Задания по лексикологии, фразеологии, лексикографии

1. Определить тип лексического значения у выделенных слов (свободное номинативное, фразеологически связанное или синтаксически обусловленное).
2. Подобрать к этим словам: а) синонимы; определить, к какой группе они относятся: понятийные (идеографические, семантические), стилистические, семантико-стилистические; б) омонимы; определить их разновидность (лексические, фонетические, грамматические).
3. Выбрать из текста 5—10 слов, принадлежащих к исконно русской лексике.
4. Выделить из текста слова, заимствованные из старославянского языка.
   Указать, по каким признакам (фонетическим, морфологйческим или семантическим) определена их принадлежность к старославянизмам. Подобрать к ним Соответствующие исконно русские слова. Отметить, чем они отличаются от старославянизмов (значением, стилистической окрашенностью).
5. Найти в тексте слова, заимствованные из других славянских и неславянских языков. Пользуясь словарем, установить, из какого языка слово заимствовано, какова сфера его употребления (терминологическая, бытовая лексика и др.). Определить, полностью ли освоено данное заимствованное слово или в нем есть признаки «чужого» слова.
6. Выбрать из текста 5—10 слов, принадлежащих к общеупотребительной лексике. Найти в тексте слова, сфера употребления которых ограничена (термины, профессионализмы, канцеляризмы, диалектизмы, жаргонизмы).
7. Найти в тексте слова из пассивного запаса: а) архаизмы,

б)              историзмы, в) неологизмы. Указать, какую функцию они выполняют в данном тексте. Подобрать к ним синонимы из активного словаря современного русского языка.

8. Выделить из текста примеры межстилевой лексики (10 слов) и слова, стилистически окрашенные. Установить, какая стилистическая помета дана этим словам в толковом словаре. Определить, какая лексика с точки зрения экспрессивно-стилистической преобладает в данном отрывке.
9. Найти в любом толковом словаре словарную статью к выделенному слову и проанализировать ее по вопросам:

а) Сколько значений выделено у слова?

б) Какой способ толкования значения слова используется в данном словаре?

в) Какой иллюстративный материал использован в данной словарной статье?

г) Какие пометы (грамматические, стилистические, этимологические, орфоэпические и др.) даны в словаре к этому слову?

10. Определить значение трех фразеологизмов (из текста или из предлагаемого списка[VII]); указать, к какой группе они относятся (фразеологическое сращение, фразеологическое единство или фразеологическое сочетание); как они окрашены стилистически и каково их происхождение (где возможно).

Тексты

к заданиям по фонетике, орфоэпии, фонологии, графике, орфографии

К Чаадаеву

Любви, надежды, тихой славы Недолго нежил нас обман,

Исчезли юные забавы,

Как сон, как утренний туман;

Но в нас горит еще желанье,

Под гнетом власти роковой Нетерпеливою душой Отчизны внемлем призыванье.

Мы ждем с томленьем упованья Минуты вольности святой,

Как ждет любовник молодой Минуты верного свиданья.

Пока свободою горим,

Пока сердца для чести живы,

Мой друг, отчизне посвятим

;

Души прекрасные порывы!

Товарищ, верь: взойдет она,

Звезда пленительного счастья,

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья Напишут наши имена!

(А. Пушкин)

Вариант 2 Снегурочка

(русская народная сказка)

Жили-были на свете дед да баба. Жили они, жили и состарились. А детей у них не было. И очень они о том горевали.

Вот раз зимой выпало снегу по колено. Выбежали ребятишки на улицу играть. На санках катаются, снежками кидаются. А потом стали снежную бабу лепить.

Смотрел на них старик из окошка, смотрел, да и говорит бабе:

• -А что, старуха, не пойти ли и нам по молодому снежку погулять?

А старуха в ответ:

• Что же, старик, пойдем. Вылепим себе из снега дочку Снегурочку.

Так и сделали. Пошли в огород и давай Снегурочку лепить.

Вылепили ручки, ножки, головку. Глазки из светлых льдинок сделали, брови угольком вывели. Хороша Снегурочка! Смотрят на нее старики — насмотреться не могут.

И вдруг усмехнулась Снегурочка, бровью повела, ручку подняла, шагнула разок-другой и пошла себе потихоньку по снегу к избе.

Тут-то обрадовались дед и баба, побежали за ней в избу, не знают, куда посадить, чем угостить.

Так и осталась жить у деда с бабой дочка Снегурочка.

Вариант 3

Ракета неслась все дальше и дальше'от Земли. Юрий Гагарин полулежал в кресле, не в силах даже пошевелиться. Чем быстрее мчалась ракета, тем сильнее прижимало к креслу.

Тело стало вдруг невероятно тяжелым. Руки, ноги, каждый палец стали не своими, словно отлитыми из чугуна. Прошла всего лишь минута полета, а Гагарину казалось, что он летит целый час. Грудь сдавило, дышать стало трудно.

А с Земли по радио уже спрашивают: «Как себя чувствуешь?» Надо ответить, но сказать хоть одно слово тоже не просто.

• У меня все в порядке, все в порядке,— передал он,— лечу нормально. Чувствую себя хорошо.

Ракета дрожала. Она словно изо всех сил спешила взлететь на ту высоту, которую указали ученые.

(В. Бороздин)

Вариант4

В саду на дорожке прыгали молодые воробушки. А старый воробей уселся высоко на ветке дерева и зорко глядит, не покажется ли где хищная птица.

Летит по задворкам ястреб-разбойник. Он лютый враг мелкой пташки. Летит ястреб тихо, без шума.

Но старый воробей заметил злодея и следит за ним. Ястреб ближе и ближе. Зачирикал громко и тревожно воробей, и все воробьята разом скрылись в кусты.

Все смолкло. Только воробей-часовой сидит на ветке. Не шевелится, глаз с ястреба не спускает. Заметил ястреб старого воробья, взмахнул крыльями, расправил когти и стрелой спустился вниз. А воробей камнем упал в кусты.

Ястреб ни с чем и остался. Озирается он вокруг. Зло взяло хищника. Огнем горят его желтые глаза. Встрепенулся разбойник и полетел дальше.

Опять уселся воробей на той же ветке. Сидит и весело чирикает. С -шумом высыпали из кустов воробьята, прыгают по дорожке.

(JI. Толстой)

Вариант 5

В последнее время у нас появилось много детских хоровых коллективов, которые заслуженно могут быть названы хорами высшей квалификации. Однако даже из этой детской «хоровой элиты» Хор мальчиков Московского хорового училища выделяг ется целым рядом замечательных качеств. Это прежде всего настоящее мастерство, высочайший профессионализм. Хор мальчиков Московского хорового училища — детский профессиональный коллектив, в полном и высоком значении этого слова. Дети обучаются музыкальным дисциплинам — сольфеджио, теории и истории музыки, гармонии, полифонии, поют в хоре буквально с первых классов школы и впоследствии становятся в большинстве своем профессиональными музыкантами. Кроме того, привлекает прозрачное, серебристое звучание детских голосов.

Проникновенность, непосредственность, безупречная чистота интонации, наконец, особая акустическая прелесть звучания совершенно неотразимы.

(Т. Корганов)

Вариант 6

Звук как физическое явление представляет собою колебательные движения какого-нибудь тела — источника звука (струны, воздушного столба в духовом инструменте, пластинки, мембраны и т. д.), создающего звуковые волны (периодические сгущения и разрежения в воздухе).

Действие звуковых волн на органы слуха, передающиеся через слуховой нерв в головной мозг, порождает ощущение звука... Таким образом, источник звука, звуковые волны и работа слухового аппарата существуют объективно.

Общая цепь явлений такова: колебаний4 источника звука — звуковые волны — воздействие звуковых волн на органы слуха — передача принятого слуховым нервом раздражения в головной мозг.

В природе существует бесконечное множество звуков, воспринимаемых слухом человека, но не все звуки могут служить материалом для музыки.

Музыкальные звуки, в отличие от шумовых, обладают особыми свойствами; они отобраны и организованы в определенную систему, выработанную- в процессе многовекового развития музыкальной культуры и служащую для выражения музыкальных'мыслей, музыкальных образов.

(И. С пособии)

Вариант 7

В последние десятилетия XIX века Англия постепенно теряет положение первой промышленной страны всего мира. С 70-х годов прошлого века, особенно после экономического кризиса 1873 года, ее промышленность начинает отставать от промышленности более молодых капиталистических стран — Германии и США... Одной из основных причин сравнительно медленного развития английской промышленности была техническая отсталость. В Германии и США промышленные предприятия создавались на основе самой передовой техники того времени. В Англии же, где промышленность возникла много раньше, существовало множество заводов и фабрик с устарелым оборудованием.

(В. Хвостов)

Вариант 8

Еще древние верили в чудодейственную, оздоровляющую силу музыки. Платон в своих сочинениях упоминает о лечении некоторых ревматических заболеваний пением или игрой на инструменте. Пифагор утверждал, что музыка помогает человеку поддерживать внутреннюю гармонию. Аристотель ценил ее влияние на освобождение от эмоционального напряжения и психического надлома. Многие мыслители верили в то, что музыка формирует характер человека; помогает взаимопониманию.

Научные основы музыкальной терапии стали разрабатываться с началом нашего века, когда физиологи, психиатры и психологи подтвердили, что не только звуки флейты, фортепиано или пения имеют лечебные свойства, но и сами звуковые волны. Из многочисленных опытов и наблюдений следует, что, например, игра на флейте или на кларнете вызывает изменения в кровообращении, а игра на скрипке успокаивает возбужденные нервы.

Звуковая терапия не приносит эффекта при использовании джазовой и роковой музыки. По мнению доктора Косуги, музыка должна быть классической, чаще всего он пользуется произведениями Бетховена.

(Из журнала «Музыкальная жизнь»)

Вариант 9

Кто самый главный?

• Нам посоветовали выбрать самого главного,— сказала виолончель, когда все инструменты заняли свои места.— Теперь мы уже не дворовый ансамбль, а большой симфонический оркестр, и кому-то нужно нами руководить. Давайте сейчас сообща и решим этот вопрос.
• А чего там решать? — хмыкнул барабан.— Руководить буду я.
• Почему же именно ты? — возмутился фагот.— Есть инструменты куда более достойные...
• А потому что меня лучше всех слышно,— оборвал его барабан и в доказательство ударил кулаком себя в грудь.

