ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Русский язык в начале III тысячелетия продолжает переживать бурный рост инновационных явлений, берущий начало в последних десятилетиях XX века. Непросто оценить этот феномен, находясь в самой гуще активных процессов, затрагивающих все уровни языковой системы и ее дискурсной реализации.
Предпринятое исследование русского языка новейшего периода, разумеется, не может претендовать на окончательную полноту в описании разноплановых и порою противоречивых процессов в лексике, словообразовании, грамматике языка, дать исчерпывающую картину функционирования разнообразных дискурсивных практик в условиях новых коммуникативных потребностей. Однако проведенный анализ, как нам кажется, все же позволил выявить ряд примечательных закономерностей и значимых тенденций в жизни национального языка последних десятилетий.Так, было показано, что традиционный взгляд на русский язык конца
XX - начала XXI века как на «жертву» нескончаемого вала неоправданных заимствований, окончательно подпавшую под гнет чужеродных ментальных, социокультурных и поведенческих моделей, грешит, по меньшей мере, односторонностью. Такой взгляд не учитывает встречных тенденций постоянного возобновления национально-обусловленных моделей языковой концептуализации мира в лексической и особенно в грамматической сфере. В частности, удалось показать расширяющуюся активность таких традиционно русских способов языкового представления ситуации, как образное и конкретно-чувственное осмысление идей существования, движения, нахождения где-либо в русской глагольной лексике, как безличные, пассивные и возвратные конструкции или специфически русские негационные синтаксические модели, не содержащие реального отрицания, в русской грамматике и пр., в которых отражены наиболее фундаментальные способы познания и оценивания действительности и наиболее типичные модели поведения в мире русского слова.
Анализ значительного языкового материала в области лексических заимствований в «живой» русской речи также продемонстрировал любопытные тенденции в апроприации массива иноязычной лексики лексико-семантической системой русского языка.
Выяснилось, что общее направление адаптационных процессов в русском языке новейшего периода проявляется в конкуренции иноязычных слов с лексическими единицами заимствующего языка, в их стремлении органично влиться в систему и стать «своими». Ведущим принципом адаптации иноязычного слова становится принцип, или закон, аналогии. Этот принцип проявляется в том. что новая лексическая единица, взятая из чужого языка, приобретает какие-то стороны и признаки своей структуры на основе подобия с тем. что есть в другом факте (или в других фактах). По аналогии выстраиваются системы склонения и спряжения, передвигается ударение. Аналогия в процессе семантического освоения иноязычного слова заметна в таких процессах, как метафоризация и фразеологическая деривация. когда оказываются востребованными имеющиеся в языке «порождающие» модели, в процессах оформления рода несклоняемых неодушевлённых имён существительных и пр. В целом можно утверждать. что русский язык, закономерно и неотвратимо делая изначально «чужое» слово «своим», нисколько не утрачивает своей самобытности, но. напротив, развивает и обогащает свой семантический и экспрессивный потенциал.Исследование активных процессов в области словообразования показало. что современное русское словообразование, возможно, находится в эпицентре инновационных тенденций в русской речи новейшего периода. Богатство и разнообразие словообразовательных моделей, активно включающих в область своего функционирования иноязычный «строительный материал» для слов и использующих поистине бездонный арсенал всевозможных способов окказионального словотворчества, дают значительный импульс для языкового обновления и расширения экспрессивных возможностей словообразовательной системы русского языка последних лет. Закономерно избранная для анализа область медийного словотворчества выступает своего рода «творческой лабораторией». где апробируются самые разнообразные пути создания яркого, образного и семантически емкого русского слова, где являет себя во всей красе неиссякаемый креативный потенциал русского языка.
Кроме того, по данным современного русского словообразования можно получить максимально широкую и крайне пеструю картину современного российского общества: новообразования в современных российских
СМИ, демонстрирующие продуктивность тех или иных словообразовательных способов, моделей и деривационных средств, отражают политические и социально-экономические изменения в России начала XXI века, в частности расслоение населения в материальном и социальном плане, развитие рыночных отношений, изменение ценностных ориентаций, расширение сферы бизнеса, информатики, массовой культуры и т. д.
