§2.2. Тенденция к экономичности выражения смысла

Одним из фундаментальных законов внутреннего развития языка является закон речевой экономии (или экономии речевых усилий). Тенденция к экономичности выражения смысла обнаруживается на разных уровнях языковой системы – в лексике, словообразовании, морфологии, синтаксисе.

Действующая на уровне лексики тенденция к идиоматичности, способствуя экономности высказывания, вызывает появление в языке метафор и фразеологизмов, заключающих в форме словосочетания значительный по объему смысл (ядерная зима ‘необратимое нарушение экологического состояния планеты в случае глобального ядерного конфликта’), используемых в том числе в качестве членов предложения и самостоятельных высказываний: Не будем тогда тянуть Россию за березу – и обратимся к фундаментальным ценностям, на которых духовка выплывает. [Рус. жизнь № 2-3 02.2009: 51]; Без зонтика. США отказались от размещения системы ПРО в Европе. [Интернет URL http://lenta.ru/articles/2009/09/17/pro/ дата обращения: 17.09.2009].

На лексическом уровне это также новая номинация, часто заимствованного характера (гаджет, планшетник, дедлайн, хэндаут), «прозрачная» для владеющих языком-донором: У нас инвайтовая система. Есть лайки и дислайки… [радио «Маяк» 2.04.2012]; Наши ведущие, как всегда, были трэнди [МузTV 27.03.2010]; «Мой фейс – это лик России!» (Д.А.Медведев) [Завтра № 19 05.2010: 3]; Стильные советы – новые летние must haves [Quelle Весна-лето 2012: 5]; Свидетели e-government [НГ № 72 2010: 15]; Отели крупных сетей в это время года любят приманивать постояльцев "королевскими сьютами" по цене обычного "дабла". Во избежание накладок с кредитными картами и гипотетическим overbooking не стоит, бронируя номер, заранее оплачивать его полную стоимость [Изв. 03.01.06: 4]; Яркий клатч – безусловный must have этого сезона, который освежит и оживит любой наряд [Интернет URL http: //lady.mail.ru /article/116898 дата обращения: 26.08.2011].

На уровне словообразования тенденция к экономичности проявляется прежде всего в формировании универбов (безналичный расчет – безналичка, безнал; оптовая продажа – опт) и превербов – слов на сдвоенных корнях [Колесов 1999: 255] (кинобалет, видеобалет, телебалет); в появлении обобщающих номинаций (адаптогены ‘вещества, ускоряющие и облегчающие приспособление организма к условиям окружающей среды’; видеотека ‘аппараты и устройства для записи изображения и звука на магнитную ленту’; cиловики ‘представители армии, МВД и спецслужб’); в активизации нулевой аффиксации (рассыл, прикид, наив, интим, нал, безнал, неформал, негабарит, конструктив, криминал) и усечения (алик, опер, азер, калаш, фан, мерс).

На уровне морфологии тенденция к экономии выражается в форме подчиненной ей тенденции к аналитизму. Количество несклоняемых лексем в русском языке приближается к тысяче, количество несклоняемых прилагательных – к нескольким десяткам (беж, бордо, джерси, модерн и др. [Современный русский язык 1995: 40-53.]): Грандиозное байкер-шоу состоится сегодня на Кутузовской набережной [TV Россия 24 29.08.11]; Российская фэшн-индустрия только зарождается. [Рус. Newsweek №13 23-29.03.2009: 69]; Но когда он доверяет профессионалам, он надевает грубый ремень на самое дешевое платье и становится чуть-чуть фэшн [Рус. Newsweek №13 23-29 марта 2009: 69]. Активизируется употребление в функции предиката категории состояния, выраженной именем: Не факт, что это так. Проявлением экономии является и активность категории собирательности, оформляемой окончанием двойственного числа: «Пожалуйста, света включены, компьютера работают, а они ушли курить!» [УР ВолГТУ]), «И куда смотрят наши московские продюсера?!» [Радио России 3.08.11] и даже «Твои глаза – как алмазa» [TV реклама]; суффиксами -j- (тряпье, бабье), и -л- (бухло, бабло); традиционным суффиксом собирательности -ств- («Кадетство»).

Синтаксическая система также подвержена действию этого закона. На основании же разнообразия его проявлений и высокой частотности «экономичных» конструкций можно говорить об актуальной тенденции.