Сон

• Мне сегодня приснился ужасный сон,— шепнул рояль кларнету.— Как будто мне отпилили ножки, вынули душу и стали на ней играть...
  Приходилось ли тебе видеть что-нибудь подобное?!
• Приходилось,— ответил кларнет.— Арфу.

(А. Матюшкин-Герке)

Вариант 10

Постоянное недоедание, отсутствие должного медицинского ухода, внимания и заботы со стороны официальных властей — вот удел пожилых граждан самой богатой капиталистической _ страны в мире — Соединенных Штатов Америки. К такому выводу пришли участники состоявшегося здесь четвертого ежегодного национального симпозиума по делам престарелых, организованного калифорнийским университетом.

Согласно статистике, каждый четвертый американец старше 65 лет живет сейчас ниже официального уровня бедности. А жителей такого возраста в США насчитывается 23 миллиона. Как было отмечено на симпозиуме, одной из серьезных проблем, с которой сталкивается старшее поколение американцев, является медицинское обслуживание. С 1965 года стоимость этого вида услуг

15

3* в США возрастала ежегодно в среднем на 13 процентов. Каждый пожилой американец' вынужден платить сегодня около 2 тысяч долларов в год за лекарства и консультации у врачей.

(В. Чернышев, Б. Южин)

Вариант 11

Картины К. Петрова-Водкина памятны многим, особенно «Купание красного коня»... Лишь назовешь имя живописца, и в воображении сразу засияют краски российских зорь, голубого неба, звонкого летнего разнотравья. Предстанут необъятные просторы Родины, светлые образы ее тружеников и защитников.

Кажется, что любое полотно мастера создано легко, на едином дыхании. Не заметно нигде и следа мучительных поправок, замаскированных просчетов кисти. Все сделано ладно, уверенно.

Но за этой стройностью и ясностью живописного повествования стоит немалый труд, вереница первоначальных эскизов и рисунков с натуры...

(И. Купцов)

Вариант 12

1974 год. В кабинете ректора Московской консерватории имени П. И. Чайковского собралась группа учеников — воспитанников Московского хорового училища. В тот памятный год училищу, основателем которого был Александр Васильевич Свешников, исполнилось 30 лет, и некоторые бывшие его воспитанники пришли к своему учителю, чтобы выразить искреннюю признательность за те первые и самые трудные шаги, которые они сделали под его руководством, вступая в прекрасный мир музыкального искусства. И все те, кто присутствовал на этой встрече, и, конечно, многие другие, кто по тем или другим причинам не смог здесь присутствовать, с гордостью говорят: мы — свешниковцы.

Из ряда замечательных традиций этого учебного заведения хочется особо выделить одну наиболее важную: Свешников стремился увлечь каждого ребенка работой, раскрыть перед ним радость победы, которая приходит после преодоления трудностей в познании музыкального искусства.

(В. Попов)

Вариант 13

Своими руками

Учитель рассказывал ребятам, какая чудесная жизнь будет при коммунизме, какие будут построены летающие города-спутники и как люди научатся по своему желанию изменять климат, и на севере начнут расти южные деревья...

Много интересного рассказывал учитель, ребята слушали затаив дыхание.

— Но,— добавил учитель,— для того, чтобы достичь всех этих благ, нужно еще много и хорошо потрудиться!

Когда ребята вышли из класса, один ма^ьч^іГ^казалУ’'‘ ^

• Я хотел бы заснуть и проснуться уже при коммунизме!
• Это неинтересно! — перебил его другой.— Я хотел бы видеть своими глазами, как это будет строиться!

—А я,— сказал третий мальчик,— хотел бы все это строить своими руками!

(В. Осеева)

Вариант 14

Утро красит нежным светом Стены древнего Кремля,

Просыпается с рассветом Вся Советская земля.

Холодок бежит за ворот,

Шум на улицах, сильней.

С добрым утром, милый город,

Сердце Родины моей!

Кипучая,

Могучая,

Никем непобедимая,—

Страна моя,

Москва моя,—

Ты самая любимая!

Разгорелся день веселый,

Морем улицы іиумят,

Из открытых окон школы Слышны крики октябрят.

Май течет рекой нарядной По широкой мостовой,

Льется песней необъятной Над красавицей Москвой!

(В. Лебедев-Кумач)

Вариант 15

По лесу прошли лоси, нашумели, испугали зайчишку-беляка. Выскочил из своего логова трусливый зайчишка. Сел, слушает. Страшно робкому зайчишке-беляку. Много у него в лесу врагов...

Всякого шума боится беляк. Заскрипит дерево — кажется беляку: это идут злые волки. Прыгнет из-под ног лягушка — тоже страшно зайчонку. Гугукнет ночью сова — у беляка душа в пятки.

Почти весь год в страхе живет зайчишка-беляк. А всего страшнее ему в осенние прозрачные дни. Где ни ляжет, ни спрячется, его видно издалека: кругом все желтое, золотое, а шкурка у бедняги уже побелела. Ни ночью, ни днем не спит робкий беляк. Ждет не дождется, когда* ппи дет. $има, выпадет глубокий снег. !Втї5^^І64^К»і»Є№тІЄіЛЬіІ, только кончики ушей черные.

Зароется он в снежный сугроб — никто его не увидит: ни хитрая лисица, ни волк, ни быстрая рысь.

(И. Соколов-Микитов)

Вариант 16 ...Уж небо осенью дышало,

Уж реже солнышко блистало,

Короче становился день,

Лесов таинственная сень С печальным шумом обнажалась,

Ложился на поля туман,

Гусей крикливых караван Тянулся к югу: приближалась Довольно скучная пора;

Стоял ноябрь уж у двора.

Встает заря во мгле холодной;

На нивах шум работ умолк;

С своей волчихою голодной Выходит на дорогу волк;

Его почуя, конь дорожный Храпит — и путник осторожный Несется в гору во весь дух;

На утренней заре пастух Не гонит уж коров из хлева,

И в час полуденный в кружок Их не зовет его рожок;

В избушке, распевая, дева Прядет, и, зимних друг ночей,

Трещит лучинка перед ней,

(А. Пушкин)

Вариант 17

Черемуха

Черемуха душистая С весною расцвела И ветки золотистые,

Что кудри, завила.

Кругом роса медвяная Сползает по коре,

Под нею зелень пряная Сияет в серебре.

И кисточки атласные Под жемчугом росы Горят, как серьги ясные У девицы-красы.

13

А рядом, у проталинки,

В траве, между корней,

Бежит, струится маленький Серебряный ручей.

Черемуха душистая, Развесившись, стоит,

А зелень золотистая На солнышке горит.

Ручей волной гремучею Все ветки обдает И вкрадчиво под кручею Ей песенки поет.

(С. Есенин)

Вариант 18 Урок родного языка

В классе уютном, просторном Утром стоит тишина.

Заняты школьники делом — Пишут по белому черным,

Пишут по черному белым, Перьями пишут и мелом:

«Нам не нужна Войн а!»

Стройка идет в Ленинграде, Строится наша Москва.

А на доске и в тетради Школьники строят слова.

Четкая в утреннем свете,

Каждая буква видна.

Пишут советские дети:

свет

«М ир всем народам на

Нам не нужна Войн а!»

Мир всем народам на свете. Всем есть простор на планете,—

Свет и богат и велик.

Наши советские дети Так изучают язык.

Вишня

В ясный полдень, на исходе лета,

Шел старик дорогой полевой;

Вырыл вишню молодую где-то И, довольный, нес ее домой.

Он глядел веселыми глазами На поля, на дальнюю межу И подумал: «Дай-ка я на память У дороги вишню посажу.

Пусть растет большая-пребольшая, Пусть идет и вширь, и в высоту И, дорогу нашу украшая,

Каждый год купается в цвету.

Путники в тени ее прилягут,

Отдохнут в прохладе, в тишине И, отведав сочных, спелых ягод, Может статься, вспомнят обо мне.

А не вспомнят — экая досада,—

Я об этом вовсе не тужу:

Не хотят — не вспоминай, не надо,— Все равно я вишню посажу!»

(М.              Исаковский)

Вариант 20 Осеннее утро

Желтый клен глядится в озеро, Просыпаясь на заре.

За ночь землю подморозило, Весь орешник в серебре.

Запоздалый рыжик ежится, Веткой сломанной прижат.

На его озябшей кожице Капли светлые дрожат.

Тишину вспугнув тревожную В чутко дремлющем бору, Бродят лоси осторожные, Гложут горькую кору.

Улетели птицы разные,

Смолк их звонкий перепев.

А рябина осень празднует, Бусы красные надев.

(О. Высотская)

Вариант 21

Пионерский галстук

Как повяжешь галстук,

Береги его:

Он ведь с нашим знаменем Цвета одного.

А под этим знаменем В бой идут бойцы,

За Отчизну бьются Братья и отцы.

Как повяжешь галстук,

Ты — светлей лицом...

На скольких ребятах Он пробит свинцом!..

Пионерский галстук —

Нет его родней!

Он от юной крови Стал еще красней.

Как повяжешь галстук,

Береги его:

Он ведь с нашим знаменем Цвета одного.

(С. Щипачев)

Вариант 22

Песня-молния

За море синеволное, за сто земель

и вод

разлейся, песня-молния, про пионерский слет.

Идите,

слов не тратя, на красный

наш костер!

Сюда,

миллионы братьев!..

Сюда,

миллион сестер!..

Веди

светло и прямо к работе

и к боям,

моя

большая мама — республика моя.

Растем от года к году мы, смотри,

земля-старик,—

садами

и заводами сменили

пустыри.

Везде

родные наши, куда ни бросишь глаз.

У нас большой папаша — стальной рабочий класс... Вперед,

отряды сжатые, по.ленинской тропе!

У нас

один вожатый — товарищ ВКП.

(В. Маяковский)

Вариант 23 И грустно и радостно (Сентябрь)

Сыплет осенний нудный дождь. До листика вымокли кусты и деревья. Лес притих и насупился.

И вдруг осеннюю тишину нарушает яркое, прямо весеннее бормотание тетерева!

Певчий дрозд откликнулся — просвистел свою песню. Затенькала птичка-капелька — пеночка-теньковка.

