СУФФИКСЫ ИМЁН ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ.

Заслуживают быть отмеченными:

1. Из производных от имён су ществитель-' ных:

Притяжательные на -ов, -ова, -ово. Их продуктивность в литературном языке очень мала. Категорию эту следует считать вымирающей.

Ср. у Маяковского с неологистической установкой: «Больше, чем можно, Больше, чем надо, — Будто Поэтовым бредом во сне навис — Комок сердечный разросся громадой...». «Я вытом- лен лирикой — Мира кормилица, Гипербола Мопассанова». «Скажи, чтоб явились они. Постановленье неси исполкомово». «В ущелья Кремлёвы волна ударяла». 4

Синтаксически функции этих форм уступают своё место родительному падежу имени существительного (владетеля).

Процесс вымирания притяжательных прилагательных не задерживают даже специфически-прилагательные формы спрашивания— «чей? чья? чьё?», а не «кого?», «чья вина?», «ч е й вопрос?» и под., но «вина противника», «вопрос товарища».

Повидимому, в языке устанавливается полный параллелизм между посессивной (владетельской, притяжательной) функцией единственного и множественного чисел (от множественного числа притяжательные прилагательные не образуются; ср. укр.— «запитання товаришів», «зошити учнів» и под.).

Сказанное о суффиксе -ов,-ов(а) отчасти относится к суффиксу -ин, -ин(а), -ин(о). Последний, однако, значительно употребительнее: он стойко держится при названиях родства женского склонения: тётя—тётин, папа—папин, бабушка—бабушкин и под., хотя женин и сестрин сравнительно мало в ходу и охотно заменяются родительными падежами имён существительных. От женских имён, особенно уменьшительных, формы на -ин вполне живы, и по отношению к ним суффикс обнаруживает даже все признаки продуктивности: Татьянин, Надеждин, Танин, Манин, Юлин и под.; параллельны им образования от мужских уменьшительных: Колин, Ванин и т.

От других имён женского рода, вроде «лисица», «горлица», «курица», подобные прилагательные (Лисицын, горлицын) возможны, но ощущаются как приближающиеся к архаическому стилю. Многие имена существительные подобных образований при себе вовсе не имеют; ср.: птица, жаба, ворона, собака и т. д. Не более как поэтическая игра — образования на -ин не от названий животных, а растений и под., вроде: «Сквозь черноту, черёмухины •скаты... Я вызываю старого собрата» (Н. Тихонов).

В звуковой стороне форм на -ин следует отметить аналогическое вытеснение ч, ж, ш, из к, г, х: тёткин, Ольгин, мачехин (ср. укр. «тітчин», «Ольжин», «мачушин»).

Ту или иную связь со свойством, принадлежащим имени су'-, ществительному, точнее — его основе, обозначающей вещество,

'выражают суффиксы: -ян(ый), после шипящих----------- ан(ый). Суффикс

этот в русском встречается значительно реже, чем в украинском, и продуктивность его меньше. Так, в соответствии с украинскими «пшоняний, капустяний, морквяний» и под., русский употребляет образования с другими суффиксами: пшённый, капустный, морковный.'Звуковую особенность русского языка представляет в данном суффиксе удвоение н, когда я(а) стоит под ударением, в трёх словах: деревянный, оловянный, стеклянный.

Второе н является здесь остатком второго суффикса -ьн. Ряд других слов, имеющих я под ударением, звука н не удваивают: овсяный, полотняный. Однако, такое произношение появляется («Русск. яз. в школе», 1926, № 10, стр. 64).

Суффикс -ин(ый), обозначающий свойство, типичное для определённой породы животных, разделяет это значение с суффиксом -ий, -ья, ье[143]. Суффикс -ин(ый) употребляется чаще от имён мужского склонения и женского на согласный {лошадь, мышь и под.): соловьиный, козлиный, орлиный, львиный, ослиный, воробьиный, шмелиный, лошадиный.

Реже случаи вроде пчелиный (от «пчела»), мушиный (от «муха»), совиный (от «сова») и змеиный (от «змея»).

Суффикс -ий, -ья, -ье менее ограничен в своём употреблении; суффикс этот имеют некоторые образования от слов мужского рода: бычий, волчий, заячий, медвежий, олений, фазаний, бараний, кабаний; почти все образования от слов женского рода на -а: козий, кобылий, лисий, птичий, рыбий, щучий, обезьяний, коровий', некоторые женского склонения на согласный: рысий, ланий.