Уже в исследованиях 60-70-х годов [Сиротинина 1974; Инфантова 1973; Святогор 1960] лингвисты обращают внимание на такую особенность синтаксиса публицистических текстов, как диалогичность, вовлечение читателя или слушателя в обсуждение проблемы, создание эффекта обратной связи, реализация прагматического и экспрессивного потенциала диалога [Колокольцева 2001]. В частности, исследователи останавливаются на вопросе структурной неполноты [Михлина 1953: 5], синтаксической неразвернутости [Святогор 1960: 17] или эллиптичности [Сиротинина 1974: 101] высказываний.

Сегодня это явление описывается уже как одна из ведущих тенденций современного синтаксиса – экономичность, которая получает все большее развитие в связи с ускорением темпов развития человечества, все возрастающей ролью международного аналитического английского языка и другими факторами. Как показывает проведенный нами анализ собранного материала, формами появления экономии выражения смысла в современном русском синтаксисе являются следующие.

1. Опущение и замещение, признанные основными средствами экономии синтаксических средств еще три десятка лет тому назад. Под замещением понимается замена в последнем тексте более громоздкого выражения менее громоздким [Колокольцева 2001: 32]. Наиболее частотными заменителями Г.Г. Инфантова называет местоимения и местоименные наречия, слова да и нет. Подобные конструкции встречаются и в публикациях XXI века: Роспуск нижней палаты ожидался, в частности, минувшим летом, когда определился кандидат на роль "второй партии" в будущем парламенте. Эта роль, как считается, будет доверена партии "Ак жол" ("Светлый путь"). [Интернет URL http://lenta.ru/articles/2011/11/16/again/ дата обращения: 16.11.2011]; С другой стороны, нельзя исключать, что поражения Бибилова его московские покровители не примут и что для его поддержки будет задействован сценарий, схожий с тем, что применялся в свое время в "выбравшей не того" Абхазии. Пример Приднестровья демонстрирует, что к такому варианту Москва вполне готова.

Сегодня в прессе в качестве заменителя так же часто используется слово это, отсылающее к содержанию предыдущего высказывания: Есть в программе КПРФ и другие положения, которые наверняка нашли бы поддержку у части избирателей. Это и увеличение госрасходов на социальные нужды и оборону, и планы сократить число чиновников, и обещание не повышать пенсионный возраст. [Профиль №22 2011: 19]; В поселке, помимо ковров, холодильников, набитых едой, были обнаружены десятки шприцев и пакеты с травой, по виду мало напоминающей укроп. Это – в оздоровительных целях, улыбчиво успокаивали полицейских мигранты: лечили воспаление. [Интернет URL http://news.rambler.ru/10334581/ дата обращения: 29.06.2011]; Наш корреспондент нашла уголок, где молодежь укрылась от невзгод кризиса. Это республика «Каzантип» [Комс. правда 4.08.2009: 2].

Но в настоящее время появились и новые варианты использования указательного местоимения это: второе предложение, где содержится продолжение мысли первого и его заменитель (это) начинает новый абзац. Например:

А там либо начальство увлечется чем-то еще (страна большая, каждый уголок управляется вручную, рук не хватает), либо подчиненные каким-то образом решат проблему.

В девяти случаях из десяти это работает. Если, конечно, речь не идет о серьезной, комплексной проблеме. Тогда ложь кумулятивным образом накапливается по всей цепочке исполнителей и ее верхнее звено уже не располагает реальной информацией, а потому если и врет, то наобум. [Нов. газета №145 24.12.2010: 33].

Еще пример:

Таким образом, будет нарушен мораторий на экспорт ядерных технологий, действовавший в Соединенных Штатах последние 30 лет…

Это – и признак доверия Индии, и попытка дать заработать собственным компаниям.

За счет переноса высказывания, которое является продолжением мысли, начатой в первом абзаце, внимание читателя фокусируется именно на втором предложении. Такой феномен, как дробление высказывания и перенос ремы высказывания в новый абзац, получает сейчас широкое развитие: помимо названных случаев можно упомянуть, например, парцелляцию с абзаца (см. параграф 2.3 нашего исследования).

Опущение как второй способ экономии сегментных средств имеет три формы выражения: упрощение, включение, совмещение: А там либо начальство увлечется чем-то еще (страна большая, каждый уголок управляется вручную, рук не хватает), либо подчиненные каким-то образом решат проблему. [Нов. газета № 145 24.12.2010: 33].