И на опушке, и в глубине леса послышались птичьи голоса. Это прощальные песни птиц. Но и в прощальных песнях слышится радость.

Странный в сентябре лес — в нем рядом весна и осень.

Желтый лист и зеленая травинка.

Поблекшие травы и зацветающие цветы. Сверкающий иней и бабочки. Теплое солнце и холодный ветер.

(Н. Сладкое)

Вариант 24 Листопад

Лес, точно терем расписной, Лиловый, золотой, багряный, Веселой, пестрою стеной Стоит над светлою поляной.

Березы желтою резьбой Блестят в лазури голубой,

Как вышки, елочки темнеют.

А между кленами синеют

То там, то здесь, в листве сквозной

Просветы в небо, что оконца.

Лес пахнет дубом и сосной,

За лето высох он от солнца...

Сегодня на пустой поляне,

Среди широкого двора,

Воздушной паутины ткани Блестят, как сеть из серебра.

Сегодня целый день играет В дворе последний мотылек И, точно белый лепесток,

На паутине замирает,

Пригретый солнечным теплом; Сегодня так светло кругом,

Такое мертвое молчанье В лесу и в синей вышине,

Что можно в этой тишине Расслышать листика шуршанье.

Лес, точно терем расписной, Лиловый, золотой, багряный,

Стоит над солнечной поляной, Завороженный тишиной...

(И. . Бунин)

Вариант 25[VIII]

Жил старик со своею старухой У самого синего моря;

Они жили в ветхой землянке

Ровно тридцать лет и три года.

Старик ловил неводом рыбу, *

Старуха пряла свою пряжу.

Раз он в море закинул невод,—

Пришел невод с одною тиной.

Он в другой раз закинул невод,—

Пришел невод с травою морскою.

В третий раз закинул он невоД,—

Пришел невод с одною рыбкой,

С не простою рыбкой,— золотою.

Как взмолится золотая рыбка!

Голосом молвит человечьим:

«Отпусти ты, старче, меня в море,

Дорогой за себя дам откуп:

Откуплюсь чем только пожелаешь».

Удивился старик, испугался:

Он рыбачил тридцать лет и три года И не слыхивал, чтоб рыба говорила.

Отпустил он рыбку золотую И сказал ей ласковое слово:

«Бог с тобою, золотая рыбка!

Твоего мне откупа не надо,

Ступай себе в синее море,

Гуляй там себе на просторе».

(А. Пушкин)

К заданиям по лексикологии, фразеологии, лексикографии

Вариант 1

В глубине Грузии есть местечко Гелати. Здесь курятся сизой растительностью склоны гор и по белым развалинам старой академии, в которой, по преданию, учился гениальный певец этой земли Шота Руставели, ползут и переплетаются бечевки мелколистого растения с могильно-черными ягодами, которые даже птицы не клюют.

Здесь же стоит тихий и древний собор с потускневшим от времени крестом на маковице. Собор, воздвигнутый еще Давидом-строи- телем в далекие и непостижимые... времена.

Все замерло и остановилось в Гелати. Работает лишь время, оставляя свои невеселые меты на творениях рук человеческих.

Вот дарница — огромное деревянное дупло, куда правоверные, приходившие поклониться богу и памяти зодчих, складывали дары свои — хлебы, фрукты, кусочек сушеного мяса или козьего сыра. Дупло источено червями, издолблено птицами и градом, но все еще крепко, как мамонтова кость, дупло не меньше, чем в пять обхватов, а оказывается, из того самого орешника, что растет по всем почти среднероссийским лесам, а годно лишь на удилища. Как произрос и сплелся в единый ствол целой рощею этот кустарник? Дар земли!.. Чудо, отысканное где-то и употребленное... во благо людям...

Медленно и тихо ступил я в собор. Он был темен от копоти. С высокого купола по стенам собора скатывались тяжелые серые потеки. В разрывах копоти, в извилинах нержавеющих потеков виднелись клочки фресок. И то проступал скорбный глаз... то лоскут одежды, поражающий чистотою красок.

Мне объяснили: по дикому обычаю завоеватели-монголы в каждой православной церкви устраивали конюшни и разводили костры. Но царь Давид ставил собор на века, и меж кровлей купола по его велению была налита прослойка свинца. От монгольских костров свинец расплавился, и потоки его обрушились на головы чужеземных завоевателей. Они бежали из Гелати в панике, что их карающим дождем облил православный бог. И подумал я: «Вот если бы на головы современных варваров, устроивших конюшни в священных храмах Родины моей, пролился такой же карающий свинцовый дождь...»

Грузины сохраняют собор в том виде, каким покинули его ужаснувшиеся завоеватели.

Печально сердце Гелатского собора, хмур и обветрен лик его, вечна и скорбна тишина в нем. Память темным и холодным крылом опахивает здесь человеческое сердце...

(В. Астафьев)

Вариант 2

Карась с ершом спорил. Карась говорил, что можно на свете одною правдою прожить, а ерш утверждал, что нельзя без того обойтись, чтоб не слукавить. Что именно разумел ерш под выражением «слукавить»,— неизвестно, но только всякий раз, как он эти слова произносил, карась в негодовании восклицал:

• Но ведь это подлость!

На что ерш возражал:

• Вот ужо увидишь!

Карась — рыба смирная и к идеализму склонная... Лежит она больше на самом дне речной заводи (Где потише) или пруда, зарывшись в ил, и выбирает оттуда микроскопических ракушек для своего продовольствия. Ну, натурально, полежит-полежит, да что-нибудь и выдумает. Иногда даже и очень вольное. Но так как караси ни в цензуру своих мыслей не представляют, ни в участок не прописывают, то в политической неблагонадежности их никто не подозревает. Если же иногда и видим, что от времени до времени на карасей устраивается облава, то отнюдь не за вольнодумство, а за то, что они вкусны.

я Ловят карасей по преимуществу сетью или неводом; но, чтобы ловля была удачна, необходимо иметь сноровку. Опытные рыбаки выбирают для этого время сейчас вслед за дождем, когда вода бывает мутна, и затем, заводя невод, начинают хлопать по воде канатом, палками и вообще производить шум/Заслышав шум и думая, что он возвещает торжество вольных идей, карась снимается со дна и начинает справляться, нельзя ли и ему как-нибудь пристроиться к торжеству. Тут-то он и попадает во множестве в мотню, чтобы потом сделаться жертвою человеческого чревоугодия. Ибо, повторяю, караси представляют такое лакомое блюдо (особливо изжаренные в сметане), что предводители дворянства охотно потчуют ими даже губернатора.

Что касается до ершей, то это рыба, уже тронутая скептицизмом, и притом колючая. Будучи сварена в ухе, она дает бесподобный бульон.

Каким образом случилось, что карась с ершом сошлись,— не знаю; знаю только, что, однажды сошедшись, сейчас же заспорили. Поспорили раз, поспорили другой, а потом во вкус вошли, свиданья друг другу стали назначать. Сплывутся где-нибудь под водяным лопухом и начнут умные речи разговаривать. А плотва-бе- лобрюшка резвится около них и ума-разума набирается.

Первым всегда задирал карась.

• Не верю,— говорил он,— чтобы борьба и свара были нормальным законом, под влиянием которого будто бы суждено развиваться всему живущему на земле. Верю в бескровное преуспеяние, верю в гармонию и глубоко убежден, что счастие — не праздная фантазия мечтательных умов, но рано или поздно сделается общим достоянием!

(М. Салтыков-Щедрин)

Вариант 3

Канава кончалась небольшой заводью, посреди ее в лодке сидел человек в вязаном колпаке, с головой, ушедшей в плечи,— удил угрей. Вглядываясь, Петр вскочил, закричал:

• Гаррит Кист, кузнец, это ты?

Человек вытащил удочку и тогда только взглянул, и, видимо, хотя и был хладнокровен, но удивился: в подъезжавшей лодке стоял юноша, одетый голландским рабочим,— в лакированной шляпе, красной куртке, холщовых штанахЛ Но другого такого лица он не знал — властное, открытое, с безумными глазами... Гаррит Кист испугался: московский царь в туманное утро выплыл из канавы, на простой лодке. Поморгал Гаррит Кист рыжими ресницами,— действительно царь, и окрикнул его...

• Эй, это ты, Питер?
• Здравствуй...
• Здравствуй, Питер...

Гаррит Кист жесткими пальцами осторожно пожал его руку. Увидел Алексашку:

• Э, это ты, парень? То-то я смотрю, как будто они... Вот как славно, что вы приехали в Голландию...
• На всю зиму, Кист, плотничать на верфи. Сегодня побежим покупать струмент...
• У вдовы Якова Ома можно купить добрый инструмент и недорого,— я уж поговорю с ней...
• Еще в Москве думал, что остановлюсь у тебя...
• У меня тесно будет, Питер, я бедный человек,— домишко совсем плох...
• Так ведь и жалованья на верфи, чай, мне дадут немного.

. — Эй, ты все такой же шутник, Питер.

• Нет, теперь нам не до шуток. В два года должны флот построить, из дураков стать умными! Чтоб в государстве белых рук не было.
• Доброе дело задумал, Питер.

Поплыли к травянистому берегу, где стоял* под осевшей черепичной кровлей деревянный домишко в два, окна с пристройкой. Из плоской высокой трубы поднимался дымок под ветви старого клена. У покосившихся дверей, с решетчатым окном над притолокой, постелен чистый половичок, куда ставить деревянные башмаки, ибо в дома в Голландии входили в чулках. На подъехавших с порога глядела худая старуха, заложив руки под опрятный передник...

Петру очень понравилось жилище, и он занял горницу в два окна, небольшой темный чулан с постелью (для себя и Алексашки) и чердак (для Алешки с Биткой), куда вела приставная лестница из горницы. В тот же день он купил у вдовы Якова Ома добрые инструменты и, когда вез их в тачке домой, встретил плотника Ренсена, одну зиму работавшего в Воронеже. Толстый, добродушный Ренсен, остановясь, раскрыл рот и вдруг побледнел...

• Здорово, Ренсен,— Петр опустил тачку, вытер рукавом потное лицо и протянул руку: — Ну, да, это я... Как живешь? А я на верфи Лингста Рогге с понедельника работаю... Ты не проговорись, смотри. Я здесь Петр Михайлов.

