ВЫТЕСНЕНИЕ ПРИИМЕННОГО ДАТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА ФОРМОЙ РОДИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА
Выше уже отмечалось, что синтаксическая вариантность, как и другие виды варьирования, постепенно сокращается. Причем наблюдается не только количественное уменьшение колеблющихся форм.
Как правило, происходит и качественное преобразование вариантности: полные варианты, т. е. замещавшие друг друга безотносительно к контексту, постепенно становятся неполными, относительными, более или менее строго регламентированными условиями высказывания.Показательна в этом отношении вариантность управления у слов — названий лиц по их отношению к другим лицам, предметам или явлениям (свидетель, изменник, хозяин, друг, товарищ, враг, владыка, слуга и т. п.). В современном языке колебания в управлении (родительный или дательный), в сущности, наблюдаются только у двух первых слов. Говорят свидетель происшествия, события, преступления и свидетель происшествию, событию, преступлению.
Особенно часты колебания формы управления у слова изменник: изменник чего или изменник чему. Приведем несколько примеров употребления с родительным падежом: Умолк и закрывает вежды Изменник русского царя (Пушкин. Полтава); — Все погибли, но изменниками Родины не стали (И. Козлов. В крымском подполье). Примеры употребления с дательным падежом: — Ведь вы изменник своему отечеству (Чехов. На чужбине); — Это все Потапов!.. Изменник честным убеждениям (Короленко. С двух сторон);—Только изменники Дону и казачеству могут говорить о сдаче власти Советам (Ш о л о- х о в. Тихий Дон.); Он оказался шпионом, изменником родине (Лукницкий. Ленинград действует...).
Однако наличие колебаний в выборе падежа даже у современных писателей, мастеров слова, вовсе не говорит о безразличном 178 употреблении этих вариантных форм. Иное дело — в языке XVIII в. Тогда употребление подобных конструкций не было каким-либо образом дифференцировано. Писали даже хозяин (чего) дома и хозяин (чему) дому.
Например: Молвил, что хозяин дома не законный сын (Чулков); — Некогда увидел отдыхающий Осел, что Хозяин дому в ласку крайнюю пришел (Т р е д и а к о в с к и й).С течением времени применение формы дательного падежа при словах свидетель, изменник, хозяин и др. шло на убыль. Дательный падеж уступал место родительному, более полно передающему определительно-объектные отношения. Употребление формы дательного падежа в современном языке оказалось регламентированным определенными лексико-синтаксическими условиями: 1) предикативное, т. е. в составе сказуемого, употребление стержневых слов (свидетель, изменник, хозяин);
- препозиция зависимого компонента; 3) выражение зависимого компонента местоимением, субстантивированным прилагательным (или причастием). Ср.: — Я тому делу свидетель! (Горький. Трое); Сам был свидетелем этому (Казакевич. Сердце друга); Некоторым событиям он был свидетелем (Крон. Дом и корабль).
Употребление дательного падежа при слове изменник (изменник кому, чему) поддерживается влиянием соотносительного глагола (изменять к о м у, ч е м у) и, помимо указанных выше условий, связано еще с лексической избирательностью. В сочетании со словами клятва, убеждения, дело предпочтительнее форма дательного падежа: изменник клятве, убеждениям, делу революции и т. п. (а не изменник клятвы, убеждений, дела революции и т. п.). Однако в сочетании со словами родина, отчизна, отечество теперь все чаще наблюдается применение родительного падежа: изменник родины, отечества и т. п.
Только реликты вариантности управления (дательный или родительный) обнаруживаются у других существительных со значением лица: хозяин, слуга, друг, враг и др. Устарели такие словосочетания, как хозяин дому, друг дому, друг сердцу, друг человечеству, враг христианству, слуга истине и т. п., встречавшиеся в языке XVIII и даже XIX в. Употребление дательного падежа при слове хозяин ограничено в современном языке фразеологическими оборотами с предикативным значением (хозяин своему слову, сам себе хозяин, хозяин своим поступкам), встречается при намеренной стилизации речи и препозиции зависимого компонента.
Например: — Эй/ — стучит он в дверь палкой.— Есть хозяин дому сему? (Горбатов. Большая вода); — Или ты, Петр Матвеевич, и ты, Пимен Иванович, своему колхозу не хозяева? (Николаева. Жатва). Однако сила вторжения родительного падежа настолько велика, что в современной (особенно в устной, ненормированной) речи он наблюдается даже во фразеологически связанных сочетаниях-, где по традиции следовало бы ожидать употребление дательного падежа. Ср.: — Вы, и только вы одна,— хозяйка своих поступков (Погодин. Сонет Петрарки).Так постепенное вытеснение приименного дательного формой родительного падежа сужает сферу вариантности в управлении, превращая полные варианты в лексически и синтаксически ограниченные.
Каковы же причины столь широкой «экспансии» формы родительного падежа, появляющейся теперь даже при предикативном значении стержневого слова? Помимо общей продуктивности родительного приименного, видимо, немалую роль здесь сыграло образование и регулярное воспроизведение устойчивых именных сочетаний. Костяк таких сочетаний с родительным падежом сложился уже в XVIII—XIX вв.: друг — народа, свободы, человечества, природы, истины и т. п.; враг — веры,, государства, отечества, народа, науки и т. п.; хозяин — дома, магазина, завода, города, страны, природы, положения, судьбы и т. п. Если сохранение формы дательного падежа в XIX в. было отчасти обязано книжным штампам, возникшим еще под церковно- славянским влиянием, то распространение родительного падежа находится в определенной зависимости от лексических стандартов языка нового времени.
Таким образом, элементы стандартизации в лексике, регулярная повторяемость устойчивых сцеплений слов (что в конечном счете.обусловлено социальными факторами)-стимулируют унификацию в управлении и ведут к сужению сферы синтаксического варьирования.