Однако на современном этапе развития языка эллиптичность высказываний зачастую представляет собой не опущение или замещение громоздких и не требующих повторения конструкций, а исключение структурных сегментных средств из предложения, за счет чего образуется структурная неполнота высказывания: Интернет победил. Американские онлайн-СМИ обошли газеты. [Интернет URL http://lenta.ru/articles/2011/03/14/pew/ дата обращения: 14.03.2011]. Первая фраза не закончена и не дает ответов на вопросы: победил кого? в чем? Примем во внимание, что Интернет-пресса имеет свои особенности, а также продиктованные размером и ценой площади представления информации параметры, поэтому подобного рода конструкции не редкость. Но встречаются примеры, ярко демонстрирующие проникновение диалогичности, и в традиционный печатный текст: Впервые в истории хозяйства пришлось брать кредит на пополнение оборотных средств – 8,3 миллиона рублей. Отдавать пока нечем. А еще зарплата, налоги, электроэнергия… [Нов. газета №72 7.07.2010: 13].

Помимо указанных случаев экономии синтаксических сегментных средств, продиктованной ограниченным пространством размещения информации, а также необходимостью создания эффекта диалога с читателем, в текстах встречаются примеры неполной реализации высказывания в прагматических целях, когда о смысле высказывания невозможно догадаться даже по контексту или используя для его дешифровки фоновые знания.

2. Тенденция к экономичности в синтаксической системе выражается прежде всего в упрощении синтаксических конструкций. Наиболее подвержена подобным изменениям сфера бытового общения [Валгина 2003: 185-186]. Это преобразование многочисленных глагольно-именных сочетаний в более простые структуры (ср.: стоять в очереди за газетой – стоять за газетой; выступать в соревнованиях на первенство мира – выступать на первенство мира) [Там же]. Это опущение синтаксических распространителей [Костомаров 1999: 256], например: Государство вмешается. [Изв. 07.04.06: 5] (вмешается во что?); В каждой шутке – доля. [Нов. газета № 27 19.04.2004: 7] (доля чего?), в том числе утрата сильноуправляемого компонента (ср.: менее удовлетворяют нас... – менее удовлетворяют...). Это выпадение соотносительного слова в главной части сложноподчиненного предложения (ср.: мы миримся с тем, что... – мы миримся, что...). Это упрощение сочетаний с числовыми наименованиями (ср.: улица Чехова, дом десять – улица Чехова, 10 – Чехова, 10) и т.п.

Из разговорного стиля экономичность переходит в язык публицистики, и теперь здесь мы наблюдаем многообразие форм выражения названной тенденции. На семантическом уровне синтаксическая экономия выражения смысла заключается в переходе ряда смысловых компонентов из категории денотативных сем в коннотативные и потенциальные [Кобозева 2000; Плотников 1984; Кронгауз 2001; Кудрявцева 2004]: стоять в очереди за газетой – стоять за газетой (d1 ‘находиться в статичном вертикальном положении’, d2 ‘с целью приобретения газеты’ обычно p1 ‘в очереди’ либо p2 ‘в ожидании привоза прессы’), а также в номинализации как мощном средстве номинации (выступать в соревнованиях на первенство мира – выступать на первенствe мира, где первенство = ‘соревнования на определение первенства’ [Кубрякова, Шахнарович, Сахарный 1991; Арутюнова 1976; Богданов 1977]).

3. Проявлением аналитизма является рост аппозитивных сочетаний (Сейчас тружусь на ниве купи-продай [АиФ 1993 № 19]).

4. Формой проявления экономии усилий является элиминирование синтаксических распространителей (Премьер-министр РФ Дмитрий Медведев 27-28 сентября нанес «тройной удар» [Завтра № 40 2013: 1]; Государство вмешается. [Изв. 07.04.06: 5]).

5. Проявлением аналитизма является рост имплицитных и эллиптичных конструкций (Оружие гимназиста. Ученик баварской школы забросал одноклассников "коктейлем Молотова". [Интернет URL http://lenta.ru/articles/2009/09/17/amoklauf/ дата обращения: 17.09.2009]; «Сумерки» провозглашают моду на бледнолицых. [Интернет URL http://www.fashion.rin.ru/news/8437.html дата обращения: 1.12.2009]). В знаковом отношении при имплицитности высказывания наблюдается асимметрия плана содержания и плана выражения [Карцевский 1965: 92-93], при этом содержание мысли оказывается гораздо шире своего выражения в языковых единицах.