(А. Толстой)

Вариант 4

Социалистическое общество создает благоприятные условия для гармонического развития личности. В противовес миру капитала с его жаждой наживы, приобретательства в жизни советского народа преобладающее место все больше занимают потребности в духовных, нравственных ценностях... В стране сложилась самая передовая, самая гуманная система моральных норм и общественных ценностей. В прямом соответствии с этим значительно возросли и требования к гражданским и нравственным качествам. Общество зрелого социализма не только не терпит чуждых советскому строю отклонений от правил поведения, но и ждет от каждого сознательного, образцового их выполнения.

Культура личности — понятие широкое, многогранное. Она предполагает глубокое знание человеком своего дела, профессиональную зрелость. Всеобщим почетом пользуются у нас правофланговые социалистического соревнования, новаторы. Понятие «культура личности» заключает также в себе высокую политическую сознательность, социальную активность. С уважением говорим мы о своих товарищах, не жалеющих усилий на общественном поприще, партийных, профсоюзных и комсомольских активистах, о ветеранах труда, вносящих весомый вклад в воспитание подрастающего поколения. Культура личности — это и умение строить свои отношения с товарищами по работе на основе глубокого уважения, доброжелательности и принципиальности.

Успехов в утверждении подлинной культуры труда, отдыха, человеческих взаимоотношений добиваются там, где партийные организации постоянно держат эти важные вопросы в поле своего зрения, творчески подходят к осуществлению задач коммунистического воспитания... Во многих трудовых коллективах центр массово-политической деятельности переместился в низовые звенья, приблизился к непосредственным создателям материальных ценностей, что помогает в этой работе доходить до ума и сердца человека, быстрее откликаться на его запросы, создавать такую атмосферу, которая способствует формированию активной жизненной позиции, высоких моральных качеств.

Во всех сферах жизни, в большом и малом проявляются эти черты личности. Чем строже человек относится к себе, чем внимательнее он к мнению других, тем большим авторитетом и уважением он пользуется.|Говершенствование взаимоотношений между членами коллектива определяется культурой чувств, отзывчивостью, желанием быстро откликнуться на просьбу. По своему житейскому опыту любой из нас знает, как это важно — встретить понимание, сочувствие. Нам близки и дороги те, кто умеет разделить нашу радость, помочь, поддержать в трудную минуту, без обиняков сказать в глаза правду..TJ

В повседневном труде на благо Отчизны формируются характер советского человека, его качества борца, строителя новой жизни, патриота и интернационалиста. И ничто так не возвышает личность, как добросовестная работа, сознательное отношение к общественному долгу, высокая культура поведения.

(Из газеты «Правда»)

Вариант 5

ж

) Бунин, как, может быть, никто из русских писателей, исключая, конечно, J1. Толстого, знает природу своего Подстепья, видит, и слышит, и обоняет во всех неуловимых переходах и изменениях времен года и сад, и поле, и пруд, и реку, и лес, и овражек, заросший кустами орешника, и проселочную дорогу, и старинный тракт, обезлюдевший с прокладкой «чугунки». Бунин предельно конкретен и точен в деталях и подробностях описаний. Он никогда не скажет, например, подобно некоторым современным писателям, что кто-то присел или прилег отдохнуть под деревом, он непременно назовет дерево, как и птицу, чей голос или шум полета послышится в рассказе.^Он знает все травы, цветы, полевые и садовые; он большой, между прочим, знаток лошадей, и их статям, красоте, норову часто уделяет короткие, запоминающиеся характеристики. Все это придает его прозе, да и стихам, особо подку-

пающий характер невыдуманное™, подлинности, неувядаемой ценности художнического свидетельства о земле, по которой он ходил.

...Язык Бунина — это язык, сложившийся на основе орловско- курского говора, разработанный и освещенный в русской литературе целым созвездием писателей — уроженцев этих мест. Язык этот не поражает нас необычностью звучания — даже местные слова и целые выражения выступают в нем уже узаконенными, как бы искони присущими русской литературной речи. И мы, читатели, уроженцы Иных областей, обычно с трудом расстающиеся с привычными с детства словечками и речениями родных мест и с' неприязнью относящиеся к замене их иными словами, порожденными в другой языковой стихии, легко принимаем особенности речи Бунина, густо, как и у Тургенева и у Толстого, пересыпанной областническими словами. Нужно сказать, что после справедливой и своевременной критики М. Горьким языковых неряшеств и крайних увлечений областническим словарем в нашей литературе мы так долго и тщательно ограждали ее от «местных речений», просто сводя дело к нивелированию слога в соответствии с омертвелыми понятиями* «правильного языка», что добились той нередко удручающей безъязыкости прозы, когда она воспринимается как перевод с иностранного.

Местные слова, употребляемые с тонким уменьем и безошибочным тактом, сообщают стихам и прозе Бунина исключительную земную прелесть и как бы ограждают их от «литературы» — всякого рифмованного и нерифмованного сочинительства, лишенного теплой крови живого'народного языка.

«Обломный ливень» — непривычному слуху странен этот эпитет, но сколько в нем выразительной силы, дающей почти физическое впечатление внезапного летнего ливня,, что вдруг хлынет потоками на землю точно с обломившегося под ним неба.

«Листва- муругая» для большинства читателей как будто бы требует пояснительной сноски — какой это цвет, муругий. Но из целостной картины, нарисованной в небольшом и прекрасном стихотворении «Зазимок» и без пояснений очевидно, что речь идет о поздней, жесткой, хваченной морозами коричневатой листве степных дубняков, гонимой свирепым ветром зазимка.

...Бунина нельзя не любить и не ценить за его строгое мастерство, за дисциплину строки — ни одной полой или провисающей, каждая, как струна,— за труд, не оставляющий следов труда на его страницах.

(А. Твардовский)

Вариант 6

Прошло сто лет, и юный град,

Полнощных стран краса и диво,

Из тьмы лесов, из топи блат Вознесся пышно, горделиво;

29

Где прежде финский рыболов,

4 Заказ 308

Печальный пасынок природы,

Один у низких берегов Бросал в неведомые воды Свой ветхий невод, ныне там По оживленным берегам Громады стройные теснятся Дворцов и башен; корабли Толпой со всех концов земли К богатым пристаням стремятся;

В гранит оделася Нева;

Мосты повисли над водами; Темно-зелеными садами Ее покрылись острова,

И перед младшею столицей Померкла старая Москва,

Как перед новою царицей Порфироносная вдова.

Люблю тебя, Петра творенье,

Люблю твой строгий, стройный вид, Невы державное теченье,

Береговой ее гранит,

Твоих оград узор чугунный,

Твоих задумчивых ночей Прозрачный сумрак, блеск безлунный, Когда я в комнате моей Пишу, читаю без лампады,

И ясны спящие громады Пустынных улиц, и светла Адмиралтейская игла,

* И, не пуская тьму ночную На золотые небеса,

Одна заря сменить другую Спешит, дав ночи полчаса.

Люблю зимы твоей жестокой Недвижный воздух и мороз,

Бег санок вдоль Невы широкой, Девичьи лица ярче роз,

И блеск, и шум, и говор балов,

А в час пирушки холостой Шипенье пенистых бокалов.

И пунша пламень Голубой.,

Люблю, военная столица,

Твоей твердыни дым и гром,

Когда полнощная царица Дарует сына в царский дом,

Или победу над врагом Россия снова торжествует,

Или, взломав свой синий лед,

Нева к морям его несет И, чуя вешни дни, ликует.

Красуйся, град Петров, и стой Неколебимо, как Россия,

Да умирится же с тобой И побежденная стихия;

Вражду и плен старинный свой Пусть волны финские забудут И тщетной злобою не будут Тревожить вечный сон Петра!

(А. Пушкин)

Вариант 7

Нас было трое в тайге. Я пригласил с собой своего старого товарища Анатолия Коваленко, доцента МВТУ им. Баумана. Три года назад мы с ним были в эксперименте на выживание, поставленном на необитаемом острове. Третьим был Алексей Герасимович, врач.

Нам предстояло как можно основательней заблудиться в тайге, имея с собой лишь то, что обычно берет с собой человек, отправляясь в лес за грибами, и самостоятельно — без компаса и без какой-либо помощи со стороны — вернуться к тому же поселку, из которого вышли.

У каждого из нас был какой-нибудь нож, бутылка или фляга с водой, один маленький туристский топорик. У Толика корзина.

Алексей — единственный среди нас курильщик. Естественно, что в его кармане оказалась неполная коробка спичек. Это было одним из условий эксперимента. Соли у нас было ровно столько, сколько берут с собой люди, чтобы посолить пару огурцов и картошку. И никаких консервов или запасов еды... Нам предстояло самим найти и добыть пропитание.

У нас не было ни рации, ни сигнальных ракет... Мы не назначили никаких контрольных сроков, по истечении которых кто-то должен был начать наши поиски... Более того, никто не представлял, где бы нас можно было искать.

Мы сознательно сделали все возможное, чтобы надеяться исключительно на самих себя. Я убедился давно: человек чаще всего теряет инициативу полностью, если у него есть хотя бы малейшая надежда на то, что ему могут помочь. А на кого рассчитывать человеку, заблудившемуся в тайге?

^ Прилетев в Красноярск, мы сели на теплоход, проплыли по Енисею около двухсот километров, вышли на берег и сразу же совершили переход на двадцать километров по тракту, где иногда попадались самосвалы, груженные лесом. Затем, круто свернув в тайгу, мы шли без троп и дорог.

31

Долгое время нам не везло: заблудиться не удавалось никак. До нас доносились гортанные крики петухов, отдаленный собачий лай,

4* изредка ревели на подъемах тяжелые самосвалы. Звуки эти доносились издалека, ослабленные, размытые расстоянием, но все равно, сориентировавшись, можно было выйти на них.

"(Л. Репин)

Вариант 8

г

. Фразеологизмы языка могут изучаться в разных аспектах. На исходным, предопределяющим выделение особой области знаний в науке о языке, нам представляется раскрытие категориальной сущности фразеологизма, т. е. того, что делает фразеологизм фразеологизмом, что выделяет его в особую единицу языка в ряду других единиц... J

Качественную характеристику фразеологизм в. русском языке получает по своим категориальным, определяющим его признакам, которые в своей совокупности присущи только фразеологизму и в этой совокупности не могут быть у любой другой единицы языка. Иначе было бы невозможно выделение фрезеологизма в самостоятельную единицу и отграничение его от других единиц языка.

