Процесс языкового развития и эволюции

, как и любой другой, происходит не хаотично и импульсно, а в соответствии с определенными законами.

Основными законами развития языка являются [де Соссюр 1999, Виноградов 1952, Пауль 1960, Шлейхер 1865, Валгина 2003]:

1.

у одного означающего может быть несколько означаемых (в случаях полисемии), одно означаемое может иметь несколько означающих (при cинонимии). Идею асимметричного дуализма языкового знака высказал С. И. Карцевский. По его мнению, обе стороны языковой единицы (означающее и обозначаемое) не являются неподвижными, то есть соотношение между ними неизбежно нарушается. Это значит, что постепенно изменяется как звуковой облик языковой единицы, так и её значение, что приводит к нарушению первоначального соответствия между ними [Карцевский 1965: 85]. В синтаксисе, к примеру, одна часть речи способны выполнять несколько синтаксических функций: Тонкая, изящная, с правильными чертами лица и аристократическими манерами, Вивьен Ли считалась эталоном красоты 30-40-х годов XX века. [Интернет URL http://www.fashiontime.ru/celebrities/style/1136530.html дата обращения: 06.11.13] – имя существительное в качестве несогласованного определения или дополнения; Почувствуй Halls эффект! [ТВ реклама] – имя существительное в качестве прямого дополнения; Влетает в оба уха. И в копеечку. [Нов. газета № 4 22.01.2004: 26] – имя существительное в качестве косвенного дополнения и ФЕ влететь в копеечку; О, это мулине! [Нов. газета №106 23.09.2013: 19] – имя существительное в качестве предиката номинативного предложения и др.

2. Закон экономии: под влиянием устной речи, спонтанной и краткой, в письменной речи фиксируется узуальное отсутствие некоторых элементов. Их наличие оказывается необязательным, контекст сохраняет их «фантомное» значение. Тем самым сокращается определенная единица языка (чаще – предложение) [Будагов 1972: 20].

Первым эту закономерность сформулировал Август Шлейхер в 1894 году в работе «Die deutsche Sprache» («Немецкий язык»). Он отметил, что наряду с литературным немецким Vater 'отец' в северном немецком есть Vaeter, где первый гласный краткий и имеет неясный тембр (verdunkelt). Причину изменения гласного Шлейхер видел в сохранении мускульной деятельности [Шлейхер 1849: 49].

После Шлейхера идея экономии речевых усилий стала весьма популярной среди лингвистов. Например, Г. Курциус полагал, что основная причина звуковых изменений в языке – это стремлении к удобству. Это удобство достигается двумя способами: 1) когда неудобная артикуляция заменяется удобной; при этом обнаруживается общая тенденция к изменению звуков – по направлению к передней части полости рта (таким образом, из к возникает р, но не наоборот); 2) когда трудно произносимый звук заменяется более легко произносимым (смычные согласные переходят в фрикативные, но не наоборот) [Curtius 1869: 437].

Особое значение процессу экономии в языке придавал И. А. Бодуэн де Куртенэ. Он также рассматривал этот закон на фонетическом уровне и замену звука или созвучия звуком или созвучием более легким называл общим законом языка: «Языковая жизнь является непрерывной органической работой, а в органической работе можно заметить стремление к экономии сил и нерастрачиванию их без нужды, стремление к целесообразности усилий и движений, стремление к пользе и выгоде» [Бодуэн де Куртене 1963: 226].

Е.Д. Поливанов писал об экономии как о важнейшем факторе изменения языка, а причину его охарактеризовал довольно просто: «Если попытаться одним словом дать ответ относительно того, что является общим во всех этих тенденциях разнообразных (и без конца – в самых различных языках – повторяющихся) «типичных» процессов, то лаконический ответ этот – о первопричине языковых изменений – будет состоять из одного, но вполне неожиданного для нас на первый взгляд слова «лень» [Поливанов 1968: 81].