При импликации материально выраженными компонентами высказывания создается мощный ассоциативный фон: Сопки, казалось бы, прочно замерли – не доверяйте курганам страстей (М.Цветаева), где ‘естественные складки Земли’ сопки похожи на ‘ритуальные могильные насыпи’ курганы, и создается противопоставление страстей как ‘высшего появления жизни’ курганам как ‘могильникам’, ‘смерти’, ‘полному уничтожению’. Таким образом, импликация передает новую, дополнительную информацию. Адекватная же расшифровка смысла высказывания осуществляется за счет фоновых знаний, лексических и синтаксических маркеров. Например: Гадание на нефтяной гуще. Количество прогнозов по ценам на нефть резко увеличилось. [Интернет URL http://lenta.ru/articles/2009/09/15/oil/ дата обращения: 15.09.2009].

Эллиптические конструкции характеризуются пропуском подразумеваемой языковой единицы, т.е. представляют собой структурно неполные конструкции [ЛЭС 1990: 592]. Таким образом, неполнота – это опущение необходимых членов предложения: Куда поступил Ваш сын? – В Политехнический. Эллипсис же – узуальное опущение чаще всего предиката, т.е. структурно неполное, но семантически полное высказывание: Офицер – из пистолета, Теркин – в мягкое штыком. (А.Твардовский) [Тестелец 2011; Лекант 1974]. Мы выделяем три разновидности эллипсиса:

1) контекстуальный эллипсис – пропуск того или иного члена предложения, компонента высказывания, легко восстанавливаемого из контекста; смысловая ясность при этом обычно обеспечивается смысловым и/или синтаксическим параллелизмом: Мрут, но не краснеют. [Рус. Newsweek №37 2009: 36]; Минкульт Эстонии захотел по-русски. [Профиль №33 2007: 9];

2) нарочитая омофония высказывания, при которой вне ситуации смысл высказывания может быть неоднозначным: Руки в верфь. [Рус. Newsweek №35 2009: 30]; С дурью маяться. [Рус. Newsweek №44 2009: 26]; Далекие близкие. [Профиль №33 2007: 34];

3) эллиптическая конструкция с синтаксическим нулем, чаще всего нулевой связкой: Кавказ – дело громкое. [Рус. Newsweek №35 2009: 14]; Свои тараканы – частная собственность каждого россиянина. [Нов. газета № 23 5.04.2004: 5].

6. Проявлением действия тенденции к экономичности являются компрессия и редукция. При компрессии [Валгина 2003: 228] исключаются избыточные словесные компоненты и сохраняется синтаксическое объединение оставшихся структур («Землю – крестьянам, деньги – водителю» – надпись в маршрутке; Десант на ГУЛАГ. [Нов. газета № 14 1.03.2004: 5]; «Кинотавру» – 15 лет. Шутка удалась. [Нов. газета № 25 12.04.2004: 9]; Новой – 11 лет. Наш праздник навсегда! [Нов. газета № 22 1.04.2004: 3]). Как правило, опускается внутреннее звено конструкции, а крайние сохраняются, т.к. имен­но в них и заключается искомый смысл. В коммуникативном отношении это компрессия до темы (топика) («Кинотавру») и ремы (15 лет). Особенно широко компрессия представлена в заголовочных структурах с ну­левыми сказуемыми: Вольному – «ВОЛЬВО». [Нов. газета № 06 29.01.2004: 29]; "Газпром" – детям": приоритет – здоровью. [Изв. 29.03.06: 6]; Мир – мазанкам, война – майдану! [Изв.14.03.06: 4]; Огород – дачнику, дорогу – государству. [АиФ № 50 14.12.2005: 3]. Срединное звено, которое опускается при компрессии, может соответствовать одному слову, а может – и нескольким придаточным предложениям, которые восстанавливаются слушающими и читающими ассоциативно: Стилист пришел в костюме – как с фронта вернулся. [Интернет URL http://www.tatar-inform.ru/news/2010/03/25/211625/ дата обращения: 25.03.10]. Ср. синтаксически развернутое высказывание: Стилист пришел в костюме, который был очень поход на военную форму, так что создалось впечатление, что он вернулся с фронта.