Качественная характеристика фразеологизма составляется из всех его категориальных признаков. Речь идет, разумеется, о законченной качественной характеристике. Преобразование тех или иных словосочетаний и предложений во фразеологизмы, как об этом свидетельствуют историко-этимологические разыскания по отдельным фразеологизмам русского языка, происходит по-разному. Вполне реальны и закономерны различные стадии в образовании фразеологизма, а также различные соотношения между готовыми единицами и единицами, находящимися еще на стадии перехода во фразеологизмы. Отсутствие у определенной единицы того или иного категориального признака фразеологизма, даже при наличии всех остальных, может быть квалифицировано двояко: такая единица либо совсем не принадлежит к фразеологизмам, либо находится еще в стадии преобразования во фразеологизм.

Принципиально важно поэтому при анализе значения, формы и употребления фразеологизма всегда различать, во-первых, собственно фразеологизмы и нефразеологизмы, во-вторых, фразеологизмы с законченной качественной характеристикой... и словосочетания, которые лишь развивают в себе признаки фразеЬлогизма...

Уяснение объективной сущности фразеологизма — это одновременно нахождение прямого и единственно правильного пути к определению объективного состава фразеологизмов в языке.

(А. Молотков)

Вариант 9

Я стоял лицом к окну, спиной к дверям. За окном виднелся тесный и широкий школьный двор, обсаженный акациями. Выбежали две девчушки в форменных коричневых пЛатьицах и чёрных передниках — первые ласточки очнувшейся от очередного урока школы.

Через минуту двор будет кипеть ребятишками, все высыплют на солнышко. Q

А за моей спиной просторная школа заполнялась знакомым гулом перемены, учительская — голосами учителей, шумом передвигаемых стульев...

Мне не нужно оборачиваться, чтобы узнать, кто вошел. По хлопку дверей, по голосу, по звуку шагов, даже по шороху платья я представлял себе вошедших учителей, видел их.

Вот, вежливенько посапывая, уютно уселся в кресло учитель географии Колесников, наверняка щупает ласковым глазом мою спину, ждет, когда обернусь, чтоб любезно поздороваться. Он еще молод, но уже рыхловато полон, с сибаритской ленивой осаночкой, которая, впрочем, ему идет. Он ладит со мной, ладит с Надеждой Алексеевной, ладит с Леденевым, но себе на уме: без шума, не афишируя, делает странные вещи — не задает домашних заданий, не проводит на уроках опросы, заставляет учеников вести какие-то дневники путешествий, выставляет за них оценки:

А вот, бесплотно шелестя крепдешином, прошла химичка Берта Арнольдовна. И сразу за ней раздалась тяжелая поступь низкорослой, коренастой, мужеподобной математички Анны Григорьевны. Сейчас они сойдутся и озабоченно заговорят о только что выставленных, свеженьких, с пылу с жару отметках.

— А Кошкин у меня снова «два» схватил. Не знаю, что с ним делать...

Гулким сварливым кашлем известил о своем появлении другой математик школы, Георгий Игнатьевич Каштан... Он всего на два года моложе меня, работал до войны в комплексной школе, в деревеньке среди глухих болот, в войну воевал, трижды ранен, увешан орденами. На войне, по слухам, он был удивительно храбр, в школе же ни чудес храбрости, ни примеров энтузиазма не проявлял... Он знает свЪй предмет, неплохо его преподносит и почему-то не уверен в себе, мне кажется, что не любит преподавательское, дело, болезненно утомляется от уроков, сейчас вот ждет не дождется того дня, когда выйдет на пенсию.

И ещё один старый кадровик, Василий Емельянович, учитель физики, добродушнейший человек, все терпящий и всех любящий.

Громкие голоса, всплески смеха, шум передвигаемых стульев — учительская ожила на свои десять отмеренных минут, до нового урока.

(В. Тендряков)

Вариант 10

Чтобы понять незнакомую страну, важно преодолеть привычку подходить к другому народу со своими мерками. Подметить черты местного своеобразия, описать экзотические странности — это лишь шаг к внешнему знакомству. Для подлинного познания страны требуется нечто большее. Нужно приучить себя переходить от вопросов «как?» к вопросам «почему?», то есть, во-первых, разобраться в системе представлений, мерок и норм, присущих данному народу; во-вторых, проследить, как, под воздействием каких факторов эти представления, мерки и нормы сложились; в-третьих, определить, в какой мере они воздействуют ныне на человеческие взаимоотношения и, стало быть, на современные социальные и политические проблемы.

Всякий, кто впервые начинает изучать иностранный язык, знает, что куда легче запомнить слова, чем осознать, что они могут сочетаться и управляться по совершенно иным, чем у нас, правилам. Грамматический строй родного языка довлеет над нами как единственный, универсальный образец, пока мы не научимся признавать право на существование и за,другими. Это в немалой степени относится и к национальному характеру, то есть грамматике жизни того или иного народа, которая труднее всего поддается изучению.

j Нередко слышишь: правомерно ли вообще говорить о каких-то общих чертах характера целого народа? Ведь у каждого человека свой нрав и ведет он себя по-своему. Это, разумеется, верно, но лишь отчасти. Ибо разные личные качества людей проявляются и оцениваются на фоне общих представлений и критериев. И лишь зная образец подобающего поведения — общую точку отсчета,— можно судить о мере отклонений от нее, можно понять, как тот или иной поступок предстает глазам данного народа.!В Москве, к примеру, положено уступать место женщине в метро или троллейбусе. Это не означает, что так поступают все. Но если мужчина продолжает сидеть, он обычно делает вид, что дремлет или читает. А вот в Нью-Йорке или Токио притворяться нет нужды: подобного рода учтивость в общественном транспорте попросту не принята.

Нередко слышишь также: можно ли говорить о национальном характере, когда жизнь так насыщена переменами, а стало быть, непрерывно меняются и люди. Спору нет, англичане сейчас не те, что во времена королевы Виктории! Но меняются они по-своему, по-английски. Подобно тому, как постоянный приток новых слов в языке укладывается в устойчивые рамки грамматического строя, национальный характер меняется под напором новых явлений тоже весьма незначительно.

(В. Овчинников)

Вариант 11

Различие архитектурных форм обусловливалось и различием назначения зданий. Ведь каждому из них — дворцу, храму, жилищу, крепости — свойственны свои детали, свой пластический язык, свои ритмы. Так проявляется разнообразие функций.

Любой архитектурный замысел воплощается в натуре свойственными времени и месту техническими средствами. И хотя в прошлом люди не располагали возможностями современной техники, многообразие архитектурных форм обеспечивалось тем, на что способны были человеческие руки. Мощным источником разноликости форм был и сам творец-архитектор. Каждому мастеру присущи свои вкусы, свои излюбленные приёмы, свой почерк. Все это безошибочно различается в работах Казакова, Баженова, Кваренги, Росси, Стасова — каждого талантливого зодчего. Так прдявлялось творческое разнообразие. А тут ещё вмешивался заказчиками у него были свои вкусы, свои представления о престижной архитектуре. Он меценатствовал, покровительствовал, поощрял. И все во имя неповторимости, уникальности создаваемого по его воле и для его прихоти.

И вот в результате сложного смешения всех этих импульсирую- щих неповторимость обстоятельств — стиля, места, функции, техники, творческого начала, воли заказчика — складывалось уникальное, неповторимое лицо зданий и городов, доставшихся нам в наследство.

Что же повторяется в наши дни? Как проявляются в нашей архитектурной практике рассмотренные выше источники многообразия?

...Наша архитектурная практика последнего двадцатипятилетия — явление многосложное и не лишенное противоречий. Несомненно, что в течение этой четверти века мы наблюдали в зодчестве различные творческие устремления... И тем не менее есть общее отражение содержания времени в нашей архитектуре. Есть превалирующая тенденция, проступающая достаточно явно. Имя ей — техницизм. Это и есть стиль наших дней... Техницизм отражает в себе взаимодействие архитектуры и техники... Техницизм проявляется путем непосредственного выражения в архитектуре технической сущности сооружения. Современные здания в своем подавляющем большинстве — это лишенные деталей, схематизированные формы, в которых механически, дословно, пунктуально выражена работа конструкций.

(Ф. Новиков)

Вариант 12

На баке только что пробило четыре склянки. Был седьмой час в начале, как из-под юта, где находилось адмиральское помещение, лениво выползла маленькая круглая фигурка курносого человека, лет тридцати, с краснощеким, заспанным и несколько наглым лицом, опушенной^ черной кудрявой бородкой, в люстриновом пиджаке поверх розовой ситцевой сорочки, в белых штанах и в стоптанных туфлях, надетых на грязные босые ноги.

Этот единственный на корвете «вольный», как зовут матросы всякого невоенного, был адмиральский лакей Васька, продувная бестия из кронштадтских мещан, ходивший с адмиралом во второе кругосветное плавание, порядочно-таки обкрадывавший своего холостяка барина и пускавшийся на всякие обороты. Он давал гардемаринам под проценты деньги, снабжал их по баснословной цене русскими папиросами и вообще был человек на все руки.

При виде адмиральского камердинера с металлическим кувшинчиком в руке все приятные воспоминания и вообще неслужебные мысли разом выскочили из головы Владимира Андреевича, лицо

его тотчас же приняло тревожно-озабоченное выражение и взгляд сделался более ошалелым.

• Васька! — тихо окликнул он адмиральского камердинера, когда тот был у мостика.

Васька галантно приподнял с черноволосой кудластой головы красную шелковую жокейскую фуражку — предмет его особенного - щегольства перед баковой аристократией — и приостановился, зевая и щуря на солнце свои бегающие, как у мыши, плутовские карие глаза.

• Встал? — беспокойно спросил Владимир Андреевич...
• Встает... Только что проснулся. Сейчас бреемся. Вот за горячей водой иду! — развязно отвечал Васька, взглядывая на вахтенного начальника со снисходительной улыбкой, которая, казалось, говорила: «И чего ты так боишься адмирала?» —И, словно желая успокоить Снежкова, прибавил фамильярным тоном (...):
• Раньше как через полчаса, а то и час он не выйдет, Владимир Андреевич. При качке-то скоро не выбреешься, какой ни будь нетерпеливый человек.