В ряду инновационных тенденций в морфологической сфере в центре исследовательского внимания закономерно находилась такая неоднозначная и динамично развивающаяся область русской грамматики, как числительные. Анализ варьирования форм русских количественных и собирательных числительных (типа три трое) выявил любопытные особенности их речевого варьирования в дискурсах разного типа. В частности, было показано, что при всем нормативном разнобое в реализации указанных форм в речи носители современного русского языка все же ощущают различия между количественными и собирательными числительными, что обусловлено сохраняющейся и в наши дни релевантностью семантического фактора выбора единицы, в частности - указанием на совместное/несовместное действие, на сходство/несход- ство лиц в социально-психологическом отношении; с характеристикой явлений через количество лиц, имеющих к ним отношение; с нивелиро- ванием/актуализацией идеи пола и т. д. Действие семантического фактора (который в целом является достаточно сильным) чаще всего ограничивается действием стилистического, фонетического и собственно нормативного факторов, а также фактора речевой аналогии. В целом в современной русской речи отмечено преобладание количественных числительных, что справедливо связывается с их способностью выражать большее количество смысловых оттенков в сравнении с числительными собирательными.
Видимо, во многом именно поэтому отмечается их преобладание в современной русской речи.Изучение семиотических свойств современных моделей текстопорож- дения было осуществлено на материале научных и научно-технических текстов, но обнаруженные закономерности обладают значительной научной валидностью и для дискурсов других типов, например художественного. Было показано, что современный текст в эру информационных технологий носит гипертрофированно именной характер, а его смысл структурируется определенным набором рекуррентных лексических единиц, которые следует рассматривать как результат интерпретации, моделирующей интеллектуальную деятельность по осмыслению текста. Результаты анализа подтверждают тезис Ю.М. Лотмана о том, что текст обнаруживает
черты интеллектуального устройства. Моделью современного текста является, например, страница из Интернета, для обращения к которой нужно знать «код доступа» и использование которой сводится к выбору её элементов. При этом фактически осуществляется диалог с текстом. Таким образом, современный текст играет активную роль по отношению к своей аудитории - формирует эту аудиторию и её представления, взгляды, идеи и другие информационные составляющие. Взаимодействие между текстом и его создателем и/или интерпретатором может быть объектом исследования для лингвиста, и методики такого исследования могу т быть связаны с повторами текстовых элементов и другими активными процессами.
Исследование особенностей лексикографической фиксации новых слов также дало ряд интересных и примечательных результатов. Лексикографическая рефлексия общества над своим языком, в эпицентре которой находится неография - социально востребованная кодификация новых слов, играет существенную роль в определении главных тенденций в развитии русского языка новейшего периода: ведь неологизмы должны рассматриваться не только как языковое явление, но и как явление культуры. Важно, что актуальными на рубеже ХХ-ХХІ вв. оказываются слова тематических групп компьютерных технологий, бизнеса, предпринимательства, финансовой и экономической деятельности, политики, а также слова, которые называют реалии жизни деклассированных элементов общества и криминальных структур.
Не менее значим и вывод, что, описывая особенности вхождения новых слов в лексический фонд современного русского языка, мы можем полу чить представление об изменениях закодированной в языке концептуализации мира, изменениях в русской языковой картине мира в новейший период.В целом проведенное исследование показало, что новые явления, возникающие в русском языке новейшего периода, вовсе не веду т к деструкции языковой системы, но, напротив, высту пают как свидетельство ее креативного и адаптивного потенциала. При этом существуют определенные коммуникативные условия, которые как бы способствуют «включению» инновационных процессов в речевой практике: это или особый режим использования языка, например, эстетический или «игровой», или особая коммуникативная среда (например, интернет- коммуникация), или даже особая социокультурная страта использования языка (например, реклама, СМИ, политический дискурс). Все указанные факторы могут способствовать как существенному' количественному скачку инноваций, так и повышению их качественного разнообразия.
Проанализированный языковой и текстовый материал свидетельствует, вопреки установившемуся расхожему' мнению, о том. что русский язык вовсе не собирается «умирать», «захлебнувшись» в потоке неоправданных заимствований, в ситуации так называемого кризиса нормативности, а также неграмотности и языковой некомпетентности своих носителей. Надо отметить, что «энергия языка» ведет за собой тех. кто на нем говорит, а они, в свою очередь, также пытаются расширить его креативные и адаптивные возможности.