При редукции [Валгина 2003: 231] происходит отсечение необходимого грамматического звена в синтаксической структуре (В каждой шутке – доля. [Нов. газета № 27 19.04.2004: 7]). Результатом редукции является сокращение словесных компонентов. Например: Тоска «зеленого». Валюта №1 продолжит падение на мировых рынках. [Нов. газета № 12 19.02.2004: 3]; Тимур и команда сверху. [Нов. газета № 17 15.03.2004: 2]; Цель: удовлетворение «Единой России». [Нов. газета № 9 9.02.2004: 17]; Визит: В. Путин вновь среди «азиатских тигров». [АиФ № 50 14.12.2005: 2]; Выборы: У москвичей отбирают «Родину». [АиФ № 48 30.11.2005: 2]; "Даккар-2006": в лидерах без заднего колеса. [Изв. 10.01.06: 14]. То же и в художественной речи: А враг может прикидываться и проникать…Он нарушил, так? (Б.Быков).

7. Формой проявления экономии усилий является неоднородное сочинение (Он любил и бывал в России (о М.Дрюоне) [ТВ 19.04.09 2 канал].

8. Проявлением действия тенденции к экономичности является синтаксическое слияние [Покровская 2001] – взаимодействие синонимичных типов разных структур, в результате которого возникают новые синтаксические конструкции (гибриды слова и словосочетания: Точно так же околодиссидентская публика, озабоченная слушанием «радиосвободы» и чтением самиздата, мало интересовалась, скажем, живописью – разве что ту живопись давили бульдозером, «и то». [Рус. жизнь № 2-3 02.2009: 51]; Околочехова (заг.) [Завтра № 5 март 2010: 8]), гибриды членов предложения, например, составного сказуемого и обстоятельства (Утром он проснулся в обычное время и пошел поставил чайник на огонь – Ю.Крелин), гибриды сложных предложений (То ли Пирогов решил – он и впрямь Пирогов…– Ю.Крелин; «Дед» со «старухой» читали – прослезились – Г.Владимов). В качестве слияния, на наш взгляд, можно рассматривать и негомогенное оформление однородного ряда: Мужчина, убрать квартиру и стирка – вещи почти несовместимые [Комс. правда 12.05.2007: 4]; Женщина назвать себя и от фотографирования отказалась [АиФ №25 1991: 17].

Под синтаксической контаминацией мы понимаем взаимодействие синонимичных типов разных структур, в результате которого возникают новые синтаксические конструкции – окказиональные образования (уровень речи) или новые синтаксические модели (уровень языка), в которых наблюдается синкретизм – сочетание семантико-грамматических свойств взаимодействующих структур. Неразграниченными оказываются в этом случае виды синтаксических единиц (В одну ячейку заносим аргументы, в другую… а вот в другую пишем… правильно, формулу, совместными усилиями выясняем, как же все-таки она должна выглядеть, тут же начинается писк «мариванна-у-меня-не-получается», подхожу к одной, к другой… [Интернет URL www.anekdot.ru]; Есть у нас приколист такой, Зворыкин, масон-не-масон, но при делах… [Завтра № 34 02.2009: 6]; Нет, это не бессловесная, бездумная и безвольная, накачанная дешевым пойлом масса – хотя есть и такие, а в каком социуме, скажите на милость, нет маргиналов, разве только дешевое пиво заменяющих дорогим кокаином? – как пытаются представить его караул-наши-либералы, которые постоянно ратуют будто бы за это самое поколение «А», пытаются спасти его от «гнета темных сил и вывести на широкую, светлую дорогу [Завтра №45 11.2009: 5]), синтаксические связи и отношения (Услышал песню – расплакался [УР]; Хотели сделать все тихо – побоялись – не поймут [УР]).