И Васька направился далее, умышленно замедляя шаги.

«Я, дескать, не очень-то спешу для адмирала, которого вы все боитесь!»

Владимир Андреевич немедленно засуетился. Он первым делом озабоченно поднял голову, взглядывая на верхние паруса. Теперь ему казалось, чтlt;4 марсели и брамсели не вытянуты как следует, и он скомандовал подтянуть шкоты. А затем понесся на бак осмотреть кливера.

(X Станюкович)

Вариант 13

Ж а д о в. Здравствуйте, Фелисата Герасимовна! (Садится.) Ах,, как устал! (Полина садится около матери.) Заработался. Совсем отдыху себе не знаю. Утром в присутствии, днем на уроках, ночью за делами сижу: беру выписки составлять — порядочно платят.

А ты, Полина, вечно без работы, вечно сложа руки сидишь! Никогда уебя за делом не застанешь.

Кукушкина. Они у меня не так воспитаны, к работе не приучены.

Ж а д о в. Очень дурно. После трудно привыкать, когда с малолетства не приучены. А надобно будет.

[Кук у ш к и н а. Незачем ей и привыкать. Я их не в горничные готовила, а замуж за благородных людей.

Ж а д о в. Мы с вами различных мнений, Фелисата Герасимовна.

Я хочу, чтобы Полина меня слушалась.

Кукушкина. То есть, вы хотите сделать из нее работницу; так уже такую бы себе под пару и искали. А уж нас извините, мы люди совсем не таких понятий в жизни, в нас благородство врожденное^

Ж а д о в. Какое благородство, это фанфаронство пустое!

А нам, право, не до того.

Кукушкина. Вас послушать, так уши вянуть. А вот что нужно сказать: кабы я знала, что она, несчастная, будет такую нищенскую жизнь вести, уж ни за что бы не отдала за вас.

Ж а д о в. Вы ей, пожалуйста, не втолковывайте, что она несчастная женщина; я прошу вас. А то она, пожалуй, в самом деле подумает, что несчастная.

Кукушкина. А то счастливая? Разумеется, в самом горьком положении женщина. Другая бы на ее месте, я уж и не знаю, что сделала.

(Полина плачет.)

Ж а д ов. Полина, перестань дурачиться, пожалей, меня!

Полина. У тебя все дурачиться. Видно ты не любишь, когда тебе правду-то говорят.

Ж а д о в. Какую правду?

Полина. Уж, разумеется; правду: маменька не станет лгать.

Ж а д о в. Мы с тобой ужо об этом поговорим.

Полина. Не об чем говорить-то. (Отворачивается.)

Кукушкина. Разумеется.

Ж а д о в (вздыхает). Вот несчастие...

К у к у ш к и н а. Разве они у меня так жили. У меня порядок, у меня чистота. Средства мои самые ничтожные, а все-таки они жили, как герцогини, в самом невинном состоянии; где ход в кухню, не знали; не знали, из чего щи варятся; только и занимались, как следует барышням, разговорами о чувствах и предметах самых благородных.

Ж а д о в (указывая на жену). Да, такого глубокого разврата, как в вашем семействе, я не видел.

(А. Островский)

Вариант 14

Странен и драматичен путь Александра Грина — нелегкая человеческая судьба, своеобразная и трудная судьба литературная.

Он умер в отдалении от литературных столиц России, от каравелл и бригантин, которые воспевал, на глухой улочке южного городка, в домике, который станет через несколько десятилетий местом паломничества...

^ Грин — городской писатель, если применять терминологию современной критики. А точнее сказать, он сплав городского писателя с маринистом... Написал эту фразу и остро почувствовал вновь условность таких подразделений. И не городской, и не маринист, и не волшебник, как любят его* называть, а просто художник, подлинный художник, написавший Свою землю и Свое море. J

Вульгарным представляется мне укоренившееся в определенные годы мнение об оторванности Грина от родной почвы, о надуманности его мира. Другое дело, что этот его мир, отражавший реальный облик родных для художника городов, был нарисован им в определенном ключе; Грина привлекала странность, загадочность, непохожесть этого мира, его связь с портами иных стран, быстрота

меняющейся реальности, возможность проплыть мировой океан, чтобы вернуться в Лисс, а точнее сказать, в родной Севастополь или Феодосию.

Большая часть жизни Грина прошла до революции. Его тяжелая болезнь, его депрессии, желания отойти от литературной жизни, убежать на узенькие припортовые улочки были следствием усталости, отвращения к пошлости житейского уклада.

Белинский спрашивал, размышляя о Теодоре Амадее Гофмане: «Что же загнало, его в туманную область фантазёрства, в это царство саламандр, духов, карликов и чудищ, если не смрадная атмосфера гофратства, филистерства, педантизма — словом, скука и пошлость общественной жизни, в которой он задыхался и из которой готов был бежать хоть в дом сумасшедших».

Старая как мир история: разлад между бытом и бытием, между состоявшимся и несбывшимся, трагический неизлечимый разлад. Не отсюда ли «Алые паруса» и «Бегущая по волнам», тот Грин, что творил легенду несколько более красивую, чем подлинная жизнь? И наряду с яркими, но несколько окостеневшими в своих романтических формах сочинениями вижу я то, что очень давно, ещё в молодости, поразило меня в Грине: органический сплав реального и нереального, где ничто нельзя разъять и поменять местами. Это как соединения света и тени. А кроме того, что-то потаенное, одновременно больное и высокое — страх перед жизнью и необыкновенная страсть в утверждении ее красоты.

(В. Амлинский)

Вариант 15

О лриезде старой Милентьевны, матери Максима, в доме поговаривали уже не первый день. И не только поговаривали, но и готовились к нему.

_Сам Максим, например, довольно равнодушный к своему хозяйству, как большинство бездетных мужчин, в последний выходной не разгибал спины, перебрал каменку в бане, поправил изгородь вокруг дома, разделал на чурки с весны лежавшие под окошком еловые кряжи и, наконец, совсем уже в потемках, накидал досок возле крыльца, чтобы по утрам не плавать матери в росяной траве."

Еще' больше усердствовала жена Максима — Евгения. Она все перемыла, перескоблила — в избах, в сенях, на вышке, разостлала нарядные пестрые половики, до блеска начистила старинный медный рукомойник и таз.

В общем, никакого секрета в том, что в доме вот-вот появится новый человек, для меня не было. И все-таки приезд старухи был для меня как снег на голову.

В то время, когда лодка с Милентьевной и ее младшим сыном Иваном, у которого она жила, подошла к деревенскому берегу, я ставил сетку на другой стороне.

Было уже темновато, туман застилал тот берег, и я не столько глазом, сколько ухом, угадывал, что там происходит. Встреча была шумной...

Мне давно уже, сколько лет, хотелось найти такой уголок, где бы все было под рукой: и охота, и рыбалка, и грибы, и ягоды. И. чтобы непременно была заповедная тишина — без этих принудительных уличных радиодинамиков, которые в редкой деревне сейчас не гремят с раннего утра до поздней ночи, без этого железного грохота машин, который мне осточертел и в городе.

В Пижме я нашел все это с избытком. Деревушёчка в семь домов, на большой реке, и кругом леса — глухие ельники с боровой дичью, веселые грибные сосняки. Ходи — не ленись.

Правда, с погодой мне не повезло: редкий день не перепадали дожди. Но я не унывал. У меня нашлось еще одно занятие — хозяйский дом.

Ах, какой это был дом! Одних только жилых помещений в нем было четыре: изба-зимовка, изба-летница,.вышка с резным балкончиком, горница боковая. А кроме них были еще сени светлые с лестницей на крыльцо, да клеть, да поветь саженей семь в длине — на нее, бывало, заезжали на паре,— да внизу, под поветью, двор с разными стайками и хлевами.

И вот, когда не было хозяев (а днем они всегда на работе), для меня не было большей радости, чем бродить по этому удивительному дому. Да бродить босиком, не спеша. Вразвалку. Чтобы не только сердцем и разумом, подошвами ног почувствовать прошлые времена.

Теперь, с приездом старухи, на этих разгулах по дому надо поставить крест,— это было мне ясно.

(Ф. Абрамов)

Вариант 16

Семенов был третий тип училищный, созданный тою же бурсацкою администрацией. Товарищество сегодня огласило его фискалом.

Начальство понимало, что через свое педагогическое устройство бурсы оно не достигло цели, но вместо того, чтобы отказаться от училищных порядков, оно пошло по пути нелепостей далее. Явилось новое должностное лицо — фискал, который тайно сообщал начальству все, что делалось в товариществе. Понятно, какую ненависть питали ученики к наушнику; и действительно, требовался громадный запас подлости, чтобы решиться на фискальство./Способные и прилежные ученики не наушничали никогда, они и без того занимали видное место в списке; тайными доносчиками всегда были люди бездарные и подловатенькие трусы; за низкую послугу начальство переводило их из класса в класс, как дельных учеников. Но мы сказали, что товарищество само в себе было честно и потому не уважало тех учеников, которые за взятку начальнику, по родственным связям, по протекции, а тем более за фискальство занимали не свое место в списке. 'Кроме того, ученики вполне справедливо были уверены, что наушник переносил не только то, что в самом деле было в товариществе, но и клеветал на них, потому что фискал должен был всячески доказать свое усердие к начальству. Но когда он передавал инспектору или смотрителю даже правду, и тогда он возбуждал в классе ненависть и злобу: например, дети собираются устроить попойку, оторвать хвост эконо^ской свинье, улизнуть к знакомой прачке или чем иным развлечься, и вдруг инспектор, предуведомленный заранее, вместо развлечения драл их не на живот, а на смерть. Правда, в большинстве случаев, при непобедимом упорстве бурсаков, доносы не вели к наказанию, но начальство из доносов все-таки умело сделать полезное для себя употребление. Как объяснить, отчего инспектор за одинаковое преступление двоих учеников наказывал неодинаково? Это большею частью объяснялось тем, что на ученика, сильно наказанного, были доносы через фискалов. Начальство особенно не терпело тех лиц, которые ненавидели и преследовали наушников. Вся ябеда, добытая через наушников, вносилась в черную книгу. Эта книга имела огромное значение при переводе из класса в класс; тогда многим неожиданно вручались волчьи паспорты; это те же титулки, только с отметкою в них о дурном поведении; такие титулки объяснялись единственно черною книгою.

