§2.1. Тенденция к демократизации языка как предпосылка экономичности выражения смысла
Термином «демократизация» принято обозначать один из ключевых процессов в истории русского литературного языка, который представляет собой чередование периодов стабильности и серьезных изменений и пики которого часто совпадают со сменой культурно-исторических парадигм.
Это наиболее общее понятие для обозначения процессов упрощения и выравнивания языка, размывания границ между функциональными подсистемами, взаимодействия между литературным языком и внелитературными элементами, жаргонизации, либерализации, расшатывания традиционной нормы [Балышева 2010: 10]. Тенденция к демократизации языка идет со времен А.С.Пушкина: «Построение новой системы общелитературной речи посредством отбора и объединения разных социально-языковых контекстов и групповых диалектов, бытовавших не только в кругу дворянства, но и в среде городской буржуазии и крестьянства, было одним из лозунгов, провозглашенных и реализуемых Пушкиным со второй половины 20-х годов. Но, открывая шлюзы литературы для простонародного языка, для просторечия и устной словесности, Пушкин корректировал их формы языковыми навыками дворянского быта, стилистическими оценками культурного и воспитанного человека из «хорошего общества» [Виноградов 1935: 13]. Демократизация «по Пушкину» выражается в создании единого русского литературного языка, построенного на разрушении границ между 3 стилями («штилями» Ломоносова) и синтезе церковнославянского языка с простонародным наречием (бытовая речь) с использованием черт «западничества», т.е. заимствований из западноевропейских языков [Виноградов 1935: 26]. При этом основой для построения обновленной, единой языковой системы обозначалась именно национально-бытовая речь. Таким образом, становление русского национального литературного языка напрямую связано с явлением его демократизации, «обнародования».В настоящее время тенденция к демократизации поддерживается такими факторами функционирования языка, как сближение устной и письменной форм речи, формирование письменного варианта устной речи [Костомаров 1999: 7-8]; господство постмодернизма как художественного стиля, ориентированного на стихию, броуновское движение, принципиальную неструктурированность мира («Мир есть хаос»), на иронию, ерничество и стёб, требующих устных фамильярных форм выражения [Нефагина 1998: 130]; роль средств массовой информации, ориентированных на репортаж, прямой эфир, прямые включения, реалити-шоу и прочие формы подачи информации; появление новых фактур речи (Интернет с программой «Skype», мобильный телефон), представляющих возможность почти мгновенного по времени и планетарного по аудитории общения.
Необходимо учитывать также особенности всей современной культурно-исторической парадигмы – эпохи постмодернизма, для которой характерны эстетические мутации, диффузия стилей, включение опыта мировой художественной культуры путем ее ироничного цитирования, игрового освоения «мира как хаоса». Язык как часть культуры также подвержен этому влиянию. В постмодернистской эстетике присутствует концепция несамотождественности текста, которая предполагает его одновременное создание и разрушение, деструкцию и реконструкцию [Культурология 1998: 130]. При этом в философии постмодернизма важное место занимает универсальность как стирание границ и оставление индивидуальности ради общности.Демократизация языка захватывает все его уровни, изменяя тип номинативных средств, упрощая структуру синтаксиса, все функционально-стилевое разнообразие языка.
Если говорить о функционально-стилистической стороне современного русского языка, то здесь налицо смешение стилей, нарочитая стилевая диффузность, являющаяся результатом включения междометий, «простонародных» и жаргонных, типичных для устной разговорной речи слов, в состав предложения в качестве его членов: Герои их ковали молотом, курили в небо, взламывали замки и пароли… Иногда нелепо погибали – а то; нельзя же каждый сценарий заканчивать стоящим враспор на своей земле хозяином – компаньоном заморских купцов да собирателем русских земель. [Рус. жизнь № 2-3 февраль 2009: 112]; Во вторник, 15 сентября, коллеги Уилсона большинством голосов вынесли ему порицание, хотя некоторые однопартийцы несдержанного законодателя называют подобное коллективное "фи" политическим трюком. [Интернет URL http://lenta.ru/articles/2009/09/16/obama/ дата обращения: 16.09.2009]; Но «штучки-дрючки», связанные с развитием ВТО, по-прежнему устраивают далеко не всех. [АиФ № 47 23.11.2005]; Требовали «взад» Курилы и даже Сахалин. [АиФ № 47 23.11.2005]; Все просто. Да, жители Ялты или Харькова не давали «добро» своей власти на то, чтобы «тырить» из транзитной трубы российский газ, исподтишка отказываться от проекта Единого экономического пространства (ЕЭП) или с фигой в кармане нарушать договоренности о создании газотранспортного консорциума.
[АиФ № 51 21.12. 2005].Таким образом, происходит контаминация языковых средств, которые относятся к разным стилям общения: в кодифицированную письменную речь включаются разговорные междометия, стилистически сниженные элементы (жаргонизмы и просторечие). В результате этого текст приобретает экспрессивность и оценочность, индивидуальный стиль, начинает выражать авторскую позицию журналиста. Кроме всего прочего, иностилевые элементы способствуют формированию комического эффекта, являются средствами передачи саркастического отношения журналиста, служат средством привлечения внимания к определенной, чаще остро социальной проблеме. В связи с этим уместно вспомнить слова Я.Г. Тестельца о творческом характере языка, проявляющемся конкретно в синтаксисе: «Синтаксис, однако, имеет дело с потенциально неограниченным множеством предложений. Люди, как правило, не употребляют в своей речи новых фонем, морфем и слов, пользуясь уже имеющимися в языке. Однако носитель языка производит и воспринимает за свою жизнь огромное множество предложений, которые ни разу до того не были произнесены или написаны. Таким образом, в синтаксисе проявляется творческий аспект языка. Предложения устроены менее единообразно, чем слова» [Тестелец, 2001: 20].
Между тем общая тенденция к демократизации языка («обнародованию» языка, ориентации письменной нормированной речи на речь устную) и к его упрощению проявляется не только в стилистическом плане, но и в структурном: в изменении композиции предложения (нарушении порядка слов, имитирующем «скачки» в устном построении высказывания: И знаете, программа получилась до смеха сквозь слезы социологическая. Эквилибр и дрессированные животные. Натурально – ни тигров, ни пиленых женщин. Никаких смертельных номеров. Хватит, напереживались. [НГ №121 24.10.2012: 23]); в появлении новых конструкций, которые ранее были зафиксированы только в устной речи (В «Круге» находились люди самого разного возраста. Всего человек 15. [МК №16 10.04-17.04.2013: 15]; в сокращении средней длины предложения (Точно так же по сути как и при спекуляции с тем же долларом. Его ведь тоже ради роста курса покупают. Чтобы потом продать подороже. [МК №45 30.10-07.11.2012: 9]; в обилии неполных предложений и присоединительных конструкций, воспроизводящих «рваный синтаксис» устной речи: Волгоградцы признаются: мы нагловаты. Причем и мужчины, и женщины. [Обл. вести №16 16.05.2013: 12].
Таким образом, демократизация высказывания в современном русском языке направлена как на экономичность речевых усилий выражения смысла, так и на получение дополнительного стилистического эффекта доступности, непосредственности, эмоциональности.