Тенденции развития сленга в начале XXI века
Получивший бурный толчок к развитию и употреблению с началом перестройки сленг продолжает использоваться и пополняться и в последние несколько лет. Возникает вопрос, изменилось ли что-нибудь в тенденциях развития сленга — какова роль каждого из названных источников пополнения словарного состава сленга в течение последних лет.
Заимствования из других языков потеряли ту важную роль, которую играли в начале перестройки: в наших примерах, собранных за последние три года, не встречается ни одного нового заимствования или кальки.
Продолжается активное пополнение сленга путем заимствования слов из жаргонов, но роли различных жаргонов изменились. Жаргон наркоманов, по нашим данным, прекратил пополнять сленг. В то же время мощным источником пополнения сленга продолжает оставаться воровское и тюремное арго. В прессе последних трех лет встретились такие слова, как взросляк ‘тюрьма для взрослых’; малолетка ‘колония для несовершеннолетних’; дурка ‘психиатрическая больница’, забить стрелку ‘устроить драку’; закрыть (на тюрьму) ’посадить в тюрьму’; крот ‘вор, работающий в метро’, маза ‘выгода’; махла, ма- хач ‘драка’. Факт единичного употребления в прессе ничего не Говорит о том, станут ли они употребляться впоследствии людьми, не принадлежащими к тем закрытым социальным группам, в которых эти слова возникли, т. е. пополнят ли эти слова состав сленга, но словосочетание забить стрелку и слово махач уже вошли в общий сленг, например:
- Все чаще современные «махачи» назначаются с применением мобильной связи. Причем по сотовым телефонам не только договариваются о встрече в определенном месте с врагом, но и обзванивают товарищей по оружию, чтобы сообщить им место сбора (Нов. изв.,
25.04.2001).
По-прежнему активным источником пополнения состава сленга является словообразование, но и здесь «расстановка сил» изменилась.
Как и в предыдущий период, появляются новые сленговые производные слова[12], образованные от основ литературного языка по различным словообразовательным моделям: крупняк — следователь по важным делам (по аналогии с существовавшим ранее важняк, заимствованным из уголовного жаргона); журналёр ‘журналист’ (вместо ранее образованного журналюга), мобила ‘мобильный телефон’ наряду с ранее образованным мобильник, чрезвычайка ‘чрезвычайное происшествие’, невезуха ‘невезение’ с популярным суффиксом -ух(а), эпохалка (ирон.) ‘эпохальное произведение’ ср. нетленка — от нетленный.
Однако гораздо более важную роль, чем раньше, в последние годы играет образование новых сленговых слов и значений от сленговых же единиц. Возникают производные слова, образованные от сленговых основ, например прилагательные кинутый (от кинуть ‘обмануть, подвести, не выполнить данных кому-либо обещаний’); улетный (высокая оценка), ср. синонимичные убойный и забойный; абстрактные существительные, обозначающие результат действия, которое описывает глагол: отрыв от оторваться ‘получить удовольствие’, оттяг от оттянуться с тем же значением; развод от развести кого-то на что-то ‘вынудить сделать что-либо’.
Нужно отметить активизацию разработки отдельных словообразовательных гнезд. В частности это ряд производных существительных от глагола мочить ‘убивать’ —мочиловка, мочилово и мочильщик; ряд производных от крыша ‘защита, покровительство’ — крышеватъ, крышевание, крышующий; производные от прессовать'оказывать давление’ — прессование, пресс-хата; от лох ‘простофиля’—лохотрон ‘жульническая лотерея или другой способ получения денег обманом у наивных людей’, лохотронщик ‘тот, кто занимается получением денег обманным путем’; бомбила ‘шофер, подрабатывающий частным извозом’ от бомбить ‘зарабатывать деньги частным извозом’.
Активизируются отдельные модели словообразования — образование названий лиц от сленговых основ с суффиксом -щик\ беспредельщик от беспредел ‘нарушение норм’, понтярщик от понт ‘кураж, форс’; образование существительных среднего рода со значением деятельности от глаголов НСВ с помощью суффикса -ов(о)\ кидалово ‘обман’, косилово ‘уклонение от чего-либо, в частности от армии, под предлогом несуществующей болезни’; махалово ‘драка’, стебалово ‘разговоры ради самих разговоров’. Этот суффикс заменил активный в предыдущие периоды развития сленга суффикс -овк(а), ср.