Соперничающий с суффиксом -и(й) в украинском языке суффикс -яч(ий) в русском употребляется только в производных от названий малых животных на -ёнок: телячий (телёнок), жеребячий (жеребёнок) и под. Ср. и ребячий (от «ребёнок»). Особые образования представляют: кошйчий, индюшйчий (от «йндюшка»), бычачий (при бычий). Ср. с ними кбшечий, индюшечий, индёичий (от «индейка»).

От некоторых существительных с таким же значением образуются прилагательные на -овый:ср. рачий («рачьи глаза») и раковый («раковый суп», «раковые шейки»), барсучий и барсуковый, бобровый, моржавый, слоновый (и слоновий: слоновая кость, но слоновья кожа, слоновьи клыки); -овий: воловий, сомовий.

Особняком стоит образование свиной (от «свинья»). От «конь» в начале XIX века употреблялись образования коневий и конский, теперь—только конский. К слову «курица» (мн. число «куры») имеем два параллельных образования: куриный и курий (последнее вышло из употребления, кроме фразеологизма: «избушка на курьих ножках»). К слову «утка» — утиный. К «белка» — беличий.

По поводу образований от слова «человек» Н. Греч («Русская грамматика», 1827, стр. 88) замечает: «От слова человек как имени животного происходит притяжательное: человечий, напр.: «человечий глаз», «человечья голова», а от имени- разумного существа — человеческий, напр.: «человеческий ум», «человеческие слабости».— «Достоинство жизни человеческой — в борьбе... награду надобно выстрадать» (Герцен). В соответствии с мыслью фразы —«Меняет погонщиков человечий табун» (Маяковск'ий). Теперь вообще «человечий» Необычно вне специальной стилистической установки, и нарочитым снижением является, напр.: «Ловкая штучка умишко человечий, ой, ловкая!» (Г о р ь к и й, «Мои университеты»), «Гудели сети в этот вечер, Тёмные, как мудрость человечья» (Тихо н.).

Для суффикса -ский (-ьск-) характерно в русском, что он после основ на -к, -ц(ч) и -г(ж) выступает в одних случаях в старой фонетической форме, в других —в новой, книжной. Ср. грецкий (орех) с тем же фонетическим переходом, что и в украинском, и греческий («греческий язык», «греческая история» и под.), молодецкий и молодеческий, мужской и уст. мужеский. Только с -еский употребляется, напр., дружеский, человеческий, княжеский, вражеский, купеческий, старческий, старообрядческий, отеческий, младенческий.

Стоит внимания, что от существительных на -ец образуются в последней группе два типа: отец, отца — отеческий (но ср. церк. «святоотческий»; у Пушкина: «Не в наследственной берлоге, Не средь отческих могил...»), купец, купца —купеческий, но земледелец, земледельца — земледельческий, выдвиженец, выдвиженца — выдвиженческий, старец, старца —старческий, старообрядец — старообрядческий. Первый тип имеем от слов с ударением на -ец. Отступления, вроде творец — творческий, немногочисленны. Образования на -еский — правило во вновь создавшейся разновидности суффикса -ический: исторический (от «история», но фонетический путь, несомненно, шёл через суффиксы -ик и -ика в других словах), трагический (ср. трагик), мистический (ср. мистика, мистик), политический (ср. политика) и под.

Отметим ещё образования от имён собственных типа: гоголевский (к Гоголь), шекспировский (к Шекспир) и под., но ленинский (к Ленин), пушкинский (к Пушкин), некрасовский (к Некрасов) и под.

От суффиксов -ак, -як образование с -ьск- дало -ацк(ий), -яцк(ий): казак — казацкий, кабак — кабацкий, босяк — босяцкий. Ср. и -ик: мужик — мужицкий. От -ач такие прилагательные редки: ткач — ткацкий. Образования на -еск(ий) книжны: палач— палаческий и под.

Нарочитое снижение фамильярного характера имеем, напр., в моряцкий: «А южный ветер треплет пряди Волос, похожих на волну, И преждевременную гладит Кудрей моряцких 'седину» (Уткин); лихацкий: «Мишка его одобрял и показал лихацкую штуку — прыгать на лошадь с разбега, сзади, как в чехарду» (А. Н.