Семенов чувствовал, но страшно верить ему было, что товарищество догадалось, что он фискал. Он ясно заметил, что с ним никто не хочет слова сказать, а первой мерой против наушника было молчание: целый класс, а иногда все училище соглашалось не говорить ни слова, исключая брани, с фискалом. Положение ужасное: жить целые недели среди живых людей и не услышать ни одного приветливого звука, видеть на всех лицах отталкивающее презрение и отвращение, вполне быть уверену, что никто ни в чем не поможет, а напротив — с радостью сделает зло... И действительно, фискал становился в товариществе вне покровительства всяких законов: на него клеветали, подводили под наказания, крали и ломали его вещи, рвали одежду и книги, били его и мучили. Иное поведение относительно фискала считалось бесчестным.

Но начальство все-таки напрасно развратило навеки несколько десятков челов.ек, сделав из них наушников: училищная жизнь развивалась в своих нелепых формах, и товарищество делало что хотело.

(Н. Помяловский)

Вариант 17

Стало в третий раз смеркаться,

Надо младшему сбираться;

Он и усом не ведет,

На печи в углу поет Изо всей дурацкой мочи:

«Распрекрасные вы очи!»

Братья ну ему пенять,

Стали в поле погонять,

Но сколь долго ни кричали, Только голос потеряли:

Он ни с места. Наконец Подошел к нему отец,

Говорит ему: «Послушай, Побегай в дозор, Ванюша.

Я куплю тебе лубков,

Дам гороху и бобов».

Тут Иван с печи слезает, Малахай свой надевает,

Хлеб за пазуху кладет,"

Караул держать идет.

Г

I Ночь настала; месяц всходит; Поле все Иван обходит, Озираючись кругом,

И садится под кустом;

Звезды на небе считает Да краюшку.уплетает.

Вдруг о полночь конь заржал... Караульщик наш привстал, Посмотрел под рукавицу И увидел кобылицу.

Кобылица та была

Вся, как зимний снег, бела,

Грива в землю, золотая,

В мелки кольца завитая^] «Эхе-хе! так вот какой"*

Наш воришко!.. Но постой,

Я шутить ведь не умею.

Разом сяду те на шею.

Вишь, какая саранча!»

И, минуту улуча,

К кобылице подбегает,

За волнистый хвост хватает И прыгнул к ней на хребет — Только задом наперед.

Кобылица молодая,

Очью бешено сверкая,

Змеем голову свила И пустилась, как стрела.

Вьется кругом над полями, Виснет пластью надо рвами, Мчится скоком по горам,

Ходит дыбом по лесам,

Хочет силой аль обманом Лишь бы справиться с Иваном. Но Иван и сам не прост — Крепко держится за хвост.

Наконец она устала.

«Ну, Иван,— ему сказала,—

Коль умел ты усидеть,

Так тебе мной и владеть».

(П. Ершов)

Вариант 18

Пепе — лет десять, он хрупкий, тоненький, быстрый, как ящерица, пестрые лохмотья болтаются на узких плечах, в бесчисленные дыры выглядывает кожа, темная от солнца и грязи.

Он похож на сухую былинку,— дует ветер с моря и носит ее, играя ею,— Пепе прыгает по камням острова, с восхода солнца по закат, и ежечасно откуда-нибудь льется его неутомимый голосишко:

Италия прекрасная,

Италия моя!..

Его все занимает: цветы, густыми ручьями текущие по доброй земле, ящерицы среди лиловатых камней, птицы в чеканной листве олив, в малахитовом кружеве виноградника, рыбы в темных садах на дне моря и форестьеры на узких, запутанных улицах города: толстый немец с расковырянным шпагою лицом, англичанин, всегда напоминающий актера, который привык играть роль мизантропа, американец, которому упрямо, но безуспешно хочется быть похожим на англичанина, и неподражаемый француз, шумный, как погремушка.

• Какое лицо! — говорит Пепе товарищам, указывая всевидящими глазами на немца, надутого важностью до такой степени, что у него все волосы дыбом стоят.— Вот лицо, не меньше моего живота!..

[Скучно, ногами, похожими на ножницы, шагает англичанин,— Пепе впереди его и напевает что-то из заупокойной мессы или печальную песенку...

Товарищи Пепе идут сзади, кувыркаясь со смеха, и прячутся, как мыши, в кусты, за углы стен, когда форестьєр прсмотрит на них спокойным взглядом выцветших глаз.^Т

Множество интересных историй можно рассказать о Пепе.

Однажды какая-то синьора поручила ему отнести в подарок подруге ее корзину яблок своего сада.

• Заработаешь сольдо! — сказала она.— Это ведь не вредно тебе...

Он с полной готовностью взял корзину, поставил ее на голову себе и пошел, а воротился за сольдо лишь вечером.

• Ты не очень спешил! —сказала ему женщина.
• Но все-таки я устал, дорогая синьора! — вздохнув, ответил Пепе.— Ведь их было более десятка!
• В полной до верха корзине? Десяток яблок?
• Мальчишек, синьора.
• Но — яблоки?
• Сначала — мальчишки: Микеле, Джованни...

Она начала сердиться, схватила его за плечо, встряхнула:

• Отвечай, ты отнес яблоки?
• До площади, синьора! Вы послушайте, как хорошо я вел себя: сначала я вовсе не обращал внимания на их насмешки — пусть, думаю, они сравнивают меня с ослом, я все стерплю из уважения к синьоре,— к вам, синьора. Но когда они начали смеяться над моей матерью,— ага, подумал я, ну, это вам не пройдет даром. Тут я поставил корзину и — нужно было видеть, добрая синьора, как ловко и метко попадал я в этих разбойников,— вы бы очень смеялись!
• Они растащили мои плоды?! — закричала женщина.

Пепе, грустно вздохнув, сказал:

• О нет. Но те плоды, которые не попали в мальчишек, разбились о стены, а остальные мы съели, после того как я победил и помирился с врагами...

(М. Горький)

Вариант 19

Дух историзма, столь свойственный древнерусской политической мысли, литературе, грандиозно развившемуся летописанию, пронизывал и русское средневековое искусство. Зодчество и политика, зодчество и историческая мысль были тесно объединены между собою. Возведение крупных архитектурных сооружений всегда имело в Древней Руси определенный исторический смысл, с ними связывались перемены в политическом положении княжеств, к ним приурочивалось создание новых летописных сводов. Вот почему древнерусские города не знали городских скульптурных монументов в память тех или иных событий и героев; их заменяли сами архитектурные сооружения, знаменовавшие собою целые исторические этапы и всегда овеянные роем исторических воспоминаний.

С созданием первых летописных сводов были связаны София в Киеве и София в Новгороде; к созданию владимирско-суздальских соборов были приурочены некоторые из летописных сводов северо- восточной Руси; с построением каменной соборной церкви в Твери было соединено начало тверского летописания и т. д.

Так было и в Москве. Постройками Московского Кремля при Дмитрии Донском и Иване III были ознаменованы крупнейшие изменения в политическом положении Москвы. Строительство Успенского собора в 1471 и 1478 гг. было связано с новогородскими походами Ивана III и отмечено составлением летописных сводов. Дьяковская церковь и церковь Вознесения в селе Коломенском, как и впоследствии Покровский собор на рву (церковь Василия Блаженного), были также своеобразными памятниками исторических событий.

В 1366 г. (по другим сведениям, в 1367 г.) началось строительство нового каменного Московского Кремля на месте деревянных укреплений Ивана Калиты. Московская летопись так записала об этом событии: «Тое же зимы (1366 г.) князь великий Дмитрей Ивановичь, погадав (обсудив) с братом своим, с князем Володи- мером Андреевичем, и с всеми бояры старейшими, и сдумаша ставити город камен Москву, да еже умыслиша, то и сътвориша, тое жезимы повезоша камень к городу».

Пламенный кремль Дмитрия Донского был значительно больше прежнего дубового. Он был расширен почти до пределов нынешнего. Стрельницы Беклемишевская, Водовзводная, Спасская, Боровицкая находились на тех же местах, что и ныне. Лишь Никольская стрельница несколько отступала от линии стен кремля Ивана III, да не существовало стрельницы на месте нынешней Угловой Арсенальной. Как выглядел этот новый кремль Дмитрия Донского, представить себе очень трудного ясно одно: стены его были не ниже теперешних, так как до введения огнестрельного оружия высота их служила главною защитою для обороняющихся.

Построение каменного Московского Кремля тотчас же отразилось на внешней политике Дмитрия Донского, и это было замечено

современниками.              , „ „

І Д. Лихачев)

Вариант 20

LВойна! Ты говоришь: я ненавижу врага. Я презираю смерть. Дайте винтовку, и я пулей и штыком пойду защищать Родину. Все тебе к'ажется простым и ясным. Приклад к плечу, нажал спуск — загремел выстрел.

Лицом к лицу, с глазу на глаз — сверкнул яростно выброшенный вперед клинок, и с пропоротой грудью враг рухнул.^

Все это верно. Но если ты не сумеешь поставить правильно прицел, то твоя пуля бесцельно, совсем не пугая и даже ободряя врага, пролетит мимо. Ты бестолково бросишь гранату, она не разорвется. В гневе, стиснув зубы, ты ринешься на врага в атаку. Прорвешься через огонь, занесешь штык.' Но, если ты не привык бегать, твой удар будет слаб и бессилен.

И тебе правильно говорят: учись, пока не поздно. Когда призовут тебя под боевые знамена, командиры будут учить тебя, но твой долг — знать военное дело, быть всегда готовым к боям.

Тебе дадут винтовку, автомат, ручной пулемет, разных образцов гранаты. В умелых руках, при горячем, преданном Родине сердце это сила грозная и страшная. Без умения, без сноровки твоё горячее сердце вспыхнет на поле боя, как яркая сигнальная ракета, выпущенная без цели и смысла, и тотчас погаснет, ничего не показав, истраченная зря...

Приходи к нам на помощь не только смелым, но и умелым. Приходи к нам таким, чтобы ты сразу, вот тут же рядом, быстро отрыл себе надежный окоп, хлопнул по рыхлой груде земли лопатой, обнял ладонью ямку для патронов, закрыл от песка лопухом гранату, метнул глазом — поставил прицел. Потом закурил и сказал: «Здравствуйте все, кто есть слева и справа».