9. Формой проявления экономии усилий являются фразеологизированные конструкции (Ректор – он и в Африке ректор; Мрут, но не краснеют. [Рус. Newsweek №37 2009: 36] (исходное Врут, но не краснеют; Воруют, но не краснеют и т.д.). Фразеологизация синтаксическая, с застыванием части конструкции [Кайгородова 1999; Лаптева 2012] сопровождается часто и фразеологизацией лексической, с застыванием лексемы или комплекса лексем внутри синтаксической конструкции: Доллар – он и в Африке доллар; Российский суд, бессмысленный и беспощадный. Сегодня был в Перми, где оглашался приговор предпринимателю Андрею Агишеву. За то, что он сдавал в аренду находящуюся в его личной собственности недвижимость и выдавал кредиты из собственных средств и при этом уплачивал в полном объеме подоходный налог, он получил два года условно. [Интернет URL http://saleksashenko.livejournal.com/167654.html дата обращения: 11.12.2012].

Проявлением тенденции к структурной экономии высказывания можно считать и идиоматизацию – использование в качестве предикативной структуры междометия: (Герои их ковали молотом, курили в небо, взламывали замки и пароли… Иногда нелепо погибали – а то; нельзя же каждый сценарий заканчивать стоящим враспор на своей земле хозяином – компаньоном заморских купцов да собирателем русских земель [Рус. жизнь № 2-3 02.2009: 112]). Подобная экономия структуры, однако, увеличивает необходимость более глубокого осмысления разговорного междометия А то! Так реализуется противоречие «смысл/текст».

10. Проявлением действия тенденции к экономичности является предикативная осложненность предложения (Мне страшно надоела жизнь в режиме «Рота, подъем!» [УР 21.08.09]; Вопрос «Кто виноват?» чужд православному. [Нов. газета № 6 29.01.2004: 9].

Предикативная осложненность предложения – это смещение и взаимопроникновение синтаксических построений, черта, проникшая в публицистику из разговорной речи. В данном случае мы говорим о явлении контаминации, имитации самого процесса го­ворения, формирования мысли на ходу: Написать на асфальте перед окнами девушки «Просыпайся, любимая!» – от 250 до 500. [Нов. газета № 20 25.03.2004: 27]; «Правильным курсом доллара идете, товарищи!» – так нам могут сказать, потирая руки, западные банкиры. [Нов. газета № 18 18.03.2004:16]; В фантазиях Толстой царит нахальный авторский произвол: никакие соображения вроде «сейчас так не пишут» или «так будут писать вскоре» на нее не действуют [Д.Смирнова]; В разговорившемся грибнике сохранялось ясность намерения и спокойное человеческое упрямство, в то время как ученое любомудрие выглядело суетливым в своем недостойном устремлении оспорить божественное право на последнее слово, в своем «я тебя переболтаю» [П.Крусанов]. В языковом отношении предикативная осложненность высказывания основана на изоморфизме языковых единиц и свойстве морфологизованности/неморфологизованности членов предложения: определиться с отъездом – определиться, когда уезжать; морковный пирог – пирог с морковью; Почтальонов – десять; Восемь женщин: почти все коротко стриженные, с закрашенной сединой, в пуховиках. Почти все курят – в перерывах между сортировкой писем с утра, по возвращении с участков. [Нов. газета №40 12.04.2013: 13]; Мужчина, убрать квартиру и стирка – вещи почти несовместимые [Комс. правда 12.05.2007: 4]. Неоднородность сочинительного ряда, как правило, имитирует разговорную речь: Я думал уж о форме плана и как героя назову. [А.Пушкин]; На шампанском и чтобы устроить праздник больше всех настаивал Федя. [Ф.Достоевский]; Захо­чешь лечь, но видишь не постель, а узкий гроб и – что тебя хоронят. [С. Есенин].

Иногда предикативные конструкции выделяются пунктуационно: чаще это происходит, если они так или иначе соотносятся с личной позицией, мнением говорящего/пишущего. Например: Между тем для более-менее добросовестных аналитиков очевидно, что начать с чистого листа (как будто не было «проклятых нулевых») вряд ли окажется возможным. Да и нужно ли это? [Профиль №29 2008: 26]; Ее (страховки) хватит на оказание экстренной медицинской помощи, транспортировку на машине «Скорой помощи» и репатриацию останков в случае смерти (не дай Бог, конечно!). [Профиль №23 2009: 38].