Эта «лень» присутствует и действует в языке до сих пор: Поддержи отечественного… (кого?) [Обл. вести №58 4.11.2013: 1]; Хотелось бы вывести мораль из всего вышеизложенного. Хотелось бы, но… [Обл. вести №56 20.09.2013: 5]. При этом тенденция к экономии развивается в двух направлениях и действует двояко: с одной стороны, анализ текстов показывает, что для сжатия высказывания в рамки одного предложения заключаются несколько мыслей, что ведет к появлению осложненных структур с большим количеством придаточных, обособленных членов, вставных конструкций; с другой стороны, наряду с такими конструкциями растет и количество коротких простых предложений. Сравним: 1. Так где же «паника» началась? Это первое. Второе: если бы «Восток-6» начал удаляться от Земли, что привиделось Терешковой (несмотря на то, что сама что-то «нормальное» выставила на первых же витках полета), то с Земли ей могли бы передать: «Прости и прощай». [Нов. газета №104 18.09.2013: 20] и 2. И знаете, программа получилась до смеха сквозь слезы социологическая. Эквилибр и дрессированные животные. Натурально – ни тигров, ни пиленых женщин. Никаких смертельных номеров. Хватит, напереживались. [Нов. газета №121 24.10.2012: 23] [Подробнее об этом в Главе 2 нашей работы: стр. 83]. Однако экономичность в настоящее время влияет не только на структуру предложения: экономичные конструкции функционируют и как стилистическое средство (использование метафор, прецедентного текста и т.д.), усиливающее экспрессивность текста: Лже-Дмитрий. "Единая Россия" доверилась фальшивому твиттеру президента [Интернет URL http://lenta.ru/articles/2011/06/28/michael/ дата обращения: 28.06.2011]; А Мутко кушает да ест. [Нов. газета № 72 29.09. 2010: 10].

3. Закон «второго более тяжелого». В силу линейного развертывания речи последний компонент языковой единицы в форме фракционированного знака (В.Г.Гак) является большим по количеству слогов, информационной значимости и проч.: семо и овамо, теперь вместо ныне, этот вместо сей [ЛЭС 1990: 159-160].

4. Закон дифференциации значений. Абсолютный прогресс выражается прежде всего в росте словарного состава языка и в увеличении количества значений слов. Исторически увеличивается и количество синтаксических значений: чистое значение соединение (союз и) дополняется противопоставлением (а, но) [Бакалова 2010], постепенно возникают и сложные, дифференцированные значения: возместительное соединение (зато), уступка (хотя), следствие (поэтому) и проч.: «Пусть слово А синтаксически непосредственно или опосредствованно связано со словом (словосочетанием, предложением) В. Информация о части речи или синтаксическом статусе В и о грамматической (в частности, предложно-падежной) форме, в которой В должно стоять, составляет морфосинтаксическую сочетаемость А, или морфосинтаксические ограничения на сочетаемость А; ср. разные морфосинтаксические ограничения у неточных синонимов сопутствовать (чему-л.) – сопровождать (что-л.), ошибаться (адресом) – перепутать (адрес), желание (чего-л. или делать что-л.) – охота (делать что-л.), считать (работу законченной или что работа закончена) – рассматривать (работу как законченную).» [Апресян 1974: 323].

Семантические и стилистические возможности языка необычайно увеличиваются также в связи с развитием литературы самых различных жанров. В языках древних времен синтаксис не имел той упорядоченности, которая отличает синтаксические системы современных высокоразвитых языков. Например, в древнерусском языке подчинительные союзы (что, яко и др.) были многозначными. Союз яко мог присоединять придаточные дополнительные, следствия, причины и сравнительные. Развитие шло по пути уточнения подчинительных союзов и союзных слов, закрепления за ними одного конкретного значения: чтобы ‘цель’, хотя ‘уступка’, если ‘условие’ и проч. [Валгина, Розенталь, Фомина 2002; ЛЭС 1990: 198].

Таким образом, система выражения мыслей в современных языках стала более стройной и упорядоченной.

Языки развиваются по линии относительного и абсолютного прогресса одновременно. Поэтому трудности разделения в языке прогрессивного и отживающего, выделения каких-либо законов развития языка, имеющих определенные материальные формы выражения, связаны еще и с отсутствием в огромном большинстве случаев корреляции между развитием мышления и материальными средствами его выражения. Одно и то же значение может быть выражено различными способами. На протяжении многих десятилетий форма слова может не претерпевать каких-либо существенных изменений, но его значения неоднократно меняются; с другой стороны, форма слова может много раз меняться, а значение сохраняется в течение очень долгого времени.