Поняв, что ты начал не с того, чтобы сразу просить помощи, что тебе не нужно ни военных нянек, ни мамок, тебя полюбят и слева, и справа. И знай, что даже где-то на далеком фланге подносчик патронов, связной или перевязывающий раны санитар кому- то непременно скажет:

— Прислали пополнение. Видел одного. Молодой и, наверное, комсомолец.

(А. Гайдар)

Вариант 21

Первые русские революционеры-декабристы были борцами против крепостного права и самодержавия...

[Многое удивительно и своеобразно в этом революционном движении. Молодые дворяне — декабристы — сами принадлежали к привилегированному дворянскому сословию, опоре царизма. Они сами имели право владеть крепостными крестьянами, жить в своих дворянских имениях, ничего не делая, на доходы от дарового крестьянского труда; от барщины и оброка. Но они поднялись на борьбу с крепостным правом, считая его постыдным. Дворяне были опорой царизма: они занимали все руководящие места в царской • администрации и в армии, могли рассчитывать на высшие долж- ностиГ]Но они хотели уничтожить царизм, самодержавие и свои привилегии. Почему?

...В эпоху, когда выступили декабристы, уничтожение феодальнокрепостного угнетения и неограниченной монархии (абсолютизма) являлось основной задачей в истории человечества. Неограниченная царская или королевская власть — абсолютизм — охраняла устаревший феодально-крепостной строй и мешала развитию народов. Русское самодержавие было формой абсолютизма. Сокрушить царскую или королевскую власть, уничтожить средневековое крепостное угнетение, освободить скованные ими силы, выйти на новую, широкую дорогу исторического развития — во имя этого в эпоху декабристов боролись лучшие люди многих стран и в Западной Европе, и в России. Старый феодально-крепостной строй стал тормозом исторического развития. Новый, в то время прогрессивный, капиталистический строй вступал в свои права.

...Таким образом, восстание декабристов не стоит особняком в мировом историческом процессе: оно имеет в нем свое определенное место. Выступление декабристов является одним из слагаемых во всемирно-историческом процессе революционной борьбы против обветшалого феодально-крепостного строя.

(М. Нечкина)

Вариант 22

Понимать жизнь в ее реальных противоречиях и не только удивляться этому, но и наслаждаться этим — жизнью, движением, развитием — учит нас вся наша великая русская литература, вошедшая в духовную мировую сокровищницу навечно как пример глубокой и искренней связи писателя с миром. Отзывчивостью своей русская литература не имеет себе равных. Может быть, здесь я, как патриот, заблуждаюсь, но хотел бы при этом заблуждении и остаться.

Отсюда берет свои истоки и творчество Алексея Толстого, и уже в «Хождении по мукам», в его романе «Петр Первый» это общее для всей классической русской литературы диалектическое мироощущение звучит с необыкновенной силой. Алексей Толстой еще раз подтвердил для меня уже теперь совершенно бесспорную закономерность связи макро- и микромира в литературном творчестве, показав свое умение работать инструментом самого общего масштаба и тончайшим инструментом отделки, которым и создавалась каждая его литературная строка.              '

В «Хождении по мукам» через конкретные судьбы писатель сумел ощутить масштаб русской революции: через тончайшие движения их души показать на лучших страницах романа огромность потрясения, какое принес в мир Октябрь; через живое движение связанных между собой тесными семейными узами людей обнаружить гигантские просторы революционных событий.

Всей своей очень жадной, очень влюбленной в жизнь душой Алексей Толстой прекрасно чувствовал пульс времени своего и дальнего, отнесенного на триста лет назад. Вот это-то и позволило ему наполнить свой замечательный роман «Петр Первый» живой плотью и теплой кровью.

[^Алексей Толстой раскрывает Петра в существе самого петровского характера. Из всего прочитанного мною о Петре... осталось впечатление огромности характера Петра, грандиозности его личности. И конечно, главным материалом, главным источником были при этом тексты Пушкина. Для Алексея Толстого влюбленность Пушкина в Петра оказалась в значительной степени руководящим началом в работе, а вслед за ним и для нас, пытавшихся создать кинематографическую версию романа.

(С. Герасимов)

Вариант 23

Г

! Деревня Маниловка немногих могла заманить своим местоположением. Дом господский стоял одиночкой на юру, то есть на возвышении, открытом всем ветрам, каким только вздумается подуть; покатость горы, на которой он стоял, была одета подстриженным дерном. На ней были , разбросаны по-английски две-три клумбы с кустами сиреней и желтых акаций; пять-шесть берез небольшими купами кое-где возносили свои мелколистные жиденькие вершины. Под двумя из них видна была беседка с плоским зеленым куполом, деревянными голубыми колоннами и надписью: «Храм уединенного размышления»,/пониже пруд, покрытый зеленью, что, впрочем, не в диковинку в агйицких садах русских помещиков. У подошвы этого возвышения, и частию по самому скату, темнели вдоль и поперек серенькие, бревенчатые избы, которые герой наш, неизвестно по каким причинам, в ту ж минуту принялся считать и насчитал более двухсот; нигде между ними растущего деревца или какой-нибудь зелени; везде глядело только одно бревно. Вид оживляли две бабы, которые, картинно подобравши платья и подтыкавшись со всех сторон, брели по колени в пруде, влача за два деревянные кляча изорванный бредень, где видны были два запутавшиеся рака и блестела попавшаяся плотва; бабы, казалось, были между собою в ссоре и за что-то перебранивались. Поодаль в стороне темнел каким-то скучно-синеватым цветом сосновый лес. Даже самая погода весьма кстати прислужилась: день был не то ясный, не то мрачный, а какого-то светло-серого цвета, какой бывает только на старых мундирах гарнизонных солдат, этого, впрочем, мирного войска, но отчасти нетрезвого по воскресным дням. Для пополнения картины не было недостатка в петухе, предвозвестнике переменчивой погоды, который, несмотря на то что голова продолблена была до самого мозгу носами других петухов по известным делам волокитства, горланил очень громко и даже похлопывал крыльями, обдерганными, как старые рогожки. Подъезжая ко двору, Чичиков заметил на крыльце самого хозяина...

(Н. Гоголь)

Вариант 24

Канонада, начавшаяся в семь утра, не прекращалась до заката. Непосвященному, попавшему в штаб армии, показалось бы, что все обстоит благополучно и что, во всяком случае, у обороняющихся еще много сил. Посмотрев на штабную карту города, где было нанесено расположение войск, он бы увидел, что этот сравнительно небольшой участок весь густо исписан номерами стоящих в обороне дивизий и бригад. Он бы мог услышать приказания, отдаваемые по телефону командирам этих дивизий и бригад, и ему могло бы показаться, что стоит только точно выполнить все эти приказания, и успех, несомненно, обеспечен. Для того же, чтобы действительно понять, что происходило, этому непосвященному наблюдателю следовало бы добраться до самих дивизий, которые в виде таких аккуратных красных полукружий были отмечены на карте.

Большинство отступавших из-за Дона, измотанных в двухмесячных боях дивизий по количеству штыков представляли собой сейчас неполные батальоны. В штабах и в артиллерийских полках еще было довольно много людей, но в стрелковых ротах каждый боец был на счету. В последние дни в тыловых частях взяли всех, кто не был там абсолютно необходим. Телефонисты, повара, химики перешли в распоряжение командиров полков и по необходимости стали пехотой. Но хотя начальник штаба армии, смотря на карту, отлично знал, что его дивизии уже не дивизии, однако размеры участков, которые они занимали, по-прежнему требовали, чтобы на их плечи падала именно та задача, которая должна падать на плечи дивизии. И зная, что бремя это непосильно, все начальники, от самых больших до самых малых, все-таки клали это непосильное бремя на плечи своих подчиненных, ибо другого выхода не было, а воевать было по-прежнему необходимо.

МПеред войной командующий армией, наверное, рассмеялся бы, если бы ему сказали, что придет день, когда весь подвижной

резерв, которым он будет располагать, составит несколько сот человек. А между тем сегодня это было именно так... Несколько сот автоматчиков, посаженных на грузовики,— это было все, что он в критический момент прорыва мог перебросить из одного конца города в другой. /

—              (К-              Симонов)

Вариант 25

Движение декабристов тесно переплетается со многими важными вопросами развития русской культуры. Стремясь освободить страну от самодержавно-крепостного гнета, оно тем самым объективно способствовало росту культуры, большому распространению ее в народе, развитию более передовых форм культуры.

В преобразовательных планах декабристов немалую роль занимали вопросы культуры. Они сознательно ставили своей целью борьбу за передовую культуру, за просвещение народа, за новое передовое искусство, за процветание науки. Это отразилось и в конституционных проектах декабристов, и вообще в их идейном творчестве. О будущем расцвете послереволюционной русской литературы писал в своей утопии «Сон» декабрист Улыбышев: «Великие события, разбив наши оковы, вознесли нас на первое место среди народов Европы и оживили также почти угасшую искру нашего 'народного гения. Стали вскрывать плодоносную и почти нетронутую жилу нашей древней народной словесности, и вскоре из неё вспыхнул поэтический огонь, который и теперь с таким блеском горит в наших эпопеях и трагедиях. Нравы, принимая черты всё более и более характерные, отличающие свободные народы, породили у нас хорошую комедию, комедию самобытную. Наша печать не занимается более повторением и увеличением бесполезного количества этих переводов французских пьес, устаревших даже у того народа, для которого они были сочинены. Итак, только удаляясь от иностранцев, по примеру писателей всех стран, создавших у себя национальную литературу, мы смогли поравняться с ними, и, став их победителями оружием, мы. сделались их союзниками по гению». ,

Связь декабристов с русской культурой многообразна. Декабристы оказали воздействие на творчество крупнейших русских писателей — Пушкина, Грибоедова, Лермонтова, Некрасова и других. Со своей стороны, Пушкин и Грибоедов воздействовали на декабристов, создавая высочайшие по художественным достоинствам произведения, соответствующие духу декабристской идеологии.

Пушкин сам считал себя певцом декабристов. В стихотворении «Арион» (1827) поэт аллегорически рисует крушение декабризма. Как один Арион уцелел при кораблекрушении, так и он, Пушкин, не погиб и остался певцом «прежних гимнов» после 14 декабря.

(М. Нечкина)