махаловка ‘драка’, обдираловка, тошниловка, рыгаловка ‘столовая’. В вытеснении суффикса -овк(а) более грубым суффиксом -ов(о) проявляется общая тенденция к огрублению речи — та же, которая проявляется в распространении мата.Другой способ, который активизируется, — бессуффиксальное образование существительных, оформленных по женскому роду, от основ как литературных, так и сленговых глаголов: подстава ‘подвох’, заява — заявление, предъ- ява — действие по глаголу предъявить.
По-прежнему очень важную роль играет семантическая деривация. С одной стороны, продолжают появляться новые сленговые значения слов литературного языка, например, подвинуть ‘переместить на менее значимую должность или позицию’; командировка ‘поездка без определенной цели’, командироваться ‘временно жить’, слить (информацию) ‘поместить куда-то с целью сделать известной’, например:
- Он взял и, как теперь говорится, слил информацию о готовящейся реформе в статью в газету (женщина-лингвист в программе радио «Свобода», 11.12.2000).
- Вызов устроила лучшая подруга героини, она же вторая содержанка финансиста, у которой он и «командируется» (...) (Нов. изв.,
19.09.2002).
С другой стороны, в рамках семантической деривации наметилась новая тенденция: уже существующие сленговые значения слов мотивируют новые сленговые значения, например, мочить ‘уничтожать’ отмочить ‘убивать’; отмывание (машин) — представление чего-либо как полученного законным путем от отмывать деньги; засвечивать, светить ‘проявлять, демонстрировать что-то’, от светить ‘обнаруживать кого-то’[13], отслюнить ‘взять деньги с кого- либо’ от отслюнить ‘дать (деньги)’, ср:
- Везешь деньги — не свети их. Бумажник держи ближе к сердцу — щипач лицом к лицу редко работает (Округа, 11.05.2002).
- За кусок ламинированного картона с них отслюнили по 60 тогдашних тысяч рублей (Нов. изв., 30.07.1999).
Характерная особенность рассматриваемого периода — появление синонимов к уже существующим единицам сленга, например братан в том же значении ‘бандит’, что и браток; вести — то же, что пасти ‘неустанно следовать за кем-то’; делаться под кого-то — синоним выражения косить под кого-то ‘подражать кому-то’; накатить — синоним наехать ‘высказать угрозы’; в свою очередь, накат — синоним слова наезд; кроме того, возникает слово откат ‘отступное, которое платят, чтобы избежать наезда или наката’; почковаться ‘собираться группами’ — синоним кучковаться; подслушка ‘подслушивающее устройство’ — синоним прослушки; конкретный — синоним слова четкий ‘обладающий ярко выраженными качествами’; база — по аналогии с уже существующим словом хаза ‘укрытие, дом, квартира’; втирать ‘внушать какую-то идею’, близкое к значению слова впаривать ‘вынуждать купить что- либо’; улетный — синоним уже существующих в сленге прилагательных со значением высокой оценки забойный и убойный.
В первые годы перестройки сленг вел себя очень агрессивно: он вторгался во все новые области жизни, черпая единицы для их обслуживания из самых разных источников. Яркость и новизна сленга делали его привлекательным для всех носителей русского языка, стремившихся сделать свою речь более экспрессивной или противопоставить себя кому-то.
За последние три года области жизни, которые охватывает сленг, не изменились, но стали более детально разрабатываться: появляются синонимы, антонимы уже существующих слов, производные с абстрактным значением. Круг источников сленга сузился. Новые слова возникают во многих случаях на основе уже существующих — иначе говоря, происходит разработка уже имеющегося словарного запаса. Наступает, по-видимому, период стабилизации сленга. В то же время, хотя в рамках каждого из путей пополнения сленга произошли определенные изменения, основные способы пополнения сленга остались теми же — это заимствование, словообразование, различные формальные преобразования слов и семантическая деривация.