Входя в систему связей слов, включенные предикативные единицы, формально повторяя структуру простого предложения, по существу теряют свои предложенческие признаки и даже приобретают способность распространяться обычным для члена предложения способом – присоединяя к себе определители: Выбери лучший спектакль: Радио "Культура" проводит конкурс "Маска, я Вас знаю!". [Изв. 03.04.06: 16]; Хотя эти ежегодные обобщения временами смахивают на невротический синдром навязчивости ("не забыли ли мы чего?"), читать их действительно приятно, особенно если осилить несколько разных подряд. [Изв. 05.01.06: 12].

Близкими к такому типу осложнения простого предложения оказываются конструкции с предикативными фразеологизированными единицами [Стеценко 1979: 54]: Того и гляди прибавит прыти и обойдет на повороте. [Профиль №33 2007: 25]; Не будем тогда тянуть Россию за березу – и обратимся к фундаментальным ценностям, на которых духовка выплывает. [Рус. жизнь № 2-3 февраль 2009: 51], а также предложения с «ослабленными» [Валгина 2003] придаточными: Поди угадай какое единственное правильно решение будет принято наверху. [Рус. Newsweek №37 2009: 2].

11. Формой проявления экономии усилий является интертекстуальность (Прозаседавшиеся. [Профиль №22 2011: 60]) или видоизменение клише [Бондаренко 2009] (Гонка футбольных вооружений. [Нов. газета № 7 2.02.2004: 18]). Речь идет об использовании прецедентного текста как части синтаксической конструкции. Особенно характерна прецедентность для публицистических заголовков. Использование в тексте известных пословиц, поговорок, афоризмов, крылатых слов, цитат из литературных произведений, рекламы, кинофильмов помогает «сэкономить» речевые усилия как автору, так и читателю/слушателю. Сочетание, которое представляет собой прецедентный текст, является своеобразным социокультурным клише, узнаваемым и однозначно воспринимаемым любым адресатом. Внутри определенной синтаксической конструкции прецедентный текст получает новое окружение, сохраняя при этом свое исконное значение и помогая передать смысл высказывания. Структурно прецедентные формулы (прецедентный текст) могут входить в текст полностью или быть представлены фрагментарно, представлять прецедентный текст как текст хрестоматийный, обязательный для знания в социуме [Караулов 2007; Гудков 1999; Слышкин 2000; Сватко 1994]: Зелененький он был…[Интернет URL http://rbcdaily.ru/magazine/privacy/562949989607504 дата обращения: 10.11.2013]; Из России – без любви. [Профиль №22 2011: 40].

12. Проявлением экономии является и рост аналитизма (см. параграф 2.4.).

Как уже было указано в Главе 1 нашего исследования [стр. 30], анализируемый материал позволяет заявить не только о случаях упрощения конструкций, деления их на более короткие, сжатые (что является проявлением тенденции к структурной экономичности), но и достаточной распространенности усложненных и многоярусных структур. То есть можно говорить, что тенденция к экономичности проявляется в двух направлениях:

- один вектор состоит в упрощении структуры за счет осложнения семантики, что подразумевает сокращение объема предложения, использование контаминации, интертекстуальных смыслов и проч. (Удалось разыскать ту запись. И – не перевелись на Руси чудо-мастера! – восстановить ее. [Нов. газета №118 17.10.2012: 10];

- другой вектор демонстрирует обратное: импликацию смысла за счет осложнения структуры, иными словами, увеличение объема предложения, использование нескольких придаточных, включение вставных конструкций, заключенных в скобки и т.д. Например: Чем Моди плох? А была такая история в 2002 году, когда в его штате группа мусульман напала на индусов (это слово означает только одно – приверженца индуистской религии, а вовсе не индийца вообще). И поубивала человек этак 60. [Нов. газета №106 23.09.2013: 11]; Для начала: кампания по выборам мэра Москвы – человека, который должен отвечать за ежедневную жизнь 10-миллионного города, – была намеренно «отодвинута» от собственно московских проблем. Причем отодвинута не властью, а частью оппозиции – где чрезвычайно популярны была рассуждения: «Это не выборы, а референдум о недоверии Путину», «кампания по слому режима», «нечего болтать о хозяйственных вопросах, парковках и «точечных застройках» (последнее презрительно именовалось «малыми делами»). [Нов. газета №106 23.09.2013: 12].