Ср. и такие книжные образования от родственных суффиксов, как чудаческий (чудак),— у Л. Толстого встречается чудацкий («Война и мир»),— ученический (ученик).

Сходное образование — ребяческий имеем от «ребёнок — ребята».

Сложный суффикс -ическ(ий) распространён при многих словах на -ист, с которыми рядом существуют зачастую отвлечённые на -изм: идеалист — идеалистический, материалист — материалистический, артист — артистический.

В ряде слов конкурируют суффиксы -ичн(ый) и -ическ(ий): комичный и комический (первое значит «забавный, смешной», второе—«относящийся к комедии, к смешному»), поэтичный (ср. «поэтичная обстановка», «поэтичный образ») и поэтический (ср. «поэтическое творчество», «поэтические искания»); экономический— относящийся к экономике, к хозяйству, экономичный — выгодный в хозяйственном отношении.

В XIX и XX веке вошли в обиход при ряде слов образования на -ист(ский): марксистский.

Укоренились в языке формы большевистский, меньшевистский, вместо «большевицкий», «меныиевицкий».

Вместо ожидаемого в соответствии морфологической системе «студентский» говорим только студенческий. Эта форма возникла, видимо, по аналогии отношений — просторечн. купецкий при литературном купеческий и под.; ср. произношение «студенцкий». В начале XIX века, а иногда и позже, употреблялось и студентский. Ср.: «Души студентски-забубённой...» (Языков); «Он Пилад студентской дружбы» (Щербина); «студвнтская опрометчивость» (Герцен).

2. Суффиксы, употребляющиеся в словах, производных от разных частей речи:

Прилагательные на -ний, -няя, -нее принадлежат в русском языке к определённым семантическим категориям. Это слова со значением времени: ранний, поздний, весенний, зимний, давний, прежний; пространства: внутренний, внешний, здешний, посторонний; отношений родства и свойствѣ: мужний, братний, сын-ов-ний. (Последняя категория архаична)1. Слова, вроде искренний (старинное значение — «близкий»), лишний, исторически входили сюда же[144] [145].

Близкие значения постоянного свойства принадлежат суффиксам -чив, -ив, -лив: заносчивый, разборчивый, забывчивый, находчивый, навязчивый, запальчивый, опрометчивый; лживый, спесивый, игривый; терпеливый, неповоротливый, болтливый, трусливый, приветливый, надоедливый, блудливый, драчливый, совестливый, докучливый, податливый, догадливый, горделивый (к ст.-сл. гръдѣ- ти)[146]. Реже в эту группу входят образования на -ист-: покладистый, развесистый.

Из черт образования характерно, что суффикс -чив возможен обычно только у префиксальных[147] [148] и что приставляется он не только к корню соответственных глаголов, но и отглагольных существительных (ср. разбор — разборчивый).

Суффикс -лив, тож^сочетающийся главным образом с основами отглагольных существительных и глагольными корнями, значительно продуктивнее: в духе народной речи Пушкин называет волну гулливой («Сказка о царе Салтане»); Достоевский, имея отправной пункт в сварлива, образует прекрасное словечко свсрлива («зла и сверлива, как буравчик»). Реже образования от имён существительных: счастливый, талантливый, дождливый. Менее других продуктивен суффикс -ив в образованиях сплошь отымённых: червивый, вшивый, лживый (ложь), самолюбивый (самолюбие), правдивый, милостивый (но ср. жалостливый). Сравнительно с первыми двумя ему принадлежит оттенок свойства постоянного в точном смысле, тогда как -лив и -чив обозначают обыкновенно постоянный признак, часто проявляемый. С отступающим уродливый ср. юродивый.

Из других суффиксов, служащих для образования прилагательных, упомянем такие сложные: -льн(ый), суффикс, употребляющийся при глагольных основах: носильный, погребальный, прощальный, бурильный. Производительность его очень ограничена. -тельн(ый): старательный, мучительный, страдательный, гадательный, просительный, убедительный, показательный. Суффикс этот возник на основе имён существительных на -тель, но далеко перешёл границы их реального употребления и является в настоящее время более производительным, чем они. Особняком стоит образование на -обн(ый) — съедобный, предполагающее основу «едоба», -ебн(ый). Исходный пункт этих образований — существительные на старое -ьба: тяжба—тяжебный, служба—служебный, волшба — волшебный. Но суффикс, выделившись, охватил ряд слов, в которых -ьба не встречается: лечебный, хвалебный, судебный (не к «судьба», а к «суд»), врачебный, и, наоборот, неупотребителен при многих на -ьба: борьба, ходьба, мольба, пальба и др. Из новообразований ср. чтебный материал — «материал для чтения».

