сравнении с противоположным берегом 3 б p у ч а (Украиной), находившемся под влиянием политических порядков России и ее культуры.

Минимальная доза политической свободы, которую давала рабочему классу и крестьянству австрийская конституция, не ставила перед ними с силой жестокой необходимости вопросов: «что делать?»

Она не ставила' в такой резкой форме классовых противоречий, она не могла создать той пропасти и классовой ненависти, которые существовали в России между феодальным дворянством и крестьянством, между русским пролетариатом и буржуазией, с одной стороны, и бюрократией царского режима,—с другой.

И потому в Галиции не было таких горячих поисков разрешения социальных вопросов, не было той необходимости в марксистской подготовке к будущему, не было заинтересованности классовыми вопросами политической экономии и общественного строя. B то же время слабо развитая промышленность Восточной Галиции, малочисленный пролетариат, распыленность и духовная отсталость крестьянства, в связи с сознательным разрушением сельского хозяйства в интересах крупной земельной собственности, были причиной того, что развитие-социал-демократических идей шло очень медленным темпом, а знакомство с теорией марксизма и революционным рабочим движением было чрезвычайно слабо.

Отсутствие политического критицизма и «мещанский кретинизм» характеризуют всю жизнь украинской мелкой буржуазии Восточной Галиции.

Можно сказать без большой ошибки, что политичеркая жизнь Восточной Галицин имела дэе основные оси, которые отодвигали на задний план все революционные идеи. Это были: 1) стремление поляков добиться наибольшей автономии страны под польской гегемонией и задавить все более усиливавшееся украинское национальное движение; такая тенденция существовала и в П. П. С.-Д. ^х); 2) стремление украинцев к участию в управлении страной и освобождению от все более жестоких оков, которые налагали на них, при молчаливой поддержке Вены, польские олигархи Галиции (а также от опеки П.П.С.-Д.: июньская партийная конференция 1907 года).

B то же время борьба украинцев с поляками имела некоторый революционный характер в том смысле, что это была борьба между аристократическим и демократическим народом, между польской крупной собственностью и украинским экономически разоренным крестьянством, между развивающимся польским капиталом и городским пролетариатом, который увеличивал свою численность элементами сельской бедноты и батраков, которые приходили в город на заработки.

Вожди украинского движения искали в великой Украине помощн, а также необходимой для них политической теоретической подготовки. Этим об’ясняется крупное значение и влияние, которое имел в Галиции M. Драгоманов; последний в качестве революционера в области национализма и утопического социалиста всего больше соответствовал интеллигентскому мелко-мещанскому идеализму укртинских политических кругов и потому пользовался такой популярностью не только в радикальной партии.

Bce революционные элементы студенчества, рабочего класса и интеллигенции, желавшие ознакомиться с марксизмом и западно-европейским социал-демократическим движением, приступая к работе, встречались с такой малочисленностью пролетариата, с такими мещанскими (собственни_: ческими) настроениями, национальным шовинизмом и клерикализмом, что по большей части бесплодно растрачивали свою энергию и зачастую получали со стороны мещанских ^[6] и националистических кругов ироническое название «социалистов из кафе», вождей без масс и т. д.

Это относится, главным образом, к украинским социал-демократам, потому что польское социал-демократическое движение имело лучшие условия развития в таких городах, как Львов, Дрогобыч, Стрый, Борислав, и могло доставить своим вождям больше политических успехов и материальных выгод, чем политическая работа среди малочисленного украинского пролетариата.

Для того, чтобы понять, почему позднее, в 1918—1919 r.r., в эти годы испытания, кризиса и переворота, Восточная Галиция стала преградой и помехой в развитии революции, стала камнем преткновения, уничтожившим возможность соединения русско-украинской революции с революцией Венгрии, и дала ей совершенно иной ход, чем каким он мог быть в случае связи (военной и идейной) между Москвою и Будапештом, — необходимо констатировать факт о т с у т- ствия всякой строго марксистской подготовки среди рабочих и крестьян Галиции и слабость социал-демократического движения в связи с ж e с т о к о й б о p ь б о й у к p а и н ц e в и п о л я к о в н а национальной почве.