Рамки одного предложения позволяют выразить компактно, слитно несколько мыслей, не разделяя их на отдельные высказывания. Вставные конструкции в скобках, которые зачастую несут значение «комментария от автора», становятся все более распространенными и помогают слушающему/читающему либо узнать некую предысторию новости «внутри» нее, либо понять оценку говорящего/пишущего. Подобные конструкции напоминают литературный прием «текст в тексте», когда два самостоятельных произведения сочетаются вместе, одно является своеобразной «начинкой» другого и несет определенные дополнительные смыслы. В синтаксической структуре заключенная в скобки часть также вполне может быть самостоятельной, но ее включают в состав предложения. Сравним: Да и наказания за «дикую охоту» в Австрии не пугающие – три тысячи евро штрафа или до трех лет комфортабельной, по российским меркам, тюрьмы (в случае особо варварских методов истребления живности – взрывчатка, яд, электрический ток…). [Нов. газета №106 23.09.2013: 5]. Если же структурно «разобрать» усложненную конструкцию, то придется усложнить и семантику фрагмента текста: Да и наказания за «дикую охоту» в Австрии не пугающие – три тысячи евро штрафа или до трех лет комфортабельной, по российским меркам, тюрьмы. Причем последняя мера действует, если охотниками применяются особо варварские методы истребления живности – взрывчатка, яд, электрический ток… Можно продолжить эксперимент и подвергнуть данный фрагмент действию тенденции к экономичности второго вектора изменений, то есть усложнить семантику за счет упрощения структуры. При этом предложения потеряют в объеме, но мысль не будет читаться, а будет лишь ассоциативно восстанавливаться читающим/слушающим: В Австрии наказание за «дикую охоту» – штраф. Всего три тысячи евро. Или до трех лет тюрьмы. Комфортабельной. Не то, что в России. Да и то, если убивали варварски. Взрывчаткой. Или ядом. Или электрическим током. Как видно, объем фрагмента в последнем случае гораздо больше, чем в первом, но понимание и усвоение информации идет разными путями: в исходном варианте мысль воспринимается вся сразу, «системно», в полном объеме, в финальном же варианте – происходит семантический «разрыв» исходного предиката на несколько, и информация наслаивается, добавляется, что позволяет оценить отдельно каждую часть и вдуматься в каждую часть отдельно.

При отборе материала для настоящей работы предпочтение отдавалось примерам, иллюстрирующим усложнение семантики при упрощении структуры, как более актуальным, новым явлениям в синтаксисе. В результате общие количественные подсчеты примеров фрагментов текста, демонстрирующих проявлении тенденции к экономичности, таковы: примерно половина собранного материала, около 47% (632 из более 1350 единиц, см. Приложение 2), представляет собой иллюстрации действующей в синтаксисе современной публицистики тенденции к экономии речевых усилий. Из них примерно 10% – фрагменты текста, соответствующие традиционному пониманию экономичности (усложнение структуры при упрощении смысла), и около 37% – иллюстрации второго вектора тенденции к экономичности (усложнение семантики при упрощении структуры).

Таким образом, сфера действия тенденции к экономичности речевых усилий за последние десятилетия расширилась: к опущениям и замещениям (явлениям, отмеченным исследователями еще в 70-х годах XX века) добавились новые формы выражения, наблюдаемые в начале XXI века (компрессия, редукция, предикативная осложненность, интертекстуальность). Появлению и дальнейшему распространению последних способствовали определенные политико-экономические условия – технический прогресс и социально-культурные изменения: темп жизни, увеличение информационного потока, планетарный охват читателей текста, мгновенный оборот информации через Интернет, новый облик образованного, с собственным мнением, читателя. Не исчезла, однако, и традиционная возможность компактного донесения информации – создание полипредикативных конструкций.

Можно сделать вывод, что современная глобальная языковая ситуация (увеличение потока информации, а также скорости его прохождения, высокая цена и ограниченный размер информационной Интернет-площади, давление аналитического, т.е. также экономного в грамматическом оформлении мирового английского языка, роль визуализации в подаче информации, способствующая появлению современных креолизованных текстов, например, в рекламе) является мощным фактором экономии в языке, поэтому тенденция к экономии речевых усилий в ближайшем будущем будет, на наш взгляд, только усиливаться. В частности, на материале публицистических текстов можно проследить основные пути реализации этой тенденции: упрощение синтаксических конструкций, перевод смысла в область имплицитного, синтаксическая контаминация языковых и речевых единиц, рост интертекстуальности как своего рода контаминация продуктов речевой деятельности.