Своеобразное перерождение причастий (их суффиксы — т. в § 11) отражает суффикс -уем(ый) со значением возможности и, при отрицании, невозможности осуществления признака. Употребляется он в ограниченном количестве примеров от глагольных основ, которые в глаголах имеют суффикс -ыва: неописуемый (ср. «описываю»), ненаказуемый (ср. «наказываю»), связ$емый

(ср. «связываю»). К этому типу относится и превратившееся в су~ ществительное слово сказуемое. Сродни ему и -йм(ый), обычно, с отрицанием при слове: неуловимый, неодолимый, незаменимый, недостижимый; ср.: «Стонет он, А сей стон Так душе постижим..л (В язем с к.). Из индивидуальных образований см. у Добролюбова: «Представьте же теперь что-нибудь подобное в русском обществе: неудобопредставимо».

Из суффиксов со значением оценочного характера заслуживают упоминания:

-ейш(ий), -айш(-ий), суффикс превосходной степени в значениях «очень» и «самый» (в отдельных словах —сравнительной, см. § 17): сильнейший, умнейший, -айший выступает после к, переходящего в ч: глубочайший (глубокий), редчайший (редкий), г, переходящего в ж, и х, переходящего в ш. Ср. дражайший к «дорогой» (собственно к архаич. «драгой»), употребляемое теперь обыкновенно только иронически («дражайшая половина»—о жене), ближайший (к «близкий»), тишайший. Особое образование представляет высшийх. '

По отношению ко многим словам такие формы вовсе не употребляются (напр., по отношению к «бойкий», «далёкий» и др.).

Из особенно эмоционально окрашенных суффиксов имён прилагательных характерны: -еньк-, после велярных -оньк(ий): красненький, хорошенький, голубенький; лёгонький, тихонький, мягонь- кий — реже — мяконький (ср. «намякнуть»), плохонький.

Распространяются всё более формы на -еньк-: лёгенький, тихенький и под. (но наречия к ним звучат, обыкновенно, попрежнему: легбнько, тихбнько).

В образованиях от слов на -ок с о беглым это -ок в ряде случаев; опускается: короток—коротенький, лёгок—лёгонький; ёхоньк(ий): целёхонький, смирнёхонький, живёхонький; -ёшеньк(ий): одип- одинёшенький, смирнёшенький. Суффикс -еньк- обозначает некоторую меру качества и ласковое к нему отношение; -ёхоньк(ий> и -ёшеньк(ий)—цолную или очень * большую меру качества4 и скорее фамильярное разных эмоциональных окрасок отношение; ср.: «Ой! легохоньки коробушки, Всё повыпродали, знать?» (Некр.).

Разговорно-бытовой суффикс со значением максимально малого юсеньк(ий); ср.: «В Мясницкой • Деталью искуснейшей

выточки Кабель Тонюсенький — Ну, просто нитка!» (Маяк о вс к.); малюсенький.

-уч(ий), -юч(ий): живучий, кипучий, могучий, горючий (эпитет слёз в народной словесности). Даже в таких словах, где на первый 1

план выступает объективное содержание,— зыбучий, летучий, оно воспринимается, кроме немногих случаев вроде летучая мышь, текучий состав, часто как аффективно приподнятое. Слова с этим суффиксом поэтому легко находят себе доступ в поэтическую речь. Горючий в значении «легко воспламеняющийся» (ср. и имя сущ. горючее) относится, однако, к языку прозы.

-ущ(ий), -ющ(ий)—суффикс грубой увеличительности, употребительный главным образом в разговорной речи: большущий, злющий, загребущий («руки загребущие» — попало в литературный язык как реминисценция былины). «...И, как угли, дымятся жарко Завидущие батькины очи» (Т их он., «Махно»). Ср. и «тьма тьмущая». Он гораздо менее продуктивен, чем в украинском.

7.