Эта отсталость и революционная несознательность бросила рабочие и крестьянские массы в момент распада германского империализма в руки мелкой буржуазии (адвокатов, профессоров, попов, учителей) и мещанства, которые, как мы увидим ниже, не только повели их против их собственных клаесовых интересов, но своей политической слепотой, легкомыслием, оппортунизмом и бесхарактерностью привели к крушению революционный взрыв в социальном и национальном понимании и сыграли скандальную роль «рабских прислужников» биржи и капитала в истории революции, в борьбе за новые лозунги культуры и права человека; за эту работу они ничего не получили (кроме, пожалуй, известной гал- леровской армии, которая в 1919 г. совершенно уничтожила украинский национальный фронт).

Здесь мы должны подчеркнуть «Д у X O B H у Ю H H e P T- ность мещанства» и его политический оппорту- H И 3 м.

Это в высшей степени характерное явление, —класс, идущий в хвосте капитала и религии,—вырисовывается чрезвычайно ярко на фоне революционных событий в Восточной Галиции в 1918 —1919 г.г.

Факты вроде, напр., известной речи доктора E. Петру- ш e в и ч а, главы украинского парламентского представительства в Вене ^х), говорят сами за себя. B то время, когда на Украине развивался с силой неудержимой исторической необходимости вихрь революционных событий, и гетман Ско- ропадский в союзе с немцами хотел с Ним справиться карательными отрядами и виселицами, E. Петрушевич в своей речи заявил, что украинцы не хотят образования отдельного государства, а только особой коронной области в пределах Австрии, составленной из Галиции, Буковины и северной Венгрии, тогда как поляки, чехи и другие народности сознательно шли на развал Австрийской империи.

Присоединим сюда еще:

1) нерешительную и неясную тактику в отношении поляков во время боев во Львове в ноябре 1918 г. и позже;

2) скрытую (хотя и очень неудачно) упорную вражду против всех революционных идей, приходивших из России и Украины;

3) враждебное отношение, к приднепровской Украине и скандальную тактику на Трудовом Конгрессе в Киеве, которая привела в тогдашнему развалу революции на Украине и к украинской, деникинской и др.

------------- +

^а) Выписка из стенограммы заседания австрийского парламента 18 июля 1918 n., из речи д-ра E. Летрушевича, главы украинского парламентского представительства: «Мы никогда не стремились вызвать среди народа революцию, наоборот, наш народ всегда верно стоит на страже интересов государства; изображения нашего императора (!) и до сих пор, как это всегда бывало (!), является для нашего народа священным (сочувственные возгласы среди украинских депутатов), они не будут попираться ногами (намек на поляков, которые на одной из демонстраций во Львове хотели сжечь портрет императора), а звезда (!) Габсбургской династии светит все еще ясно и ярко (!) на нашем небосклоне».—Этот высокоинтересный документ иллюстрирует ярче всех описаний последующие события, контрреволюционную деятельность на основе монархических настроений украинской мелкой буржуазии.

4) известные законы о земельной реформе и выборном уставе, которые остаются документами их политического убожества и оппортунизма (см. прил. №№ 5 и 6).

Подобных пунктов можно привести сколько-угодно.

Ho не в этом дело.

Мы хотели лишь в начале настоящей работы пояснить и подчеркнуть, что украинская буржуазия Восточной Галиции, которая в 1918 г. взяла в свои руки власть, не только не была в состоянии защитить свои национальные интересы, но, идя по оппортунистической линии наименьшего сопротивления, стала укрепленной позицией западно-европейского капитала и на своем контр-революционном фронте выкопала могилу свободе рабочего класса и крестьянства Восточной Галиции (а в национальном отношении не дала им об’еди- ниться с Великой Украиной), над которой хотела господствовать бездаргіыми руками и головой раба Антанты, — кретинизмом считающего мелкую монету бур- жуа-интеллигента.

Когда будущая история станет анализировать кровавые события восточно-галицкой эпопеи на фоне революции и в перспективе их отношений к ней, то она необходимо должна будет еще глубже вскрыть и разобрать жалкую роль, какую сыграла украинская мелкая буржуазия на территории Восточной Галиции не только в отношении пролетариата и крестьянства, но и в истории самоопределения украинского народа; которому она навязала себя в качестве вождя на пути к свободе и которого она хотела через своих «героев» (!) Петрушевича и Петлюру предать в руки мирового империализма и капитала >)·

Мы не хотим входить в подробности этих событий, мы напоминаем о них только для того, чтобы на их фоне отдать себе отчет и точно понять события, описанные в следующих главах. ^[7]